"Может, если я сама попытаюсь его отыскать... это будет лучше?.." — думала девушка, стараясь не быть такой откровенно взволнованной и не кусать с виноватым видом губы.
Все ее поведение не ускользнуло от профессоров, но ни один из них не сказал ни слова.
"Они догадываются, что я что-то знаю, но не трогают меня..." — Гермиона украдкой посмотрела на каждого. — "Что ж... Это хорошо"
-Ладно, — наконец, выйдя из сонного оцепенения, сказал Дамблдор. — Думаю, ученикам о случившемся стоит ничего не говорить...
-Но, Альбус, дети слышали этот... жуткий рев, — запротестовала МакГоннагал, не понимающе глядя на старого мага. — Они не так глупы и, непременно, все поймут!.. Или, даже если не поймут, то начнутся различного рода разговоры...
-Гм... — глава Хогвартса будто бы на мгновение задумался, хотя в глубине его глаз можно было заметить совершенно ни к месту вспыхнувший огонек озорства. — Тогда можно сказать студентам, что это один из питомцев нашего дорогого Хагрида.
Снейп лишь фыркнул, но никак комментировать не стал. Сказать по правде, Гермиона сейчас была с ним во многом согласна... как и профессор Трансфигурации, судя по выражению ее лица.
Все трое (директор, МакГоннагал и мисс Грейнджер) поднялись и, убрав стулья взмахами палочки покинули Больничное Крыло, кратко попрощавшись с Зельеваром и оставив его на "растерзание" мадам Помфри.
* * *
Время приближалось уже к одиннадцати часам, ученики вновь высыпали на коридоры после того, как в своих гостиных были заверены в том, что никакая опасность им не угрожает. Конечно, многие не поверили в то, что тот дикий вой и рык могло издать какое-нибудь существо, выведенное помешанным на селекции монстров Хагридом — сейчас все те чудища, что дети проходили на уроках профессора по Уходу за Магическими существами казались им просто милашками по сравнению с тем, что могло издавать такие страшные звуки. Никто не видел монстра, но все были уверены, что это, несомненно, нечто гигантского роста, колоссальной силы и невероятно лютого характера.
Впрочем, они во многом были правы.
Гермиона, как можно незаметнее выскользнула за ворота школы (что было не так уж и просто, учитывая, что многие студенты заметили ее отсутствие во время этого происшествия, а значит и причастность к нему). Девушка медленно пошла в сторону хижины Хагрида, она не хотела привлекать к себе еще больше внимания и не бежала прямиком к Запретному Лесу, хотя желание сделать это было достаточно велико. Нечто будто тянуло ее туда, звало, манило... Какое-то сладковато-горькое чувство... смешение острого, почти панического беспокойства за Гарри и нечто еще... нечто... непонятное, но достаточно сильное, чтобы заставить идти ТУДА...
Гермиона знала, что полувеликана нет дома, но это было ей только на руку. Постучав "для вида" в толстую деревянную дверь кулаком, гриффиндорка, незаметно взмахнув волшебной палочкой и прошептав отпирающее заклинание, тут же зашла внутрь. Не теряя больше ни секунды, Девушка подбежала к черному ходу с другой стороны хижины, выходящему прямиком на Лес, и, открыв, со всех ног помчалась в сторону чернеющей массы. Со стороны замка уже невозможно было точно разглядеть ее фигуру, поэтому она бежала, не таясь.
Как только ветви тяжелой, глухой стеной сомкнулись у Гермионы за спиной, она на мгновение остановилась, словно вкопанная, всей грудью вдыхая холодный, но такой знакомый, почти родной воздух. Запахи, столько раз являвшиеся к ней во сне и мыслях, буквально сшибали с ног, заставляя голову кружиться. Словно опьянев, Гермиона пробежала вперед еще несколько метров и рухнула прямо в покрывающие здесь все пространство чуть подгнившие, серо-коричневые листья, издающие резкий запах прели. Хотелось смеяться и петь, танцевать, кричать и выть, вскинув руки ввысь, прямо к черным голым ветвям, где в вечном мраке ночи запуталась, зацепившись боками за крючкообразные сучья, луна.
Девушка, не замечая, хохотала в голос, как безумная, раскидывая руками лежащие вокруг нее листья... она смеялась и плакала одновременно, соленые дорожки бежали по ее щекам, но она не замечала этого. Гермиона не могла надышаться, насмотреться, она жадно глотала каждую каплю наполненного сыростью и влагой кислорода, каждую каплю магии Запретного Леса...
Теперь она поняла... Как Хогвартс являлся для Гарри источником "питания", источником магической энергии, так и Запретный Лес был для Гермионы чем-то подобным...
Как странно... Наверное, все должно быть наоборот, но... нет, все именно так...
Резко подхватившись с земли, девушка перевоплотилась в волчицу и, издав громкий радостный вой, устремилась в самую гущу переплетенных ветвей. Волчица бежала все быстрее и быстрее, ветер трепал ее густую, черную, как ночь и сам Лес, шерсть, бил в ноздри, наполняя легкие промозглым, сырым воздухом. Никогда еще этот воздух не был так... вкусен, так сладостен для ее изголодавшегося по свободе существа.
Листья взметались тяжелыми охапками вверх, луна светила с небес серебром...
Но что-то было не так, чего-то не хватало...
Волчица внезапно остановилась, пропахав когтями полосу земли.
Не было ЕГО, не было рядом ее друга, ее Волка, не было того, кто впервые показал ей, ЧТО значит Лес.
Черные бока ходили ходуном от только что остановленного бега, язык свесился из пасти, глаза горели. Волчица выбежала на ближайшую поляну и рухнула всем телом в кучу грязной, истлевающей на глазах листвы.
Стало грустно, захотелось плакать... или просто тихо уснуть, сжавшись в комок...
Тяжело вздохнув, волчица легла на живот, подняла голову к далекому холодному небу и протяжно завыла, вложив в это все свое одиночество и печаль. И, когда ее голос достиг, казалось, самого небе, задрожали серебряным звоном звезды, в кронах Запретного Леса заколыхались ветви... и где-то далеко-далеко отсюда отозвался другой голос, такой же печальный и протяжный, словно рыдание, но уже наполненный некой затаенной надеждой...
Сердце волчицы сильно забилось в грудной клетке, она подскочила на все четыре лапы и, высоко вскинув морду, вновь принялась звать, надеясь, что тот другой услышит ее... и отзовется опять.
Голос становился громче, он приближался, иногда надолго прерываемый, видимо, когда Зверь делал длинные перебежки вперед, и вновь возобновляемый, когда он останавливался, чтобы получше прислушаться. Буквально за двадцать-тридцать минут он преодолел немыслимое расстояние, звук его лап стал отчетливо слышен...
Волчица чуть вздрогнула и подалась вперед, когда на поляну выметнулся огромный черный Зверь с лихорадочно горящими багрово-алыми глазами. Будто не видевшись тысячи лет, они совсем не по-звериному кинулись друг другу в объятия и покатились по земле, молотя лапами по воздуху и цепляя на густую шерсть листья.
"Вместе... вместе... вместе... Снова вместе!.." — выл в кронах ветер и скрипели промерзшие голые ветви.
"Вместе... вместе... Навсегда вместе!.." — вторили им мерцающие звезды, тихо шепча из ледяного небесного бархата.
Двое волков с радостным визгом носились по поляне, с ног до головы выкаченные в коричневой земле и сухих травинках, торчащих меж жестких черных волосинок их шкуры. Не было конца веселью, грандиозной радости, что наполняла все естество двух существ, двух душ, неважно, были то души людей или зверей... Главное, что это были родственные души!..
Устав, наконец, волчица упала на пожухлую траву, высунув язык и тяжело дыша. Рядом с ней тут же повалился Зверь и положил свою голову ей на спину.
Это было хорошо... Это было правильно... Это было... счастье!..
Больше ничто не важно.
* * *
Пробуждение стало мягким и теплым, чуть мокроватым, словно язык Волка, что касался морды волчицы, побуждая ее открыть глаза. Лишь сон слетел с нее, в нос тут же стукнул одуряюще приятный, чуть солоноватый запах. Только спустя несколько мгновений волчица поняла, что так пахнет... свежая кровь. Прямо перед ней лежала чья-то огромная туша с разодранным горлом, откуда еще слабо сочились красные струйки.
Человеческая часть тут же закричала от ужаса и отвращения, протестуя против такого... завтрака. Но, как ни странно, она тут же была оттеснена на задворки сознания звериной сущностью, жаждущей впиться в еще теплую плоть зубами, рвать ее на части, насыщая изголодавшийся желудок.
Будто по команде, двое зверей набросились на тушу. Волк не смевший есть до пробуждения своей подруги, с остервенением кромсал нежное мясо острыми, как сабли клыками. Волчица ничуть от него не отставала, та область ее сознания, что вообще-то должна была занимать бОльшую часть, то есть человеческая сущность Гермионы, даже не пыталась остановить голодное животное, взявшее в данный момент бразды правления над разумом человека. Возможно, это сам Запретный Лес так влиял на девушку-анимага, а может быть, присутствие рядом Зверя, животные эмоции и инстинкты которого сильно влияли на поведение Гермионы, находящейся рядом в теле волчицы.
Спустя некоторое время стало заметно, что туша, на самом деле, не такая уж и огромная, как показалось вначале, особенно если учесть, что разделена она была между двумя довольно таки крупными и дико голодными хищниками, которые ели так, будто это последняя в их жизни пища.
Потом, измазанные кровью, они вновь довольно и сыто спали, прижавшись друг к другу.
Во второй раз они проснулись уже в середине ночи. После долгой прогулки, наполненной игрой и непрерывным бегом, сон вновь сморил их.
Когда первые лучи солнца коснулись крон Запретного Леса, из него бок о бок вышли два больших черных зверя. Они шли совсем близко друг от друга, почти прижимаясь. Их глаза радостно щурились, глядя на бледное еще дневное светило, плавно поднимающееся над горизонтом и разгорающееся с каждой секундой все сильнее и сильнее. Волки шли не торопясь, наслаждаясь каждым мигом свободы от настырных людей.
Не известно как, но Гермионе-волчице удалось каким-то образом уговорить Зверя вернуться обратно в замок... В общем, сейчас он покорно следовал за своей подругой, иногда касаясь ее своим холодным носом.
Лишь подойдя к Хогвартсу достаточно близко, они поняли, что-то не так...
Первым побуждением обоих было тотчас бежать, что есть сил обратно, без оглядки, но Гермиона пересилила в себе этот инстинкт и ринулась вперед. Зверю ничего не оставалось, как последовать за ней. Нечто человеческое, что еще осталось в нем кричало от ужаса при одной только мысли, что с подругой может что-нибудь случиться.
И его страхи не были напрасными, парочка шальных заклинаний уже просвистела совсем близко от морды волчицы, а впереди...
Произошло то, чего так боялись не только простые граждане магического мира, но и сам Альбус Дамблдор — Упивающиеся Смертью напали на последний оплот света, на школу чародейства и волшебства Хогвартс. Черные мантии слуг Темного Лорда мелькали везде, воинство Волдеморта, точно гигантская черная волна, со всех сторон наползало на древний замок, который, к счастью, пока еще оборонялся. Главные двери Большого Зала оставались закрытыми, хотя им уже порядком досталось. Увы, все камины были заблокированы, аппарировать или же послать письмо с совой также было невозможно. Студенты и учителя оказались совершенно отрезанными от внешнего мира.
Волк и волчица стояли чуть в стороне, на них пока никто не обратил внимания. Легкий утренний ветерок и солнце играли их шерстью, весело смеясь и переливаясь солнечными зайчиками. Две пары чуть желтоватых глаз неотрывно следили за ходом сражения.
Вот, более сорока Упивающихся разом послали в двери Большого Зала заклинание "Bombardo", раздался страшный грохот, после которого во все стороны брызнули деревянные щепы и кусочки щебня, на месте Главного входа зияла черная, как пропасть дыра, в которую, не теряя времени, хлынул поток нападавших... Изнутри пролома тут же полетели десятки лучей проклятий, основательно покосивших ряды наступавших, но за ними появились следующие... и еще... и еще...
А ведь в самом замке находились лишь несколько профессоров да неопытные маги-недоучки, то есть, попросту, дети... Противниками же их были опытные темные колдуны со всего света под предводительством самого Волдеморта...
Битва за Хогвартс началась.
Глава 29. "Битва"
В гостиной Гриффиндора шла оживленная вечеринка по поводу окончания очередного (а для седьмого курса — последнего) учебного года в Хогвартсе. Сливочное пиво и прочие напитки лились рекой, иногда в бокалах "проскальзывало" и раздобытое каким-то умельцем огневиски или даже сладкая медовуха. Музыка ревела так громко, что казалось, голоса "Сестричек-ведьмочек" и прочих магических групп были слышны на весь замок. Гриффиндорцы весело подпевали и до упаду танцевали в центре гостиной, отодвинув все стулья и прочие препятствия к стене. Участие в вечеринке принимали практически все, начиная от пятого и заканчивая седьмым курсом. Не было лишь Гермионы Грейнджер и Поттера, однако, на это, кажется, никто уже давно не обращал внимания. Симус танцевал с Лавандой Браун, которая к концу года согласилась стать его девушкой, Рон лихо отплясывал сразу с двумя девчонками, и даже застенчивый Невилл неловко переминался в паре со специально приглашенной сюда Луной Лавгуд. Рейвенкловка была одета, как всегда: мантия набекрень, в ушах — "редиски" и так далее. Однако это ни мало не смущало ни саму девушку, ни ее партнера по танцам.
Праздник был уже в самом разгаре, все успели хорошенько набраться спиртного и были просто безмерно счастливы, что МакГоннагал не приходило в голову заявиться с проверкой именно сейчас. Несколько особо хилых шестикурсников и пятикурсников уже "растеклись" по креслам и мирно посапывали в обнимку с полупустыми стаканами, каждую минуту грозившимися пролить недопитую жидкость на своих владельцев.
"Сестрички-ведьмочки" взяли особенно высокую и громкую ноту, а вместе с ними и половина гриффиндорцев, когда чудовищный взрыв потряс стены Хогвартса. Все удивленно вскрикнули и почти моментально протрезвели. С потолка посыпалась мелкая каменная крошка, оседая на головы студентам. Несколько секунд стояло полное молчание, даже музыка затихла. В следующее мгновение портретный проем резко распахнулся, и в комнату вбежала растрепанная и явно ошеломленная профессор МакГоннагал. Ее мантия была вся в пятнах копоти, местами подпалена и разорвана, обычно строгая прическа в виде тугого пучка волос сейчас растрепалась во все стороны, что делало вид профессора трансфигурации еще более шокирующим.
-На замок напали Упивающиеся Смертью!.. — с порога рявкнула она и, сделав глубокий вздох, чуть более спокойно сказала. — Без паники. Все сидят здесь, никто не выходит. Это НЕ шутки!
И тут же вылетела в коридор, оставив в гостиной ошеломленных, испуганных подростков.
После взрыва, в результате которого пытались разломать ворота главного входа, сражение все еще шло за стенами школы. Дамблдор и другие профессора, расположившись в основном в окнах передней части замка, дружно палили в нападавших самыми разрушительными из всех известных им заклинаний, но Упивающихся Смертью с каждой минутой становилось все больше и больше. Антиаппарационный барьер по-прежнему работал, однако слуги Темного Лорда пользовались специальными порталами, заколдованными лично Волдемортом. Численный перевес был явно не на стороне обороняющихся. Что могла значить горстка школьных профессоров против примерно двух, а то и трех тысяч темных магов?.. Ничего.
