— О, боже правый, он скрытый мошенник! Ну, хватит о нём Чарльз, тем более я вижу, как вам каждый раз трудно произносить эту русскую фамилию. Скажите мне только одно, каковы реальные шансы того, что программа индустриализации увенчается успехом.
— По твердому заверению наших финансовых и промышленных экспертов, в указанные русскими сроки, они никогда не смогут воплотить в жизнь всего задуманного. Возможны некоторые малые успехи, но всё, это нереально. У них просто нет возможности для столь широкомасштабных изменений.
— Выводы ваших экспертов Чарльз, полностью совпадают с выводами моих. Видно не зря мистер Уэллс назвал Алексеева "кремлевским мечтателем" — сказал президент, подводя черту под обсуждением.
— Значит, нам не стоит в серьез опасаться русских амбиций и нет никакого смысла помогать англичанам в их противодействии мистеру Алексееву.
— Я уверен, что на их фоне мы будем выглядеть в глазах русских верными союзниками — подхватил мысль президента Хьюз.
— Верно, верно. На фоне черта мы действительно окажемся ангелами — Гардинг довольно потер руки — за это дело определенно надо выпить Чарльз.
— Непременно, господин президент — и оба джентльмена подняли бокалы с виски за успех и процветание звездно-полосатого флага.
Документы того времени.
Из докладной записки начальнику Генерального штаба России фельдмаршалу Слащеву от начальника оперативного отдела генерал-майора Шапошникова от 11 августа 1922 года.
Всё то, что указал в своём послании подполковник Максимов, отгружено в полном объеме и указанные сроки. Большая часть груза уже прибыла в Кашгар, включая спецотряд номер два. В отношении действий полковника Климовича начато служебное расследование.
Генерал-майор Шапошников.
Из докладной записки личную канцелярию президента России от главы торговой делегации Арбузова Н.К. от 14 августа 1922 года.
Проведя многочисленные переговоры с различными представителями германских деловых кругов, а так же основываясь на информации полученной по личным каналам, можно дать следующее заключение.
Внутренне-экономическое положение Германии продолжает находиться в плачевном состоянии, что обусловлено огромными выплатами военных репараций и контрибуции, не позволяющие стране вернуться на довоенный уровень экономики. Кроме этого большие экономические трудности вызывает большой наплыв беженцев и вынужденных переселенцев из Польши, Чехословакии и Кенигсберга. Это обстоятельство порождает высокую безработицу и неуверенность граждан в завтрашнем дне, как среди простых рабочих, так и среди инженерного состава. Среди последних, весьма высок процент людей, готовых выехать за пределы страны в поисках работы.
Во время приватных бесед, многие специалисты и инженера выразили готовность выехать в Россию для получения работы по своим специальностям с гарантией получения твердого заработка, пусть даже не на высокооплачиваемые должности. Оптимальный срок пребывания в нашей стране, на который соглашалось большинство из опрошенных специалистов, это два-три года.
Многие из опрошенных согласны выехать из Германии вместе с семьями, при условии предоставления жилища и оплаты проезда. Список специалистов, с указанием их профессий и местом проживания прилагается.
Арбузов Н.К.
Из доклада председателю ГПУ Дзержинскому от начальника третьего отдела следственно-оперативного управления С. Ганджубаса от 12 августа 1922 года.
9 августа этого года, в Харькове, во время проведения оперативно-агентурного действия сотрудниками харьковского ГПУ был задержан британский гражданин Сидней Рейли. Сам момент задержания был проведен на квартире инженера тракторного завода господина Зданковича, который согласно ранее достигнутой договоренности, должен был передать гражданину Рейли сведения, составляющие государственную тайну.
При задержании, у гражданина Рейли в набалдашники трости были обнаружены многочисленные записями, которые однозначно доказывающие на его шпионскую деятельность, на территории России. После ареста на квартире, Рейли был отправлен в открытой машине в местное управление ГПУ. Согласно ранее разработанному плану, по дороге было инсценирован побег арестованного с погоней, стрельбой и убийством арестованного.
Сам Рейли, был вывезен из Харькова в закрытой машине в Белгород, а от туда, литерным поездом, в спецвагоне был доставлен в Москву вечером 10 августа. В настоящий момент, арестант находиться во внутренней тюрьме Лубянки. С Рейли были сняты все личные вещи и после специальной обработки, вместе с документами были предоставлены работникам британского посольства.
Как и предполагалось, не желая развития широкой огласки факта шпионажа британского подданного, англичане поспешили закрыть дело и не стали настаивать на передачу им тела Рейли. Наша сторона ограничилась лишь газетным упоминанием об аресте и гибели при попытке к бегству британского подданного.
В Харькове, над инженером тракторного завода Зданковичем, согласно оперативному плану, в самое ближайшее время будет проведен открытый судебный процесс, с вынесением приговора десять лет без права переписки. После этого, господина Зданковича следует перевести на Дальний Восток в Хабаровск.
Сегодня, следователем Некричем будет проведен допрос арестованного, на котором ему будет предложено сотрудничество с нами, ради сохранения жизни.
Начальник третьего отдела С. Ганджубас.
Глава VI. Жаркое лето 1922 года / окончание /.
Известие о внезапном нападении вооруженного отряда на Яркенд пришло в Кашгар рано утром двадцать третьего августа. Запыхавшийся от бега дежурный казак поднял с постели подполковника Максимова, чтобы вручить ему бланк радиограммы полученной двадцать минут назад от коменданта Яркенда поручика Осинцева. Предчувствуя скорое нападение на отдаленный русский гарнизон, несмотря на возражение Москвы, Максимов все-таки отправил в Яркенд одну из недавно полученных им радиостанций, и как показало время, был прав. Крепостная радиостанция работала с заметными помехами и перебоями, но радист подполковника все же сумел разобрать тревожное послание Осинцева.
"Сегодня в пять часов утра, крепость была неожиданно атакованы бандитами. Благодаря бдительности удвоенных караулов, противник был вовремя замечен и отражен с большим для него уроном. В настоящий момент, крепость полностью блокирована отрядами бандитов, общей численностью примерно в тысячу штыков и сабель. В настоящий момент в их руках находится предпольная территория крепости, где происходит грабеж и насилие над местными жителями. Срочно окажите помощь. Поручик Осинцев".
— Быстро ко мне поручика Рокоссовского и штабс-капитана Колодяжного! — приказал Максимов вестовому, и наскоро умывшись холодной водой, принявшись энергично растирая лицо жестким полотенцем. Его голубые глаза ярко блестели лихорадочным азартом от осознания того, что так долго ожидалось, наконец-то произошло.
Вот уже две недели как на плечи подполковника тяжелым грузом давило бремя ответственности за совершенные им действия. Твердо веря в полученные данные разведки, Максимов рискнул прибегнуть к крайним мерам и потребовал от Москвы оказания дополнительной помощи силами регулярной армии. Стоит ли говорить, что на кон была поставлена вся военная карьера специального представителя. Не начни англичане активных действий против русских войск в Кашгарии, и отставка была бы лучшим исходом для строптивого подполковника, а о худшем можно было бы только догадываться.
Дожидаясь прихода вызванных офицеров, подполковник привычным движением расстелил на столе карту Кашгарии и в сотый раз принялся разглядывать многочисленные пометки на ней, пытливо анализируя, все ли он сделал правильно. Склоняясь над картой, Максимов, вновь вспомнил тот момент, когда перед отправкой из Москвы потребовал от генштабистов предоставления всех детали намечаемой операции. Тогда, курирующий операцию генерал-майор Шапошников, с явным недовольством отнесся к этому требованию спецпредставителя ГРУ, и только под нажимом со стороны генерала Щукина пошел навстречу Максимову.
Каково же было удивление Алексея, когда он узнал, что в намеченной операции не прописано четко возможность оказания помощи силам Семиреченской бригады в случаи вмешательства в конфликт третьих лиц. По сути дела в плане значились только одни общие слова, на деле означающие полную неприкрытость Семиреченской бригады в случаи быстрого разрастания конфликта.
Не желая повторить судьбу барона Унгерна, Максимов настойчиво потребовал изменения плана, чем вызвал новое недовольство штабистов. Вспыхнувший конфликт удалось потушить только с помощью вмешательство всесильного начальника ГРУ. Скрипя зубами, кабинетные стратеги точно прописали в плане, кто окажет бригаде помощь в случае непредвиденной ситуации.
Находясь в Кашгаре, Максимов твердо держал руку на пульсе событий, непрерывно контролируя Москву в исполнении ранее достигнутых договоренностей, придирчиво следя за их исполнением. В этот момент, подполковник в полной мере узнал, что такое тихий генеральский саботаж. Порой он буквально увязал в пустой бумажной переписке с Москвой, но ни на шаг не приближался к своей цели. Не будь за его спиной генерал-лейтенанта Щукина кровно заинтересованного в быстром осуществлении синьцзянского проекта, Максимов был бы давно погребен и раздавлен бумажным Монбланом столичной канцелярским. Но даже при столь мощном протеже, к моменту поступления тревожной радиограммы, не все было выполнено в срок, как на то рассчитывал подполковник.
Большой удачей для планов Максимова было недавнее прибытие в Кашгар спецотряда номер два под командованием штабс-капитана Колодяжного. Главной задачей этого подразделения, куда кроме командира входило три техника, два механика и биплан было проведение воздушной разведки. С таким трудом выбитый у высокого начальства аэроплан, с огромной осторожностью был доставлен из крепости Верный в Кашгар, вместе со всем необходимым оборудованием и снаряжением.
Сразу по прибытию техники принялись колдовать над разобранным на составные части бипланом, подстегиваемые нетерпеливым подполковником. Максимов каждый день наведывался в полевую мастерскую и интересовался ходом продвижением сборочных работ.
Больше всего, Алексея Михайловича занимал вопрос о максимальной нагрузке аэроплана, которому отводилось очень важное место в его планах. Штабс-капитан Колодяжный ратовал исключительно только за воздушную разведку, тогда как у самого Максимова были куда более значимые виды на самолет. Поэтому, едва введя переступивших порог офицеров в курс происходящих событий, Максимов первым делом обратился к штабс-капитану.
— Сергей Никодимович! Мне сейчас очень важно знать ваш исчерпывающий ответ, как скоро будет установлен пулемет на аэроплане, и сможете ли он поднять в полет второго человека?
От этих слов Колодяжный покрылся красными пятнами.
— Помилосердствуйте Алексей Михайлович! Я только вчера совершил свой первый полет и поэтому не могу окончательно ответить ни на один из ваших вопросов.
— Когда же я смогу получить от вас ответы? Сегодня, завтра, послезавтра!? Мне очень важно знать это господин штабс-капитан, потому что от них напрямую зависит судьба наших людей окруженных в Яркенде. Сегодня они ещё могут держать оборону, благо у них есть патроны, продовольствие и вода, но что будет завтра, не знает никто. Если к бандитам подойдут новые силы, тогда они смогут взять штурмом крепость, не считаясь с потерями. Также неизвестно надолго ли хватит осажденным воды, в которой нуждаются не только люди, но и лошади и даже пулеметы. Одним словом, отряду Осинцева нужна быстрая помощь, а мы ничего не можем предпринять, так как полностью связаны вашим аэропланом.
— Я дам вам ответ сегодня вечером господин подполковник, но для этого мне нужно совершить ещё один полет — выдавил из себя летчик.
— Прекрасно не смею задерживать — произнес Максимов и Колодяжный пулей вылетел из комнаты.
— Неужели всё так плохо Алексей Михайлович, если нужно я могу сегодня же выступить на Яркенд — с готовностью произнес Рокоссовский. Получив неделю назад благодаря хлопотам Максимова звание поручика, молодой человек рвался в бой.
— Ну, если говорить честно дело обстоит не столь мрачно, как я описал его господину авиатору. Думаю скорей всего, получив отпор, бандиты начнут осаду крепости в надежде, что нехватка воды и провианта рано или поздно заставит Осинцева открыть ворота Яркенда. Хотя не исключаю возможности ещё одного штурма — с вздохом молвил Максимов. План действий, тщательно рассчитанный подполковником, летел в тартарары из-за нерасторопности столичных стратегов.
— Я бы тоже предпринял попытку ещё одного штурма крепости, имея под своим командованием тысячу штыков — согласился с мнением командира Рокоссовский.
— Боюсь Константин, что бандитов под стенами Яркенда гораздо больше, чем оценивает их Осинцев. По моим данным их там может быть полторы, если не две тысячи человек. Бойцами их конечно нельзя можно назвать с большой натяжкой, но бить их нам придется исключительно своими силами — констатировал Максимов, в очередной раз, помянув про себя высокий генералитет недобрым словом.
— Интересно, откуда эти бандиты появились? Я думал, что после разгрома Артабека у нас будет несколько месяцев покоя — удивился Рокоссовский.
— Ясное дело, откуда. Из-за гор, исмаилиты из Кашмира. Господа англичане постарались, будь они не ладны. Вышли на Ага-хана, и уговорили его подбросить уголёчку в наш костер, чтоб ярче горел. Пиры зачитали своим людям фирман живого бога, и те дружным строем двинулись в Кашгарию спасать своих братьев мусульман от рук неверных. Ну и по пути пограбить, как же без этого.
— А если по радио обратиться к Анненкову. Пусть он перебросит часть сил, ну на худой конец хотя бы триста сабель — предложил Максимову поручик.
— Анненкова я уже известил. Только чует моё сердце, у него самого, не сегодня-завтра может рвануть, похлещи нашего.
— Да кто там у них двинет!? Ведь Анненков почти всех басмачей задавил. Только разве китайцы двинут, так вы сами говорили, что у них сильно хвост замазан, они уйгуров бояться как огня — усомнился поручик.
— Говорить то говорил — согласился Максимов — да, только ты забываешь, кто против нас играет. Англичане, лучшие игроки закулисья. И у них против нашего брата всегда в рукаве какая-то гадость припасена. На нас исмаилитов натравили, думаю и против Анненкова, что-нибудь придумали, изобретательные люди.
От этих слов лицо у Рокоссовского моментально посуровело, и Максимов решил приободрить подчиненного.
— Не журись панове — сказал подполковник и дружески хлопнул собеседника по плечу. — Они нас и сами бояться, точно. Иначе бы не нагнали столько народу против нас. Да к тому же их уже Осинцев хорошо причесал. Значит, воевать они с нами будут с постоянным страхом в душе, а это очень серьезное преимущество в предстоящем бою. Ясно?
— Так точно, Алексей Михайлович — молодцевато вытянулся перед Максимовым офицер.
— Вот и хорошо. Тогда ступай Константин к солдатам и поговори с ними. Объясни им нашу ситуацию, но только с чувством и толком. Без слюней, но и без шапкозакидательства. Чтобы люди знали, что идем выручать из беды своих товарищей.
