31 октября 1990 года, Албания
Питер, кусая губы, наблюдал, как между деревьев плывет темный призрак. Все это до того напоминало Азкабан, что он едва не дал деру. Только отсутствие холода от призрака (холод дементоров ощущался даже в зимнем Азкабане) и остановило, а потом тень Волдеморта заметила Питера и подплыла ближе.
Короткое, сбивчивое объяснение Питера, несколько гневных реплик Волдеморта. Он уже собрался было вселиться в голову Питера, но Петтигрю вовремя ввернул о том, что в Британии "все знают" и "расставили кордоны", что было чистой правдой. Тень Волдеморта, правда, не слишком поверила, провела сеанс легилименции и потом долго ругалась, кружась между деревьев.
Затем призрак остановился и посмотрел на Питера, подплыл ближе.
— То есть ты готов служить мне верой и правдой, как и раньше?
— Д-да, — ответил Питер, — клянусь, я не знал о Поттерах! Я и палочку вашу унёс и спрятал!
Это, опять же, было чистой правдой. Не всей, но правдой.
— После случившегося я уже никому не верю, — сообщил Волдеморт.
— Проверьте меня! — предложил Питер, дрожа.
Для начала Питеру пришлось выпить пузырёк какой-то гадости, яда, как объяснил ему Волдеморт. Мол, если Питер верный слуга, то не обидится и сделает всё в срок, вернется и получит противоядие. А если решил обмануть Темного Лорда, то умрет в корчах, как последняя крыса (в связи с отсутствием тела воздействовать на Метки Волдеморт не мог).
После этого Питеру вкратце объяснили суть "ритуала возрождения", вручили сумку и отправили обратно в Британию, добывать "кость отца" и "кровь врага". Третий ингредиент — "плоть слуги, отданная добровольно" — и так была с Питером, как ему объяснил Волдеморт.
* * *
12 ноября 1990 года, Британия
Питер подобрался ближе к дому и осторожно, медленно, аккуратно заглянул в окно. Конечно, можно было пролезть крысой, но в анимагической форме не поколдуешь и палочку с собой не пронесешь, а Грюм любил бить заклинаниями на каждый шорох. Лучше уж так, отпрянуть, если что и валить, пусть Аластор думает, что померещилось. Рано или поздно Питер его всё же подловит, но лучше раньше, больше шансов выжить.
— Вот гад, — с искренней досадой пробормотал под нос Питер, заглянув в окно.
Чувство опасности, последние несколько суток шептавшее старому аврору об отирающемся рядом Питере, довело Аластора до переутомления, и он отключился прямо за столом. Скреблась об пол лапа-нога, волшебный глаз гневно уставился в сторону Питера в ответ на его шёпот, но сам Аластор спал. Тревожно, зыбко и чутко, но всё же спал.
Это давало Питеру шанс ударить первым, что он и проделал.
— Ступефай!
Аластор очнулся, даже начал взмахивать палочкой в ответ, но всё же опоздал и упал, оглушенный. Питер торопливо подбежал к нему, нацедил крови из пальца, заткнул флакон пробкой и торопливо аппарировал прочь. Мало ли что у Грюма стоит из ловушек? Параноик, если не сказать хуже, может сразу сработала сигнализация, и туда уже мчался весь Орден Феникса с Дамблдором во главе? Так что лучше уж так, решил Питер, трусливо, зато задание выполнено!
— А теперь в Албанию! — ухмыльнулся он, похлопывая висящую на боку сумку с костями Риддла-старшего.
* * *
12 апреля 1991 года, Британия
— Как он? — тихо спросил Сириус.
Рэй, как раз менявшая холодный компресс на лбу Гарри, повернулась и покачала головой.
— Горит весь, жар не спадает.
— Мой слуга! — выкрикнул Гарри, мотая головой и сбрасывая повязку. — Я доволен!
Гарри бредил, причём началось всё как-то резко и внезапно. Схватился за шрам, закричал и упал, начался жар и бред, практически сразу же.
— Нет, не ты! Подать сюда этого грязного маггла! — крикнул Гарри.
— Я — в Мунго! — заявил Сириус, торопливо накидывая мантию. — Держитесь!
— Вы все умрёте!!! — подскочил Гарри на кровати. — Все!
1) Курсивом выделена речь на языке Древнего Египта
Вернуться к тексту
06.04.2018
Глава 11. Фальшивый фараон (окончание)
25 октября 1990 года по времени Земли
Химеры приближались, плотоядно поглядывая в сторону Билла. Их когти взрывали песок, увенчанные шипами хвосты били о бока, с сухим скрежетом проходили по костяной броне. Билл стоял в расслабленной позе, словно и не собираясь сражаться с этими уродливыми подобиями мантикор. На самом деле он внимательно наблюдал за ними, отмечая слаженную работу творений магов фараона.
Весь вопрос был в том, какой из вариантов атаки выберут химеры.
Они прыгнули одновременно, и Билл стремительно рванул навстречу химере слева. Укреплённый магией щит врезался в оскаленную пасть, а сам Билл выгнулся, пропуская химеру над собой и подталкивая её копьецом вперёд. Химера с щитом в пасти врезалась в свою напарницу, ударив ту прямо по носу и оглушив на несколько секунд. Билл уже взлетел в воздух в низком, быстром прыжке, и копьецо пронзило глаз оглушенной химеры, пока первая избавлялась от щита в пасти.
Трибуны взревели, вскакивая с мест, и жаркий ветер донёс слаженное скандирование:
— Убей! Убей! Убей!
Химера с пронзённым глазом металась от боли, сломала копьецо и затихла, подергиваясь в конвульсиях. В то же мгновение первая химера атаковала безоружного Билла, но он ушел от удара лапой высоким прыжком, развернулся, пропуская шип хвоста мимо себя, и тут же ухватился за него. Опора помогла изменить направление прыжка, и Билл мягко приземлился, перекатился, подхватывая измочаленный и надкусанный щит.
Химера метнулась обратно, занося лапу для удара, и Билл поднырнул под неё, подрезая щитом, края которого блестели заостренным металлом. Неожиданный удар хвостом сбил Билла с ног, и он покатился по песку, ощущая, как горят ноги. Торопливо вскочил, но химера, припадающая на одну лапу, опоздала с атакой, и Билл успел закрыться. Снова обрушился хвост сбоку, но в этот раз Билл был готов и присел, и химера сама насадила свой хвост на острый край щита. Над ареной взлетел истошный вой, и несколько секунд спустя всё было кончено.
Билл выпрямился на дрожащих, окровавленных ногах, и поставил ногу на труп химеры.
— Уизли! Уизли! Уизли! — неистово скандировали трибуны.
Также, увязая в песке арены, к нему приближалась охрана, выставив копья, и два мага, с плетями наизготовку. Но Билл не собирался сопротивляться, третья схватка за день измотала его до предела, и, признаться честно, вытянул он химер больше на магии, рискнув трансфигурировать края щита в металл, словно превращая спичку в иголку.
Но наказания не последовало, его просто заковали в цепи, и повели обратно.
— Держись, Уильям! — донеслось до него. — Весь Горный район болеет за тебя!
— Вознесём же общую хвалу божественному Имхотепу за удовольствие лицезреть такое потрясающее зрелище! — заорал стандартно распорядитель "фараонских игр". — Завтра участников игр ждут ещё более сложные испытания!
В выкрике была только одна хорошая вещь: он означал, что бои и схватки на сегодня закончены. Ежегодные "фараонские" игры проходили с размахом, скамьи Арены всегда были набиты битком, до отказа. Продавцы закусок и напитков делали в эти дни состояния, не говоря уже о всяких там букмекерах и домах развлечений с девицами для удовольствий.
Билл устало опустился на каменную скамью, прислонился затылком к нагревшемуся за день камню стены, ощутив краткое мгновение облегчения. Вокруг шумели остальные гладиаторы, звякали доспехи, доносилось чавканье и бульканье воды во флягах, смешки девиц, делающих перевязки, поскрипывание доспехов охраны, бдительно наблюдающих за участниками игр. Несмотря на то, что практически все участники Игр были преступниками (хотя присутствовало и три добровольца), им полагались послабления, в зависимости от успехов на арене, настроений зрителей, выигранных кем-то наверху денег. Однажды, как рассказывали Биллу, кто-то из высших жрецов, довольный выигрышем, прислал целую команду жриц с телегой еды и выпивки, для поднятия боевого духа гладиаторов, и всю ночь гремела оргия. Правда, на следующий день на арене выжили далеко не все, но век гладиаторов короток — возможность гульнуть как следует — уже немало.
Биллу не полагалось ничего, и он просто сидел, закрыв глаза.
— Ты хорошо сражался сегодня, — раздался голос сверху.
Билл приоткрыл левый глаз. Перед ним стоял огромный, гороподобный Херу из района Металла. Сын кузнеца и сам кузнец, он однажды разнёс молотом головы двум стражам фараона и попытался убежать, но в итоге оказался на арене Игр. Херу считался фаворитом состязаний, тем, кто сможет дойти до конца и получить приз: прощение грехов, годовой запас продовольствия и возможность выбрать себе любой из тринадцати районов для проживания.
— Спасибо, — ответил Билл.
Сил вникать и обдумывать, зачем Херу подошел к нему, просто не было. Билл лишь отметил, что ещё трое гладиаторов, под видом ухода за щитами, прикрывают его разговор с Херу от взглядов и слуха стражи.
— Это правда, что ты — Синий Маг?
— Да, — ответил Билл, закрывая глаза.
Боль от потери всех, всех, снова рванула сердце, затуманила сознание выплеском ярости.
— Как же ты уцелел?
Биллу не хотелось отвечать, рассказывать о своем унижении. Его помиловали в последнюю секунду, по личной просьбе дочери фараона, Либии, но такое помилование больше напоминало растянутую во времени казнь. От каждого из районов на игры выставлялось по два человека (как правило, самых отъявленных преступников), Билл представлял Горный район в одиночку. Его подлечили перед Играми, но в ходе самих игр уход за Биллом был запрещен, равно как и другие послабления, включая возможность нормально поесть, накопить сил. Он выступал самым последним, и ему доставалось из оружия только то, что оставили другие, выступавшие перед ним, не говоря уже об удвоенном количестве врагов.
— Раз ты до сих пор жив, у тебя есть магия, — сказал Херу, не дождавшись ответа.
Билл опять промолчал. Магия у него была, спасибо урокам Гилдероя, но тяжелой ценой далось ему отлынивание и пропуски уроков! Вспоминать приемы Уся, оттачивать их, приходилось прямо на арене, увязая в песке, уклоняясь от атак скарабеев, псов Анубиса, гиен, химер, зомби и прочих порождений больной фантазии магов Имхотепа. Много раз Билл был на волосок от смерти, но всё же сумел выжить, мысленно вознося хвалу Гилдерою и скорбя о его смерти.
Но бесконечно так продолжаться, разумеется, не могло, и Билл это знал, но продолжал сражаться.
— Мы с парнями готовы вступить в твою армию, — сказал Херу.
Билл невольно открыл глаза и посмотрел вверх. Говоря такое, Херу сильно рисковал — пускай даже Билл и был предводителем восстания. Рядом мог крыться наушник фараона, соглядатай, их могли подслушивать при помощи магии. Херу же, мало того, что нарушал запрет на разговоры с Биллом, так ещё и прямым текстом предлагал возглавить отряд гладиаторов и поднять новый мятеж.
— Подумай об этом, Синий Маг, — пробасил Херу и отошел в сторону.
Билл опять закрыл глаза, прислонился к стене. Воистину, ему было о чём подумать, в первую очередь, о завтрашних испытаниях.
* * *
31 октября 1990 года, по времени Земли
Солдаты приближались настороженно, прикрываясь стеной щитов, из которой торчали короткие копья. Скрипел песок под сандалиями, едко воняло потом и страхом. Эта сотня была сводной — в неё вошли остатки тех подразделений, что уступили в бою Синим Магам. Побеждённые воины впали в немилость Имхотепа, но тот дал им шанс искупить вину, убивая мятежников на арене во славу великого фараона. Биллу даже показалось, что он узнал несколько лиц за забралами шлемов. На лицах их читалась мрачная решимость.
Билл заорал:
— Свобода! — и кинулся вперёд.
Сегодня ему удалось прихватить из арсенала наголенники, поэтому, оказавшись от сбитой солдатами фараона фаланги на расстоянии пяти шагов, Билл рухнул на колени и с огромной скоростью заскользил вперёд, на ходу меняя свойства земли в радиусе пары метров от себя, делая её идеально гладкой и скользкой.
Бойцы фараона пошатнулись, пытаясь сохранить равновесие, острия копий, что секунду назад хищно целились Биллу в лицо, теперь беспорядочно мотылялись в руках ошеломлённого врага. Придав себе дополнительное ускорение магией, Билл прикрылся щитом и врезался в строй врага, сшибая солдат на землю и резанув парочку оставшихся на ногах в приоткрывшиеся бока.
Страшно закричали раненные. Строй сломался, кто-то поскользнулся на кишках, усеивавших арену, кто-то переступал через труп, и в стене щитов появилась прореха.
— В атаку! — крикнул Билл, поднимаясь на ноги и кидаясь вглубь строя.
Низкий длинный прыжок, с места, солдаты просто не ожидали такого. Билл отбил щитом копье, ощутив, как онемела левая рука, уклонился от ещё одного удара, а нога его в это время врезалась в верхний край щита. Нога тоже онемела, но щит уже врезался в лицо солдата, выбивая зубы, вдавливая их внутрь. Рядом раздалось громкое "БУМММ!", молот Херу врезался в еще один щит, смял его и солдата за ним, отбросил прочь.
— Озирис! — в пролом влетел Нахти, один из добровольцев.
Нож в его руке вошел в подбородок ближайшего солдата, но и сам Нахти получил клинок в живот, упал на песок, зажимая рану руками. Билл опоздал на секунду, меч его развалил надвое убийцу Нахти, но и только. Времени заниматься первой помощью не было, солдаты наседали. Пускай всё и перешло в круговерть стычек, в которых гладиаторы были сильнее, но солдат просто было больше.
— Слева! — Ио подставил копье, отводя удар от Билла.
Хрясь! Молот Херу впечатал голову ещё одного солдата в плечи, вместе со шлемом. Билл выпадом достал одного из офицеров или опытных солдат, в общем, того, кто как-то пытался командовать, и тут же отскочил назад, обрубая наконечник копья, едва не доставшего его сбоку. В ушах шумело, дыхания не хватало, выкрики с трибун доносились еле слышно, словно отделённые огромным расстоянием:
— Убей! Убей!
— Гладиаторы — вперед!
— Покажите им, бойцы фараона!
— Уильям — чемпион! Уильям — чемпион!
— Вперед, Строители!
— Херу, бей их молотом!
— Крокодила, стройте крокодила!
— На копья преступников!
Билл снова устремился вперед, выкрикнув:
— Не давайте им сбить щиты!
Солдаты тут же попробовали сбить эту самую стену, но ещё один удар Билла и Херу опять расколол им строй, и это стало последней каплей. Солдаты дрогнули, начали разбегаться и отбиваться кое-как, не помышляя уже о действиях сообща. Билл вскинул меч, указывая на солдат, и трибуны взорвались криком:
— Убей их всех!
Именно так Билл и собирался поступить. Солдаты Имхотепа не вызывали у него особых эмоций, сострадания или жалости, не говоря уже о том, что перед началом боя было объявлено: с арены выйдет только кто-то один. Или гладиаторы, или солдаты, что добавило бою остроты и накала.
