— Да, поговорю с ним в конце недели, — решил Филипп, и снова начал насвистывать мелодию.
* * *
Барбара, нервно оглядываясь через плечо, ускоряла шаг, постукивание каблучков сливалось в дробный топот, звенящую капель паники. Ну же, еще поворот! Да! Гилдерой и Саймон были во дворе, что-то мастерили возле дерева, и Барбара вознесла хвалу всем богам за эти занятия, которые раньше не слишком одобряла.
— Кто-то преследует меня! — звонко закричала она на всю улицу.
Гилдерой, словно ждал ее крика, тут же сделал какой-то жест, толкнул Саймона в сторону дома, и помчался навстречу Барбаре, на ходу окидывая ее взглядом. Кивнул, и промчался мимо, скрылся в проулке. Сама Барбара поспешила к дому, и когда она уже почти добежала, из дверей показался Саймон.
— Аккуратней, мам, — тихо сказал он, — защитный барьер вокруг дома активирован!
— Что? — Барбара даже сбилась с шага. — Какой еще барьер?
— Это меня дядя Гилдерой научил! — гордо заявил Саймон. — Весь наш дом и все вокруг него заполнено ловушками — аккуратней, здесь надо ногу поднять — и враг не пройдет!
Барбара хотела сказать, что опытный маг сметет эти ловушки одним движением палочки, но передумала. Главное, что Саймон был счастлив и горд, остальное не имело значения... кроме Гилдероя, разумеется.
— Ты — молодец, — сказала она, — я тобой очень горжусь!
Отсутствие Гилдероя её немного тревожило, и она осталась стоять у окна, тревожно постукивая пальцами по подоконнику и стеклу, и сама не замечая того.
* * *
Гилдерой появился минут через двадцать.
— Ушел, — покачал он головой. — Ловок, быстр и в маске, я его почти прижал, но он аппарировал прочь.
— Ты не ранен? — спросила Барбара.
— Что? Нет, нормально все, — Гилдерой стряхнул с мантии мусор, — так, схлестнулись на заклинаниях, пришлось немного попрыгать, но все нормально. Сиди дома, и никуда не ходи, хорошо?
— Ты узнал его? Пойдешь арестовывать?
— Он в маске был, — повторил Локхарт, — так что лица не увидел, но я подумал — можно расспросить других, не видели ли они похожей фигуры? Начать с продавцов курсов быстромагии, обойти их покупателей, расспросить, начну с Шона, раз уж он доброжелательнее всех к нам отнесся.
— Мне страшно, — призналась Барбара.
— Ничего, Саймон тебя защитит, — улыбнулся ей Гилдерой, и скрылся.
* * *
Нарцисса Малфой пребывала в дурном настроении. Бывало с ней такое иногда, время от времени. Обычно она отправлялась прогуляться, и, как правило, это помогало, словно ветерок на улице выдувал из неё все нехорошее, тяжелые и вредные мысли, остужал горячую блэковскую кровь. Но в этот раз вышло немного иначе.
— Эй, красавица, покажи личико! — донесся до нее грубый, насмешливый голос.
Нарцисса, выйдя из раздумий, оглянулась и содрогнулась. Ее занесло в какие-то дальние трущобы, надпись на ближайшей вывеске гласила "Сладкая Полынь", несомненно, какой-то гнусный притон.
— Вы знаете, кто я?! — гневно спросила она.
— Разумеется, — откровенно глумливо ответил ей стоящий перед ней громила. — Жертва ограбления!
Нарцисса потянулась за палочкой, но ее ухватили сзади за руки. Крепко ухватили. Громила откинул вуаль, и ухмыльнулся.
— Парни, нам повезло, добыча богатая во всех смыслах!
— Да ну, сиськи маловаты, — отозвался голос сзади.
— Вы знаете, кто я?! — опять воскликнула Нарцисса. — Знаете, что с вами сделает мой муж?!
— О, парни, вы слышали — му-уж, — ухмыльнулся громила, протягивая руку и сжимая грудь Нарциссы. — И что он с нами сделает?
— Вот что! — раздался еще один голос. — Вингардиум Левиоса!
Громилу отбросило прочь и вверх, и он от неожиданности ухватился за первое, что попалось под руку. Нарцисса чуть не заорала в голос — ее лучшая блузка от самого мсье Пьера-Кудини!
— Вингардиум Левиоса! — и Нарциссу бросило назад, вырывая из захвата.
— Сту...
— Вингардиум Левиоса!
Двух других бандитов приподняло и отбросило, зато первый упал на мостовую. Но не успел он выхватить палочку, как его швырнуло вперед все той же Левиосой. И тут же назад, в двух других его подельников. На глазах завороженно смотрящей Нарциссы, их еще пару раз их бросило вперед — назад, и три грабителя затихли под стеной, бессознательной кучей тел. И только после этого она обернулась посмотреть на пришедшего ей на выручку, спасшего ее буквально одним заклинанием.
— Добрый день... мадам Малфой, — сказал Гилдерой, поправляя одной рукой золотистые кудри.
От Нарциссы не укрылась пауза, и она мысленно вздохнула. Вот как это назвать, если не насмешкой судьбы? После той встречи, когда ей казалось, что Гилдерой рассказывает только для неё, словно бы заглядывает ей в душу... о, какое это было мучительное томление! Как назло, Люциус опять пропадал где-то по своим таинственно-официальным делам, а Драко капризничал вдвойне, ничуть не облегчая борьбу Нарциссы с самой собой. Она справилась, разумеется, ведь где она, а где этот молодой выскочка Локхарт? И как теперь быть? Бежать, наплевав на правила приличия и возможный общественный скандал?
— Вы в порядке? — спросил Гилдерой.
— Благодарю, все прекрасно, вы подоспели удивительно вовремя, — сухо сказала Нарцисса.
— Да случайно все получилось, — непосредственно ответил Гилдерой, широко улыбаясь. — Я вот сюда направлялся, в "Сладкую Полынь", но не смог пройти мимо дамы, попавшей в беду.
С этими словами он направился к телам грабителей.
— Бросьте их, мистер Локхарт, — ледяным голосом велела она.
Ей не хотелось сдавать грабителей, начнутся разговоры, слухи, пересуды, что, мол, Нарцисса Малфой делала в трущобах? Тем более что ничего толком они и сделать не успели.
— Слово красавицы — закон для меня, — опять улыбнулся Гилдерой.
Он извлек палочку Нарциссы из мантии одного из грабителей и протянул ей, продолжая улыбаться.
— Благодарю, — стараясь оставаться надменно-ледяной, кивнула Нарцисса. — Если я могу вас чем-то отблагодарить, мистер Локхарт...
Гилдерой задумался, и тут же просиял.
— Если вас не затруднит ответить на парочку вопросов? О, ничего личного, просто я тут столкнулся с одним любопытным случаем, и хотелось бы прояснить некоторые моменты.
— Только не здесь, — Нарцисса бросила взгляд на "Сладкую Полынь", отметив выглядывающие из-за штор лица. — В каком-нибудь более приличном месте.
— Несомненно, — согласился Гилдерой, разрушая её последнюю слабую надежду отделаться от Локхарта, оставаясь в каких-то рамках приличия. — Направляясь сюда, я видел отличную чайную, чашка горячего крепкого чая сейчас будет в самый раз!
— Пожалуй, — согласилась Нарцисса.
* * *
Это было безумие, наваждение, словно ее опоили и заколдовали. А ведь начиналось все так невинно, они сидели, пили чай и разговаривали, Гилдероя интересовали события первой войны и идеология чистокровных, а потом все как-то незаметно перешло на саму Нарциссу, её свадьбу и последующий брак. Слово за слово, и сознание Нарциссы как будто затуманилось, её словно ударило неведомой ранее любовной магией. Такого не было даже во время медового месяца, Нарцисса и сама не помнила, как они оказались в номере, как срывали друг с друга одежду.
Только когда она взорвалась, рассыпалась, собралась обратно и снова взорвалась миллионом осколков счастья, её немного отпустило. И тут же её снова накрыло новой волной, Гилдерой о чем-то расспрашивал, Нарцисса отвечала, опять что-то о чистокровных и сквибах, словно они имели хоть какое-то отношение к происходящему!
Мир снова взорвался, и Нарцисса распласталась на не слишком свежих простынях, ощущая истому и усталость в каждой клеточке тела. Она услышала шум, и повернулась.
— Что ты делаешь? — недоуменно спросила она Гилдероя.
— Собираюсь, — небрежно бросил тот.
— Куда? — Нарцисса, лежавшая на боку, провела рукой от груди до бедра.
— Извини, но у меня дела.
— Что-о-о?!!
— Ты была божественна! Мой ум прояснился, и я неожиданно понял, зачем тот тип в маске показался из ниоткуда. Чтобы отвлечь меня от Барбары и ее сына!
— Что-о??! — раненым драконом взревела Нарцисса. — Ах ты шут!
Гилдерой наклонил голову вправо, и ваза пролетела мимо, разбив окно.
— Урод! Писателишка! — орала Нарцисса, швыряясь всем, что попадется под руку, забыв о палочке. — Я, я, я ему отдалась, наплевав на приличия! А он думал о какой-то Барбаре и её сыне! Паскуда! Да как ты посмел! Ты недостоин касаться даже земли, по которой я хожу! Фигляр!
— Я тоже тебя люблю, — ответил Гилдерой.
Стоя в проеме выбитого окна, он причмокнул губами, изображая поцелуй, и это особенно взбесило Нарциссу.
— Редукто!! — взревела она, вышибая кусок стены с окном, но было уже поздно.
Гилдерой прыгнул вниз со второго этажа и куда-то скрылся. Нарцисса метнула еще пару заклинаний в мостовую, с грохотом выбивая булыжники, а потом аппарировала прочь, пылая гневом и страстью, перебирая воспоминания этого недолгого вечера, и мысленно давая клятвы, что оторвет Гилдерою всё, что можно и засунет, куда только можно.
* * *
Дверь распахнулась, и Саймон моментально пожалел, что убрал с нее ловушку. Она была простой и безотказной, и, несомненно, поразила бы этого страшного, стоящего на пороге, как раньше поразила маму.
— Петрификус Тоталус! — и мама упала неподвижной статуей на пол.
Саймон застыл в ужасе, глядя как на него надвигается страшная огромная фигура с металлическим лицом. Затем уроки дяди Гилдероя всплыли в памяти, и он заорал:
— Тебе никогда не поймать меня! — и бросился прочь.
Заманить, чтобы страшный попался в ловушки в коридоре, обежать дом и помочь маме! Заклинание Петрификус полностью обездвиживает, его нужно снять, но как? Стать магом можно и без магии, как говорил дядя Гилдерой, но как снимать заклинания без палочки? Ничего, он...
— Круцио! — раздался возглас в спину.
Саймона швырнуло вперед, ударяя о шкаф. Боль, нестерпимая боль, пронзила тело Саймона, и что-то родилось в ответ внутри, выплеснулось наружу, помимо его воли. Раздался грохот, звон, треск, Саймон кое-как встал, и увидел, что страшного отбросило и впечатало в стену.
— Сдохни, сквиб! — заорал страшный, и снова вскинул палочку. — Диффиндо!
Саймон попытался нырнуть в сторону, как учил дядя Гилдерой, но не сумел, боль еще гуляла в теле, обессиливая. Тем не менее, ничего не произошло, заклинание не вылетело из палочки. Страшный смотрел на палочку долгую секунду, а потом заорал.
— Проклятый грязнокровка! Ты украл мою магию, но я заставлю тебя ее отдать! — и с этими словами он вытащил из-под мантии огромный нож, длиной с половину Саймона. — Мой Извлекатель не дает промашек!
Это внезапно придало сил, и Саймон, бросив взгляд на неподвижную маму, отпрыгнул в коридор. За спиной раздавался топот.
— Верни ворованное по-хорошему! — донесся крик в спину. — Иначе я вскрою тебя от шеи до паха и выжму всю магию из тебя до последней капли!
— Сначала догони! — выкрикнул Саймон.
Скрип, грохот, падение тела — ловушка с рассыпанными по полу шариками сработала! Смачный удар, непонятные слова — получи металлической линейкой прямо в лоб! Саймон торопливо сдвинул коврик, закрывая следующую ловушку, и отступил в зал. Увы, здесь почти не было ловушек, мама слишком уж сильно ругалась, но Саймон не растерялся и начал быстро раскладывать тарелки. Подумает, что это ловушки, и замедлится. Донесся крик, потом скрипение железа — страшный разгибал капкан, в который попался.
Саймон побежал дальше, к ловушке с книгой, взводя ее на глаз — страшный был слишком высок, чтобы можно было навестись точно. Еще была ловушка с цепью и краской, но ее взвести Саймон не успел. Грохот разбиваемых тарелок, страшный и не подумал останавливаться в зале, просто перебил все и помчался вперед. Бабах! Огромный, тяжелый, пыльный том "Войны с гоблинами. Краткий справочник" врезался ему в лицо, и страшного отбросило прочь в зал.
— Тебе не уйти! — взревел страшный.
— Уже ушёл! — крикнул Саймон.
Всё, как учил дядя Гилдерой. Зли противника, дразни, выводи из себя, и при этом сам сохраняй хладнокровие. От злости, на эмоциях, враг начнет делать ошибки, и тогда ты наполовину победил.
— Дракклов урод! — взвыл страшный, но откуда-то издалека.
Саймон хихикнул, сообразив, что сработала ловушка с высоко натянутой веревкой.
— Эй, пацан, выходи! — донесся крик. — Или я зарежу твою мать!
Саймон заколебался, Петрификус делал тело неподвижным, но не превращал же в камень? Пусть этот страшный внезапно потерял магию, но ведь огромный нож был при нем? Что делать? Что делать?
— Считаю до двух!
Саймон, стиснув зубы и стараясь не разреветься, побрел к входу в дом. Всё, что приходило в голову, броситься на страшного, боднуть его головой в пах, и бежать на улицу. Но вдруг он не побежит следом, а вначале зарежет маму?
— Вот так — молодец, иди сюда, — сказал страшный, едва увидел Саймона. — И не думай сбежать на улицу, а то я зарежу твою маму!
Саймон сделал шаг ближе, и в этот момент заклинание спало, мама снова зашевелилась. Страшный тут же ухватил ее и приставил нож к горлу.
— Не дергайся! — прошипел он, и тут же отступил на шаг, слегка разворачиваясь к входу. — И ты не дергайся!
Дверь распахнулась, и на пороге появился дядя Гилдерой, мрачный и усталый, словно только что сражался с ордой темных созданий.
— Тебе удалось меня обмануть, — сказал он, — но ненадолго.
— Даже не думай! — ещё раз прорычал страшный, заметив движение дяди Гилдероя.
Он вжал нож сильнее, и по шее мамы потекла струйка крови, Саймон сделал шаг вперед.
— Давай сюда палочку! — крикнул страшный дяде Гилдерою. — Даже не думай вскидывать, урони на пол и подкати ко мне!
— Спокойно, Шон, сейчас отдам, — ответил дядя Гилдерой.
Дядя Гилдерой его знает? Пока Саймон удивлялся, и пытался вспомнить, кого же звали Шоном, дядя Гилдерой вытащил палочку, и лениво бросил под ноги страшному. Тот скосил глаза на секунду, и дядя Гилдерой прыгнул вперед, проводя удар ногой. Страшного отбросило в сторону, маска слетела, и Саймон ощутил, что у него лезут глаза на лоб. Это был продавец из магазина, уверявший, что вначале сам выучился и потом написал книгу, курс быстромагии! Его роскошные рыжие усы впечатались в лицо, от удара справочником, и на лбу виднелся след удара линейкой, доставшей даже через маску, и от этого Саймону захотелось заорать что-то победное. Дядя Гилдерой тем временем, коснулся рукой пола на мгновение, и тут же выпрямился, уже с палочкой в руке.
— Вингардиум Левиоса! — взревел он, и продавца Шона ударило о потолок, а потом впечатало в пол, лишая сознания.
Саймон закричал победно, и вместе с ним закричал дядя Гилдерой, оседая на пол.
— Как же мне не хватает чакры, — прохрипел он, зажимая руками промежность.
— Сейчас, сейчас всё будет, сейчас все принесу, — засуетилась мама.
Но вместо того, чтобы нести, почти упала рядом с дядей Гилдероем, и начала целовать его лицо, что-то бормоча и приговаривая. Саймон лишь вздохнул, покачал головой и пошел в зал собирать разбитые тарелки, пока мама не увидела. Ну и немного скрыть слезы облегчения, не плакать же при всех, как девчонка?
