Специальный отдел

Виктор большей частью уделял внимание каким-то не касающимся дела ляпсусам. А если и описывал проделанную работу, то глубоко со своей точки зрения, перемежая деловой текст с неуместными комментариями. Отчёты Рида в большинстве своём были нечитабельны, больше напоминая записи взбесившегося кардиографа. Княжна Ди Таэ вообще подошла к своей отчётности изобретательно: прочитать их можно было только с разрешения автора. В противном случае читающий видел только непонятную криптографию вперемежку с кабалистикой. Несколько отчётов были написаны нормально, но являли собой такую систему сокращений, что непосвящённый видел там лишь маловразумительное: "К. ф-р, х-р и к-го ч. М. и Ск. Не аф. и т.д."

Хьюго с отвращением закрыл последнюю папку и отложил её на край стола. Потёр уставшие глаза и с хрустом потянулся, расправляя затёкшие плечи. Архивная подшивка того злополучного последнего задания была очень лаконична и состояла всего из одного отчёта, вдобавок ещё и написанного Ридом. Похоже, ему всё-таки придётся поговорить с архонтом. Священник встал и направился к двери.

* * *

Распотрошив принесённый Анной пакет, Радислава, к своему вящему удовольствию, обнаружила там всё необходимое. Особенно порадовали кеды. Они, правда, оказались чуть великоваты, как и вся одежда, но привередничать не приходилось.

Заглянул хозяин комнаты, справился о самочувствии. Просветил, что еда в холодильнике, а душ и прочие удобства внизу, о чём свидетельствовала лестница, уходящая из дальнего угла комнаты. Потом ушёл, бросив напоследок, что будет в гараже: "...если что нужно, обращайся". Несмотря на приветливость, он явно был не в восторге от того, что в его комнате появился временный жилец. Впрочем, оборотничка и не собиралась тут задерживаться. Конечно, она была благодарна этому странному типу за то, что не бросил на дороге, хотя менестрель рассчитывала на абсолютно иной эффект своего поступка. Но кто же знал, что у парня фактически звериная реакция... Всё равно, он лишь немного отсрочил неизбежное. Лишённая способности менять ипостась, она проживёт не больше года, медленно теряя рассудок. Так зачем ещё оттягивать? Она и так достаточно долго цеплялась за этот мир. Надоело!!!

Радислава взглянула на мигающие электронные часы на стене: до заката оставалось часов шесть. Что ж время ещё есть... Перекусить что ли? Серьёзные дела на пустой желудок не делаются. Даже если это дело — собственная смерть.

* * *

Хьюго столкнулся с архонтом, когда тот уже выходил из отдела, направляясь домой. Рид недовольно обернулся, когда Де Крайто его окликнул. Что ж, рано или поздно это должно было случиться.

— Постойте, нам нужно поговорить!

— Вы уверены, святой отец? — холодно осведомился архонт.

— Да, хоть я предпочёл бы убить вас, а не разговаривать! — огрызнулся Де Крайто.

— Надо же, — криво усмехнулся архонт, — а мыслим-то мы, оказывается, одинаково, — он двинулся вниз по улице. Хьюго нагнал его и, схватив за плечо, резко развернул к себе.

— Если для того, чтобы поговорить, мне придётся приставить вам клинок к горлу, клянусь, я это сделаю! — прошипел парень

Рид только презрительно фыркнул.

— Что вам нужно, — всё же осведомился он.

— Подробности нашего общего последнего задания.

— Отчёт в архиве.

— Я знаю, — раздражённо откликнулся Де Крайто, — это не отчёт, а кардиограмма! Я хочу знать, каким образом в моей гибели замешаны Вы и Анна Ди Таэ и...

— Отомстить? — саркастически перебил его Рид, — Хьюго, не будьте глупцом. И вообще, по возможности, забудьте, что Вы умирали. Да, и не вздумайте задавать подобные вопросы княжне Ди Таэ. Один Бог знает, что ей пришлось пережить из-за Вас, — Рид развернулся и пошёл прочь, показывая, что разговор окончен.

Хьюго молча смотрел ему вслед. И что теперь? Кажется, у него нет другого выхода, кроме как поговорить с княжной Ди Таэ.

Весь день был какой-то серый, ветреный. Уже начавшее обосновываться в городе весеннее тепло сменилось холодными порывами летящего воздуха. На улицах вновь стало пыльно.

Анна встала и прикрыла распахнутое окно. Кажется, свежего воздуха на сегодня достаточно, если она не хочет заработать воспаление лёгких. Чародейка вернулась на место и вновь взялась за ручку, с головой окунувшись в собравшуюся за последнее время документацию. Правда, в данный момент, она, подобно нерадивой школьнице, списывала отчёт у Виктора. Время от времени прерываясь, чтобы подумать, как заменить конструкцию: "...и в этот момент шарахнуло так, что уши увяли, отпали и больше не вернулись", — на что-то более официальное.

Когда Анна в очередной раз задумалась над тем, как написать нормальным языком: "когда этот прохаванный чувак ну совсем заклемал...", — дверь распахнулась, и в кабинет ворвался Хьюго Де Крайто. Княжна даже не сочла нужным поднять на него глаза.

— Что-вам-нужно-святой-отец? — невнятной скороговоркой осведомилась она, не отрываясь от бумаг.

— Либо вы мне рассказываете всё, что знаете либо... — Хьюго навис над ней, упёршись руками в столешницу.

— Всё я вам не расскажу, ибо, хоть убейте, не помню формулы дискриминанта при квадратном уравнении, — отозвалась девушка, продолжая писать отчёт.

— Вы что, за идиота меня держите?!

Княжне очень хотелось ответить: "Да", — но она сдержалась.

— Я хочу знать, что произошло полгода назад!

— Какая вам разница? — Анна, наконец, соизволила оторваться от бумаг и поднять на него глаза.

— Какая мне разница?! Какая МНЕ разница?! Я прихожу в себя посреди пентаграммы, на меня сыпятся оскорбления, а я даже вспомнить не могу, чем обязан! Потом мне заявляют, что я, оказывается, умер! И загадочно кивают в вашу сторону! Вот какая мне разница! — надрывался Де Крайто.

— Хьюго, шли бы вы отсюда, пока я вас в жабу не превратила, — ровно откликнулась Анна, — я только что из-за Вас посадила кляксу, теперь придётся заново переписывать, — под конец в её голосе прорезалось раздражение.

— Я не уйду, пока Вы мне всё не расскажете!

— Меньше будете знать, лучше станете спать, — огрызнулась чародейка, беря чистый лист.

— Что?! — едва не задохнулся от гнева Де Крайто, — Да как вы смеете! По вашей милости, я ещё и не помню ничего! А потом накатывает волна бреда! Половина отдела косится, как на ненормального, чтоб не дай Бог, я вас не затронул! Потому что, ой, как вам плохо! Из-за чего, хотелось бы знать! Почему-то, когда вы измывались надо мной, никто так не переживал! Лучше на всё закрыть глаза, да?! — священник в запале махнул рукой и сбил чернильницу. Ёмкость подлетела, перевернулась на бок и плюхнулась на стол, расплёскивая содержимое.

— Ну, хватит! — княжна Ди Таэ поднялась, резким броском отвоевав стол. — Хотите знать, да?! Так вот, это я вас убила, слышите!.. Я вас убила тогда, собственными руками! Довольны?!

Хьюго ошеломлённо отступил на шаг и опрометью кинулся прочь из кабинета.

— Только вам плевать, что это была случайность! — крикнула ему вслед Анна, обессилено падая в кресло и закрывая лицо руками.

— ...Господи, — прошептала она, — что я наделала...

Княжна поднялась и словно зомби направилась к выходу, не забрав даже висящую на вешалке куртку.

* * *

Ветер гнал по серому небу клочковатые обрывки туч, обещавших затяжную сырость, подёргивал рябью неспешно плывущие воды реки и трепал золотисто-русые пряди волос выбившиеся из-под ремешка. Хьюго механически брёл по набережной, не обращая внимания на летящую в лицо пыль. А в висках пульсировало раскалёнными каплями: "...я вас убила... довольны?.."

Первым его желанием, когда он выбежал на улицу, было хорошенько треснуться обо что-нибудь головой, лишь бы избавиться от пульсирующих в мозгу слов. Потом немного отпустило, оставив лишь чувство жгучей пустоты. Из-за отсутствия воспоминаний осталось лишь эхо, бьющееся в виски да искажённое болью лицо княжны Ди Таэ, стоящее перед глазами.

...Я вас убила...

— Да когда же это кончится!!!

Последнюю фразу он прокричал вслух, привлекая внимание немногочисленных прохожих. Кто-то лишь недоуменно пожал плечами, кто-то повертел пальцем у виска. Хьюго мысленно застонал и метнулся в первый попавшийся переулок. Пробежав несколько метров, парень вылетел на пустынную улочку и устало привалился к шершавой стене ближайшего дома.

* * *

Княжна Ди Таэ, ссутулившись, брела по улице, сунув руки в карманы и опустив голову. Внутри была противная пустота. Пару раз она налетала на прохожих, один раз едва не угодила под колёса конного экипажа. Но ей было всё равно. Как же это надоело — доказывать непонятно кому, что ничего не случилось...

Анна свернула на безлюдную улочку.

...Нет, нельзя превращаться в размазню... — чародейка стиснула зубы, — нельзя! Если бы можно было отмотать всё назад, как плёнку...

Княжна тяжело привалилась к серой шершавой стене на углу какого-то здания.

* * *

Хьюго вздрогнул, будто его прошил электрический ток, выныривая из какого-то мутного облака, обволакивавшего сознание. Магия... Где-то совсем близко. Священник напрягся. Он слишком хорошо знал этот магический след. Как же это глупо... Стоять по разные стороны одного угла.

— Вновь глупая случайность... — хрипловато проговорил он, упёршись затылком в стену.

— Всего лишь глупая случайность, — глухо донеслось с той стороны.

— Когда их слишком много, они перерастают в закономерность.

— Когда их слишком много, начинаешь верить в чудеса, — тяжело вздохнула княжна, — и... промахиваешься.

— Даже если бьёшь на поражение...

— Даже если, умирая, отрекаешься...

...отрекаешься... отрекаешься...

Ответом ей было молчание.

Хьюго стоял, привалившись к стене, а в голове проносились обрывки воспоминаний. Сначала неясные, а потом всё более отчётливые.

...Мадрид... Мальборг... боль, слишком много боли, и своей и чужой. Тело, корчащееся в белых сполохах, безумная битва двух крылатых... Распластавшийся на плитах архонт. Прыжок обречённого на смерть. Летящая стальная молния, холодный пульсирующий комок в груди. Изумрудно-зелёные глаза чародейки, полные ужаса и боли. Он всё понял, но понял слишком поздно и сказал совсем не то, что хотел, а то, что должен был...

Он вспомнил.

Княжна Ди Таэ, обхватив себя за плечи, медленно сползала по стене, давясь всхлипами

...Нет, нет, нельзя плакать, нельзя, ты слышишь!..

Кто-то подхватил, поставил на ноги. Девушка непроизвольно вцепилась в чужую одежду.

— Господи, да вас же всю колотит! — Хьюго накинул ей на плечи плащ. — Вот так. Я глупец — нужно было сделать это раньше!

Анна сдавлено всхлипнула и разрыдалась в полную силу.

— Тсс, тихо... — Де Крайто прижал её к себе, — тихо...

Замерев на секунду, княжна отстранилась, вывернувшись из рук священника. Плащ соскользнул на землю. Девушка молча побрела прочь, свернув за угол злополучного дома.

— Анна, подождите! — Хьюго кинулся за ней, но в переулке уже никого не было.

* * *

Чародейка материализовалась в гостиной особняка Ди Таэ. Эрик вскинулся, оторвавшись от толстого фолианта.

— При... — маг запнулся, — Анна, ты что плакала? Сестрёнка!

Княжна обессилено плюхнулась в кресло. Ди Таэ остановился напротив неё.

— Глупая, — вздохнул князь, беря её за руку, — плачь, открытые слёзы легко высыхают, а тайные оставляют шрамы. Плачь, пока ещё можешь это делать. Если можешь плакать, значит, ты ещё жива.

Анна со всхлипом уткнулась брату в плечо. Князь молча гладил её по голове. Сам он в последний раз плакал, когда ему было пятнадцать лет.

* * *

— Не понял... — удивлённо произнёс Виктор, оглядывая комнату, — она что, ушла? — он ещё раз внимательно окинул взглядом своё жильё. Оборотнички нигде не было. — Час от часу не легче, — вздохнул он, набирая номер княжны Ди Таэ. С того конца молчали. Виктор набрал ещё — то же самое. Он уже было собрался попробовать в третий раз, но тут телефон издал пищащую трель — ему звонили.

— Да, Профессор? Заглохли в получасе езды от Будапешта? А при чём тут я? Позвоните князю, пусть Вас заберёт. А, Вы колымагу бросать не хотите... Что? Вы что сдурели? Через полчаса стемнеет, что я там смогу отремонтировать!

— Значит, постарайтесь приехать до темноты! — раздражённо донеслось из трубки. — Вы у нас штатный механик или кто?!

Байкер тихо выругался — не день, а дурдом!

Не успел Виктор выехать из города, как на краю леса дорогу перегородило поваленное дерево, возле которого суетились люди, пытаясь хоть как-то убрать его с дороги. Пришлось сворачивать и ехать в объезд, углубившись в лес. Под пологом деревьев, ещё не совсем покрывшихся листвой, сумерки сгущались значительно быстрее. Байкер очень надеялся, что ему не придётся долго искать Профессора на дороге. Заряда в телефоне почти не осталось. Широкая укатанная тропа начала сужаться, приближаясь к озеру. Пришлось заглушить мотор и несколько метров тащить мотоцикл волоком.

Виктор резко остановился и прислушался. Нет, точно не показалось. Со стороны озера доносился тоскливый вой, похожий на волчий. Мужчина вгляделся в просветы между деревьями. На выворотне у обрыва кто-то сидел, и байкер был далеко не уверен, что это волк. Природное любопытство взяло верх над осторожностью. Прислонив мотоцикл к дереву, он начал подбираться к озеру. Деревья не подходили вплотную к обрыву, оставляя метра два свободного пространства. Байкер выбрался на открытое место и остолбенел: на выворотне над обрывом сидела его случайная гостья. Обнажённая, простоволосая девушка выла, запрокинув голову. Виктор едва сдержался, чтобы не отступить назад. Этот пронзительно-тоскливый вой завораживал, приковывая к месту. Оборотень пела, и главная слушательница уже спешила сюда. Мужчине казалось, что ещё чуть-чуть, и он поймёт, о чём эта песня. Воздух перед девушкой подёрнулся рябью и начал сгущаться. Байкер закусил губу, пытаясь что-то вспомнить, он уже видел такое однажды. И тут до Виктора дошло, ЧТО собирается делать эта ненормальная. Мужчина рванулся вперёд в мощном прыжке.

Радислава шагнула с выворотня вниз. Чужие цепкие пальцы впились в запястье и рванули назад, развернув на сто восемьдесят градусов. Кто-то тряхнул за плечи...

Виктор резко развернул девушку и тряхнул, как тряпичную куклу.

— Совсем ненормальная?! Ты что надумала?! — байкер тряс её словно грушу. Радислава не сопротивлялась, слабо соображая, что происходит.

— Эй! Да ответь же! О чёрт!

Девушка начала медленно оседать на землю. Мужчина плюхнулся возле неё на колени, отстегнул от пояса флягу и влил несколько глотков в приоткрытый рот оборотнички. Та закашлялась, хватая ртом воздух. Непроизвольно вцепилась в сутану Виктора.

— Ну что с тобой прикажешь делать, а? — вздохнул он, стаскивая приглянувшуюся менестрелю часть одежды и укутывая девушку. Затем поднял её на руки. — Что, лягушка-путешественница, домой?

...Профессор меня убьёт, — подумал Виктор, проходя в комнатку и укладывая несостоявшуюся самоубийцу на кровать, — эх, свалилась ты на мою больную голову...