— Ни..когда...
— Что "никогда", сьер? Вы не хотите его обмануть? Я не знаю, что он хочет от вас, но у меня совершенно твердое убеждение, что когда он добьется желаемого, он вас просто убьет. Боюсь, что и меня тоже. Нам все равно умирать, так почему бы не попробовать рискнуть?
— Нет...зачем все ...
— Сьер, я простая женщина, может, это и неправильно по вашим меркам, но я хочу жить и стараюсь использовать для этого любой шанс. Что вас держит, сьер? Слово чести? Но с вами поступили более чем бесчестно, заточив здесь! Вряд ли вы пришли в эту камеру сами, сьер! Зачем тогда эти поклоны вежливости? Нельзя опускать руки, пока мы дышим...Я здесь одна, вы единственный, с кем мы можем заключить союз, чтобы вырваться отсюда, ну подумайте об этом, сьер! Наверняка вас ищут на свободе, вас ждут и на вас надеются, вы должны больше стремиться убежать, чем я!
— Я ...не ...боюсь...смерти...
— Творец Всемогущий, да кому тут будет хорошо от этого? Вам? А ваш враг будет только улыбаться и попирать ногами ваш труп, сброшенный в выгребную яму! Сьер, ну подумайте над моими словами, прошу вас!
— Я... не ...верю...тебе...Сорбель...решил...
— Сьер, почему вы мне не верите? Вам показать, как он пытал меня, мило улыбаясь? Это было недавно, рана еще горит...Сьер, прошу вас, подумайте над моими словами, вдвоем у нас больше шансов спастись! Меня отсюда уведут на ночь, потом приведут утром, я тоже буду стараться найти выход, но это возможно только вместе с вами, сьер! Прошу вас, если сюда зайдут охранники, не показывайте им, что вы пришли в себя, пусть они думают, что вы еще без памяти! Они наверняка будут слушать, о чем мы с вами говорим...а так у нас будет немного времени, чтобы подумать о возможности бежать! Я буду сидеть, делая вид, что ...молюсь, а вы молчите, сьер! Хорошо, сделаете это?
— Да... не понимаю...
— Сьер, у нас вся ночь впереди, подумайте над моими словами...тихо! Идут! Сьер, умоляю...
Прыгнув на плащ, я застыла в прежней позе, а узник опять повесил голову на грудь.
— Ну что у тебя получилось, ведьма? — ненавистный граф уже стоял около меня, поигрывая ножом. — Ты достучалась до него?
— Ваше сиятельство...он без памяти...я стараюсь, поверьте...Ой!
— Это тебе напоминание, чтобы лучше старалась. Ты провела тут полдня, а я не вижу никакого результата, мое терпение не беспредельно. Башель, в соседнюю камеру ее, до утра!
Тряпки мне бросили вслед в запирающуюся дверь и я разложила их на убогой лежанке из соломы. В каменном мешке холодно, сперва ничего не чувствуется, а потом постепенно холод начинает пробирать до костей, заставляя стучать зубами. Согреться можно только движением, но по камере размером три на три метра не побегаешь, а каменный пол холодит ноги. Помахать руками для согревания тоже сложно — проклятый садист уколол мне ножом плечо и теперь там все время болит. Творец этого мира, ну почему ты допускаешь существование здесь этого чудовища?
Того узника я категорически не понимаю. Можно подумать, что у него есть выбор, то ли бежать со мной, то ли тут на троне сидеть. Судя по гнусному графу, итог в любом случае будет только один — смерть этого сьера, а что будет со мной потом, даже думать страшно. Получается, что вариант с Клаусом — это просто подарок судьбы, хоть он и отъявленный бандит. Но даже на это я не смогу рассчитывать, если наш побег не удастся, тут и Клаус не спасет, а будет только отводить глаза в сторону, когда...ой, лучше не прогнозировать неприятности заранее! Надо подумать, что делать с тем, кто сейчас в соседней камере. Как его убедить, что надо решиться на побег, каким бы безрассудным он не казался сейчас! Страшно, очень страшно, но тюремщики могут забыть, что стерегут, а заключенные никогда не забудут, что у них отняли самое ценное — свободу, потому и бывают успешными побеги из самых страшных застенков. Потом я еще помолюсь здешнему Творцу для ниспослания удачи, обещая какой-нибудь дар в его честь, а пока надо раскинуть мозгами, что я имею.
Во-первых, я должна хорошо изучить план замка, чтобы не забиться в тупик. Во-вторых, присмотреться к тем, кто тут занимается охраной, чтобы немного знать, что от кого можно ожидать. Еще бы неплохо польстить тому же Башелю, пусть обскажет про графа. Мало ли что пригодится... скажем, граф уехал на охоту или по бабам, а все напились и расслабились. Завтра попытаюсь достучаться до того сьера, ну должен он хоть чем-то помочь для моего...нет, уже нашего с ним плана! Мне он не верит...сдохнуть хочет, что ли, вот идиот! Но он еще и в цепях, а вот это проблема, как бы их стащить? Надо посмотреть, как они там снимаются, может, не запаяны намертво? Плохо то, что он жутко слабый, или это только видимость? Народ тут вообще не разъедается, может быть, он пока лежит — умирает, а как до дела дойдет, так и троих с ходу завалит? Свобода впереди замаячит, адреналин пойдет выделяться, забудет о своих словах чести или что он там давал...
Покрутившись то на одном боку, то на другом, охая и кряхтя от боли в животе и руке, я поняла, что пока сна я не дождусь. Холодно в камере, а я вообще мерзлявая и если для других это заключение может длиться месяцами, то я загнусь тут за неделю. Бронхит, воспаление легких и все, выкинут на местную свалку. Берта как раз и умерла от пневмонии, а она исконная жительница этого мира, закаленная с детства и все равно такой ужасный конец...
Принять позу лотоса...руки на коленях...лицом, правда, положено на восток садиться, но где тут восток — дело темное...закрыть глаза и прислушаться... Никаких шариков и сполохов не наблюдалось, серая липкая мгла вокруг не пропускала ничего. А как я там, в камере, сидела? Руки не на коленях были, а ладонями вверх и вперед вытянуты над коленями, локти прижаты к бокам потому что тоже было холодно...вот так и повторим...тихо, серая мгла мерцает искорками, как в прошлый раз и они моргают призывно... Где же та искорка, к которой я летела?
Искорка опять оказалась тем же шаром, но уже не полностью темным, а со светлым участком, причем достаточно большим. Тонкая ниточка протянулась от моего сполоха и присосалась к другой части шара, который сперва как будто задумался, а потом радостно засветился в этом месте и даже заморгал...Бум! Осоловело посмотрела вокруг — надо же так свалиться, хорошо, что не головой об камень хряснулась! Вроде никто не стучит и не будит и я еще могу поспать. Между прочим, мне уже не холодно — завернувшись во все, что было в узле, я провалилась в сон.
Под землей теряется чувство времени, не соображаешь ничего — день сейчас или ночь, рассвет или закат. Хмурый охранник, похожий на Башеля, втолкнул меня в камеру соседа и захлопнул дверь. Постояв и прислушавшись, я не уловила никаких шагов. Ну, раз подслушиваем, то сиди и слушай, пока не надоест.
Сьер осторожно поднял голову и яркие голубые глаза разве что не загорелись, как у кошки в темноте. Приложив палец к губам, я мотнула на дверь головой. Узник опять опустил голову и замер, но уже как-то по-другому, не по-вчерашнему. Неужели ночь размышлений перевесила в мою пользу? Поверил и теперь надо дождаться только чтобы тюремщик ушел? Опять поза лотоса для вида, пока ухо в тишине могильного склепа не уловило удаляющиеся шаги. Чуть выждав время, я ринулась к мужчине, опять поднявшему голову с ожиданием в глазах.
— Сьер...можно ли снять железо с рук?
— У тебя не хватит сил.
— Плохо...может быть, выковырять кольца из стены? Или осмотреть звенья цепи?
— Смотри сама, мне туда не дотянуться.
— Тоже плохо...у меня ничего нет под рукой, чем бы можно было их выковырять...
— Я...подумаю. Сегодня мне лучше, чем вчера.
— Вижу, сьер. Что нужно графу от вас?
— ...
— Сьер, я не спрашиваю вас подробности, только скажите, какое действие вы должны сделать? Привезти мешок золота, поставить подпись на документе, приложить палец или что-то сказать при свидетелях? Только действие и больше ничего...
— ...
— Сьер, вы думайте, я буду опять сидеть напротив вас. Сейчас может придти охранник, я боюсь, чтобы он не застал нас за разговором.
Охранник действительно пришел и достаточно быстро, помогло только то, что говорили мы шепотом, хорошо слышным нам обоим, а он долго возился с засовом двери. Ну что ж, опять будем изображать могучую деятельность на глазах контолирующих органов.
Изображать ее было тяжело — тяжелая ночь с прерывистым сном, холодный застоявшийся воздух в той камере и смрад в этой не давали сидеть прямо. Спина то и дело норовила согнуться, голова упасть, а при этом еще болела рана на животе и резало глаза от недосыпа. Шарики отказались от общения, осталась только серая тяжелая мгла, липнувшая на веки изнутри. Глаза стали слезиться и пришлось прервать сеанс "медитации".
— Простите, сьер...— обратилась я к охраннику. — Можно мне воды? Пить очень хочется...
— Чего сразу не сказала? Уже давно принес бы...— помедлив, проворчал охранник. — Подожди, схожу.
— Сьер, — обратилась я опять к узнику, когда шаги в коридоре затихли. — Что вы решили? Время уходит, силы тоже, а мы...
— Подпись. Де Сорбелю нужна моя подпись.
— Та-ак...где надо подписывать документ — здесь, в замке, или в другом месте?
— Не знаю. Это можно сделать везде. Должны быть еще два свидетеля при этом.
— Как обычно подписываются такие документы, сьер?
— Обычно...хм...при большом скоплении народа. Или с ножом у горла.
— Тогда все зависит от графа. Вы знаете его лучше меня. Как вы думаете, какой вариант он выберет — здесь, в камере, или наверху в замке? Вы бы как поступили в такой ситуации?
— Я бы...здесь. Потом бы убил того, кто подписал.
— Граф подгоняет меня, сьер. Попробую с ним поговорить...но боюсь его страшно. Идут! Тихо!
Заскрипел засов и послышались шаги. Охранник пришел не один, неужели опять граф пришел подгонять меня?
— Берта! Я ненадолго, пока не хватились, Орон разрешил мне зайти сюда и я захватил тебе поесть. — Клаус уже выкладывал из-за пазухи ломоть хлеба и темный кусок мяса. — Ночью не смог, стоял в карауле. Все, я пошел, здесь я не должен находиться. Орон, с меня — кувшин пива.
— Да вали быстрее, чтобы не засекли! — охранник поставил мне воду и присел на лежанку. — Чего не ешь?
— Сейчас нельзя, иначе ничего не получится с этим, — я ткнула пальцем в сторону узника. — Ты же не идешь в бой на сытый желудок?
— А и то верно! — Орон поудобнее устроился на лежанке. — Вонь такая тут, никто не хотел идти сюда, да я попался...Что ты с ним будешь делать?
— Граф приказал, чтобы он полностью подчинился ему. Но это невозможно, — начала я длинные пояснения. Несомненно, все будет доложено хозяину и надо будет ждать результата...надеюсь, того самого... — ни один маг не может полностью подчинить себе волю другого человека. Но есть всякие уловки, когда требуется только одно действие или два...понимаешь, Орон, проще заставить человека вытащить меч и отрубить голову другому, надо лишь чтобы рядом был тот, кто в этот момент внушит одному вытащить меч и замахнуться, а второму — встать и стоять. И это будет длиться очень короткое время, а потом — все, дело сделано! Здорово, правда?
— Да-а, я о таком не подумал...— протянул Орон. — Значит, не обязательно, чтобы полностью делать из человека послушную куклу?
— Ну конечно, всем проще так. Это я придумала, вот! Силы меньше надо на все и делать это легче...— я сделала вид, что засмущалась и задумалась. — Только вот загвоздка, Орон, надо про это графу сказать, а я боюсь его ужасно. Осерчает опять и прикажет меня вниз отправить, а как ему объяснить это? Он слушать меня не будет...— проникновенно вздохнула в конце. — Мне бы побыстрей все это закончить, сам видишь — Клаус ждет, приглянулся он мне, как бы не упустить его. — Опять засмущалась. — Где мне еще такого парня найти, как он?
— Правильно мыслишь, Берта! — обрадовался Орон. — Клаус мужик стоящий, коли ты к нему с душой, так и он не обидит. Ну подумаешь, пару раз кулаком стукнет, так не со зла же! Это Мэрион, дурища деревенская, скандалы ему закатывать вздумала, вот и доскандалилась! Пусть теперь Хавьер ее охаживает!
— Орон, а граф мне еще про награду говорил, — мечтательно протянула я. — Вот бы радость была — и Клауса заполучить и награду от графа, а?
Орон хмыкнул вместо ответа и я поняла, что о наградах можно и не вспоминать, но идиотку изобразить вполне реально.
— Граф ваш ... ой, боюсь его...уж не знаю, как и быть...объяснить надо, а язык немеет от страха...— залепетала я охраннику, который уже собирался проветриваться за дверью. — Не подсобите ли, сьер Орон?
— Клаус мне друг, — гордо задрал голову мужчина, — ради него попробую я до графа достучаться, чтобы он первый гнев скинул, а потом уже с тобой говорил. Сейчас хозяина нет в замке, а к вечеру будет. Наверняка сразу про тебя спросит, уж очень ждет от тебя хорошей новости. Так что жди графа, придет сюда сам!
— Спасибочки, сьер Орон, дай Творец Вседержитель здоровья вам и вашим родным! — обрадовалась я, заискивающе улыбаясь. — А я уж вас постараюсь отблагодарить, да Клаусу расскажу, как вы ко мне хорошо отнеслись!
— Чего не отнестись хорошо, когда ты не такая уж поганая ведьма, как говорили? И разговариваешь уважительно, и графу не прекословишь, а уж за этого — Орон мотнул головой в сторону узника, — не вступаешься и не жалобишь. Так и не очнулся ни разу? — деланно равнодушно спросил он.
— Да как не очнулся, что вы? — округлила я глаза, почуяв подвох в последнем вопросе. — Уже два раза очухивался, один раз сказал "нет, никогда", а второй раз только молчал... я его заставила слушать и молчать. Вот бы графу все рассказать, да не осерчает ли он? Уж такой красивый мужчина, смотришь на него да любуешься! — я мечтательно закатила глаза. — Ему бы не в замке сидеть, а на королевских балах первым выходить, наверняка на него все дамы заглядываются! Я потихоньку посмотрела, — подпустим тяжелый вздох для достоверности! — глаз оторвать не могла, а уж только рядом с таким постоять и то приятно... Ой, что это я? — закроем себе рот ладонями, будто испугавшись, — Орон, глупости несу, чистые глупости, не слушай ты меня, прошу! Каждый раз я за свой глупый язык страдаю, да за то, что все, что есть в голове, тут же язык вперед всего выдает! Не-е, я уж лучше Клауса буду ждать, пока он меня заберет к себе! Колечко мне обещал, — еще раз мечтательно закатим глаза...— и на лошади меня вез два дня, а то совсем без ног осталась бы...Не такой красивый, как граф, но обходительный...— облизнула пересохшие губы якобы от воспоминаний о приятном кавалере.
Орон слушал мой дурацкий монолог сперва серьезно, потом стал улыбаться, потом посерьезнел и покачал головой.
— Ты...это...на графа не заглядывайся...лучше Клауса держись. Он хоть парень и попроще, но с ним жить можно, а вот с графом...— он понизил голос до едва слышного, — можешь и к Творцу раньше времени отправиться. Поняла?
Ойкнув от непритворного ужаса и заткнув кулаком рот, я закивала в ответ, мол, все поняла и обязуюсь и так далее...Кто может по собственной воле вешаться на де Сорбеля, было непонятно, но уж точно не я.
