— Ты чего-то боишься? — я выглянула из окна и долго рассматривала показанный путь.
— Опасаюсь. На всякий случай присматриваюсь и тебе показываю, чтобы запомнила.
Курица, поданная на ужин с грудой вареных овощей, исчезла так быстро, что я не успела ее и распробовать. Ну что делать, раз муж голоден, а в придорожных харчевнях кормят преотвратно? Впрочем, овощи тоже улетели в мгновение ока, как и хлеб и сыр, а еще хозяйка принесла нам кувшин вина, пояснив, что по дешевке смогла взять целую бочку и теперь с удовольствием будет цедить его и нам. Вино оказалось легкое и приятное, легло сверху на курицу как надо, не вызывая мерзкого послевкусия. Становилось темно и Бриан зажег свечи, предусмотрительно принесенные хозяйкой. Дрожащие огни осветили чужую комнату, звуки городской жизни за окном и мужчину, сидящего напротив. Как-то так получилось во всей круговерти событий, что мы с ним обвенчались в храме, потом долго спасали свои жизни и только сейчас это колесо замедлило свой ход, позволяя нам присмотреться друг к другу.
— Что вы так пристально рассматриваете меня, миледи? — Бриан никак не мог привыкнуть к обращению на "ты", то и дело срываясь на более привычное ему "вы". — Вы забыли, как я выгляжу?
— Нет, я рассматриваю эту комнату и думаю, что меня ждет здесь. Прошло уже больше года, как я попала в Альветию и где только я не жила все это время! Сперва я попала к Берте, которая встретила меня почти сразу после перемещения...
— Ты не рассказывала мне об этом.
— Да, мы вообще мало говорили друг с другом тогда. Берта жила в Фарманских горах в жуткой глуши и увела меня туда. Домик у нее был маленький и холодный, думаю, что она там и заболела. Она привела меня к себе, а сама умерла через два месяца, я ее там и похоронила, под осыпью.
— А что было потом?
— Потом я жила там одна. Ходила в ближайшую деревню раз в две недели за едой, таскала хворост из леса и пыталась найти дорогу назад, но Берта внушила мне, что я должна дожидаться короля именно там и я так никуда и не ушла. Потом появился Клаус с Хавьером, которые увезли меня к Сорбелю...я не хочу больше вспоминать тот кошмар, который я испытала у него... скажу только, что когда мы с королем бежали, я все время пыталась доказать ему, что мне надо обязательно вернуться в горы, а он даже не слушал меня и тащил дальше...пока мы не вышли туда, где встретили вас всех. Помню, что я страшно устала и очень боялась, что упаду с лошади, а потом никак не могла с нее слезть, потому что болел ожог на боку и плечо. А вы с графом стояли поодаль, делая вид, что не видите ничего...
— Прости меня...— Бриан подошел сзади и обнял меня за плечи, зарываясь лицом в волосы. — Я привык, что наши дамы охают и стонут по любому поводу, вызывая к себе сочувствие, но и представить себе не мог, что делал с тобой Сорбель... Корин рассказал мне, что с тобой было, и я не знал, как смотреть тебе в глаза от стыда...
— Поэтому ты все время подначивал меня и задирал?
— Потому что я хотел смотреть на тебя, а ты упорно отводила глаза... я помимо своей воли следил за тобой везде, ожидая ответного взгляда и поднимался следом за тобой на стену по утрам, потому что был уверен, что там мне никто не помешает говорить с тобой... ты убежала из замка, а я чуть с ума не сошел, не зная, где тебя искать!
— Разве это не было приказание герцога, который приехал лишь затем, чтобы задержать меня до приезда короля?
— Вейра... я искал тебя потому, что боялся, что ты попадешь в беду! Ты не знаешь дорог, ты женщина и одна, ты...и ты все-таки попалась этому Клаусу... я едва сдержался, чтобы не выдать себя, когда он попытался изнасиловать тебя там, в лесу... тебя... а потом едва догнал и ... я понял, что если я не поцелую тебя, то потом уже не будет шанса...
— Бриан... я...
— Тс-с... не надо больше слов...мы обвенчались, а ты до сих пор так и не отдала мне супружеский долг...
— Ты... хочешь попросить...— на меня вдруг напало непонятное смущение.
— Попросить? — неподдельному возмущению мужа не было предела. — Потребовать! — Настоять...
Бриан подхватил меня на руки и понес к постели, на которую уже давно посматривал краем глаза.
На этой счастливой ноте можно было бы и закончить всю историю, несмотря на то, что дело происходило в условиях, весьма далеких от привычных нам. Подумаешь, средневековье! Русские везде выживут — хоть у чукчей, хоть у негров в Африке, а уж в некотором подобии цивилизации, хоть она и без электричества и нормальных отхожих мест, и подавно. Живем же мы на дачах, где нет дорог и света, рожаем детей в поездах и самолетах, едим то, что попадется в лесу и очень даже неплохо обходимся без машин и косметики, когда припрет. Так что жить можно везде, зуб даю! Вдобавок ко всему я получила официального мужа не самой неприятной внешности, чем дома похвастаться никак не могла. Король мог дальше лечить свои нервы и забыть про нас... но это был бы слишком хороший конец, чего в реальной жизни добиться весьма трудно. Эта мадам всегда подсовывала палки в колеса, наслаждаясь произведенным эффектом и посматривала со стороны — а как дальше будете выкарабкиваться, ребята?
Первая неделя жизни в Конье была идиллически спокойной. Бриан уходил на службу то днем, то ночью хотя это ему не слишком нравилось, но нам надо было на что-то жить и думать о будущем. Вторая неделя тоже была пасторальной — я сменила штаны и рубашку на принятые здесь юбки и платья, даже согласилась повязывать голову смешным платочком с оборочками, только от сапог не могла отказаться — женская обувь вызывала у меня откровенное раздражение своей неприспособленностью к местным мостовым. Я ходила на базар с мадам Бюше, где училась покупать овощи и мясо, потом училась у нее готовить на печи, с тоской вспоминая оставленную дома газовую плиту и спички. Подаренный мастером Бенсаром меч я убрала подальше и полагала, что вряд ли достану его снова. Бриан обзавелся новыми знакомыми и неплохо ладил со сьером Роейном, который по происхождению был таким же шеллье, как и Лассер — дворянин без особых прав на клочок земли. Такие всегда пробивают себе дорогу по жизни только собственным упорством. На третьей неделе я уже почти успокоилась и даже перестала выглядывать в окно, когда ждала мужа...
Стук в дверь был совершенно обычным и я даже не очень спешила вниз по лестнице, зато по привычке прислушалась к тому, что делалось за дверью.
— Вейра, это ты? Открывай быстрее! — голос Бриана был непривычно резок.
Он ворвался в дом и помчался во двор, где стояла в углу бочка с водой.
— Что случилось? — кинулась я следом. — По...
Слова застряли в горле. Муж смывал с меча кровь!
— Тихо, Вейра. Где мадам?
— У себя...кажется, спит.
— Хорошо...пошли наверх.
Пока я зажигала новую свечу, Бриан разделся до пояса и повернулся ко мне спиной. Ниже правого плеча темнел узкий разрез из которого уже почти перестала сочиться кровь.
— Вроде бы небольшая царапина, — он попытался изогнуться, но дернулся и встал прямо. — Промой водой. Края не расходятся?
— Нет, не расходятся. — У меня затряслись руки. — Что произошло?
— Напали сзади недалеко от дома. Думаю, что хотели ограбить, я же шел один и по темному месту. Я услышал шаги и вытащил меч...одного ранил и серьезно, второй убежал.
— Бриан...я боюсь за тебя. Прошу, не ходи один!
— Да ты что, Вейра, кто это будет охранять меня, если я не могу оказать сопротивление? — он недоуменно пожал плечами. — Пока что я мужчина и могу за себя постоять. Главное — ты не ходи одна по улицам, тогда все будет нормально. Ужин есть?
За столом он пытался шутить, называя меня то мышкой, которая боится хозяйкиной метлы, то кошкой, но за всей мужской бравадой я видела озабоченность и раздумья. Ночью я крутилась с боку на бок, обдумывая ситуацию и с утра, не будя Бриана, еще раз пошла по нашей улице, якобы с корзинкой на базар.
Узнать женщину, особенно если она меняет широкие юбки и напяливает дурацкие чепцы с кучей рюшей, весьма сложно. Я еще сверху накинула пеструю шаль мадам и теперь медленно шла по камням мостовой, осматривая их. Примерно в ста метрах от дома, где улица поворачивала, дом имел выступающий угол — похоже, что именно здесь Бриана и поджидали. Темные пятна, засохшие между камнями, были почти незаметны, если не приглядываться, но их было слишком много для одного человека. Я прошлась до конца улицы, постояла и повернула назад, пытаясь представить себе картину происшедшего. Можно, конечно, спрятать голову в песок и думать, что на небогатого стражника напали грабители...но если знать всю нашу предысторию, то картина получается весьма удручающая. Бриан не из тех, кто будет жаловаться и долго рассказывать, что и как он делал — жизнь в этом мире быстро отучает от лишних сантиментов. Стоит мне лишиться Лассера — и держу пари, что рядом уже будут щелкать челюсти Харриша. Да и почему это я должна его лишаться? Он мне нравится и я не собираюсь менять его ни на кого другого!
Дома я застирала разрезанную рубашку от крови и прикинула ширину пореза — чуть больше ладони. Успела какая-то сволочь пырнуть! Ненавижу! К сожалению, помощи ему от меня никакой...разве что с пресловутой Силой помочь?
Уже знакомое чувство тепла и желание защитить единственного близкого мне человека было настолько реальным, что казалось, воздух вокруг можно резать ножом, до чего он был плотен на ощупь. Бриан уже проснулся и лежал на животе, обнимая подушку, когда я начала этот опыт...
— Вейра, — позвал он, не поворачивая головы.
— Подожди, полежи так. — Я положила ему ладони на спину, прикрывая порез. — Просто полежи...я не знаю, что делать, а это единственное, что я могу. Ты знаешь, твой порез затянулся, — удивленно подметила я. — Только сухая корочка осталась висеть!
— Да-а, — подметил он, поворачиваясь на спину сперва аккуратно, а потом, изогнувшись, пощупал рукой спину. — Действительно, затянулась. И не болит ничего...Вейра, я соскучился...иди ко мне...
Нет, я тут с утра голову ломаю, как ему помочь, а у него на уме только постель!
Последствий ночного нападения не было — это тебе не наше время, когда на места подобных разборок несется милиция и скорая. Прошла еще неделя, за которую я даже сумела заработать немного монеток самостоятельно, подшивая юбки соседке мадам Бюше. Сказались уроки труда в школе и была горда собой до чрезвычайности. На полученные монетки я купила хороший кусок мяса и предвкушала, как порадую Бриана приличным ужином на следующий день. Этой ночью он стоял в карауле на городской стене и должен был прийти домой только утром.
Окончательно проснувшись, я с удивлением увидела мужа, сидящего в кресле у окна. Он был настолько мрачен, что я стала с испугом оглядывать его — а не ранили ли его опять? Но следов крови не было и я успокоилась.
— Бриан, почему ты в кресле?
— Ничего, все нормально. Спи.
— Какое "спи"? Уже солнце встало давно! Ты когда вернулся?
— С рассветом сменился.
Односложные ответы наводили на мысль, что он погружен в размышления, причем не в самые приятные. Разговорить его не удалось, он еще посидел немного, а потом завалился спать до вечера. Будить я его не стала, памятуя о том, что ему вечером заступать на дежурство, и пошла с мадам на базар. Хозяйка была не очень болтлива и приставуча, зато кумушки, встречавшиеся нам по дороге, то и дело останавливали нас, вываливая новости, как из ведра. Одна из них, востроносая и белобрысая тетка в кокетливом чепце с розовыми лентами, блестя глазами от воодушевления рассказала, что сегодня один стражник упал со стены и разбился насмерть, потому как налетел на камни под ней. Отчего он упал, неизвестно, все остальные в это время были по двое и друг от друга не отходили, а напарник упавшего пропал и теперь его все ищут. Сопоставив поведение Бриана и рассказ докучливой тетки, я помчалась домой под предлогом того, что забыла деньги, уже представляя себе, что увижу, как Лассера уводят под стражей. Но дома все было тихо и он спал почти в том же положении, как я и оставила его.
— Бриан...Бриан, проснись, — ждать прояснения до вечера не было сил. — Бриан, что произошло ночью на стене?
— От кого ты слышала это? — он рывком поднялся на кровати, как будто и не засыпал.
— По дороге тетки рассказали, похоже, что уже весь город гудит... Бриан... это не ты... это не тебя ищут? — был страх за него, но еще больше мне хотелось знать правду, чтобы принять решение.
— Нет, не волнуйся, — он притянул меня к себе и погладил по волосам. — Это был не я, клянусь! Мы с Жилем должны были стоять вместе, но ко мне пристал Вайлер, чтобы я уступил ему свой участок стены и ныл до тех пор, пока я не плюнул и не согласился. По-хорошему этого делать было нельзя, но тот стонал, что у него болит спина и он бы лучше посидел вместо меня. Там не задувает ветер и есть укромное местечко, откуда видно все...он уже и бутылку приготовил с собой, помахивая ею, когда уходил. Сколен, его напарник, только рукой махнул, ему-то все равно, кто рядом стоит, лишь бы не спал. Вот мы и ходили вместе...а наутро, перед рассветом, заорали, что Вайлер разбился и лежит под стеной на камнях. Жиль пропал и его ищут... Ты думала, что это я сбросил его со стены?
— Бриан, такое бы могло произойти только если б он напал на тебя, а доказывать, что он подкуплен, бесполезно. Я понимаю, что такие вещи происходят не по пьянке, поэтому... я очень боюсь за тебя, понимаешь? Что бы ты ни говорил, я постоянно опасаюсь за твою жизнь...было бы глупо думать, что здесь нас оставят в покое. Послушай, я прошу тебя — если подобное произойдет, то доказывать, что ты не виноват, бесполезно. Надо сразу уходить из Конье. Подумай, как это можно сделать, не привлекая особого внимания, ну, ты же ходил по стене, как можно уйти незаметно ночью, как можно уйти днем...пусть вещей у нас немного, но есть лошади, без которых нас быстро догонят.
— Я уже думал об этом, Вейра. — Он рассеянно посмотрел в окно и вздохнул. — Сейчас несколько дней все будет спокойно и я еще раз пройдусь вдоль стены, поговорю с остальными...под выпивку хорошо развязываются языки. Придется потратиться на трактир...— он вопросительно посмотрел и я кивнула.
Следующие два дня сбылось предсказание мадам Бюшо — Бриан приходил пьяный и едва держащийся на ногах, но он был не один, предусмотрительно выбирая место для посиделок с мужиками недалеко от дома и чтобы с ним было два-три человека. Отсыпался, отпивался отварами и снова уходил на службу. Я уже не спрашивала его ни о чем, только старалась прочищать ему голову... или думала, что делаю это одним мне известным способом — желанием защитить и передать через себя Силу. Надеюсь, это ему помогало не хуже утренних отваров.
Очередной звоночек тревоги звякнул утром, когда мы с хозяйкой пошли на рынок. Взгляд человека, стоящего в позе зеваки на углу ближайшей улицы, не понравился мне настолько, что возникло желание еще раз обернуться и посмотреть на него. Преодолевая в себе страх, я бодро затрещала с мадам, обсуждая с ней юбку прошедшей мимо женщины, отчего хозяйка тоже обернулась и посмотрела назад.
