Учиха до сих пор не имел понятия, почему Сарутоби-сенсей до сих пор не отдал подобный приказ, но был этому рад.
Дальше в дело вступила Хенге — самая базовая техника деревни, которой владел каждый сопляк. Шаринган впитывал все движения обоих Рин, Саске изучал манеры и прислушивался к звучанию голоса. Он слушал истории из жизни команды Минато, распутывал клубок взаимоотношений, поразительно схожий с отношениями шиноби Команды 7. Образ Нохара Рин был тем самым "волшебным кунаем", который мог сразить даже несопоставимо сильного противника. Пусть Саске и не был слабаком, но, как говорил сенсей, нет смысла в даже сильнейшем дзюцу, которое не попало в цель.
Затем осталось дело за малым. Как только сенсорное дзюцу Узумаки Карин засекло непрошенного наблюдателя и установило его личность, участь Обито была предрешена. Отправив членов партии за пределы барьерного дзюцу, Саске отослал и своего клона. Деревянный гроб давно дожидался своего часа в небольшом свитке, а о возможности совершить призыв собственного клона Саске узнал от Наруто. Как оказалось, именно такой призыв и был ответом Фукасаку-сама на невозможность слияния с жабами в Режиме Отшельника.
Ну а дальше всё прошло практически полностью в соответствии с планом. Саске опасался, что Обито увидит несоответствия, ведь он был единственным человеком в мире, который видел Рин Шаринганом, а значит, с абсолютной точностью помнил её движения. Именно поэтому Саске выбрал вариант с "Эдо Тенсей" — трещины на лице и смена цвета глаз были призваны замаскировать возможные промахи. Второй вариант — "чудесного спасения", с внезапным появлением "повзрослевшей Рин" со шрамом на груди, был отброшен, как слишком неудобный и недостоверный.
Но даже так Саске собирался лишь ошарашить противника, отвлечь его внимание, заставить утратить бдительность хоть на секунду, хоть на доли мгновения. Чего он не ожидал, что всё сработает настолько хорошо.
Для того, чтобы обеспечить должные спецэффекты, понадобилось додзюцу Сакуры. Именно она обеспечила драматичное появление вместо обычного для Кучиёсе возникновения в клубах дыма, а также замаскировала чакру клона, сделав её абсолютно непохожей на чакру Саске.
Клон, увидав эффективность уловки, начал импровизировать, вплетая в разговор клочки известных сведений из личного дела Обито, рассказов Какаши и Минато, теорий, догадок, а также откровенной лжи. Саске не особо волновало, действительно ли Рин похитил Мадара, ему было известно лишь о запечатанном Санби. Участие Мадары являлось предположением, пусть и вполне правдоподобным.
Именно Сакура и её гендзюцу обеспечили внезапность последней атаки — зрение Обито говорило, что рука Рин опускается вниз, он даже не знал, почему лишился глаза.
Ну а дальше случилось самое естественное для Конохи событие — слаженная команда боевых товарищей легко расправилась с опасным противником. Прекрасное олицетворение концепции "командной работы".
Саске задумчиво опустил взгляд на свою руку. Он смотрел на глазное яблоко, лежащее у него на ладони. Наконец, внезапная идея пришла ему в голову.
— Скажи, Сакура... Сакура-чан, а ты умеешь работать с печатями?
— Что ты имеешь в виду, Саске-кун?
— Сможешь ли ты имплантировать Шаринган в клетки Первого, которые находятся внутри Проклятой Метки?
— Прямо сейчас? — спросила она.
— Нет, что ты, когда вернёмся в Коноху. Не хотелось бы привлекать к этому делу Орочимару.
— Постараюсь. Может тогда имплантировать и додзюцу Итачи?
— А так разве можно?
— Конечно. Нужно всего лишь подсоединиться к системе чакры. А учитывая, что твоё сердце находится именно там, никаких проблем не возникнет.
Саске поднял глаза и по-новому взглянул на Сакуру.
— Более того, стоит то же самое сделать со вторым глазом Обито, — продолжила она. — Пусть он ослеп, но клетки обеспечивают тебе естественную регенерацию, независимую от Камня Гелель. Может через несколько лет глаз восстановится, кто знает?
Саске взглянул Сакуре в глаза и одарил её широкой искренней улыбкой. Его не беспокоило, что таким образом он превращается в монстра. В конце концов, комок плоти с торчащими глазами ничем не ужасней комка с бьющимся сердцем.
— Похоже, Сакура-чан, нам стоит поторопиться домой!
Квест 43. Новые знакомства и старые знакомые
Несмотря на то, что все дела были сделаны, а на сердце Саске, бьющемся где-то в глубинах печати, было легко и свободно, он чувствовал полное опустошение. Это была приятная пустота — словно после особо утомительной тренировки, когда не остаётся сил шевелить ни единым мускулом. А учитывая напряжение последних дней, когда ему, помимо сосредоточенных поисков, пришлось сразиться сразу с тремя S-ранговыми (а то и выше, если такие ранги существуют) нукенинами, всё, чего Саске сейчас хотелось — это очутиться дома, завалиться на кровать, и проспать, как минимум, сутки.
Несмотря на это, Саске не терял бдительности. Он до сих пор помнил свой почти-что-провал с Орочимару, когда посчитал миссию законченной до того, как очутился в Конохе. Мягкие, но из-за этого вдвойне болезненные слова сенсея всё так же звучали в ушах. Так что Саске не расслаблялся сам и не давал расслабиться остальным.
На этот раз не было той деланной беспечности, призванной обмануть Обито, поэтому Наруто мог немного отдохнуть от атаки десятка назойливых женщин. Разумеется, затруднения Узумаки, который со времён Академии поменялся с Саске ролями, доставляли немалое удовольствие. Когда-нибудь Наруто поймёт, каким счастьем было его одиночество. Ну а сейчас самой главной задачей оставалось возвращение домой.
Саске не стал идти назад той же дорогой. Окружной путь ничего не гарантировал, но уменьшал шанс возможной засады. Время от времени Карин проверяла обстановку своим Кагура Шинган. Сенмод Наруто не активировал — использовать его постоянно было так же глупо, как и ходить с вечно активным Шаринганом — но был готов в него войти в любую секунду.
В связи с тем, что возвращение шло окольными путями, на него понадобилось почти в полтора раза больше времени, даже с учётом всех сражений. Все прониклись серьёзностью момента, поэтому не было никаких жалоб или ворчания.
Несмотря на все опасения, дорога прошла гладко. Вскоре густые леса сменились горным массивом, показалась приметная скала, за ней располагалась долинка, в которой был пришвартован "Возмездие". Саске направился к скале, встал на краю обрыва и окинул взглядом свой любимый летающий корабль. Всё было спокойно, засада из полного состава Акацуки их не поджидала, поэтому Саске усилием воли заставил себя успокоиться. Впрочем, спокойствие не значило беспечности.
— Карин, проверь обстановку как можно более тщательно, — сказал он.
— Кагура Шинган! — воскликнула та, сложив пальцы в Ин концентрации.
Прошло несколько секунд, после чего Карин кивнула:
— Всё чисто!
Саске спрыгнул вниз и направился к летающему кораблю. Остальная партия последовала за ним. На душе было неуютно. Саске бросил взгляд через плечо и увидел, что Карин почему-то не отпускает печать.
— В чём дело? — спросил он.
— Дзюцу мне не показывает ничего необычного, но почему-то кажется, что что-то не так. Может я слишком устала, и сама себя накручиваю?
— Глупости, Карин-чан! — сказал Наруто. — Мне тоже что-то не нравится!
Узумаки сложил перед собой ладони, чтобы через несколько секунд вспыхнуть золотым пламенем. Его глаза распахнулись, демонстрируя концентрические круги Риннегана, перечёркнутые жабьим зрачком.
— Чувствую враждебное намерение! — крикнул он. — Это засада!
Саске активировал Проклятую Печать Небес, выхватил мечи и слился с Гарианто. Клон, тот самый, что так безупречно сыграл "Рин-чан", встал у него за плечом. Клон Наруто сложил руки и закрыл глаза, чтобы тоже войти в Режим Отшельника. Сакура сорвала с плеча Кубикирибочо. Дозаэмон и его клон поднесли к губам окарины, а Таюйя активировала Райдждин, перешла на второй уровень Проклятой Метки, одновременно прикладывая к губам многоствольную флейту, которая давно заменила её свирель.
Взметнулся порыв неощутимого ветра, разметая несколько бумажных листков. Они пролетели к скалам и прилипли к каменной поверхности. Алым цветом вспыхнул иероглиф "Запрет", и окружающее пространство словно изменилось, замкнувшись в невидимую сферу. Саске был знаком с этим кеккай-дзюцу. И именно это знакомство не располагало к оптимизму.
Увидав, что обнаружен, невидимый враг перестал скрываться. Воздух возле "Возмездия" замерцал, чтобы материализоваться в огромную зелёную фигуру.
Это был хамелеон, такой же, как и Широмари. Он был гораздо меньше, на месте одного из глаз находился шрам, а второй глаз сиял фиолетовыми кругами Риннегана. Один из его рогов был отрублен, место обрубка было замотано бинтом, а во втором роге торчало несколько чёрных шипов. Крылья за его спиной тоже были обрубками, а перепонки зияли множественными прорехами. Длинный гибкий хвост почему-то украшала змеиная голова. Он выглядел, словно персонаж из "Принцессы Фуун", той серии, когда злодей Мао получил в руки древнее дзюцу подъёма мертвецов. Разумеется, Режиссёр-сан не имел представления о Эдо Тенсей, так что зомби, поднятые дзюцу, оставались всё теми же истлевшими трупами, покрытыми ранами и лишёнными частей тела. Даже сияние Риннегана напоминало зелёное свечение в их глазницах.
Зомбо-хамелеон открыл пасть, и оттуда одна за другой стали выходить человеческие фигурки в чёрных плащах с красными облаками. Шесть мужчин разного возраста и комплекции, чьими общими чертами были оранжевые волосы, лица, украшенные пирсингом и Риннеган, сиявший в глазницах. Шесть Путей Пейна. Привлекательная женщина с бумажной розой в синих волосах, чьё красивое лицо немного портил пирсинг в подбородке. Конан. Парень с серыми волосами, чей плащ был наполовину распахнут, демонстрируя голую грудь. Хидан. Таинственная фигура в маске, чьи зелёные глаза ярко светились на фоне чёрных склер. Какузу. Женоподобный блондин, с волосами, забранными в высокий хвост, и одной прядью, закрывающей глаз, что заставляло его выглядеть родным братом Яманака Ино. Дейдара. И последним, но не последнем по значению, был гигант с чёрными полосками жабр на синем лице. Его плащ зиял прорехами, волосы, больше не сдерживаемые шапочкой с протектором, торчали дыбом, а маленькие глазки злобно прожигали партию Саске. Кисаме.
Учиха не имел понятия, как тот сумел выжить, поэтому бросил требовательный взгляд на Наруто. Тот смущённо почесал затылок.
— Ну, у него почти не было чакры, а ещё Хаку-чан воткнула в него сенбоны, поэтому мы... В общем, как-то, это, того!
— То есть вы позволили S-ранговой угрозе не только выжить, но и затаить на вас злобу?
Саске злился не столько на Наруто, сколько на себя. Именно он пустил ситуацию на самотёк, именно он, жаждая схватки с Итачи, не только не удостоверился в смерти врага, но даже отступился от своих принципов, не запечатав его ценный труп. Саске знал характер Наруто, знал о нежелании Хаку убивать. Поэтому во всём была только его вина, последствия которой он пожинал. Он совсем упустил из виду тот факт, что кольца на руках Акацуки позволяли обмениваться сообщениями. Результат этой ошибки оказался закономерен.
Акацуки неторопливо вышли из разинутой пасти и встали широкой шеренгой.
— Нам пиздец! — сказала Таюйя.
— Вам пиздец! — одновременно с ней сказал Хидан.
Услышав слова друг друга, безумный убийца, жрец кровожадного божества, и бывшая сильнейшая куноичи Орочимару обменялись изумлёнными взглядами.
С чем Саске был согласен, так с тем, что это действительно пиздец.
* * *
Несмотря на то, что Акацуки состояли из S-ранговых шиноби, несмотря на то, что обладали невероятными способностями и легендарными додзюцу, Саске не боялся. Он знал, что может их одолеть. Если бы в противостоянии участвовали только он, Сакура и Наруто, Учиха с радостью принял бы бой. Партия Саске состояла из сильных, очень сильных шиноби и куноичи, вот только им было далеко до S-ранга. Если бы с врагами пришлось сразиться по-отдельности, победа для шиноби Конохи была бы обеспечена. Но сейчас количественное и, главное, качественное преимущество принадлежало противнику. Учитывая барьер, ограничивающий свободу манёвра, гарантировать, что выживут все соратники, Саске не мог.
— Наруто! — сказал он напарнику. — Ты владеешь Хирайшином! Создавай клонов, хватай девушек и уходи в деревню!
Золотое лицо Наруто приняло смущённое выражение.
— Ну... я... это!
— Чего?
— У меня пока что не всё получается, себя я переношу свободно, а с остальным пока что проблемы. Папа говорит, что это легко, у него получилось переместить даже биджудаму, но у меня пока что не выходит!
— Нужно было тренироваться с клонами, — злобно прошипел Саске.
— С клонами тоже фигня, они развеиваются! Папа сказал, что ему понадобился почти год, чтобы ухватить все нюансы.
— То есть ты не можешь никого перенести, и не можешь послать клона? Что ты вообще можешь?
— Ну, могу навалять этим ублюдкам!
Саске вздохнул. Можно, конечно, отправить домой самого Наруто, вот только с этим было две проблемы. Во-первых, Наруто, с его ошеломляющей боевой мощью, нужен был ему здесь. А во-вторых, и в самых главных, Наруто никогда бы не бросил друзей в опасности.
— Ладно, тогда вызывай Йондайме, пусть он устроит эвакуацию!
Наруто молча указал глазами вниз. Саске проследил за взглядом, и увидел, что в земле торчит трёхлезвийный кунай с рукоятью, украшенной сложной фуин-шики.
Превосходно! Противник знал о Йондайме, а значит как-то смог заблокировать пространственно-временные дзюцу. Техника не была абсолютной, иначе в годы Третьей Мировой Йондайме не смог бы наводить такой ужас на Иву, но прервать передачу сигнала всё-таки смогла.
Мозг Саске судорожно перебирал варианты. Пути выхода существовали. Несмотря на силу техник Акацуки, был прекрасный способ от них защититься и защитить всю партию. Вот только если бы Саске заключил товарищей в Сусаноо, это не только не позволило бы им сражаться, но и здорово ограничило бы его собственный арсенал. Зеркало Ята и меч Сакегари были могущественными артефактами, но Саске прекрасно помнил, какая судьба постигла их предыдущего обладателя. Наруто мог использовать и Сусаноо, и режим биджу, но Саске не знал, переживут ли девушки соседство с чакрой Кьюби, а один только Сусаноо не был неуязвим.
Наруто обладал Риннеганом. Но он владел своим додзюцу гораздо хуже Пейна, знал гораздо меньше этих читерских техник. У него были огромные запасы чакры, но Пейн умел поглощать чакру не хуже Самехады. Наруто мог создать биджудаму, но в ограниченном пространстве барьера она стала бы лёгким способом самоубийства.
Так что, какие бы действия не предпринял Саске, стопроцентной вероятности выживания всех товарищей он дать не мог. Саске не сильно беспокоил провал квеста, да и после столкновения с таким врагом сенсей не мог его осуждать. Но вся вина за провал лежала на Саске, являлась следствием именно его беспечности и зацикленности на цели. Сенсей неоднократно говорил о планах, не выдерживающих столкновения с реальностью, о важности импровизации. Он бы его обязательно простил. Но это не имело значения — Саске ни за что не простил бы самого себя. Существовал единственный способ сохранить самоуважение — вернуться домой в полном составе.
