— Найта, — задумчиво сказал князь, любуясь угасающим закатом. — Я, конечно, действительно пока не собираюсь тебя совращать, но ты этого никому не говори, ладно?
Я оторопела.
— А почему?
Ксиль только вздохнул.
— Репутация... — произнес он с совершенно неподражаемой интонацией.
...Сгибаясь в приступе немного нервного смеха, я подумала грустно, что о моей репутации Ксиль явно не думает...
Глава 2
— Тай!
Резкий крик выбросил меня из сна и заставил подпрыгнуть на постели, как укушенную.
— Что? — хрипло спросила я, потирая глаза. Максимилиан только отмахнулся, продолжая носиться по комнате в одной рубашке, как сумасшедший. При этом он непрерывно что-то бормотал, усугубляя и без того не самое благоприятное впечатление.
— ...где эти штаны? — удалось мне разобрать за непрерывным потоком ругательств.
— Посмотри в ванной, — со вздохом посоветовала я наугад и, как ни странно, не ошиблась.
— О, точно... Спасибо! — просиял князь мальчишеской улыбкой и вихрем унесся в указанном направлении, только дверь о косяк шваркнула.
Уже через несколько мгновений он вынырнул обратно, растрепанный, но полностью одетый. Светлая рубашка была по-прежнему расстегнута, но, кажется, Ксиля это не слишком волновало.
— Ты куда собрался? — поинтересовалась я, сцеживая зевок в плечо, из-за чего речь получилась не слишком разборчивой. — Да еще с утра пораньше?
— Надо! — задиристо подмигнул мне Ксиль и вылетел из комнаты, как на невидимых крыльях. Кажется, он даже пола ногами не касался.
Ну, любопытство меня, конечно, не заело. Но куснуло. Чувствительно.
Кое-как выкарабкавшись из-под одеяла, я оправила смявшееся за ночь платье и выскочила в коридор вслед за князем. Босиком, разумеется, — красивый до полной непрактичности подарок Лиссэ остался под кроватью. На таких шпильках разве что Феникс бы смогла бегать без риска что-нибудь себе сломать.
Мраморные плиты приятно холодили пятки, юбка развевалась за спиной, как парашют. Спасибо разрезу. Хорошо еще, что в коридоре никого не было. В азарте погони я проскочила нужный поворот. Метнулась в сторону в последний момент, задела локтем стену, не вписавшись в проем... и замерла.
Максимилиан застыл перед незнакомцем — в напряжении, как туго натянутая гитарная струна, еще поверни колок — и лопнет, хлестанет по пальцам. На лице у него сияла безмятежно-счастливая улыбка, но казалось, что сам воздух был наполнен дикой смесью из чувства вины, облегчения и ожидания нагоняя — да так густо, что хоть ножом режь.
Про незнакомца же я не знала пока ничего, кроме того, что он значительно выше Ксиля и волосы у него довольно темные. И тут, не говоря ни слова, незнакомец мягко положил Максимилиану руку на шею, скользнул к виску... и резко надавил — так, что тот врезался головой в стену.
— Шатт даккар... — только и сказал Ксиль и обреченно зажмурился.
Я рот разинула. В буквальном смысле — захотела что-то сказать, да забыла, что.
Незнакомец поудобнее запустил пальцы в спутанные пряди князя и еще дважды стукнул его об стену. Я каждый раз дергалась от удара, будто били меня. А Ксиль не то что не пытался сопротивляться — даже глаза не открывал, только жмурился жалобно.
— Ты ведешь себя неразумно, — негромко и очень спокойно произнес незнакомец. Голос у него оказался весьма приятным — низким, глубоким, без холодных металлических ноток и льстивых медовых. Максимилиан распахнул глаза с каким-то затравленным выражением. — Я просил дождаться, Ксиль. Месяц, два — на что бы это повлияло?
— Но я же хотел как лучше... Тай, пусти, — вывернулся он и отступил на шаг, потирая голову. Взгляд у него был жалобный-жалобный, кажется, еще немного — и слезы навернутся. — Больно же, я не железный.
— Действительно? — без всякой иронии, со сдержанным интересом заметил Тай... вернее, Тантаэ из клана Пепла Времени. 'Это его ждал Ксиль?' — подумала я в смятении. Но двое шакаи-ар меня, похоже, даже не замечали или не желали замечать. — А я думал, что железный. По крайней мере, голова точно железная и пустая. Звук при ударе был довольно характерный.
Ксиль шмыгнул носом и насупился.
— Да не было никакого звука. Врешь все. И не надо меня воспитывать, я сам...
— Ты хотя бы понимаешь, что я пережил, когда ты внезапно исчез? Да еще накануне приступа? — Он вздохнул и внезапно очень уязвимым жестом провел пальцами по лицу, будто паутину собирая. — Иди уже сюда, плакса, — произнес он вдруг совсем иным тоном, более... домашним, что ли?
Максимилиан расцвел шальной улыбкой, уткнулся ему в плечо и отчетливо всхлипнул. Тантаэ привычным жестом обнял его и принялся поглаживать по волосам. У меня появилось совершенно иррациональное чувство, что если бы у Ксиля был хвост, то он бы сейчас им мотал из стороны в сторону, как нашкодивший щенок.
— Ну, извини. Больше не буду, — пробурчал хвостатый только в моем воображении князь.
Тантаэ вздохнул со смирением:
— Что-то не верится, Ксиль. Но если ты еще хотя бы раз вот так пропадешь без объяснения причин больше чем на месяц, то вряд ли отделаешься парой затрещин.
— Это были не затрещины, — хмыкнул Ксиль.
— Не имеет значения. И глаза на мокром месте тебе тоже не помогут. Уже довольно с меня психологических манипуляций.
Ощущение невозможности происходящего достигло своего пика. Появилось ощущение, будто меня мешком огрели по голове.
Пока я отстраненно размышляла, как бы отступить незаметно и сделать вид, что никто ничего не видел, эти двое вспомнили о моем существовании. Максимилиан отстранился, приводя в порядок свою зареванную — действительно зареванную, без всяких шуток — физиономию, а Тантаэ неторопливо подошел ко мне и остановился. Взгляд — внимательный, но лишенный даже капли любопытства или оценивающего интереса, прошелся по моей смущенной и не знающей куда себя девать особе с ног до головы. От неловкости я в ответ тоже уставилась на Тантаэ.
То, что он был высоким — очень, очень, высоким, — стало ясно с первой секунды. Но оценить, насколько, я смогла только сейчас. Выше Дэриэлла — это точно, а уж его-то природа ростом не обделила. А Тантаэ... за два метра и десять сантиметров можно было поручиться, а если померить точно — вероятно, вышло бы и больше. Но при этом он умудрялся не давить на собеседника и смотреть 'на равных', без всяких 'свысока'. Волосы у него оказались при рассмотрении темно-синими, но не такого оттенка, чтобы их можно было принять за черные даже при плохом освещении. А глаза — насыщенного винного оттенка, наверное, даже красивого. Оценить мне было сложновато — уж слишком много впечатлений навалилось за один раз.
— Здравствуйте, — с трудом выдавила из себя я, выпрямляясь так, будто палку проглотила, и вздергивая подбородок. Думаю, Дэриэлл бы одобрил.
— Приветствую вас, эстиль, — с безупречной вежливостью отозвался он. — Сожалею, что вы стали свидетелем этой недостойной сцены. К несчастью, есть дети, воспитывать которых приходится всю жизнь, независимо от возраста.
— Детей не бьют головой об стенку, — мрачно возразил Максимилиан, эту самую стенку и подпирающий.
— Правильно, обычно хватает и простой порки, — совершенно серьезно кивнул Тантаэ, но мне отчего-то померещилась улыбка. — В следующий раз так и поступим, можешь даже не сомневаться.
— Сначала догони, — нахально оскалился Максимилиан, на всякий случай отодвигаясь подальше. — Да, кстати, Найта, — спохватился он. — Вы же еще не представлены, да? Ну, тогда озвучим очевидное... Найта, это мой воспитатель и мучитель, князь Тантаэ из клана Пепла Времени, можешь называть его Пепельный князь, это тоже официальный титул. Тай, это Найта. Она... ну, ты понял уже. Симпатичная, да?
— Ты неисправим, — на этот раз Пепельный князь действительно улыбнулся. — Значит, вы оказали Максимилиану покровительство известного рода? — обратился он ко мне.
— Какого рода? — машинально переспросила я и смутилась: — На самом деле я не знала, что ему сюда нельзя. Но случайно получилось, что он пришел со мной, мне сказали, что он вроде бы мой гость и теперь его нельзя трогать.
— Максимилиан, — в голосе Тантаэ послышалась отчетливая угроза, — ты не предупредил эстиль о возможных последствиях такого шага?
— Я хотел, — буркнул Максимилиан, отвернувшись. — Но забыл.
— Нечаянно, разумеется.
— Ну да, нечаянно. Прости, Тай, я больше так не буду, — заученно отбарабанил Ксиль. — Все, нотации закончены?
— Пока — да. Только не передо мной следует извиняться. — Тантаэ вновь обернулся ко мне: — Вы не возражаете против приватной беседы, Найта?
— Сейчас? — уточнила я, зябко переступая по плитке. Легкий холодок, поначалу лишь слегка остужавший пятки, причинял сейчас ощутимый дискомфорт. Да и в целом находиться рядом с Тантаэ было слегка страшновато. Перед глазами так и стояла картинка того, как он сдержанно впечатывает голову безропотного Ксиля в стену. Если бы со мной так сделали, думаю, череп бы лопнул, как арбуз, — силы шакаи-ар не занимать.
— Если вы не возражаете, — подтвердил кивком Пепельный князь и обратился к Ксилю: — Тебе же я настоятельно советую привести себя в порядок. Через два часа — аудиенция у эстаминиэль.
Максимилиан послушно развернулся по направлению к комнате, и не думая возражать. Оставшись наедине с Пепельным князем, я занервничала, однако он заметил это и ободряюще улыбнулся:
— Вам нечего бояться, Найта. Я бы не стал причинять вам вред, и причины для этого у меня не только политические, но личного характера. — Он положил мне руку на горло, точно таким же жестом, как Ксилю перед тем, как стукнуть его. Но вместо усилившейся тревоги я ощутила спокойствие, почувствовав, что Тантаэ действительно говорит правду. Причем 'политические' причины оставить меня нетронутой почему-то звучали убедительнее. — Но поговорить нам все же стоит. Боюсь, Максимилиан из врожденной беспечности не сообщил вам некоторые важные подробности, и придется мне взять на себя роль гида — в своем роде.
— Хорошо. Только найду какую-нибудь обувь, — согласилась я и машинально прищелкнула пальцами.
Злополучные шпильки с глухим стуком упали на мраморные плиты. Немного неловко я наклонилась, чтобы надеть обувь. И, только застегнув последний ремешок, поняла, что сделала.
Пространственный перенос. Как тогда мама, с рюкзаком. Но ведь это же мне не под силу... или уже под силу? Я не затрагивала никаких плетений, просто выдернула из узора нужную нить. Раньше при подобных попытках 'паутинки' обрывались, а теперь у меня каким-то образом получилось накачать ниточку связи силой, и босоножки оказались передо мной.
Чушь какая-то получается.
— Вот об этом я и хотел с вами поговорить, — без улыбки произнес Тантаэ.
Мне стало не по себе. К тому, что Ксиль — телепат, я уже привыкла, а вот от понимания, что Тантаэ — такой же шакаи-ар и, следовательно, читает мои мысли, было неудобно. Как будто выйти в купальнике в город — вроде и не голышом, но все равно неприлично.
— Вы, Найта, редкий человек, у которого нет мыслей, которых стоило бы стыдиться. — Тонкая ирония, проскользнувшая в интонациях, не давала мне принять комплимент за чистую монету и загордиться, но все равно на душе стало как-то полегче. — Можете не беспокоиться — ваши сокровенные мысли и чувства останутся нетронутыми, а поверхностная телепатия весьма повышает эффективность общения, — добавил он серьезнее и спросил: — Вы предпочитаете пройти для беседы в сад, где теплее, или в одну из комнат?
— Лучше в комнату, — быстро сориентировалась я, не уточняя, впрочем, что просто-напросто боюсь застрять каблуком в земле или в щели между плитками дорожки. — Так о чем вы хотели со мной поговорить?
— Вы ведь недавно были инициированы, Найта? — ответил вопросом на вопрос Пепельный князь. Получив утвердительный кивок, продолжил: — И с тех пор не сталкивались с другими равейнами высоких рангов?
Я, признаться, несколько растерялась.
— Сталкивалась, конечно. Хотя бы вчера, во время аудиенции.
Нога у меня подвернулась, но Тантаэ вовремя подоспел и поддержал меня под локоть. Дальше мы шли уже рука об руку, и я не особенно возражала, понимая, что это всего лишь жест вежливости. Вот Ксиль наверняка все то же, что и Тантаэ, сделал бы двусмысленно.
— В таком случае, не понимаю, почему они не разъяснили вам ваше... положение, — Тантаэ будто бы с трудом подобрал слово. Лично у меня 'положение' ассоциировалось в основном с медицинско-целительской тематикой — спасибо Дэриэллу. Я с трудом сдержала нервный смешок и попросила:
— Пожалуйста, говорите прямо. У меня телепатических и провидческих талантов нет, к сожалению.
Тантаэ улыбнулся — едва заметно, краешками губ:
— У вас множество других талантов, эстаминиэль.
Сначала я подумала, что ослышалась, а потом осознала, на что намекает Тантаэ, и колени у меня подогнулись. В самом прямом смысле.
— Вы ошибаетесь, — хриплым шепотом произнесла я, обвисая на руке князя. Сердце бешено колотилось. — У меня седьмой ранг. Равейна. Без стихии, без специализации. И без малейшей перспективы развития.
— Возможно, раньше это было так, — согласился Тантаэ. Глаза у него сейчас цветом напоминали больше не вишню, а густую-густую кровь. — Но сейчас я вижу перед собой эстаминиэль. За природу вашей силы не поручусь, Сферу тоже не укажу... Но потенциал огромен.
— Вы уверены?
Голова шла кругом.
— Если вы не доверяете моему мнению, то вполне можете обратиться к одной из королев. Думаю, вам не откажут в консультации.
— А... хорошая идея.
Эстаминиэль. Это многое объясняло... И странный интерес инквизиции — еще бы, ниоткуда взялась особа, способная — теоретически, на практике бы я не осмелилась — выдворить Орден из города. И то, что мне удалось справиться со стражем. И то, что стало хватать сил на довольно энергоемкие заклинания...
Да и странное отношение других королев тоже получило объяснение. Обычно в присутствии более могущественного представителя равейн, особенно трех высших рангов — эстиль, аш-эстиль и эстаминиэль, тянет встать на колени, образно выражаясь. Власть сильного — обычное дело для Старших, к которым условно относят и равейн, хотя сами мы считаем себя гораздо более близкой родней людям, Младшим, нежели аллийцам, ведарси и шакаи-ар. У последних, к примеру, ар-шакаи беспрекословно подчиняется любому урожденному, шакаи-ар, Младший — Старшему, а князья — старейшинам. Сильный может приказать более слабому, к примеру, покончить с собой, и тот физически не сможет не исполнить приказа.
Абсолютная власть. Страшная штука. Правда, пользоваться ею считается... дурным вкусом, что ли. У равейн было то же самое, хотя наше негласное правило гласило 'Повиновение в обмен на защиту'. Так или иначе, я должна была ощущать в королевах власть. А этого чувства не было. Но вот что-то другое ощущалось... Родственность? Не знаю.
Правила — не для равных.
Да. Это возможно. Но все же следовало обратиться за разъяснением к самим эстаминиэль.
Боги, давно мне не было так страшно. Ведь высокий ранг — это ответственность, жесткое обучение, медленное взросление и опять ответственность, ответственность и ответственность...
