Может, меня пожалеют?
Ну да. А еще снег пойдет на Черном континенте. Летом.
— До речки осталось совсем немного. — Джайян негуманно попинала меня в правый бок и подозрительно заглянула в лицо: — Жива? А ну, вставай!
— Мне и здесь неплохо. — Я трусливо перевернулась, прикрываясь рюкзаком. Валькирия обошла меня и попинала с другой стороны.
— Пойдем! Все уже вон где! — Она неопределенно ткнула пальцем в сторону подъема. Высокого. О боги... мне надо это выдержать. Достойно, как дочери Элен.
— Ну, хоть бы помогла подняться... — проворчала я, медленно поднимаясь на ноги и изображая при этом мученицу. — Ой, я ж пошутила!
В спину вдруг ударил сильный поток воздуха, как будто его направили из шланга. Заколка расстегнулась и свалилась в траву, волосы облепили лицо. Визжа, я буквально взлетела на холм и опять брякнулась на колени, собирая волосы в подобие хвоста.
Джайян, насмешливо поглядывая, опустилась рядом и протянула мне заколку.
Я сцапала ее и скрепила растрепанные пряди. Ну вот, теперь еще расчесываться... Мамино заклинание слетело.
— Так нечестно! — одарила я подругу мрачным взглядом.
— А задерживать всех — честно? — резонно вопросила она.
Я мстительно дернула за нить бытия, посылая к Джайян слабый электрический разряд, но валькирия легко поймала его, как люди ловят руками мыльные пузыри, и развеяла по ветру.
У меня от иррациональной обиды аж слезы на глаза навернулись.
Ну что такое! Даже Джайян, которая на два года младше меня, и та сильнее...
— Обиделась? — ничуть не раскаиваясь, поинтересовалась валькирия и шевельнула пальцами, призывая ветер.
Я искренне хотела ответить 'Да', рискуя попасть под очередное заклинание Джайян, но тут, спасительно зазвонил старенький мобильный.
— Погоди, — махнула я Джайян и вылезла из лямок рюкзака. Молния, как всегда, заела, а звонок пошел по второму кругу.
А, бездна, как не везет!
— Кто это такой настойчивый? — поинтересовалась Джайян, глядя, как я пытаюсь выкопать мобильный из-под горы вещей. Так и не науськанный на меня ветерок игриво поддевал медовые прядки валькирии, ластясь, как щенок. Я подавила мгновенный приступ зависти.
Меня нити так не приветствуют.
— Мама, наверное. Я же ей обещала звонить каждые два часа и забыла... Алло. Да, Элен. Нет еще. Идем. Что?! О боги. Да. Поняла. Хорошо. Сейчас.
Я сунула мобильный в карман и повернулась к Джайян. Усталость как рукой сняло. По венам побежал чистый адреналин.
— Надо быстрее догнать остальных.
— Сразу бы так, — обрадовалась Джайян и помрачнела, увидев мое сосредоточенное лицо. — Эй, а что случилось?
— В разных частях города нашли четыре трупа. Все — молодые неинициированные равейны. — Мой голос звучал хрипло. — У всех — энергетическое истощение. Других травм не обнаружено... Но у одной на запястье синяк.
Джайян сглотнула. Ветер закружился у ее ног маленьким нервным торнадо.
— Только без паники. Думаешь, это он? — Она приподняла брови. Я не отреагировала, только ускорила шаг. — Ладно, догоним остальных и телепортируемся. А, Найта? Эстиль Элен оставила тебе амулет?
— Да. В рюкзаке. Боковой карман.
Джайян молча подхватила меня под руку. Рюкзак сразу стал легче, попав под действие колдовства валькирии.
Я благодарно кивнула, но руку отняла.
Меня колотила дрожь.
Девчонки ждали нас на поляне у ручья. Айне выглядела встревоженной — наверное, дар предупредил ее о неприятностях. Феникс с Этной собирали ромашки и спорили, где расстелить скатерть.
'Плакал наш пикничок', — отрешенно подумала я.
А место было очень красивое...
Джайян торопливо и эмоционально объясняла расклад, пока я искала амулет — золотистый камешек угловатой формы. Потом мы встали в круг и взялись за руки — рефлекс, усвоенный с детства. Прикосновение облегчает взаимодействие.
Все просто. Колдовство вообще простая штука.
Я никогда не любила телепортацию. Чувство во время переноса такое, будто рассыпаешься песком. Гораздо больше мне нравились порталы — червоточины пространства. Но они требовали ритуалов, солидных энергетических затрат и больших материальных носителей. И потому в быту часто использовались такие простые камешки-телепорты, которые делались заранее, настраивались на одно место и включались одним прикосновением дара.
Но на сей раз вместо того, чтобы активировать амулет, импульс разорвал его на кусочки.
— Как?.. — Феникс ошалело уставилась на каменную крошку.
Этна невнятно выругалась и с остервенением топнула ногой, не разжимая, впрочем, ладони.
Я обвела невидящим от дурноты взглядом окрестности...
Меня бросило в пот.
На другом берегу ручья, у самой кромки леса, появился высокий темноволосый парень. Кожа его была белой, как мел. Он махнул рукой, словно в издевательском приветствии.
Страх, какого я еще никогда не испытывала, сжал горло.
Четыре трупа... 'гастролер'... Еще... пять?
'Нет! — билось в висках пульсом. — Не позволю. Так нельзя. Это неправильно'.
Во мне что-то словно перемкнуло. Я балансировала на грани погружения в 'память матерей', но, конечно, этого не могло быть — ведь инициация мне еще только предстояла.
Глаза Айне полыхнули волчьей желтизной.
И я вдруг осознала, что должна делать.
Выход оказался до жути простым.
Стараясь не обращать внимания на парня, который уже не шел, а бежал к нам, я встала в середину, поменяла местами Айне и Джайян.
— Сюда, быстро... Огонь и воду нельзя вместе. Феникс... Возьмитесь за руки.
— Ты знаешь, что делаешь? — почти испуганно спросила Этна. Впервые я видела ее... такой. Почти неуверенной.
Земля, кажется, дышала под ногами, как живое существо.
— Нет.
Мир заволокла странная пелена. Предметы быстро теряли очертания, превращаясь в путаницу из разноцветных нитей, сквозь которые едва просвечивала привычная реальность. Ауры подруг вдруг вспыхнули, рассыпая блики, как драгоценные камни в ярком свете. Я на мгновение даже огорчилась — так блекло я выглядела на фоне Феникс, сияющей, как маленькое солнце.
Мы четверо словно впитывали ее свет... и начинали гореть ярче.
Ощущение опасности накатывало почти материальными волнами. К неясной фигуре шакаи-ар присоединились другие. Клан? Подмога? Не важно...
Мои пальцы с силой дернули сплетения нитей, создавая новый узор, искусственно-совершенный. От Феникс дохнуло раскаленным ветром, Айне до боли вцепилась в ладонь Этны... Земля покачнулась, и тут я упала на ковер.
Тот самый, в маминой комнате.
О боги, дома... в безопасности.
— Как ты себя чувствуешь? — Феникс робко дотронулась до моего плеча.
Это еле заметное прикосновение обожгло, как капля свечного воска голую кожу.
— Странно. Мне кажется... — Я судорожно вцепилась в спутавшиеся волосы. Дурнота накатывала волнами. — ...Мне кажется, я сама себя инициировала. А контур замкнула на вас. По кругу. И если мы до сих пор живы, то...
— Вы — природная звезда. Четыре стихии и точка фокуса.
Голос был знаком. Но я даже головы не повернула. Мне было плохо. Звуки долетали, как сквозь стекло.
Треск грозового разряда. Вспышка. Еще одна. Порыв ветра. Снова вспышка...
— Эй, спокойнее, девочки! Я не сделаю ничего плохого.
— А мне по фигу! Катись отсюда, ублюдок!
Кажется, Этна. Злющая.
— И как вы сюда попали?
В безупречно-вежливом голосе пророчицы нет-нет да и проскальзывали едкие нотки.
— Зацепил телепортационный контур. Ну только без глупостей! Девочки, при всем уважении... все, что вы можете сделать, — это повредить мою рубашку. На шакаи-ар не действуют чистые энергетические удары. Вот, я же говорил... Пустите.
Желудок рванулся к горлу. Ох, хорошо, что я сегодня так и не поела... Мир завертелся. Кто-то ойкнул, на кого-то шикнули, кому-то отдавили ногу — судя по звуку, — каблуком... И все стихло.
— Малыш... Все в порядке?
Прохладные пальцы пробежались по коже, на мгновение задержавшись на слабо пульсирующей жилке на шее. Заботливые руки укутали меня в мягкую ткань, подняли наверх. Голову закружил странный аромат: то ли травы, разогретой солнцем, то ли прохладного ночного ветра...
— С ней все будет хорошо. Это следствие слишком ранней инициации.
'Какой умный', — хотела съязвить я, но почему-то вместо этого прижалась щекой к его плечу.
Теплый. Надежный. Не несущий опасности.
Мои инстинкты сошли с ума, наверное.
А зрение, кажется, отказало. Значит, если вспомнить уроки Дэриэлла, следующим будет звук, а потом наступит обморок.
Хорошо, если не кома.
— Она приняла на себя ваши перегрузки, перевела напряжение между диаметральными стихиями в контролируемый резонанс и направила образовавшуюся энергию на телепортацию. Обычная работа фокуса. Это просто шок.
У него были такие сильные руки... Наверное, эти руки могли и убивать... могли убить и меня... но этот запах... и тепло... бездна, как хорошо...
— Куда вы? Подождите! И отпустите Найту!
Чего ты боишься... пророчица... неужели ты не знаешь, чем все закончится? О, Айне...
— Я должен выступить на Совете королев. Она будет моим свидетелем. И попутчицей. Милый ребенок — я верну ее в целости и сохранности к мамочке, когда все закончится. Не переживайте, ведьмочки.
Он рассмеялся. Звук его смеха закружил меня, унося по волнам беспамятства.
— Отпусти ее, ты, придурок!
Вспышка.
Кажется, Феникс все-таки освоила плетение огненной волны.
Мою кожу опалило нестерпимым жаром, я закричала, и вдруг стало темно.
Глава 3
Кажется, я спала. И в этом полусне-полубреде меня снедало смутное чувство недовольства всем и вся. Как во время болезни — то одеяло слишком теплое и тяжелое, то из форточки сквозняком тянет... То тянет кто-то руки к лицу почем зря и тычет в щеки мокрой тряпкой... То двигатель работает слишком громко...
— ... и вообще, какие придурки так водят? — обиженно пробормотала я и окончательно проснулась.
Машину подбросило на очередной кочке. Зубы у меня клацнули так, что еще немного — и одна равейна осталась бы без языка.
То, что я приняла за бредовый, горячечный сон, оказалось реальностью.
За окном с пугающей скоростью мелькали деревья, подступившие к трассе почти вплотную. Небо над головой уже потемнело, налилось ночной синевой, но впереди, там, куда вела дорога, оно все еще полыхало оранжево-багровыми красками.
Прелестная аллегория.
Влево смотреть не хотелось. Я и так знала, кто сидит за рулем, но видеть этого... человека не имела ни малейшего желания.
Честно говоря... боялась.
Итак, меня похитили. Из-под носа у мамы, эстиль Элен, известной своим крутым нравом не только в Зеленом городе, но даже и в Золотой столице. Уволокли, как безвольную куклу, не опасаясь гнева моего брата Хелкара, молодого, но очень способного некроманта. Более того, даже четыре равейны немаленькой силы ничего не смогли поделать с похитителем.
Даже Феникс. Даже пророчица Айне, которая всегда знала все наперед!
Значит, я тем более не смогу ничего противопоставить этому... шакаи-ар. Боги, неужели он действительно князь? Зачем ему могла понадобиться неинициированная равейна, молоденькая и глупенькая девчонка?
'А зачем обычно подозрительным мужикам нужно девушек похищать?' — подсказал здравый смысл почему-то голосом Айне.
Горло сдавило. Умирать не хотелось. Умирать мучительно не хотелось втройне. Может, попытаться сбежать? Отвлечь его... как-нибудь... и...
— Вряд ли получится, — доброжелательно и даже чуточку виновато заметил он.
Машина снова налетела на колдобину, и это помогло скрыть позорный всхлип. Я судорожно растерла ладонями щеки, да так и не смогла отнять руки от лица.
Слезы текли не переставая — горячие, обидные.
Никогда не думала, что буду так плакать от каких-то мыслей. Не от боли, не от запаха лука, а от страха, граничащего с отчаянием.
— Тебе это с рук не сойдет, — прошептала я тихо, словно надеясь, что он не услышит.
Но ему было достаточно и мысли.
— Я догадываюсь.
У него был неправильный голос и неправильные интонации. Слишком мягкие, слишком успокаивающие, слишком понимающие для убийцы.
— Мама весь Совет поднимет на ноги.
— Не сомневаюсь, — легко согласился он.
— Лучше бы вам меня отпустить, пока не поздно. — Я хотела пригрозить, но получилось жалко. Слезы и сопли еще никому не добавляли внушительности.
Шакаи-ар невесело усмехнулся:
— Боюсь, уже поздно.
Три простых слова словно отворили невидимую плотину.
— Пожалуйста... — вырвалось у меня против воли. И я наконец зарыдала в голос, давясь всхлипами. Разве что не подвывая по-бабьи — стыдно было.
Мой похититель не мешал мне. Не ругался, не отпускал язвительных замечаний. Кажется, он даже скорость сбросил. По крайней мере, машину уже не так потряхивало.
Когда поток слез иссяк, а всхлипы превратились в икоту, шакаи-ар деликатно заметил:
— Салфетки в бардачке, прямо перед тобой. И влажные тоже. Бутылка с холодной водой между сиденьями. Я еще не открывал ее, так что можешь пить прямо из горлышка.
Я хотела сказать: 'Да подавись ты своей бутылкой!', но вместо этого тихо поблагодарила:
— Спасибо.
Пить и вправду очень хотелось. А зареванная физиономия, отражавшаяся в боковом стекле, заставила воспользоваться и салфетками тоже. Мама бы точно не одобрила неряшливости.
— Начало у нас — хуже не придумаешь, — констатировал тем временем мой похититель. — Так дело не пойдет. Конечно, проблему бы решило небольшое телепатическое внушение... — Я испуганно вжалась в кресло, жмурясь, будто это могло бы меня спасти от ментальной атаки. — ...но мне нужна не кукла, а нормальная, вменяемая спутница. Поэтому предлагаю просто начать все с чистого листа. Ты есть хочешь?
Наверное, легкое телепатическое внушение все же имело место. Или я действительно проголодалась до безобразия. Потому что вместо гордого отказа у меня вылетело скромное и застенчивое:
— Хочу.
— Вот и я тоже, — искренне обрадовался чему-то шакаи-ар. — Может, перекусим на ходу? Например, бутербродами?
— А где их взять? Вы захватили мой рюкзак или заранее позаботились? Не думала, что... — 'Вы на это способны', хотела сказать я, но передумала. Пока шакаи-ар вел себя деликатно, как аллийский целитель, но лучше было бы прикусить язык и обойтись без провокаций.
Здесь мне никто не поможет. Грозная мамина репутация не придет на помощь, если я начну делать глупости.
Мой похититель одобрительно хмыкнул. Наверняка мысли подслушивал.
— Представь себе, малыш, позаботился. В первый раз, думаешь, похищаю девиц? — подначил он меня. Против ожиданий я не разозлилась, не испугалась, а смутилась. — Так что опыт имеется... Знаешь, достань-ка и мне один бутерброд. Там, в сумке, на заднем сиденье...
— А разве шакаи-ар едят человеческую пищу? Голод вроде... — начала я и осеклась, испугавшись, что вопрос прозвучит как предложение.
Ответом мне был тихий смешок.
— Ну, если ты хочешь угостить меня чем-то особенным, я только 'за'... Чтоб оно в бездну провалилось!
