Приговор

Глава 7

— Ну как? — спросила Вера.

— Плохо! — ответил глюк.

— Я сыграла не хуже, чем на записи! — возмутилась она. — Я играю эту симфонию с закрытыми глазами, а тебе всё не так!

— И зачем ты нужна, если можно прослушать запись? — спросил он. — С моими мелодиями выедешь из-за их новизны и действия на людей, но эффект усилится, если ты будешь играть, а не просто воспроизводить то, что уже когда-то кем-то сыграно! С памятью тоже не продвинулись. Ты уже месяц бьёшься, пытаясь освоить мою инструкцию, и всё без толку. Книга — это тихий ужас! Ты правильно перевела и мы всё почистили в названиях, но у тебя совсем нет своего стиля. У заимствованных книг он будет сильно отличаться, поэтому нельзя ограничиться переводом. Можно, конечно, объяснить это разнообразие твоей уникальностью, но мне не нравится и перевод. Я сегодня поправил первые две главы, потом почитаешь.

— Пусть я не гений! — разозлилась Вера, выключила синтезатор и сняла наушники. — И что теперь делать? Дашь свои способности?

— Могу, но не буду, — сказал глюк. — Попробуй развить свои.

— Подожди, — удивилась она, — так ты и это можешь? Объясни.

— Способности к творчеству заложены в душе, — ответил он, — но влияет и мозг. Приведу простую аналогию. Способности души — это мастерство работника, а мозг — это тот инструмент, которым он работает. Шедевр не создашь без способностей и хреновым инструментом. У тебя мозги влияют только на тело, потому что ты мыслишь не ими. Я могу передать твоей душе свои качества, но для этого мы должны слиться. Сделать это нетрудно, но будут последствия, кроме твоей гениальности. Во-первых, такое слияние, хоть и нечасто, заканчивается безумием, а, во-вторых, я насмерть в тебя втрескаюсь. Мне не хочется ни первого, ни второго, поэтому нарабатывай гениальность самостоятельно, нам не горит. Блог заработал на всю катушку...

— Подожди со своим блогом! — перебила Вера. — Кто-то предлагал мне руку и сердце. Это был не ты?

— Ну я, но я предлагал брачный союз. Можем любить друг друга, а можем разбежаться или просто остаться друзьями. После слияния разбежаться не получится, потому что мы просто умрём друг без друга. То же будет, если погибнет один из нас. Не скажешь, зачем мне такое сумасшествие? И потом остаётся вариант с безумием, который не устраивает меня ещё больше. Правда, это бывает при антагонизме душ, а мы с тобой неплохо ужились, но я не хочу рисковать. Трудись сама, что-нибудь да получится.

— А что нужно для такого слияния? — спросила она. — Обязательно согласие обоих?

— Не вздумай пробовать! — с опаской предупредил глюк. — Голова — плохое место для экспериментов, тем более недоучки!

— А в чём причина безумия? Не будь таким противным, мне просто интересно.

— Душа слеплена из того, что у вас называют тонкой материей, и питается своим видом энергии, — начал он объяснять. — Она менее устойчивое образование, чем физическое тело, хотя если не утерян контроль и есть приток энергии, то просуществует намного дольше. При слиянии душ очень разных людей такой контроль нарушается. С душами ничего не происходит, а вот с их памятью... Она сливается и превращается в мешанину из фактов и образов. Нормально мыслить уже нельзя, тем более что при разделении она тоже рвётся на две части. Это все вопросы или будут ещё?

— Значит, безумие — это только отговорка, — сделала вывод Вера, — нам с тобой оно не грозит. Просто один эгоист боится большой и чистой любви, поэтому заставляет меня вкалывать без надежды на успех.

— Не боюсь, а не хочу, — возразил глюк. — О такой любви интересно читать, да и то только женщинам, испытать самому и быть повязанным любимым человеком на сотни лет...

— Сплошные минусы! — с сарказмом сказала она. — Неужели совсем нет плюсов?

— Что ты ко мне прицепилась! — рассердился он. — Пусть я эгоист, но в этом одинаковы все умные люди. Никто не хочет сложностей и неприятностей, если без них можно обойтись!

— А если нельзя? Если у меня так ничего и не получится? Я в любом случае проживу припеваючи, но накроется твоя мечта о моей полной приключений жизни, и на Землю можешь не прилетать. Если сочтёшь нужным, ты готов рискнуть жизнью, причём не только своей, и при этом боишься полюбить такую замечательную женщину, как я! Уверена, что среди ваших забитых женщин таких нет, а если поделишься со мной душой, то никогда и не будет! Кого любить, если не меня? Так, я, кажется, придумала. Ты рвал мне зуб и ломал руку...

— Из необходимости, — перебил глюк.

— Пусть из необходимости, но причинил страдания, — согласилась Вера. — С моей точки зрения, в нашем слиянии есть необходимость, поэтому и я вправе заставить тебя страдать!

— И как же ты это сделаешь? — с любопытством спросил он.

— Способов много, — ответила она. — Например, я могу бросить занятия и опять вернуться к тортам. Тех сорока миллионов, которые лежат на моих счетах, хватит надолго. Но мне не нравится этот способ, поэтому оставлю его на крайний случай. Проще больше не отдавать тебе управление телом. Что я теряю? Накроется блог? Ну и бог с ним. Денег, как я уже говорила, хватит. Есть ещё одно средство. Я отключу тебя от своего мозга. Знаний у меня много, а если что-нибудь понадобится, я и сама запомню без труда. А вот тебе будет хреново без моих глаз, ушей и всего остального. Сиди один в темноте или уходи в свою память и валяй там гостиничных девчонок! Раньше я не могла этого сделать, но теперь благодаря тебе...

— Шантажистка! — сердито сказал глюк. — Давай договоримся так: ты продолжаешь трудиться месяц, а если не будет существенных результатов, мы вернёмся к этому разговору.

— Ладно, — согласилась Вера, — только при одном условии. Ты знаешь обо мне всё, а я не знаю о тебе ничего, даже имени. Ты считаешь это справедливым? Сбрось мне часть своих воспоминаний. И познакомлюсь с будущим мужем, и лучше узнаю вашу жизнь. Будет намного легче работать с переводом книг, если узнаю, о чём пишут. Мне недостаточно знания языка. И запиши хоть что-нибудь из вашей музыки. Пусть я не смогу нормально сыграть, но хоть послушаю. Мне надоело всё, что я играла, может, поэтому и играю без души.

— Сброшу, когда буду работать с блогом, — пообещал он. — Ты поедешь в спортивный центр?

— Надоело мне к ним мотаться, тем более в такую погоду, — ответила она. — Гори синим пламенем этот абонемент! Закажу себе универсальный тренажёр и буду заниматься дома. Место в комнате есть.

— Не хочешь поменять квартиру?

— А зачем? Мне пока хватает этой. Вот когда пойдут косяком друзья или потребует имидж... Не понимаю, зачем приобретать такие апартаменты, по которым нужно ходить с компасом. У меня всё под рукой и не нужно терять время на хождения. Правда, негде принимать родственников, но родители не приедут, да и брат долго не покажется из-за своей двойни. Опять пошёл дождь. Никогда не любила позднюю осень. Вот зиму люблю, но не в Москве. Сыплют на улицу всякую гадость и утверждают, что от этого одна польза.

Зазвонил телефон, и Вера взяла трубку.

— Здравствуй, — услышала она голос Малевского. — Позвонил, чтобы поздравить с успехом. Дочь сказала, что ты теперь известный блогер, и показала, где и что. Я редкий гость в интернете, но у тебя понравилось. Теперь буду часто заглядывать. Есть ещё один вопрос. Помнишь Черемшинского?

— У меня хорошая память. Конечно, я помню Германа Вячеславовича.

— Он узнал, что мы больше не встречаемся и теперь просит у меня твой телефон или адрес. Давать?

— Не стоит, — отказалась она. — И времени мало, и появился жених.

— Поздравляю, — сказал Дмитрий Михайлович. — Не буду говорить о том, как я ему завидую.

— Уже сказали, — засмеялась Вера. — А поздравлять будете с браком, а это ещё не скоро.

— И он думает? — удивился Малевский. — Или это вы не решили?

— Я решила, но в наших отношениях всё очень непросто.

— Зря не дала телефон, — сказал глюк, когда закончила разговор. — Трудишься без отдыха, а он нужен. Сходила бы куда-нибудь с этим художником.

— Зачем мне старики? — опять засмеялась Вера. — Я уже давно не девчонка, но почему-то чувствую себя молодой.

— Мэнс сана ин корпоре сано, — изрек он. — По поведению похожа на девчонку.

— А при чём здесь тело? — не поняла она. — Думаешь, оно так влияет на мозг? Так я им больше не думаю.

— Тело и душа тесно связаны, — объяснил глюк. — У тебя сейчас тело юной и сильной женщины, поэтому такой настрой. Хочешь любви такого узника, как я, а не подумала о том, как придётся терпеть ещё десять лет. Сейчас я переживу твои развлечения, а потом буду мучиться и страдать из-за отсутствия тела, и ты пострадаешь из-за того, что не сможешь мне изменить.

— А почему нельзя занять чьё-нибудь тело? — задумалась Вера. — Твоя душа не войдёт в зародыш, но должна войти во взрослого человека. В моём теле вообще две души.

— В тебя впихнули душу с помощью техники, а сам я не могу в кого-то попасть. Для этого нужно освободить тело от души хозяина или вырастить тело, в котором нет души. Я тебе говорил об этом способе продления жизни, когда уже не работает омоложение.

— Изгнать бы душу из какого-нибудь красивого мерзавца, — размечталась она. — Впихнули бы в него тебя, и не пришлось бы ждать.

— Не те у вас возможности, — сказал глюк. — И душу можно выгнать, и тело вырастить, но это только с техникой моего мира. Когда-то было оружие, которым можно было уничтожать души. Удар той энергией, которой они питаются, может уничтожить сотни миллионов людей. Останутся тела, которые продолжат заниматься привычными делами, но будут лишены эмоций. Такая жизнь продлится по инерции несколько лет, а потом все начнут умирать из-за нарушения энергетики тел.

— А твоё тело? В нём ведь нет души?

— Только вложенная в мозг программа, имитирующая эмоции. Но его каждый день заряжают. Хватит мечтать, лучше займись делом.

— Сейчас займусь, только ответь на один вопрос. У нас можно создать такое оружие? Не для миллионов, а для одного человека?

— Я знаю принципы, но нужно работать годы, и вам ни в коем случае нельзя давать такие знания. Сами узнаете лет через двести. Хватит вопросов, займись памятью. Когда с ней разберёшься, легко справишься с остальным.

Вера ушла в спальню, легла в кровать и привычно оставила тело. Она знала, как добиться параллельного чтения памяти, но знать и уметь — это не одно и то же. Ну не получалось разделить сознание! Глюку легко говорить о работе с памятью, а она уже начала терять веру в то, что эта работа даст результаты. Чего-то она не понимала или делала неправильно, а он не мог проконтролировать со стороны. Раньше и от того, что удалось достичь, была бы на седьмом небе от счастья, но общение с глюком её изменило. Теперь достигнутое не устраивало и хотелось большего. Она во всём упёрлась, как в стену, и чувствовала, что дальше не продвинуться, сколько ни занимайся. Позанимавшись час без всякой пользы, Вера вернула управление телом. Глюк чувствовал её состояние, поэтому не стал спрашивать о результатах, а направил за компьютер.

— Не забыл, что обещал о воспоминаниях? — напомнила она.

— Души не забывают, — ответил он. — Кстати, мне будет нужна твоя помощь в ведении блога.

— А что я могу сделать такого, что не сделаешь ты?

— Я выискиваю интересную информацию по всему интернету, а потом творчески подаю твоим читателям, но такой информации мало, а одними рассуждениями не привлечёшь. Я могу с помощью своих программ завалить сеть ссылками на твой блог, и его будут смотреть миллионы, уже смотрят. Но сохранить аудиторию трудно, для этого нужно постоянно подогревать интерес у самых разных людей.

— И где я достану такую информацию?

— Способов много. Познакомься с кем-нибудь из корреспондентской братии. У них в отдел писем чего только не приходит, и далеко не на всё реагируют. Дашь много денег, так он будет работать не столько на газету, сколько на тебя. И таких информаторов может быть несколько.

— Не хочется мне этим заниматься. Может, ты сам?

— Могу и сам, — согласился он, — только тебе придётся доверить мне тело для таких вылазок. А я потом покажу тех, с кем общался, и расскажу, о чём говорили, чтобы ты была в курсе своих похождений. Можешь использовать это время для занятий с памятью.

— Не угробишь? — спросила она. — Ладно, согласна, только если это будет не слишком часто, а то войдёт в привычку и уже не захочешь возвращаться в мужское тело. Будем жить в моём по очереди, так сказать, два в одном. И смотри, не лезь в ислам, а то отгребём неприятности. Выставил меня на всеобщее обозрение, теперь не составит труда найти какому-нибудь придурку со сдвинутыми на почве религии мозгами. Надеюсь, это не входит в тот перечень трудностей, который ты для меня готовишь? А то ведь грохнут обоих.

Пока глюк работал с компьютером, Вера безрезультатно возилась с памятью. Через час с небольшим он вернул тело. Перед тем как выключить компьютер, она прочитала отредактированные главы. Они были настолько лучше её перевода, что на глаза навернулись слёзы. Глюк сразу всё понял.

— Мастерство не достигается сразу, — утешительно сказал он. — Переведёшь несколько книг...

— Не буду я никуда вылезать, — всхлипнув, отозвалась Вера. — Я бездарь, и все мои достижения, да и то с твоей помощью, — это тело и память. Ну освою я её полностью, и что изменится? Буду ещё быстрее думать и легко разберусь с вашей музыкой или со знаниями твоего мира. Книги лучше не напишу. Всё ворованное, начиная с денег и заканчивая искусством. Хотела внести хоть что-то своё, и не получается! Многие и так прочитают из-за сюжета, но мне хочется большего! И в этом виноват ты! Всё время разжигал во мне честолюбие, манил перспективами и подталкивал в спину. Мало я вкалывала? А сейчас топчусь на одном месте и чувствую, что достигла своего потолка!

— Ты просто устала, — сказал глюк. — То же самое было, когда ты собирала память.

— Предлагаешь выйти на улицу и подраться? — вытерев слёзы, спросила Вера. — И что это изменит? Я чувствую, что это не уберёшь злостью или отдыхом. Ты обещал, что я с твоей помощью стану супером, а получился бездарь с большими возможностями!

— Так уж и бездарь, — не согласился он. — Ты очень многому научилась и знаешь...

— С моей памятью это нетрудно, — перебила она. — Хватит меня утешать, пойду смотреть записанное. Попробую разобраться в том, что ты за человек.

Глюк не поскупился, и даже с ускоренным восприятием Вера смотрела его воспоминания до самого сна. Заодно узнала имя, которое ей понравилось, как и сам хакер. В самом конце прослушала три записанных мелодии. Пришлось опять вытирать слёзы.

— Если разберусь в памяти, я их воспроизведу, — сказала она глюку, — но как такое можно придумать? Артон, неужели это сочинили машины?

— А чему ты удивляешься? — спросил он. — Даже ваши машины сочиняют музыку, хоть пока и посредственную. Но их смешно сравнивать с нашими. В любой области искусства есть свои законы. Если они изучены, сильный разум сможет творить, даже если у него нет души. Мы с тобой договорились, поэтому не кисни, а занимайся. Обещаю, что если ты так и будешь топтаться на одном месте, то на Новый год мы сольёмся. Только выполню обещание при условии, что продолжишь вкалывать. Поработаешь над книгой, а потом над ней поработаю я. Но учти, что только над первой, с остальными возись сама!