— Брысь отсюда, и чем дальше, тем лучше.
Бригаду долго упрашивать не пришлось...
Флёр Райдекс:
Из-за моей неуместной инициативы директор организации, Карпов Павел Васильевич, объявил общее собрание отдела. Разрешили не приходить только лаборанткам и Нине. Ирине сказали, что тоже должна быть, ведь она все еще числится инженером-геологом.
Я в прошлой жизни занималась не только историей, но и археологией, в том числе и на планетах с вымершим населением. Сейчас в свободное время пишу воспоминания под видом своей версии книги "Час Быка". Я прочитала "Властелин колец" Толкиена и Еськова "Последний кольценосец". Первая книга это сказка, четко разделяющая обе стороны на добро и зло, и в ней много фальши, если не вранья. Вторая книга скорее реализм, чем сказка, и в ней нет такого четкого разделения, зато полностью обличаются все недоговорки и вранье первой книги. Их чтение хороший тест на адекватность мышления и способность видеть социально-психологическую и экономическую суть событий. И хороший пример видения событий с двух сторон. Мои воспоминания и "Час Быка" отличаются меньше, но довольно сильно. Мой Саша прочитал то, что написано мною, и сказал:
— Если у Ефремова что-то вроде "Двадцать тысяч лье под водой", то у тебя что-то среднее между эпопеей "Морской волк" и мемуарами "Акулы из стали".
Беда Ивана Антоновича Ефремова в том, что он не только в технике, но и психологии сильно ошибся. Например, те трое наших людей действительно погибли под обвалом, но он случился из-за использования светошумовых гранат. Я удачно психологически манипулировала руководителем планеты, но некоторые личности, отстраненные от руководящих должностей, устроили на меня нападение.
Извиняюсь, я отвлеклась. Помня о своих занятиях археологией, в пятницу решила проверить непонятный сигнал от проволоки, которая при всей своей примитивности довольно эффективный прибор. Оказалось, что там лежат минометные мины времен Второй Мировой войны. Я совсем забыла, что не так много времени прошло после этой войны, а потому очень много осталось всяких предметов, способных взорваться. Ох, как же мне было стыдно за такую глупую ошибку.
Мой любимый сказал, что на такое еще ни разу не натыкались в нашей организации. Мне не стало легче. Но, как я поняла, начальник отдела сам оказался не лучше.
Собрание устроили в здании бывшего цеха, переделанного под гараж для буровых установок. Одна из них, УГБ-50 на базе ЗИЛ-131, была с поднятой вышкой для ремонта. Сам цех имел очень высокий потолок, потому и использовали для ремонта и стоянки буровых нашей "ЗападГеоСервис". Легковые машины геодезии тоже тут стояли.
Я и Саша пришли в числе первых.
Раньше всех приехал Михаил Рыбалко, невысокий пожилой плотный мужчина, часто шутящий и все переводящий на простой язык. Старался улыбаться, не открывая рот, скрывая гнилые зубы. Мой Станкевич объяснил, что с ними у Михаила проблема. Как-то Михаил Викторович, накопив денег, поехал в одну из лучших стоматологических клиник Москвы, но там не взялись лечить. Тогда Рыбалко, расстроившись, пошел в автосалон и купил себе новую Ладу-"семерку" на собранные деньги. Вместо "копейки", которая у него была.
С ним приехал Гаврила Матвеевич Сироткин, худой усатый старик. Безотказный работящий старик, но инвалид третьей группы по психическому здоровью. При нас бродил с места на место и осиновой палочкой отмахивался от кого-то невидимого.
Потом и другие подходили. Мой дорогой меня со всеми знакомил и кое-что рассказывал.
Змеюкин Семен Петрович, буровой мастер с "КамАЗа", на которой ПБУ-2, приехал на Мерседес-124. Немного дырявый из-за ржавчины, но, когда я пригляделась к машине, сказал:
— Есть машины, а есть Мерседес. А еще говорят, что ключ от мерседеса подходит и к сердцу девушки.
— Не к моему, — я на всякий случай уточнила.
А сам немного сгорбленный, слегка небритый и смуглый, со следами увлечения алкоголем. Через пару минут пришел другой буровой мастер, который работал на ЗИЛ-131 с УГБ-50, еще сильнее пропитый, маленький, со сталинскими черными усами и длинноватыми волосами, зачесанными набок. Это был Анатолий Ильич Федоров, лучший специалист, но сильно пьющий. Следом за ним пришел Саша Осипов, его напарник. Крепкий улыбчивый парень среднего роста лет двадцати пяти.
После этого пришли Коля и Володя Сухов, уже знакомые мне. Коля спросил:
— Ну что, Оксана, еще будешь лезть, куда не просят?
— Спасибо за науку, — я неопределенно ответила.
Зашли в цех Илья Сытин и почти сразу за ним Володя Баженов и какой-то мужчина лет тридцати пяти, в меру худой и жилистый, немного ниже меня, весь небритый. Я со всеми здоровалась, и реакция была то застенчиво сдержанной, то равнодушной. Этого, как мне представил мой Саня, звали Виктор Котов.
— Здравствуйте, краса очей моих, — Витя сходу бросился с комплиментами.
— Доброе утро, — я равнодушно поздоровалась, демонстративно скучая. Мне его ужимки мачо не интересовали. Красивой ложью разжигают эмоции.
— Какими судьбами тут, великолепная пантера?
— Начала работать геологом. А вы?
— А я напарник Петровича, помощник бурильщика и водитель в одном лице. Пойдем, покажу все.
— Нет, спасибо. Я уже видела, — мне не хотелось тесного общения с Котовым.
— Не приставай. Что надо, сама спросит, — сказала подошедшая Светлячкова, приведшая с собой Ирину. Виктор попробовал общаться с этой девочкой, и вроде разговорились. Я со своим Александром, как и раньше, делали вид, что мы не больше, чем коллеги. Немного переговорили, он попробовал слегка обнять меня за плечи, но я уклонилась.
— И все-таки расскажи, зачем заставила ребят откапывать мины? — хамски спросил Илья.
— Мало ли, вдруг там сундук с золотом, — я отшутилась.
— Ага, размечталась, — Сытин в долгу не остался.
Пришел Петр Дубровский, оглядел всех и спросил:
— Где Волков, Лесков, Степаненко, Бочкин?
— Я тут, — отозвался от входа старик, похожий со слов Саши на кота Базилио из "Приключения Буратино". — В честь чего такой сбор?
— Мины нашли. Когда будут все, тогда и узнаете, — ответил начальник отдела. Тут зашел высокий, крепкий даже для своего роста молодой мужчина. Мой Саша назвал его Степаненко Гена.
— Что нашли? — спросил Геннадий.
— Мины минометные. Все нормально.
— Повезло. В Чечне я насмотрелся на это добро.
Побеседовали несколько минут, и тут подошли Лёня Волков и Вадим Бочкин. Бывшие однокурсники, только Вадима выгнали на четвертом курсе университета. Начальник отдела позвонил и доложил:
— Павел Васильевич, все в сборе.
— Ну, держись, — подбодрил мой Станкевич, погладив меня по плечу.
— Спасибо. Только касаться меня необязательно, — я продолжала игру.
— Но можно, — и тут Витя неожиданно шлепнул меня по ягодицам. Я успела развернуться и ударить ногой его туда же. Котов, не удержавшись на ногах, проехался на животе по бетону.
— Сука, сейчас получишь, — Виктор вскочил на ноги.
— Стоять! — Гена схватил его за куртку. — Как бы она сама тебя не размазала по полу. И в самом-то деле некрасиво бить женщин. Да и я добавлю.
— И я, — тут уж я не промолчал.
— Эй, вы чего там? — среагировал Петр, стоявший в стороне.
— Да все нормально, — откликнулся Котов.
— Ну смотрите у меня.
— Интересная такая, одела короткую юбку и еще возмущается, что лапают за задницу, — влез в разговор Семён Петрович.
— Ты что, идиот? Мало видел девок летом? — мой Александр накинулся на него. — Что будешь делать на летнем корпоративе на берегу озера?
— Петрович, я понимаю, что ты с Витькой друзья, но ты точно дурное ляпнул, — засмеялся Осипов.
— И это я еще скромно оделась, — я сказала, вспомнив пару посылок с Алиэкспресс, это не считая минишорт и блестящих леггинсов. А сейчас в юбке слегка выше колен и теплых черных матовых колготках, ну и сапоги до колена.
Буквально через полминуты пришел директор и стал со всеми за руку здороваться. Я тоже за руку поздоровалась, но бурильщики слегка неоднозначно отреагировали. Вообще по правилам русского этикета женщина и мужчина здороваются за руку только по инициативе женщины, но за границей, вроде как в Германии, бывает и наоборот.
— И так, в первую очередь хочу вам напомнить об осторожности при выборе мест бурения скважин, — Павел Васильевич начал лекцию. — Для начала хотелось бы напомнить, чем чревато бурение без определения мест заложения подземных коммуникаций и без согласования буровых работ. Не раз вы попадались соответствующим службам за работы в охранной зоне инженерных коммуникаций. Рвали кабеля не раз, а Илья порвал водопровод. Но больше всех отличился Алексей Сечин. Это ж надо было такое устроить: порвал газопровод среднего давления, подводящий газ к нашему элитному поселку, да еще в середине января перед пиком морозов. Теперь грузчиком работает на хлебозаводе.
— Я ж говорил ему, проверь, пройдись. А он "и так сойдет", — добавил Михаил.
— Ага, потом все дружно долбили мерзлую глину, — поддакнул Гена.
— Рожденный ползать летать не будет, — это уже Петрович.
— Напоминаю всем еще раз! Обязательно проверяйте место проведения работ, где какие находятся подземные коммуникации. Если сомневаетесь, вызывайте представителей и согласовывайте земляные работы. Или отнесите скважину в сторону, — крича, читал лекцию директор. — Еще ни в коем случае не лезьте, куда не просят. Оксана Дмитриевна, расскажите, что случилось.
— Нашла рамкой что-то непонятное. Подумала, что там что-то лежит с давних времен, интересное археологам. Попросила ребят откопать, и нашли мины со времен Второй Мировой войны.
— А зачем?! Не надо лезть, куда не просят! Вы же не археолог, зачем было копать?!
— Интересно было.
— Ну вот и нашла мины. Поняла, что не надо было?!
— Да, еще тогда поняла, — я спокойно ответила на глупый вопрос. — Не буду лезть. Забуду про археологию.
— Вот и хорошо. Это всех касается, — вдруг улыбнулся Карпов. — А археологи, когда надо, раньше нас появляются.
— На особо важных объектах, я так понимаю. Памятниках архитектуры.
— Вопросы еще есть?
— Какая ширина охранной зоны у подземных сетей?
— Разная. Отступай на пять метров, и не попадешь, — сказал Павел Васильевич и достал телефон:
— Здравствуйте, Лариса Ивановна. Вы еще долго будете на месте? Хорошо. К вам после планерки подойдет Сосновская Оксана Дмитриевна. Вы запишете размеры одежды и обуви, и как можно быстрее выдадите ей спецодежду и обувь. Я знаю, что надо сначала закупить, но вы не тяните с этим.
Дальше обсуждали технические проблемы и будущие объекты. В конце планерки Петр Дубровский объявил всем задания на полевые работы и позвал к себе в кабинет за ними.
После планерки я зашла к заму по хозяйственной части, Ларисе Ивановне. Она записала размеры обуви и одежды, пообещав к концу недели все выдать. Предупредила, чтобы я одевалась всегда так, чтобы было тепло.
— Хорошо, что тут не требуют соблюдать дресс-код, — я заметила.
— Ага, откуда, если мужики в командировки ездят. Хотя так, как Лёха иногда приходил, в сланцах, грязной футболке и шортах, это перебор. И Петровича ругают за самую грязную спецовку. Лена Перовская из бухгалтерии тоже хороша.
— Эта худенькая?
— Она. В минишортах по конторе ходить не совсем прилично.
Я кивнула головой. Думаю, такое допустимо. Но люблю подразнить мужчин откровенным видом. Тут еще не делала такого ни разу.
Захожу в рабочий кабинет отдела геологии, и вижу, как мой Александр собирается на полевые работы. Дубровский что-то обсуждает с Ильей Сытиным, Волкова не видно, Баженов пишет ведомость, Светлячкова ковыряется в бумагах, а Нина и Ира сидят за одним компьютером. Тут Сытин меня спрашивает, ухмыляясь:
— И все-таки зачем ты заставила копать парней?
— Интересно было, что там лежит.
— А в мине ты не пробовала их уговорить поковыряться?
— Это ж совсем глупо, — я пыталась оправдаться. — Я ведь не пробовала уговорить.
— А почему?
— Илья, перестань. Она же вроде как историк, и попробовала археологией заняться, но поняла свою ошибку.
— Да? А может, Оксана еще что устроит?
— Все будет хорошо. И вообще, наша Оксана самая лучшая в мире женщина! — Саша меня морально поддержал.
— Ой, ты что, взялся к ней подкатывать? — заржал Петр. — Даже не пробуй, не прокатит.
— Ну ты приколист, как похвалил, так сразу переводишь на любовь, — ответил мой Станкевич.
— А что, разве не так? Вон, к Лене слегка приставал, и не только к ней, — прицепился Петр.
— Это был легкий флирт.
— Что ж тогда не флирт? — тут уж Илья спросил.
— Пусть Витя Котов расскажет, — рассмеялся Александр.
— Я не видел, расскажи, — попросил Илья.
— За попу Витя хватанул и в сторону рванул, а Оксана ему ногой в зад помогла упасть, — рассказал мой любимый. Мне от этого было больше неприятно, чем возбуждения.
— Ага, и успела, главное. Генка еще удивился, сказал, что отличная реакция, — наконец заговорил Володя Баженов.
— Ты поосторожнее с Оксаной, она ведь вроде как с кем-то живет, — предупредил Дубровский Станкевича. — Да и сам с какой-то дамой ездил в Крым. Уж определись, с кем ты.
— У меня все отлично в личных делах, — заявил мой любимый.
— Да? А чего тогда сказал, что Оксана самая лучшая? Уже не устраивает та, с которой живешь?
— Да, кстати, покажи фотки с отдыха на море, — попросил Сашу Илья.
— Покажи, чтобы мы оценили твою подругу, — попросила и Нина.
Я и мой дорогой слегка растерялись, но он хорошо отреагировал:
— Потом покажу. Пока секрет. Она попросила не показывать.
— Что, у тебя подруга как в поговорке "в сорок пять баба ягодка опять"? — пробовал Илья издеваться над Сашей. — А сам к молодой красотке пристаешь? Тебе ведь нужна для счастья баба в стиле "в сорок пять баба ягодка опять"
— Откуда вы взяли, что я совсем молоденькая? Может, я выгляжу намного моложе, чем на самом деле? — я стала кокетничать, пробуя сбить с настроения Илью и Петра. — Может, мне за сорок, и потому мы можем быть вместе?
— Ага, так мы и поверили, — высказался Петр.
— А что, по характеру легко могут сойтись, — влезла Владимировна. — Я же вижу.
— Мне чуйка подсказывает, что Саня и Оксана нам в одной связке дурят нам голову, — что-то Володя заподозрил.
— В смысле? — спросил начальник отдела.
— Друг друга поддерживают в разговоре, и так, но шифруются. Может, я ошибаюсь, но что-то чувствую на эмоциональном уровне, — объяснил Баженов.
— Наверно показалось, — Дубровский не поверил.
Я загадочно улыбнулась. Мой Саша тем временем уехал работать. Мне поручили камеральные работы. Я уже поняла, как и зачем все делать. Меня в основном проверяли и контролировали.
День, второй, третий отработали. Меня пока больше не задевали, но было очень неприятно после утра понедельника. В среду вернулся мой Станкевич, ну а в четверг у города работал. Общий порядок такой, что полевые и камеральные работы делает один человек. Лесков делал только полевые работы и заключения по электрохимической защите. Светлячкова в основном делала камеральные работы, проверяла заключения и время от времени сама выезжала на полевые работы.
