Провозглашение Харьковской, Донецкой и Луганской республик закономерно привело к захвату райцентров. Там, долго не раздумывая, занимались взятием под контроль всех организаций государственной власти.
Попытки новой украинской власти взять под контроль хотя бы западные райцентры отрядами быстрого реагирования проваливались.
Успеха украинские силовики добились в Лозовой и Краснограде, а дальше начались проблемы. Под Краматорском несколько БТР украинских националистов были обстреляны, один ушёл по полям, другие бронемашины или сгорели, или стали как решето. Богодухов, Валки, Новую Водолагу, Барвенково (ну и Балаклею), Красноармейск, Угледар, Волноваху и Мариуполь удалось отстоять.
Из всех райцентров Мариуполь стал эпицентром апрельских боёв, всё же полумиллионный город. 12 апреля захвачена районная администрация, и часть других служб. 15 апреля на Мариуполь была брошена группа Правого сектора, их встретили огнём, а тем временем батальон внутренних войск попытался вырваться из окружения, но тоже нарвался на стрельбу.
Группа десантных вертолетов Ми-8ТВ приближалась к огромному райцентру. Тут откуда-то вырвались несколько трасс очередей крупнокалиберных пулеметов. Экипажи не успели помниться, как две машины начали падать, а третья задымила. Вертолёты открыли ответный огонь, но командир десанты приказал:
— Разворачиваемся!
— Сейчас подавим, — ответил бортстрелок.
— А дальше?
Тут увидели ракету ПЗРК, отправившую ещё одну машину на землю. Десант на город так и не состоялся. Попробовать можно было, но терять лучший спецназ Украины после фиаско "Ягуара"?! Командир части так и заявил Турчинову:
— Необходима войсковая операция, малыми силами может не получиться.
— Я уже понял, — ответил Турчинов, потом издал приказ:
— Давить Антимайдан любой ценой. Без ограничений и гуманизма.
Правда, антитеррористическая операция была ещё раньше объявлена, но надеялись обойтись малыми силами. Так и получилось, но в Днепропетровске и Одессе. Надо сказать, что, воодушевлённые восточниками, в этих городах митинги Антимайдана были многочисленнее, чем в реальной истории.
19 апреля в Днепропетровске начался митинг в поддержку Харькова и Донецка, но протестующих бойцы Правого сектора попробовали избить, но не получилось, отбились. Милиция забросала слезоточивым газом, потом бойцы внутренних войск напали на митингующих и арестовали больше пятисот человек.
20 апреля на Куликовом поле собралось полторы тысячи человек активистов Антимайдана, и, скандируя лозунги типа "Кто не скачет, тот не ляжет", пошли колонной к областной Раде. Ещё часть людей были арестованы на одесском вокзале рядышком.
Но на Канатной улице в узком проходе между домами 101Б и 102 их встретил свеженький заслон внутренних войск, а сзади и со сторон выехали пикапы Правого сектора и начали расстреливать протестующих. Больше двухсот человек были убиты и тяжело ранены, остальные активисты Антимайдана ворвались в главный корпус Аграрного университета Одессы, и там забаррикадировались. Те, кто имел оружие, отстреливались от бандеровцев.
Где-то час было тихо, только разогнали посторонних с улиц, и, походя, десяток пристрелили. Потом кто-то шибко умный приказал выкурить из университета людей. В городе нашли баллоны с углекислым газом и хлором, и сбросили на здание, но больше досталось тем, кто на улице и на первых этажах в соседних кварталах. Например, почти все посетители и персонал кафе "Как есть" погибли от химической атаки.
А потом устроили бомбардировку Аграрного университета бочками бензина с вертолетов и потом факелы сбросили. Один из красивейших университетов постсоветского пространства запылал. Люди вырывались из здания, многие пылая. Самые везучие попали в руки милиции, бандеровцы убивали на месте политических противников, некоторых на фонарях вешали.
Виталий Янович, приехавший из Гомеля в Одессу в свой первый отпуск, недалеко гулял и зашёл в кофейню на проспекте Шевченко. Оттуда увидел толпу бандеровцев и стал снимать на видеокамеру, сначала незаметно. Видел, как загнали пророссийских активистов в здание университета, и как с воздуха забрасывали какими-то ёмкостями, из которых повалил зеленый газ с желтым оттенком... Потом отступили бандеровцы, зажимая носы, и Виталик сам стал задыхаться.
Парень отбежал в сторону Политехнического университета, снимая на ходу. Вскочил в здание, оглянулся, а вертолёты уже бочки с бензином сбрасывают. Когда забежал под крики вахтера наверх, Аграрный университет уже пылал.
Янович неосторожно высунулся, а по нему ударили из автомата, пробив куртку и оцарапав бок. Виталик только теперь понял, какое зверьё там. Побежал к заднему выходу, там выскочил, побежал. На Семинарийской улице пошёл спокойно, хотя сердце прыгало. Камеру нёс так, чтобы видеть, что за спиной делается.
Группа бандеровцев выскочила и побежала за ним. Виталик рванул к Французскому бульвару, услышав выстрелы и крик "Стой", стал петлять. Тогда ему вслед раздались выстрелы, пару человек упало. К счастью, успел за угол заскочить. Там за секунду выбрал машину с георгиевской ленточной, едущую на север, выскочил прямо перед ней.
— Спасите, убивают.
— Прыгай назад, — пожилой водитель Волги кивнул и рванул с места.
Тут раздалась автоматная очередь, но почти все мимо Волги прошли, только парочка попала. Зато с десяток приняла на себя встречная машина с дипломатическими номерами, и перевернулась, перегородив улицу. А Волга удачно проскочила на желтый светофор и ушла.
— Где тебя высадить? — спросил водитель.
— У Арнаутской, неважно какой.
— Понял. Только потом я тебя не знаю, и ты меня тоже. Только подумай хорошенько, как из города будешь выбираться.
Выпрыгнув из машины, Виталик побежал в сторону музея современного искусства, обогнул и зашёл в белорусское консульство. Там его принял консул и выслушал историю. Взял карту памяти и сделал три копии видеозаписи, две себе оставил. Потом начал инструктаж
— Ты можешь оставить камеру себе, но лучше утопи. Поверь, жизнь дороже. Мне про этих тварей дед рассказывал, он родом из Россонского района, я маленький ещё удивлялся, почему его так трясёт от слов "Зимнее волшебство". В номере есть что-нибудь ценное?
— Одежда, ноутбук, кой чего по мелочи.
— Далеко гостиница?
— "Де Ришелье", это рядом.
— Сейчас на нашей машине туда подскочим, захватишь всё самое ценное, но не больше минуты собирайся. Потом отвезём к молдавской границе, вроде не должны успеть всем погранцам приметы скинуть. Вот деньги, из Кишинёва на самолёте в Москву полетишь первым рейсом. Сейчас билет забронирую.
Через несколько часов Виталий Янович подошёл к Останкино и передал карту памяти журналистам, рассказав, что на ней. Просмотрели содержимое на ноутбуке беларуса, и взяли интервью. Закончили фразой "Спасибо, ваша запись тоже пригодится".
Оказалось, что один из старших милицейских офицеров дезертировал из Одессы в Россию, и много чего интересного рассказал...
Результат соответствовал словам Турчинова "без ограничений и гуманизма". Больше тысячи убитых, в том числе около сотни случайных жертв, зафиксирована химическая атака хлором при подавлении мирного митинга, даже китайский консул пострадал. И маленький штрих: это произошло 20 апреля на Пасху.
Фёдор Березин в своём блоге призвал всех ополченцев не брать в плен, а убивать на месте бандеровцев.
В самой Украине и за рубежом резко упала поддержка Евромайдана, и приток добровольцев в армию Новороссии стал больше. Особенно верующих, потрясенных тем, что на Пасху такое устроили.
Скрыть трагедию в Одессе не удалось, и на внеочередном заседании Совета Безопасности ООН был грандиозный скандал. Страны НАТО призвали Украину провести расследование трагедии, Россия, Беларусь и Китай обвинили украинские власти и украинских националистов в этой беде.
А дальше представитель Украины обвинил Россию в вводе войск в Харьков и на Донбасс. Юрий Сергеев заявил:
— Мало вам Крыма? Ещё и Харьков с Донецком отбираете.
— Для начала вам следует ознакомиться с письмом Януковича от 1 марта этого года с просьбой ввода российских войск на Украину, — заявил Виталий Чуркин, но его оборвал Юрий Сергеев:
— Виктор Янукович самоустранился от исполнения обязанностей президента Украины и покинул ее территорию. Потому его действия не имеют юридической силы.
— Виктор Янукович совершил неофициальный визит в Российскую Федерацию и вернулся на Украину. Сейчас он находится в Харькове, который местные добровольцы защитили от незаконного правительства, передал вам видеообращение и готов по видеосвязи подтвердить свои слова, — ответил, усмехаясь, Виталий.
— Здравствуйте, господа. Я записываю это видеообращение из Харьковской Областной Государственной Администрации. Вот, смотрите на здания вокруг, — и Виктор Янукович показал вид на город за окном здания. — Мне не удосужились объявить импичмент, и потому я и сейчас законный президент Украины и нахожусь на территории Украины. Я не отказываюсь от своего письма с просьбой о вводе российских войск для защиты населения восточных регионов Украины от революционного террора, ярким примером которого является уничтожение активистов Антимайдана в Одессе. Я договорился о вводе частной военной компании "Северный ветер" для помощи в организации сопротивления украинским нацистам в восточной Украине, и принимаю на себя всю ответственность за последствия этого решения. Именно ополченцев со специалистами вы видели на территории восточной Украины.
— Во-первых, это может быть фальшивка. Во-вторых, Янукович может и законный президент, но нелегитимный, потому его указы не имеют юридической силы, — нашелся Юрий Сергеев.
— Можно и видеосвязь с ним организовать, — предложил Виталий Чуркин. — Но вы только что заявили, что раз на большей части страны его не хотят иметь президентом, то и указы не имеют юридической силы.
— Мы и не будем признавать Януковича, теперь главный Турчинов, — сказал представитель США. — И он имеет право объявить Виктора Януковича преступником.
Долгий разговор по видеосвязи на следующем заседании завершился ничем, а сразу после него украинские ВВС нанесли массированный удар по Харьковской ОГА. Причём авиабомбами! Погибло больше сотни человек, Виктор Янукович был тяжело ранен. В Киеве заявили, что так ему и надо, и, наплевав на Виктора Федоровича, власть Турчинова объявили полностью законной. Это не помешало ряду лидеров государств публично выразить сочувствие.
С этого момента гражданскую войну было не остановить, хотя украинские нацисты думали по другому, надеясь на геноцид.
Флёр Райдекс:
Началась моя работа начальником отдела с изучения списка заказов, и в какой стадии. Контроль за платежами, очередность выполнения в зависимости от финансовой дисциплины заказчиков. Потом объяснил составление договоров и смет, это самое простое. Ответами на замечания экспертов занималась наша Татьяна Владимировна кроме проверок отчетов. Я тоже была должна это делать, раз должна подписывать.
Дальше мы занялись инвентаризацией имущества отдела. Оргтехника это понятно, а потом оборудование. Что на уехавших машинах, потом уточняли, пока так пометила. Дальше перебирали и переписывали на тех машинах, что на базе, и что на складе хранится. Рассортировали металлолом и годную оснастку. Был ещё один ЗИЛ-131, без буровой установки, списанный. Давно стоявшую старую буровую я не трогала, оставляя на потом. И в конце концов спросила:
— С ней-то что делать?
— Вроде как на консервации. Но кому нужен этот раритет, — махнул рукой Дубровский. — В музей, разве что. И кто примет.
— Или на памятник. Какого года? — я начала интересоваться.
— Сейчас увидим. Ох, нихрена себе. Пятьдесят девятый.
— Тогда и правда можно сделать постамент и на него машину, — мне в голову мысль пришла.
— Ага, Карпов взял и оплатил это дело, как же. Будет ржаветь в углу.
Вроде бы всё, но я еще сказала:
— Ты извини, что так вышло.
— Забей, мне надоело уже быть начальником, тут не столько начальник, сколько диспетчер. Больше проблемы решаю, чем командую, то то, то это найди, то бумагу выпиши, — облегченно ответил Дубровский.
— Так и надо. Ты монарха хотел изображать? — я не очень поняла.
— Во многих конторах так и есть, но не тут. У меня и с желудком проблемы начались из-за нервов. Сражайся, Оксана.
Начала я изучать заказы. Обратила внимание, что на одном плане нарисованы скважины, а план застройки не сделан. И это наши проектировщики дали такое, Глушко Елена Владимировка. Пошла к ей и спрашиваю:
— Что тут будет?
— Как что, кафе. Написано же на штампике.
— Где какие здания? Где техзадание со списком зданий и сооружений и параметрами фундаментов? — я нормально спросила. Эта блондинка со стажем выдала:
— Вы сначала пробурите сколько считаете нужным, а мы посмотрим, что у вас будет, и сделаем генплан. Если что, доделаете геологию.
— Когда будет техзадание, тогда и отправлю бригаду, — я чётко закруглила разговор и пошла к себе в отдел, но не дошла, мне Карпов позвонил и вызвал в кабинет. Зашли туда вдвоём, и Глушко пожаловалась:
— Оксана только в должность вступила, и уже выделывается, хотя я ясно указала, где бурить скважины.
— Я не вижу, под что бурить, не имею техзадания с нормальным генпланом. Ещё раз спрашиваю, когда вы мне его дадите? — я не уступала. — Если под двухэтажное здание, то семь метров, а под стоянку трёх метров хватит.
— Ну вы сделайте, чтобы нам проще было проектировать. Потом подправите, если что.
— Оксана Дмитриевна, у вас на завтра все машины заняты? — спросил Карпов.
— И на послезавтра.
— Елена Владимировна, вам двух дней, надеюсь, хватит на составление генплана и техзадания? — жестко спросил Павел Васильевич.
— Ну, я не знаю. Это процесс творческий, надо же оптимально подобрать расположение зданий, автостоянки и проездов.
— Дайте мне список что надо, я вам быстро всё набросаю, — я решилась ускорить процесс.
— Ну вы же ничего в этом не понимаете...
— Елена Владимировна, дайте попробовать Оксане.
Ничего сложного не было: кафе с навесом, , беседки, автостоянка и туалет первая очередь; вторая ещё СТО и шиномонтаж. Я за пару минут нарисовала расположение. Кафе с навесом вытянулись вдоль трассы, и были отделены от неё стоянкой. За кафе на краю леса в ряд выстроились беседки, остаток места я распланировала под сквер с двумя дополнительными беседками, в углу туалет. И карандашом на месте сквера поместила СТО.
— Так размеры все просчитать надо. И может ещё лучше можно сделать, — Глушко не сдавалась.
— Нормальная планировка. Два дня все бригады будут заняты, в среду выедет машина, — закончил разговор директор. — Идите работайте.
Нормального задания так и не получила я до пятницы, а в пятницу в четыре часа Карпов спросил:
— Сейчас в чём проблема? Глушко жалуется, что передала тебе задание, а ни одна машина ещё не выехала.
— Когда, пусть скажет. Мне никто ничего не передавал.
