— Почему ты Гену бросаешь?
— Ты что, охренела, тварь? — не поняла Катя. — Сама с ним сексом занимаешься, и ещё удивляешься?
И тут же Катя попробовала ударить ногой брюнетку, вскользь зацепила ее ногу каблуком. Оксана еще раз опустила шатенку лицом в снег и спросила:
— Почему ты так решила? Кто тебе такое сказал?
— Какая разница? — истерила Катя.
— Полностью рассказывай, что и почему! — тут уж психикой как танком наехала.
— Ну, Гена хорошо к тебе относится, я видела, как вы танцевали. И ваш Карпов рассказал, что вы были вместе на съемных квартирах.
— Что именно он сказал? Дословно повтори.
— Э-э-э, сказал, что в командировках ночуете в одной квартире. Спросил у меня, уверена ли я, что без секса обходится с таким мужчиной. Я задумалась, а он Вадима, друга Гены попросил подтвердить, и Вадик ответил "Да, в одной квартире ночлег, в разных комнатах". Карпов добавил "Вот сама же слышала, Вадим в одной, Гена и Оксана в другой. Бочкин, молчи, не надо врать, что она отдельно спит". Я засомневалась, поглядела, как вы танцуете, и убежала.
— Я со всеми так выкладываюсь в танце, — качая головой "ну и дура", заявила смуглая красотка. Гена, слушавший разговор, встрял:
— Тебе всё понятно? Дома ещё поговорим, а сейчас пошли обратно.
У крыльца курила компания перед второй частью застолья. Степаненко, разъяренный, подошел к Карпову и спросил:
— Павел Васильевич, как это понимать?
— А что такое? Что-то не так?
— Зачем вы наврали моей Кате, что я ей изменяю с Оксаной?
— Это была шутка. Что тут такого? — засмеялся директор.
— За такие шутки в зубах бывают промежутки. Моя Катя уже собралась заявление из ЗАГСа забирать, хорошо хоть Оксана её остановила.
— Ну и что тут такого? Нашел бы другую, они все одинаковые, — заржал Павел Васильевич.
Тут Гена попробовал ударить Карпова, но между ними вскочила Оксана, а её кавалер повис сзади на Генке.
— Пусти, Саня, я ему в табло дам, — вырывался Степаненко.
— Быстро успокоились! — рявкнула роскошная брюнетка, вкладывая в слова всю силу убеждения и внушения. — Гена, ты дракой ничего не исправишь, только хуже сделаешь. Павел Васильевич, вы обязаны извиниться перед Степаненко.
— Извини, Гена, моя шутка это перебор, — не в силах устоять, извинился директор.
— Ладно, проехали. Больше так не делайте, — ответил Гена, впечатлённый тем, как Оксана сбила у него ярость.
Все молча пошли в зал, только директор, придержав первую красавицу в фирме, спросил:
— Не слишком ли много себе позволяешь?
— И что плохого в том, что не дала подраться, испортить отношения? Он бы вас избил.
— Ну и что? Я бы посадил за такое в воспитательных целях.
Оксану аж передернуло от такого ответа, но промолчала.
А за столом Ирочка тихонько спросила:
— У меня в конверте премия всего лишь пятьсот рублей. Это всё?!
— У меня тысяча, — ответил Гена.
— У меня две тысячи, — сказал Илья.
— И у меня, — добавила Татьяна Владимировна.
— А-а-а, понятно.
— Честно сказать, больше и не заслужила, — объяснил Дубровский. — Он вообще непонятно распределяет. Я не тебя, а Оксану рекомендовал, но жираф большой, ему видней. Кстати, что случилось?
— Неважно, — буркнул Гена.
— Наш директор очень некрасиво подшутил над невестой Степаненко, и тот едва не избил Карпова, — рассказала Оксана с мрачным видом.
— Меня Карпов зовет за стол, быстро подробности.
— Развод попробовал им устроить, сказал, что Оксана изменяет с Геной, а Катя и повелась. Но моя любимая сначала вправила этой овце мозги, а потом мы держали Гену, чтобы не избил Павла, — объяснил Саша.
— Песец! Потом продолжим, — и начальник отдела геологии пересел за стол администрации.
— Во даёте! На увольнение нарываетесь, нельзя же так, — сказал Семён Петрович, и тут же вжал голову в плечи, встретившись взглядом с Оксаной. Гена заявил, вскипая от злости:
— Сеня, только попробуй хоть кашлянуть на эту тему...
Змеюкин благоразумно молчал. Степаненко, глянув на стол начальства, обратился к нему:
— Семён, если хочешь загладить вину, отвлеки директора хоть чем-нибудь.
Бурильщик подумал пять секунд и встал:
— Наш многоуважаемый Павел Васильевич давно обещает купить новую буровую установку. И вот мне при всех хотелось бы услышать ответ, когда же это случится.
— В конце следующего года точно купим. Она дорогая, шесть миллионов рублей, и как раз к следующей зиме соберем нужную сумму, — пообещал Карпов.
Семён Петрович сел, а Оксана тихо сказала:
— Не получится так, как он планирует.
— Почему, — спросил Илья.
— Я не имею права делиться инсайдерской информацией.
— А по секрету?
— Нет, разве что дать несколько советов с её использованием. Но Карпов должен очень хорошо меня об этом попросить, — скучающе молвила Оксана.
Тут начальник проектного бюро, Алексей Александрович, сказал тост:
— Я всех поздравляю с Новым Годом, желаю счастья, здоровья, и чтобы хорошо работалось. Тем более, что у нас появилось много заказов по реконструкции производственных зданий. С Новым Годом!
Выпили, стали закусывать, и Баженов сказал с философским видом:
— Попали мы. Будем много копать.
— Прорвемся. Переживу спокойно, особенно если уволят, — махнул рукой Степаненко.
— Пускай. Меня наш директор бесит, — спокойно ответила Оксана.
— Нормальный директор, — защищал его Семён.
— Ты что-то сказал в его защиту, или мне показалось? — стал злиться Гена.
— Семён Петрович, ты совсем обнаглел с подхалимством, — и Сосновская начала приходить в ярость.
— Быстро успокоились оба! — крикнул Станкевич Александр. — Я видал и похуже и начальство, и подхалимов. Привыкай, Оксана.
Потом Гена встал и произнес тост:
— Давайте выпьем за прекрасных дам. Особенно за тех, кому можно смело верить, и которые за домом приглядят, пока муж в командировке. Прошу песню "Тёмная ночь".
— Марка Бернеса? — спросил диджей.
— Наверно, песня старая.
— Э-э-э, я другую включу, Михаил Боярский "Спасибо родная".
Под неё пошли танцевать. Карпов прислушался к словам, задумался, а Игнат Сергеевич, уже зная о случившемся, заметил:
— Умный паренек, адресовал Оксане и своей девочке, мог бы попросил Слепакова "Песня про начальника". И что теперь?
— Сейчас устрою.
Директор переговорил с ведущим, потом ещё с парой человек. Когда танец закончился, диджей объявил:
— А сейчас будет конкурс, кто дольше всего удержит даму на руках.
Володя Баженов сунулся к Ире, но Карпов отогнал и пошел с этой крошкой на конкурс. Саша с Оксаной, Гена с Катей, Петр с Ниной, Перовскую пригласил Никита Никитович. Этот проектировщик имел рост метр девяносто, и сам плотный. Ещё несколько пар вышли, но пожиже, разве что выделялся крупный Дима Евсеев со своей мелкой женой Ольгой.
По команде начали. Сначала все нормально стояли, потом ряды пошли редеть. Дело малость застопорилось, и остались Карпов и Ира, Саша с Оксаной, Гена с Катей, Петр с Ниной, Никита с Леной и Дима Евсеев с Ольгой. Все думали, что сдастся Станкевич, но пару минут никто не выходил. Разом слились Никита, Дима и Петр. В зале стало тихо: никто такого не ждал.
— Держись, Саня, держись, — нарушил тишину Гена.
— Ага, стараемся.
Павел Васильевич тоже заговорил:
— Оксана, не наваливайся так, пусть руками держит.
А и действительно, не столько Саня держал Оксану, сколько она его разве что не обвила телом, чтобы при ровной спине было легче держать. Ира директору не помогала, а Катя так не смогла, как Оксана.
Долго так стояли втроем. Но в конце-концов Карпова повело в сторону, аккуратно выпустил Иру, а сам на подкашивающихся ногах оперся об стену. Через пару секунд сдался и Саша, ему подруга помогла вернуться к столу, обнимая и поддерживая. Ещё через пять секунд Гена опустил Катю на пол, тоже уставший, но выглядел намного лучше Карпова и Станкевича.
— Вот наш победитель! Но второе и третье места мало уступили. Каждому приз! — объявил ведущий. Наградил всех троих, но Карпов позвал к своему столу Гену, Сашу и Оксану и сказал:
— Что, сильно здоровые? Слышали, что сказал Алексей Александрович? У наших заказчиков тоже полно такого добра с недавних пор. Вот и будете ударно работать. То Оксана, то Саша с тобой и Вадимом.
— Нам, татарам, все равно: наступать — бежать, отступать — бежать, — ответил Гена, но Оксана его затмила:
— Я так поняла, что это работы по расширению существующих производств. Тогда большое вам спасибо за возможность много общаться с рабочими предприятий. Мне это очень полезно, я ведь через два с половиной года буду избираться депутатом Госдумы.
— Я могу и не справиться помочь, даже если захочу, — попробовал осадить красавицу Игнат Сергеевич. — Это про выборы в 2016-м году. Разве что на следующие.
— У меня и другие влиятельные знакомые имеются. Эти заказы знак того, что российское руководство начало реализовывать программу импортозамещения. Ещё летом было ясно, что она нужна, и что будет, — заявила Оксана.
— Не понял, ещё и сейчас неочевидно. Что ты ещё знаешь? — спросил Карпов.
— Я не в той организации, чтобы подобные вещи рассказывать, и не на той должности, чтобы вам что-то советовать как владельцу. И дружбы между нами нет. Разрешите откланяться? — отшила красавица из будущего директора.
— Понтов много, а сама в драных колготках, — осадил Павел Васильевич.
— Ой, не заметила, когда порвала. Это когда Катю возвращала, то не обратила внимание на эту мелочь, — и тут Оксана убежала. Вернулась с голыми ногами, и они лучше выглядели без колготок, что все увидели.
— А я еще думал, почему так быстро бегает, — отметил Коля Смирнов.
— Я еще раньше заметил, что тренированная, — хмыкнул Гена.
— А как же я? — спросила Катя, тревожно глядя в глаза жениху.
— Я люблю тебя, и фигура у тебя супер. Оксана мне просто хорошая коллега, — утешил ее Степаненко.
А на следующем перерыве с Сосновской танцевал Игнат Сергеевич. Они энергично кружились, и Игнат стал уставать, сказал:
— Ох, потише, я ж не мальчик.
— Извините, я не рассчитала.
— Нестрашно. С вами так приятно танцевать, что я забыл кое-что предложить. Могу тебя пристроить в комиссию по делам несовершеннолетних как представителя общественности, будешь ходить в её составе по неблагополучным семьям. Тебе полезно, если не шутила про депутатство. А там посмотрим, может, хорошо себя покажешь, смогу порекомендовать в кандидаты.
— Спасибо. Только в командировки иногда езжу, не всегда будет получаться.
— Я поговорю с Павлом Васильевичем. Кстати, откуда ты знаешь про импортозамещение?
— Это не мой секрет.
— Понятно, — кивнул головой Игнат Сергеевич. — Чувствую, спортом занимаешься. Профессионально или так?
— Для себя. И руки, пожалуйста, с ягодиц на талию.
— Кстати, почему импортозамещение?
— Потому что поставки с Украины прекратятся, главное условие входа в Евросоюз это ликвидация ключевых предприятий. Как мне сказали, работники Икаруса не дадут соврать.
— Знаю эти автобусы, директор автопарка всё сокрушался, что перестали их выпускать, — кивнул Игнат Сергеевич. Сам же сделал зарубку в уме потрясти через ФСБ данную брюнетку.
Ага, попробовал. Выяснил моментально, только тронул с глазу на глаз, так Иван Ильич, глава межрайонного отдела посоветовал не искать приключений на свою голову, ибо у их ведомства на особом счету, а уж коли доведется с ней работать, так не обижать.
Флёр Райдекс:
Мы 30 декабря вышли на работу, как сказал Саша, поприсутствовать. Но директор не забыл вечера, и испортил нам жизнь как смог. Я не ожидала, что он такой обидчивый.
С утра мой любимый писал ведомости сдачи образцов в лабораторию. Я занималась своими объектами. Тут Дубровский объявляет:
— Оксана, есть специальная просьба Павла Васильевича. Твой Саша не все вышки отбурил, поедешь сейчас доделывать то, что он не успел, и я добавлю. Да, я понимаю, что Новый Год, но ехать надо, это не я придумал.
— С кем ехать? — я интересуюсь, потеряв хорошее настроение.
— С Геной и Вадимом, конечно же, — усмехаясь, ответил Петр.
— Дорогой начальник, мне Степаненко сказал, что собирается встретить Новый Год в кафе с невестой. Потому у меня есть предложение: давай я его заменю в этой командировке как водитель и помощник бурильщика. И он отметит, как хочет, и я с Оксаной вместе его проведем, погуляем в командировке по другому городу в новогоднюю ночь, — мой Александр с натянутой улыбкой и развязно говорил, но я заметила, что он разозлился.
— Павел Васильевич сказал чётко и ясно, чтобы Оксана ехала в командировку обязательно вместе с Геной и Вадимом, — не совсем уверенно ответил начальник отдела.
— Он случайно больше ничего не хочет? Скажем, чтобы мы с Геной набили ему морду? — мой любимый стал терять выдержку.
— Саня, ты что, идиот? Хочешь, чтобы тебя уволили? Да ещё по статье? — спросил начальник отдела.
— Карпов у нас идиот, особенно местами! Какого хрена он нам пакостит? Обидно, что Оксана перед ним ноги не раздвигает, и в придачу Гену с ним насильно помирила? Пускай свои обиды засунет в задницу!!! — мой любимый стал разъяренно кричать.
— И что, ему так и передать, чтобы шёл?! — скептически спросил Петр.
— Можешь добавить, что ни я, ни Оксана не сможем дальше работать, если он будет нам гадить ради понтов вместо того, чтобы использовать её потенциал, — заявил мой любимый уже равнодушным голосом. — Могу хоть сейчас написать заявление об уходе.
— Я тоже, мне надоело такое руководство, — я присоединилась, хочется уйти отсюда после некрасивой истории на корпоративной вечеринке. Глубже стала понимать, что такое капиталисты.
— Успокойтесь, скажите, ну куда вы сможете уйти? — скептически заявил начальник отдела. — Разве найдете, где лучше. Пусть даже выйдет. Но вы поймите, он начальник, может творить все, что не запрещено законом, да и то может обходить. Не этот, так другой прицепится.
— И что с того? Далеко не все, что возможно делать безнаказанно, можно делать, — я возразила, злясь. — Директор наоборот должен быть образцом в поведении.
— Оксана, пойдем, поговорим, — отозвал на коридор мой Александр. — Сама ты как думаешь, сейчас лучше или потом уйти? Это при условии, что ты его приструнишь своим не слишком честным способом.
— Сейчас рановато. Но ты пойми, что применять гипнотические способности на своих начальниках категорически запрещено, — я вспомнила запрет своего времени.
— Это у вас запрещено. А тут раз так давит, злоупотребляя властью, тебе надо самой надавить для восстановления справедливости. Ты пойми, Флёр, это тебе не твоя родина, тут наглых и аморальных, которые тебе гадят, надо самой давить, пользуясь запредельной силой внушения. Разумеется, тех, кто никого не жалеет и гнобит. Если не будешь силовыми психологическими методами останавливать и приводить к уважительному поведению тех, кто пытается тобой попользоваться в одностороннем порядке, то провалишь то, ради чего сейчас живешь. Ты сильнее всех, не только можешь, но и должна давать отпор против тех, кто против тебя устраивает войну, думая, что силой духа и психологического давления сломать и подчинить тебя. Сама должна давить и использовать, пусть и избегая ненужного зла, — сделал мне выговор любимый. — Действуй.
