— Если ценой этого будет твоя жизнь, то я готова, — видно, Кэретта ничуть не шутит.
— Что Аренкерт? — резко бросает Дина в сторону Кэретты.
— Прислал елейное послание с заверениями и уверениями. Она освободится — посажу ответ писать.
— У тебя своих писцов полно, — не полезла за словом в карман девочка.
— Я же не прошу тебя вежливое письмо писать...
Динка просияла.
— Что ещё от Аренкерта?
— Прислал обоз с фуражом и рисом.
Дина щёлкает пальцами. Почему -то я догадываюсь, что это о рапорте, что у меня в руках. Даю ей в руку.
— Так! Эрескет! Ты тут писал, сколько лошадей у тебя побито. Сейчас чиркану ему пару строчек... — наклоняется над столом и торопливо что-то пишет, — Он мою руку знает... Чтобы ко второй страже был здесь. С лошадьми. Отговорок не потерплю.
Протягивает листок.
— Свободен!
— Лучшая голова севера одной ногой в могиле, а второму по значимости ум начисто отшибло. — распаляется Кэретта, — Да-да, о тебе речь Рэндэрд!
Без вас двоих мы вполовину, если не больше, слабее.
— Никто из нас помирать не собирается! — за двоих ответил я.
— Ты же не помнишь ничего! А ты загнёшься через месяц! Вы это понимаете!
Пока я понимаю только то, что оказывается, был при Дине этаким начальником штаба. Судя по всему, неплохим. А выигранное сражение, оказывается, наполовину обезглавило армию. И сделать с этим ничего нельзя. Это Рэндэрд Гальдер местный, но никак не я. А Дина опасно ранена. То есть, в самой ближайшей перспективе младшей Дине придётся примерить материнские доспехи. А Херенокт, случись что с Диной опять попытается. Точнее, не сам попытается, а вновь возглавит тех, кто вокруг братца Безглазого увиваются. А непримиримых там хватает. И что гораздо хуже — полно колеблющихся. Этот же Аренкерт сколько раз от одних к другим бегал? И каждый раз что-то для себя получать умудрялся. А сколько таких Аренкертов?
Кэретта не полководец, Линк ни разу ни дипломат. Со вчерашнего веселья запомнил местную шутку: "Хотите, чтобы нам войну объявили? Отправьте Линка послом!" Всем шутка известна "отправить Линка послом" — это как по-нашему "оказать медвежью услугу".
— Я его по голове тресну — глядишь, память и вернётся; за месяц много чего произойти может. В том числе и с ногой моей. Пока, вон, глянь — Отран впустил в город наш отряд.
— А завтра впустит хереноктовский.
— Не паникуй. Херенокт теперь в прошлом. Отрану нужен любй, кто сможет усилить пограничные части. Сейчас — это мы.
— Херенокт десять лет этой армией командовал, тут почти все офицеры — его ставленники.
— И что? Им, знаешь ли, тоже наши дрязги надоели. Не забывай, сколько раз они нас снабжали информацией о том, что за линией творится.
— Точно так же, как и Херенокта.
— Ну и? Они кого угодно бы снабдили. Безглазый и тот понимал — за линией уже не племена — там государство. Молодое. Хищное. Они видят наши города, они хотят жить в них. Но главное — они хотят жить вместо нас. Им кажется, что мы одряхлели и только друг дружку можем резать. Заметь, уже дважды за сорок лет большой поход за линию срывался из-за наших дрязг. Мы слишком большой подарок сделали тем, что за линией. Слишком!
— Без тебя этот поход не состоится и в этот раз.
— Если даже так, — снова встревает в разговор младшая Дина, — то я-то всё равно останусь.
Кэретта и Дина посмотрели на неё с абсолютно одинаковым и совершенно непередаваемым выражением лиц с убийственной смесью ярости и иронии.
Оказывается, иметь персональную повозку для перевозки барахла могли только высшие офицеры. Что же, интересно. Не мог, по определению не мог Рэндэрд этот никаких записей не вести. Обязан был просто. Но где их тут найдёшь. Оружия много, судя по всему, Рэндэрд коллекционировал редкие и необычные клинки, но следил явно только за тем, что использовал в деле. На прочих же — кое-где даже ржавчина попадается. Много где гнёзда для камушков есть, но самих камушков в поле зрения почти не наблюдается. Причём, камушки явно не профессиональный ювелир выковыривал.
Далеко не сразу нашёлся довольно плотный кожаный мешочек. Содержание соответствует ожиданию. Монеты местные. Чеканка хорошая, попадись такая в нашем мире, решил бы что век девятнадцатый минимум. Так, основа денежного обращения тут явно серебро, во всяком случае, серебряных монет больше всего. Преобладают недавних лет чеканки (год выпуска тут на монетах ставить уже додумались). Монеты по размерам одинаковые, а вот профили — разные. Преобладают портреты самой Дины II (вполне узнаваемые). На других — тоже профиль. Мужской. Похоже это Безглазый, хотя на монете дефектов на его физиономии не наблюдается. Года — те же. Ну прям, как у нас в смуту, когда в Москве чеканили одно, в Новгороде — другое, а в Ярославле — третье, всё разного достоинствами и с разными именами. В Ярославле, вроде даже в 1612 монеты клеймили именем Фёдора. Причём, все это вполне себе было в обращении. На более старых монетах — профиль Дины Первой, но таких монет всего парочка. Серебро всё в трёх номиналах — один, пять и десять.
Медь тоже есть, стандартна только сторона с номиналом, а на другой стороне — чего только нет — звери, включая мамонта, птицы, какие-то гербы. И это какой-то сплав меди.
Похоже, Рэндэрд страстью к накопительству не обладает. Золотых монет мало, профилей на них нет — пятиконечная звезда, напоминающая очертаниями звезду ГСС, или цветок присутствуют. Все надписи на золотых — иероглифами. По качеству чеканки золотые монеты лучше всех, от монет нашего мира почти не отличаются.
Похоже, золотые монеты чеканят от лица императора, серебро — от лица командующих полевыми армиями — реальных хозяев положения дел в стране, а мелочь может чеканить почти каждый крупный город. Да и золото, возможно, чеканит не столичный денежный двор, а как раз Дина с Безглазым.
Что у него тут ещё? Книги. Вполне привычного вида. Напечатанные. В основном — трактаты о военном искусстве. (Это гуд, очень даже гуд). Один даже за авторством Дины I — надо прочесть в первую очередь, хотя издан сей труд пять лет назад. Трактат о метательных машинах представляет сугубо исторический интерес. Что тут ещё? Роман какой-то.
Наконец, попался и сундук с бумагами. Хорошо хоть Рэндэрд имел привычку связку ключей на шее носить.
Открыв сундук, я понял:
Повезло!!!
Просто невероятно повезло!!!
Этот Гальдер местный и в самом деле вел дневник, скрупулезно записывая все прошедшие встречи и обсуждаемые вопросы. О пополнении, о снабжении продовольствием и фуражом, и главное — о планируемых операциях. Причём он ещё схемки рисовал! Но важнее всего — он писал должности и звания всех, с кем разговаривал. Эрескерт, к примеру, занимает должность "начальник огня". А Кэретта, оказывается, казначей, причём "главный государственный".
Какой-то кожаный продолговатый футляр. В нём — подзорная труба. Оптика весьма приличная. Какие-то письма. Личных нет, все сплошь деловые — долговые расписки, что-то вроде расписок банков, доклады управляющих имений и рудников. Рэндэрд — то, похоже, не только влиятелен, но и богат, хотя, эти две вещи, как правило, прямо взаимосвязаны.
Хм. Письмо от Кэретты. Рэндэрд явно читал, я — нет. Письмо вообще-то не совсем от Кэретты, а от государственного казначея. Мне предлагают продать какой-то рудник и земли вокруг него. Сумма в золоте четырнадцать тысяч. Судя по дате, письмо получено совсем недавно. Это и есть то предложение? Судя по всему, одно из тех предложений, на которые нет возможности ответить отказом.
Что ещё?
— Не думала тебя здесь найти, — резко оборачиваюсь. У повозки стоит Кэретта, позади неё — пара вояк весьма зверского вида. Мужчина и женщина. Похожи, как брат с сестрой.
Выбираюсь из повозки.
Кэретта протягивает мешочек, вид которого не оставляет сомнений в содержимом.
— Вот. Наградные за звезду да часть трофейных.
Развязываю. Золото. Причем, побольше, чем у меня есть.
— Распишись.
У неё, оказывается, на поясе чернильница и стальное перо.
Самая натуральная платёжная ведомость. Даже выполнена на отпечатанном бланке имён на тридцать. Мое — первое. Только напротив него нет подписи. Сумма — триста золотых. Больше всех, у остальных — меньше, причём все суммы кратны пятидесяти. Подспудно ожидал, вместо большинства росписей будет крестик или палец в чернилах. Но нет, везде росписи, некоторые даже каллиграфическим почерком. Чернила и то разных оттенков. Похоже, у Кэретты чернильница — вроде знака различия. Кто-то умудрился даже золотыми чернилами подпись поставить. Имя ближе к нижней части списка знакомое. Точно, Дина Младшая. Такие чернила — типичные подростковые понты с поправкой на местные условия.
— Свободны!
Эти двое отходят, но не слишком далеко.
— Пересчитывать не будешь?
Завязываю мешочек и кладу в повозку.
— Что же, хоть в чём-то не переменился. Так что там о моем предложении?
— Насчёт рудника?
— Вспомнил?
— Нет. Письмо прочитал.
Маска склоняется набок.
— И что надумал относительно этого моего предложения? — явно выделяет слово "этого".
— Я согласен, — просто не хочу вникать в тонкости местного горного дела. Материальные блага лучше иметь в виде звонкой монеты.
— Хорошо. Бумаги подготовят к завтра. Зайдёшь в канцелярию, там и подпишем. Деньги желаешь получить наличными, или переводом на счёт?
— Переводом, — таскать в обозе такую кучу монет как-то рискованно.
— Хорошо. Но я о другом вообще-то пришла поговорить.
— Я понял, главный казначей вовсе не обязан лично деньги награжденным носить.
— Конечно. Но нигде и не сказано, что он не может этого делать. Ты понимаешь, что всё, понимаешь, всё, может измениться!
Как же нехорошо, что глаз её видеть не можешь.
— Я думаю, она выздоровеет.
— Ты надеешься?
— Да.
— А я — нет!
— Она врач. Лучший на свете.
— Это да. Но она врёт сама себе. Я тоже кое-что понимаю в медицине. Её рана смертельна. Воспаление убьёт её.
— Я не верю. Рана опасна, но я не знаю секретов Дины. Чем-то она же лечит себя. Вчера сражалась.
— У неё очень сильная воля. И всё. Ей с каждым днём хуже. Что будет, если она умрёт?
— У неё есть наследник.
— Девчонка. Незаконнорожденная. Меня или тебя это не волнует, но сам знаешь, для кого этот вопрос крайне существенен. Да, Дина давно огласила завещание. И не все хотят ждать, пока девочка подрастёт. На неё уже было покушение. Причём после того, как стало известно, что рана опасна. Кто-то хочет избавиться от неё. И этот кто-то здесь, он близко.
— Кого-то подозреваешь?
— Всех. Даже тебя.
— Зачем мне это?
— У тебя есть мотив — ты способный военачальник, популярен в армии... Хотя, по-моему, ты хочешь добраться до неё по-другому. Тем более, ты не женат...
Усмехаюсь. Рассуждает она логично. Дина-Младшая, насколько я средневековые мерки помню, практически взрослая. Но кому-то она нужна мёртвой.
— Возраст у неё такой. Снесли бы мне вчера голову — забыла бы обо мне сразу после похорон.
— Однако головы тебе не снесли...
— Как именно на неё покушались?
— Что? И этого не помнишь?
— Не помню.
— Три дня назад. Ночью. Змеи убили двоих, подбиравшихся к её палатке. Они уже ткань разрезали. Потом нашли двух убитых часовых.
— Кто они были?
— Не знаю. Сейчас у нас очень много ополченцев. Доспехи могли снять с убитых. Их не опознал никто. Дина не знает, что было покушение. Она думает, что убили лазутчиков.
— А мать?
— Знает. Змеи говорят, что это были очень хорошие наёмные убийцы. У одного на кинжале был яд, действующий мгновенно. Яд очень редкий.
— Где такой делают?
— Только на побережье, там компонент один — печень надо непременно с живой рыбы вырезать. Да и на побережье умельцев мало.
А хорошо она в ядах разбирается... Хотя, в такое время для политиков её уровня...
— Яд долго опасен?
— До двух-трёх лет.
— А у нас много умельцев таких?
— Трое точно. Дина, я, старший врач. Не в ту сторону гнёшь.
— Я просто понять пытаюсь... Ты уверена, что они были не от Безглазого?
— Уверенным быть нельзя ни в чём. Но шли они именно к её палатке. Хотя попытаться убить Дину было бы логичнее. Смерть дочери привела бы только к тому, что она приказала пленных не брать. На её способность соображать ничья бы смерть не оказала влияния.
Уж такая вот она.
Пропал бы или нет, я без этих бумаг — не факт. Вот, что с ними гораздо легче — факт непреложный. С собственным происхождением, наконец, разобрался. Не зря я в самом начале о Рэнде подумал. Рэндэрд, оказывается, его бастард. Притом, самый младший. Насчёт обилия родственников можно не беспокоится — без денег Рэнд никого не оставил. Но и магнатом, каким был сам, тоже никого не сделал.
Он, по сути, магнатом был, несколькими провинциями владел, но никогда не являлся магнатом по духу, считая себя имперским генералом и наместником. Самый противоречивый из соратников Рыжей Ведьмы. Наверное, лучший кавалерист своего времени. При этом невероятно жестокий человек, почти маньяк.
Искренний приверженец Кэрдин, считавшей её лучшим Верховным чуть ли не со времён Высадки. В решающем сражении Первой Войны Верховных для победы армии Север он сделал всё, что мог. Его кавалерия опрокинула левый фланг Эрендорна. Центр устоял. Сама Рыжая Ведьма, лично пошедшая в атаку, не смогла сокрушить боевых порядков Херенокта. Пытаясь прорубиться к нему, был смертельно ранен второй человек в армии Север — генерал Яроорт. Третьим в армии Север как раз и был Рэнд.
На север он и отступил, удержав под своим контролем примерно треть из поддерживавших Кэрдин, земель. Эрендорн туда просто не полез. Он победил, но потери были огромны. Сам додумался, или Херенокт подсказал, но командарм Юг решил, что худой мир воистину лучше ссоры, что особенно важно в свете непрерывно ухудшающейся ситуации на границах разваливающейся Империи. Командарм Юг объявил амнистию всем воевавшим за Кэрдин, император подтвердил его указ.
Эрендорну хватало власти в своих провинциях и относительного (временами просто условного) подчинения прочих наместников. Даже Рэнд принёс ему формальную присягу, оставаясь, по сути дела, главой независимого государства. Рэнд был сторонником сильной центральной власти. В Рыжей Ведьме он видел человека, способного приструнить наместников. В Эрендорне он такого человека не видел. При каждом удобном и не слишком, случае, он напоминал, что Наместником Севера его сделала Кэрдин.
Уже после поражения, он не раз и не два пытался поднять её на новую Войну Верховных. Север от войны почти не пострадал, к тому же, недавно обнаружены богатые месторождения золота. Кэрдин отвечала отказами. Лавры наёмного полководца её вполне устраивали. Рэнд предупреждал, что от неё рано или поздно попытаются избавиться. Рыжая Ведьма только хохотала в ответ. Слишком уж она в свою удачу верила.
Рэнд оказался прав, Кэрдин убили.
Вскоре на Севере объявилась Дина... В том, что Дина не самозванец, Рэнд ни секунды не сомневался. Испытывал некоторые сомнения относительно её способностей. Сомнения вскоре рассеялись. Падение последнего из догрэдских государств блестяще показало, чего Дина стоит.
