Андрей сразу направился наверх, сообщить новость и свои соображения насчёт неё. Он по очереди обошёл все комнаты, чтобы попросить всех собраться у него, последней на очереди оказалась Кэтрин. Булдаков не знал, нужно ли говорить с Кейт о проблемах, но потом, поразмыслив, посчитал, что если не вводить её в курс происходящих дел, то девушка может почувствовать себя изгоем.
На предложение Кейт отреагировала с азартом, ответив на его вопрос, что полностью здорова, и никогда не чувствовала себя лучше. Оставалось только поблагодарить судьбу, если она говорила правду.
Через несколько минут все уже были в его комнате и ждали объяснений.
— Итак, заседание "Совета Пятерых" объявляется открытым, — заявил Андрей.
— Довольно помпезное начало, — заметил Фрэнк.
— Ладно, у меня две новости: хорошая и плохая. Впрочем, звучат они как одна...
— В самых худших традициях жанра, — послышался голос Жана. Андрей, отметив, что настроение у всех приподнятое, изложил последний разговор с посыльным Императора.
— Не вижу ничего плохого, — подумав, сказал Фрэнк.
— Нет, Фрэнк, ты не прав, — сказал Саша, — не просто же так они хотят, чтобы мы присутствовали. Они чего-то хотят.
— Я тоже об этом подумал. У меня есть предположение, что нас хотят использовать, чтобы отпугнуть противника, но есть и второе предположение...
— Лично мне без разницы, — сказал Фрэнк, не дослушав. — Пускай используют наш статус. Главное, что мы скоро покинем этот мир. Нас это, в общем, уже не касается, мы скоро уедем, а расхлёбывать всю местную кухню придётся не нам.
— Надоела робинзонада? — спросил Жан.
— Не то слово...
— Нет, Фрэнки, и здесь ты ошибаешься. Нас и дома не оставят в покое. Ты подумай: это же контакт! Хоть и не в том смысле, который вкладывают в это слово люди из "Дальнего космоса". Они будут спрашивать на каждом шаге: "Почему?" и "Зачем?"... — подправил Андрей. — К тому же я не озвучил второе предположение.
— Какое? — насторожился Биккилс.
— Есть предположение, что они нас разоблачили.
— Эндрю, почему ты видишь в каждом камушке булыжник? — спросил американец. — Может быть, всё не так плохо. У тебя нет причин так думать.
— Слово не осязаемо, но способно убивать. Я видел усиление охраны, я видел взгляды слуг.
— Стандартная тактика, — отозвался Жан. — Они пытаются следить за нами, потому что не доверяют. Я бы на их месте поступал бы так же.
— Не буду исключать ошибки. Я хотел, чтобы мы были настороже, и в случае чего всегда могли сорваться с места.
— А я всегда считал тебя оптимистом, — наконец высказался Александр.
— Я — реалист-оптимист. Кейт?
— А?
— Они хотели, чтобы ты присутствовала на Ассамблее. Ты знаешь, что это такое?
— Что-то вроде высшего научного учреждения...
— Они хотели, чтобы ты присутствовала. Знаешь почему?
— Может, хотели, чтобы я подтолкнула их в физике? — неуверенно предположила она.
— Возможно. Ты что-нибудь говорила им о нашей науке? То, что могло бы их заинтересовать.
— Нет, абсолютно ничего.
— Ну, значит всё нормально, — произнёс Андрей.
Булдаков хотел расспросить Кейт, но боялся, что это может навредить. Несмотря на все заявления, он чувствовал изменения в ней, поэтому решил, что лучше сначала поговорить с Сашей и желательно сделать это поскорее, поэтому Андрей попросил его остаться, когда все уже собирались уходить.
Оставшись с ним один на один, Булдаков долго молчал, он думал, как лучше начать, чтобы не задеть чувства друга.
— Андрей, ты объявил минуту молчания? У нас траур? — улыбнулся Саша, но тот молчал, и друг спросил прямо уже серьёзно. — Есть проблема посерьёзнее, чем подозрения?
— Да. Дело в Кейт.
— В Кейт? Но, по-моему, она полностью здорова.
— Прости, Саш, но... ты видел её глаза?
— Я не понимаю, о чём ты?
— Я бы и сам хотел это знать. Мне, кажется, вся эта история со стадионом...
— Короче, ты сомневаешься в её психическом здоровье, — ответил за него Саша.
— В общем, ты прав.
— Как только мы вернёмся, сделаем обследование. Здесь мы ничего не можем сделать...
— Мы можем с ней поговорить, откровенно. Точнее, ты можешь. Я твой друг, и никогда не посоветовал бы плохого, — сказал Андрей, на что Саша заметил:
— Знаешь правило: лучше никогда не советовать?
— Да, знаю. И всё же я советую. На свой страх и риск.
— Ну... ты игрок, ты любишь риск. Я не хочу об этом с ней говорить. Она и так многое перенесла. Зачем теребить рану, когда она ещё не зажила? Это всё?
— Да.
— Я подумаю, Андрей, но и ты меня должен понять, — поднимаясь, сказал Саша.
— Да, я всё отлично понимаю, вот только боюсь, что с ней придётся поговорить на эту тему.
— Ладно, не будь таким мрачным, а то с таким настроением ты всю дипломатию себе порушишь, — усмехнулся Александр.
— Давай, иди. Не трогай моё проклятие, — усмехнулся Андрей. Вскоре за другом захлопнулась дверь, и он остался наедине со своими мыслями.
-
Все эти долгие дни Кэтрин думала лишь об одном: как бы поскорее вернуться домой. Мысли об Алексе тоже часто посещали её во время пленения. По-другому она не хотела это называть, и более того: считала, что это было именно пленом.
Сегодня наконец-то появился свет в конце туннеля. Она ликовала: мечта последних четырёх недель сбывалась, но что-то глубоко в душе говорило, что до конца ещё далеко. Им ещё придётся отведать "сюрпризов". И связаны эти предположения были с наличием в ней сознания другого, более сильного существа, с которым она не могла совладать.
Теперь стало совершенно очевидно, что именно Фэви устроил эксперимент с ними, подстраивал им "случайности", которые сводились к одному моменту и месту: арена центрального стадиона Эрении. Вот только зачем Фэви потребовалась такая сложная комбинация, не понятно. Ведь, обладая такой силой, он мог бы сделать проще. Загадка...
Кэтрин посмотрела на горизонт, окрашенный в багровые тона, и внезапно почувствовала приближающуюся опасность, но не для неё. Девушка поняла, что ощущала какие-то планы этого существа. Теперь, когда Фэви был внутри, его мысли иногда удавалось "почувствовать". Она попыталась вчувствоваться, но кто-то резко закрыл доступ и ощущение опасности исчезло. Происходящее походило на войну, в которой у Кейт не было ни единого шанса на победу...
Кэтрин отошла от окна и взяла компьютер, следовало проверить некоторые догадки. Этот компьютер был подарком матери на двадцатилетие. Дорогая девушке вещь, почти талисман, с которым она редко расставалась. Сколько тяжёлых дней и ночей они провели за работой. Как же Кейт радовалась тогда, что компьютер нашёлся! Чудо, что он сохранился после всего, что произошло!
Кейт нажала кнопку. Через секунду микрокомпьютер загрузился, и на дисплее засветилась приветствующая вставка.
— И тебе привет, Джонни, — сказала Кейт, садясь на кровать.
— Рад вас снова видеть, — ответила машина.
Почему-то этот голос вызвал у неё улыбку. Может быть, голос компьютера напомнил о родине.
— Джонни, мне нужна информация о расчётах для гипердвигателя. Необходимо рассчитать, сколько потребуется энергии компьютеру, чтобы задать функции прыжка, сфера радиусом десять метров.
На экране возникли графики и цифры. Её первая догадка подтвердилась: нехватка энергии стала причиной тому, что они оказались здесь, а она уже начала подозревать, что Фэви приложил руку и к этому. "Значит, всё-таки это сбой в работе компьютера", — решила она.
Судя по графику, ожидаемое отклонение от координат составляло около двух метров.
"Около двух метров", — повторила Кейт мысленно. — "Нас разбросало на несколько километров. Не ты ли помог, Фэви?"
— Это всё, Джонни. Спасибо.
Компьютер послушно выключился.
"Неужели всё он придумал уже на ходу?.."
— А вот здесь ты права, — голос прозвучал так неожиданно, что Кейт вздрогнула и вскочила. Фэви сидел на кровати и улыбался.
"Почему он постоянно улыбается?" — подумала она и ответила:
— Я догадалась, что верно догадалась. Мог бы и не приходить. Одно твоё присутствие уже для меня невыносимо. Убирайся!
— О, смело, но эта смелость от неведения, — произнёс он.
— Не пугай, я уже устала бояться.
— Нравится тебе это или нет, но я всегда буду с тобой.
— Ты слишком самонадеян. Мы найдём способ избавиться от тебя. Я и так дала тебе завышенную оценку. Скорее всего, ты человек, который достиг некоторых способностей, хотя и высоких.
— Это скромная оценка. Ты никогда не сможешь понять до конца, кто я есть на самом деле, если будет оперировать лишь известными тебе символами. Человеку свойственно всё объяснять любыми понятиями, уже ему знакомыми.
— В этом и состоит способ познания мира, — отметила Кэтрин.
— Неверный способ.
— Ты знаешь другие? — усмехнулась девушка. — Ничто не происходит из ничего, даже Теория Эйнштейна, которая перевернула мировоззрение, не возникла на пустом месте. Этому предшествовали столетия. Таков фундаментальный закон природы.
— В мою задачу не входит тебя переубеждать...
— Тогда зачем ты пришёл?
— Сообщить одну новость, приятную, надеюсь.
— Как же! От тебя дождёшься приятных новостей. До сих пор ты нёс только одни беды, экспериментатор. Или лучше с большой буквы: Экспериментатор?
— Неважно. Это всего лишь слова. Они не меняют сути. Ты слишком эмоционально на всё реагируешь... Вам придётся взять ещё одного человека с собой.
— Вот это уже вряд ли. От нас это будет зависеть, а не от тебя. Или ты решил нам внушить?
— Этого делать я не собираюсь, но поверь мне. Мои прогнозы всегда сбываются.
— Ты — предсказатель?
— Нет, я — Творец. Проведём ещё один эксперимент. Вот сейчас по лестнице будут подниматься Алекс и Андрей, между прочим, они говорят о тебе. Они зайдут и спросят: "Кейт, с кем ты разговариваешь?"
— Почему ты так думаешь?
— Это можно посчитать. Я знаю их местоположение, я знаю, о чём они разговаривают. Имея многие исходные данные можно узнать будущее, то есть просчитать. Как говорил ваш Ферран: "Человеческий ум может судить о будущем не иначе, как обдумывая прошедшее".
— Ферран имел в виду совсем иное, — бросила Кэтрин, но всё-таки задумалась над сказанным. — То есть, имея начальные данные Вселенной, можно вычислить её историю? Идея идёт ещё из XIX века.
— Я не это имел в виду. У Вселенной нет начала.
— Она существует вечно?
— Есть третий вариант, который является совокупностью двух других. Истина, как всегда, посередине. Приведу пример: тогда, в гостях у аборигенов, ты сказала, что существует третий вариант. Ты сказала, что вы на Земле и нет.
— Цикличность?
— В некотором роде, да. Смотря как посмотреть...
— Похоже, ты любишь загадки, Фэви, — произнесла Кэтрин.
— В любом случае всё развивается в соответствии с заданным планом. Каждое действие уже предрешено, нравится тебе это или нет.
— Кем?
— Можешь назвать это Судьбой.
— Мне не нравятся идеи, в которых отсутствует свобода выбора.
— Я знаю. Позже ты сама всё поймёшь. Свобода лишь иллюзия, не более того. Будущее так же легко читается, как и книга... если ты, конечно, умеешь читать, — добавил он и улыбнулся.
— Что ты там говорил про Эндрю и Алекса? — решила прервать этот спор Кэтрин.
— С вероятностью девяносто восемь процентов они захотят поговорить с тобой, но так как, подходя, услышат твой голос, а они знают, что никого постороннего здесь нет, то спросят об этом. Вероятность того, что прозвучит именно эта фраза, — девяносто пять процентов. Посчитай вероятность.
— Девяносто три процента.
— Девяносто три и одна десятая процента, — поправил он.
— И о чём же они говорят? Может, ты знаешь подробности?
— Обсуждают тебя-меня. Твою-мою проблему. Говорят, что ты-я очень изменилась.
— Твоё всеведение может только поражать, но чему оно служит, Фэви? Зачем тебе это нужно? Зачем ты подстраивал нам "случайности"?
— Я изучал ваше поведение.
— Что?! — взорвалась Кейт, но Фэви повторил:
— Я изучал ваше поведение. Я приходил к тебе и изучал твою реакцию. Ты же сама назвала меня Экспериментатором.
— Ради своего Эксперимента ты представился конюхом? Но это же смешно!..
— Успокойся, — мягко поправил он. — Ты слишком возбуждена.
Кэтрин поймала себя на мысли, что Фэви говорит правду. Действительно, злостью тут не поможешь, как бы она не ненавидела его. Действительно, следовало бы сдерживать эмоции. В любой момент Фэви может надоесть разговор, и тогда он уйдёт, а вопросов накопилось много...
"Интересно, почему он вообще до сих пор тут? Он ещё чего-то хочет".
— Но зачем, если ты можешь читать мысли?
— Снова приведу наглядный пример: у тебя есть радио, но чтобы слушать его, ты должна его настроить.
— Все эти люди твои марионетки?
— Отнюдь, но иногда я им помогаю... а иногда они мне, — ответил Фэви и стрельнул глазами на неё. — Мы — взаимовыгодный симбиоз.
— А зачем было разделять нас в самом начале?
— Сначала я хотел проникнуть внутрь тебя сразу, но потом передумал.
— И чтобы проникнуть ты хотел использовать того зверя?
— Да, его атака заставила бы высвободить большую энергию из тебя. В этом случае мне было бы легче.
— И поэтому позже ты использовал арену... — догадалась Кейт.
— Верно, но после я подумал, что это подождёт, и навёл на тебя аборигена.
— И он об этом, конечно, не догадывался?
— Конечно, нет. Для него это было чистой случайностью. Он был так счастлив. Странное это состояние, — сказал Фэви. — Я свёл аборигенов и посмотрел за твоей реакцией.
— Свёл два племени? Ты чуть не убил его. Если бы он погиб, ты бы списал на необходимую жертву Эксперимента?
— Да, но признаться, я не ожидал от тебя такой реакции.
— И что же ты решил? — Кэтрин действительно был интересен вывод.
— Я отметил, что ты предпочла более слабого. Тогда я задумался: "Почему?" Это нелогично. Математически неверно.
— Не уверена, что ты до конца это понял.
— Да, я тогда не понял твоего решения, признаю. Ты действовала нелогично.
— И через него ты задавал свои вопросы?
— Да, но он и сам хотел это знать, поэтому моя роль оказалась минимальной. Я стал слушателем. Остальные люди из вашей группы оказались довольно расторопными, поэтому мне пришлось строить ловушку. Рабовладельцы — люди более сильные и влиятельные. Я посчитал, что они смогут удержать вас порознь, пока я провожу свой эксперимент.
— И что же ты решил, наблюдая за мной? — спросила Кэтрин и добавила. — Знаешь, неприятно чувствовать себя мелкой букашкой, которую разглядывают через микроскоп.
— Неважно, что я решил. Может, тебе удастся что-нибудь узнать. Вся информация у тебя в голове, но тебе придётся потрудиться, чтобы добраться до неё, — лукаво улыбнулся Фэви.
— Это тоже часть твоего Эксперимента? — спросила Кэтрин.
