— Вот ведь зараза какая! — услышали десантники голос Красса. — Щит мне снёс, падла!
— Сосредоточьте огонь на машине! — Шепард принялась палить по роботу; остальные последовали её примеру. — Отвлеките её от Эйнара!
Град пуль обрушился на вражескую машину, пилот которой на время потерял интерес к аларийцу, сосредоточив своё внимание на новых противниках. И этим воспользовался Красс. Подхватившись на ноги, он бросился к машине, на ходу перехватывая тяжёлую винтовку. Вскочив на какой-то контейнер, он резко оттолкнулся от него обеими ногами и перелетел по воздуху прямо на корпус робота, оказавшись точно за пилотским кокпитом. Держась одной рукой за торчащую на левом плече машины импульсную пушку, Красс принялся палить из «Чёрной вдовы» по пилотской кабине, пытаясь пробить бронированное стекло триплекса и убить пилота. Тому, понятное дело, такой поворот дела пришёлся весьма не по душе и он отчаянными усилиями попытался стряхнуть аларийца наземь. Не вышло. Тогда из недр машины раздался какой-то басовитый гул, под стопами полыхнуло пламя и тяжёлый робот взмыл в воздух, подскочив метра на четыре от поверхности посадочной площадки.
— Что ж ты никак не угомонишься, падла железная?! — в сердцах проорал Красс, пытаясь удержаться на корпусе. Возможно, это ему и удалось бы, стой машина на платформе, но именно в этот момент робот грузно плюхнулся на эту самую платформу после того, как прыжковые ускорители подбросили его в воздух. Алариец не удержался на плечах стального титана и грохнулся наземь. И на сей раз пилот не сплоховал — закреплённый под пулемётом штык, больше всего похожий на длинный меч, сумел пробить кордиумовую броню и пригвоздить Красса к платформе.
— Богиня — нет! — Лиара, на ходу ведя огонь из пистолета-пулемёта, бросилась на помощь аларийцу, но тот, несмотря на пригвоздивший его к поверхности посадочной площадки огромный штык, был ещё в состоянии сражаться. Ухватив штык обеими руками, он, коротко вскрикнув, принялся вытаскивать его из своего тела, преодолевая сопротивление механических мускулов и суставов. И в этот момент прямо перед триплексом кабины возникла сгенерированная азари сингулярность, что отвлекло пилота машины от столь упрямого солдата, который никак не хотел подыхать.
— Сюрприз, сука железная! — Что-то маленькое и дискообразное полетело точно в направлении бронированного стекла, а через секунду прилепившаяся к триплексу кумулятивная бронебойная граната разнесла толстое бронестекло на кусочки. Пилот каким-то образом, видимо, благодаря бронекостюму, сумел выжить, но оказавшая подле машины Т’Сони исправила сей недочёт в мгновенье ока, изрешетив его длинной очередью бронебойных пуль.
— Эйнар! — азари с ходу опустилась на колени перед лежащим на платформе аларийцем, под которым уже натекла большая лужа крови. — Эйнар, держись! Мы тебя сейчас вытащим!
— Я не за тем пролежал… столько лет… чтобы… вот так подохнуть…
Пальцы правой руки аларийца вцепились в плечо Лиары, но спустя секунду безвольно разжались и закованная в кордиумовую броню рука упала на покрытие платформы. Того, как со стороны трёх приземлившихся на площадке челноков к ним бегут саларианские солдаты, а над ними зависает «Кадьяк», Красс уже не увидел.
ГЛАВА 8. НЕОЖИДАННОЕ НАЗНАЧЕНИЕ.
Что-то холодное и тонкое коснулось губ, и Эйнар Красс почувствовал, как какая-то отвратительная на вкус жидкость стекает ему в пищевод. Закашлявшись, он попытался оттолкнуть от себя ту хреновину, через которую в рот вливалась эта гадость, но сделать это ему не удалось. Сильные, но в то же время, нежные пальцы схватили его за руки и держали до тех пор, пока жидкость полностью не стекла в горло. Лишь после этого его руки были освобождены и по лицу прошуршало что-то остро пахнущее. Чихнув и поморщившись от неприятного вкуса во рту, алариец открыл глаза.
— И как себя чувствует наш больной? — услышал алариец знакомый голос; в следующую секунду он увидел над собой синекожее лицо доктора Т’Cони. Азари приветливо улыбнулась ему. — Ничего не болит?
— Что за гадость вы влили мне в рот? — Красс, слегка приподняв голову, огляделся. Он лежал в лазарете «Нормандии», на лежанке меддиагноста, а у дальней стены доктор Чаквас что-то внимательно рассматривала на экране электронного микроскопа. — На вкус как… как… как кака! — он явно собирался употребить совсем иное слово, но почему-то присутствие Лиары сбило его с толку и привело в некоторое смущение.
— Это медикаментозный препарат, лейтенант Красс, — отозвалась корабельный медик. — И, надо признать, более капризного пациента мне ещё не доводилось встречать. Это надо же — его приносят сюда полностью без сознания, с дырой в теле, снимают с него броню, кладут на операционный стол, а он вдруг приходит в себя и требует, чтобы на него что-нибудь накинули — дескать, в помещении находятся женщины!
— Это было вполне справедливое требование, док, — возразил алариец, пытаясь приподняться на лежанке и принять сидячее положение. Лиара принялась было ему помогать, но он жестом остановил её и осторожно уселся сам, прислушиваясь к своим ощущениям. Интересно — совершенно ничего не болело. Он медленно развёл в стороны полы халата, который был на нём, и не обнаружил никаких следов раны. Хмыкнул и снова плотно запахнул халат, заметив, что сие действие вызвало усмешку на губах азари. — Можно было хотя бы штаны оставить!
— Вы в броне были, откуда на вас могли взяться штаны? — Чаквас покачала головой. — Но вы всё же молодец. Ваш организм удивительно быстро восстановился после ранения, слава Богу, что штык тот не задел ни один жизненно важный орган, хотя крови вы потеряли немало.
— Надеюсь, вы в меня не засунули ничего кибернетического? — Красс с подозрением оглядел себя.
— Не беспокойтесь. Запас крови на борту «Нормандии» вполне обеспечивает нужды лазарета, а у вас, как ни странно, кровь по своему составу похожа на кровь землянина первой группы с положительным резус-фактором. Практически похожа, отличия не составляют и десятую долю процента, но я всё-таки провела ряд тестов, чтобы убедиться, что переливание крови вас не убьёт.
— Значит, вы воспользовались моим беспомощным состоянием и провели всё-таки свои тесты? — Красс покачал головой. — Док — вы никак не уймётесь, я погляжу.
— Эйнар — вы должны понять, что с медицинской точки зрения вы представляете собой уникальный объект! Представитель народа, жившего на Земле задолго до современного человечества! И ведь вы практически ничем не отличаетесь от нас, если не считать ваших врождённых способностей!
— Ладно, и что же вы во мне такого нашли интересного?
— Да ничего, собственно. — Чаквас выглядела весьма сконфуженной. — Я проводила лишь общие исследования, а для полного обследования нужно было бы использовать более точную и совершенную аппаратуру, такую, скажем, какая имеется в распоряжении Госпиталя Джона Хопкинса в Балтиморе или Института Пирогова в Москве. Но сейчас, увы, они вне пределов досягаемости…
— И слава Предкам! — Красс усмехнулся. — По-моему, дай вам волю, вы бы меня вообще отсюда не выпустили, да ещё и по частям разобрали бы!
— Ну, до такого бы я…
— Доктор Чаквас — можно вас попросить оставить нас вдвоём? — вмешалась Лиара. — Мне хотелось бы кое о чём спросить лейтенанта Красса.
— Да пожалуйста. — Лукаво взглянув на азари, Карин Чаквас выключила микроскоп и вышла из отсека, притворив за собой дверь.
— Это что — вторая часть пыток? — алариец недовольно нахмурился. — Сперва один доктор, но от медицины, надо мной измывается, а теперь за меня решила приняться доктор от ксеноархеологии?
— Эйнар. — Лиара присела на край лежанки и посмотрела ему прямо в глаза. И почему-то совершенно неожиданно Крассу расхотелось спорить и пререкаться с этой инопланетянкой. — Мне действительно хочется о многом тебя расспросить, но, если тебе это в тягость, то так и скажи. Я пойму, не обижусь.
— Э-э… док, я вовсе не собирался обижать тебя. — Красс осторожно дотронулся до руки азари. Лиара проследила за его движением и несмело улыбнулась. — Э, да я ведь тебе нравлюсь, ведь так? А, док? Я прав?
— А говорил, что в мозги не залазишь без спроса! — сердито нахмурилась Лиара.
— А и не надо в мозги лазить, чтобы это понять. — Красс хмыкнул. — Интересно, м-да…
— Чего тут интересного?
— Это из-за этих твоих… как их там…объятий вечности? Это что вообще у вашего народа за фишка такая? Способ… э-э… гм… спаривания?
— Ну… не совсем. — Т’Сони смутилась, но глаз от аларийца не отвела. — В данном случае это был просто перенос информации, в чём ты, несомненно, смог убедиться.
— Это верно, сведения, что ты мне тогда передала, очень помогли мне сориентироваться в вашем мире. Но ведь это и не только перенос информации, а, док?
— Чего ты так прицепился к этому обстоятельству? — было заметно, что данная тема Лиаре не слишком пришлась по вкусу.
— Да просто интересно. — Красс откинулся на спинку лежанки и скрестил руки за головой. — Но если тебе эта тема неприятна, я не стану её развивать… пока.
— В каком это смысле — пока? — не поняла Лиара.
— Лиара, — похоже было, что Красс впервые назвал азари по имени за всё время своего пребывания на борту «Нормандии», — мне действительно приятно видеть, что я способен вызывать какие-то положительные эмоции у женского пола, пусть этот самый женский пол и принадлежит к инопланетной расе. Ты тоже очень красивая девушка… и это ещё мягко сказано. — При этих словах Т’Сони сильно смутилась и отвела взгляд от аларийца. — Однако вы, азари, сами провоцируете разные толки и сплетни вокруг своей расы, пусть и неосознанно.
— Ну, так вышло уж… благодаря некоторым слишком уж безответственным представителям моего народа…
— Возможно. Но ты, кажется, собиралась поговорить о другом. — Красс осторожно взял Лиару за руку. — Предрассудки касаемо твоего народа мне хорошо известны, но ты не забывай, что я — телепат. И я вижу истинный облик доктора ксеноархеологии Лиары Т’Сони.
— И что ты видишь? — азари внимательно взглянула на него своими синими глазами.
— А что ты хочешь услышать? — Красс усмехнулся. — Если кто-нибудь при мне выразится в том духе, что азари выглядят совсем иначе, нежели кажутся, то я этому недоумку засуну его паршивый язык ему же в задницу.
— Ого, как сурово это звучит! — Лиаре явно было приятно это слышать. — Но ты прав — давай перейдём к делу.
— Давай перейдём, — согласился алариец.
Лиара поудобнее уселась на краю лежанки, не обращая внимания на то, что алариец всё так же держал её за руку. По непонятным для неё самой причинам ей это было очень даже приятно. Однако Т’Сони сумела настроиться на деловой тон.
— Мне кажется, ты знаешь, что это была за машина, там, на Сур’Кеше, — проговорила она. — Ну, тот робот, который едва тебя… едва…
— Не убил. Называй вещи своими именами. Ведь не убил же. А ты сильно перепугалась, когда он меня пригвоздил?
— Эйнар!
— Ладно, не буду тебя смущать, Лиара. Да, я знаю, что это была за штука, но это означает, что «Цербер» нашёл что-то, принадлежащее моему временному периоду. Машина эта являлась почти точной копией боевой штурмовой машины космического десанта сетани — это родственная аларийцам раса из системы звезды, которая сейчас известна под названием Фомальгаут. Сетани сражались вместе с нами против Жнецов, хотя за пять с половиной тысяч лет до вторжения этих креветок-переростков моя раса схлестнулась с сетани из-за контроля над скоплением Найкрис, которое было очень богато полезными ископаемыми. И у нас, и у них тогда у власти находились весьма воинственные группировки, и, как следствие, война не замедлила состояться. БШМ сетани были очень грозной силой, да ты сама видела это.
— Получается, что «Цербер» где-то нашёл технологию этих… сетани и приспособил для своих нужд?
— Выходит, что так. А если капитан Шепард права и руководство этой организации находится под контролем Жнецов, то это очень и очень опасно для всех нас. Воевать на два фронта в сложившейся ситуации будет очень непросто. Кстати, как та кроганка? Удалось вывезти её с Сур’Кеша?
— Да, всё обошлось, хвала Богине. Она, между прочим, в этом же лазарете, только в следующем боксе. Чувствует себя вполне хорошо.
— И этот саларианец, Мордин, он что — действительно может создать вакцину от генофага, используя ткани этой инопланетянки?
— Мордин — гений, если можно так выразиться о нём. — Т’Сони усмехнулась. — Но гений опасный. Сначала он тебя убьёт, а потом вылечит.
— Хе, мне это знакомо! Знал я похожего на этого Солуса врача, правда, он был не саларианцем, он был из моего народа. Но это отступление от темы, Лиара. Мне кажется, у тебя ко мне куча вопросов.
— Ошибаешься. — Азари мило улыбнулась аларийцу. — Всего один.
— Неужели?
— Да вот, представь себе!
— Ладно, и что это за вопрос?
— Что вы были нашедши на планете, которую ты назвал Ироли-II? Это как-то связано со Жнецами?
— Шасст его знает! — пожал плечами Красс. — Я видел лишь стереоснимки того, что нашли военные археологи…
— Военные археологи? — переспросила Лиара.
— Ну, наша Империя ведь была военной меритократией, так что ничего странного тут нет…
— А ты можешь хотя бы вкратце рассказать о своём народе, Эйнар? — в глазах Лиары зажглись огоньки интереса.
— Разве тебе уже неинтересно?
— А… да-да, ты прав! — Т’Сони застенчиво улыбнулась. — Так что это было?
— Рисунок. Рисунок на каменной стене, выжженный термическим способом, но не высокотехнологичным, а примитивным. И изображал он существо, похожее на Жнеца, которому возносили хвалу примитивные гуманоиды.
— А это… не ошибка?
— Не знаю. Рисунку этому, без малого, около восьми-девяти миллионов лет. Раса, изображённая на нём, неизвестна нам — когда корабль изыскателей обнаружил систему Ироли, разумных жизнеформ ни одна из семи планет системы не имела, даже две кислородные. Я всего лишь видел стереоснимок, но у меня сложилось стойкое впечатление, что на стене той было выжжено не изображение Жнеца.
— То есть? — не поняла азари.
— То и есть. Не знаю, почему мне так показалось, но я бы не отказался от своих слов даже под прицелом корабельного дезинтегратора. Я не знаю, как это объяснить, Лиара.
— Интересно. — Т’Сони задумчиво потёрла подбородок. — Жаль, что больше ничего путного ты не можешь сказать на эту тему.
Красс развёл руками — дескать, есть так, как есть.
— Тогда, быть может, ты ответишь на мои вопросы? — в синих глазах Лиары заплясали лукавые огоньки.
— Уговор был на один вопрос, доктор Т’Сони.
— Ещё раз назовёшь меня «доктор Т’Сони» — в стазис на весь день помещу!
— Помещай. Мне твой стазис пофиг — я его в два счёта сниму пси-ударом. Я тогда просто не стал этого делать, потому что… не хотел…
