— Следуя его приказам, все ученики в додзё выстроились в ряд и один за другим подходили ко мне. Мне было запрещено защищаться. Я должен был просить у них пощады. Один за другим они давали мне пощёчины, били кулаками, толкали, валили на землю. Некоторые из них на меня плевали. Они обзывали меня самыми страшными ругательствами своего языка. И каждому я должен был говорить: «Я сдаюсь!», «Пощадите!», «Я знаю, что вы лучше меня!».
Гарри попытался это представить, но у него ничего не вышло. Ну не могло такое случиться с горделивым профессором Квирреллом.
— Уже тогда я был великолепным боевым магом. Даже без палочки я мог убить их всех. Но я этого не сделал. Я научился признавать поражение. Тот день стал одним из неприятнейших дней в моей жизни. И когда я покинул додзё через восемь месяцев — срок маленький, но больше я себе позволить не мог — Мастер сказал мне: «Надеюсь, ты понимаешь, для чего это было нужно». И я ответил ему, что урок был бесценен. И это правда.
В глазах профессора Квиррелла появилась горечь:
— Наверно, вы спросите — где же это чудесное место, можно ли и вам там поучиться. Нельзя. После меня в эту школу, укрытую глубоко в горах, явился ещё один претендент на обучение. Тот-Кого-Нельзя-Называть.
По классу пронёсся дружный вздох. Гарри ощутил пустоту в груди. Он уже представлял, чем закончится эта история.
— Тёмный Лорд предстал в своём истинном обличии — пылающие красные глаза и всё такое. Ученики пробовали его задержать, но он просто аппарировал сквозь них. К нему вышел Мастер, и Тёмный Лорд потребовал — не попросил, а потребовал, чтобы его обучали.
На лице профессора Квиррелла было крайне мрачное выражение.
— Вероятно, старик перечитал книжек, в которых истинный мастер боевых искусств одолевает даже демонов. Так или иначе, но он отказался. Тёмный Лорд пожелал узнать причину, по которой он не может стать учеником. Мастер ответил, что тот слишком нетерпелив, и тогда Тёмный Лорд вырвал ему язык.
И опять дружный вздох.
— Думаю, вы уже поняли, что было дальше. Ученики набросились на Тёмного Лорда, но он всех парализовал, а потом...
Голос профессора Квиррелла на мгновение затих.
— В числе непростительных проклятий существует одно, именуемое Круциатус. Оно вызывает у жертвы невыносимую боль. Если Круциатус поддерживать в течение нескольких минут, то жертва непоправимо утрачивает рассудок. На каждого из учеников Тёмный Лорд по очереди накладывал Круциатус, пока они все не сошли с ума, а потом он прикончил их Смертельным проклятием, заставив Мастера за всем этим наблюдать. После чего убил и старика. Я узнал об этом от единственного выжившего ученика, моего друга, которого Тёмный Лорд оставил в живых, чтобы было кому обо всём рассказать...
Профессор Квиррелл на секунду отвернулся, а потом вновь, уже спокойно, оглядел класс.
— Тёмные волшебники не в состоянии сладить со своим нравом, — тихо произнёс Квиррелл. — Это, за редким исключением, общая для них черта. Всякий, кто сражается с ними достаточно долго, привыкает на это полагаться. Вполне очевидно, что Тёмный Лорд не выиграл в тот день. Его целью было изучение боевых искусств, но он не получил ни единого урока. Он совершенно напрасно позволил этой истории получить огласку. Она показывает не его силу, но скорее его слабость, которую против него можно использовать.
Взгляд профессора Квиррелла остановился на одном ученике в аудитории.
— Гарри Поттер, — сказал Квиррелл.
— Да, — хрипло отозвался Гарри.
— Что конкретно вы сегодня сделали неправильно?
У Гарри возникло ощущение, что его сейчас стошнит.
— Я вышел из себя.
— Недостаточно конкретно, — покачал головой профессор Квиррелл, — позвольте уточнить. У многих животных есть так называемые ритуальные поединки. Они атакуют друг друга рогами, пытаясь опрокинуть, а не проткнуть насквозь. Они дерутся лапами, но когти не выпускают. Почему они их прячут? Ведь так их шансы на победу значительно вырастут? Потому что тогда их противник тоже начнёт пользоваться когтями, и вместо ритуального соревнования с победителем и проигравшим получится бой, в котором они оба могут получить серьёзные ранения.
Профессор Квиррелл смотрел с экрана прямо в глаза Гарри:
— Сегодня, мистер Поттер, вы продемонстрировали, что, в отличие от животных, которые прячут когти и мирятся с любым результатом, вы не способны признать поражение в ритуальном поединке. Когда вам бросил вызов профессор Хогвартса, вы не отступились. Почувствовав возможность проигрыша, вы обнажили когти, невзирая на опасность. Вы накручивали конфликт снова и снова. Всё началось со щелчка по носу со стороны профессора Снейпа, который занимает более высокую ступень в иерархии. Но вместо того, чтобы спокойно уступить, вы дали отпор, потеряли десять баллов Когтеврана и вскоре уже вели разговор об уходе из Хогвартса. Тот факт, что после этого вы раскрутили конфликт ещё дальше в неком неизвестном направлении и каким-то образом в конце концов победили, не отменяет вашего скудоумия.
— Я понял, — выдавил Гарри.
У него пересохло в горле. Анализ был точен. До ужаса. После речи Квиррелла Гарри ясно видел, что вернее описать произошедшее невозможно. И когда обнаруживается, что кто-то так хорошо понимает твои поступки, волей-неволей начинаешь верить, что этот кто-то прав и насчёт других твоих качеств — например, готовности убивать.
— Когда, мистер Поттер, в следующий раз вам вздумается обострить конфликт, вы можете потерять всё, что будет стоять на кону. Не знаю, какова была ваша ставка сегодня, но, полагаю, гораздо выше десяти баллов Когтеврана.
Ага, судьба магической Британии — вот на что была игра.
— Вы возразите, что, мол, старались помочь всему Хогвартсу. Что цель была достойна риска. Это ложь. Если бы вы...
— Я должен был стерпеть щелчок по носу, выждать и найти самое подходящее время для ответных действий, — хрипло сказал Гарри. — Но это означало бы проигрыш. Признание его превосходства. Это то, что не смог сделать Тёмный Лорд по отношению к Мастеру, у которого он хотел учиться.
Профессор Квиррелл кивнул:
— Вижу, вы всё прекрасно поняли. Так вот, мистер Поттер, сегодня вы научитесь проигрывать.
— Я...
— Никаких возражений. Вы в этом остро нуждаетесь, и у вас хватит на это сил. Уверяю, ваш урок будет легче моего, даже если эти пятнадцать минут покажутся вам самым ужасным опытом в вашей пока ещё недолгой жизни.
Гарри сглотнул.
— Профессор Квиррелл, — тихо сказал он, — может, как-нибудь в другой раз?
— Нет, — коротко ответил Квиррелл. — Вы провели в Хогвартсе всего пять дней и уже успели вляпаться. Сегодня пятница. Следующее занятие по Защите будет в среду. Суббота, воскресенье, понедельник, вторник, среда... Нет, так долго откладывать нельзя.
Послышались редкие смешки.
— Можете считать это требованием вашего профессора, мистер Поттер. Замечу, что в противном случае я не стану обучать вас атакующим заклинаниям, так как не желаю вскоре узнать, что вы кого-то покалечили или даже убили. Как я слышал, ваши пальцы, к сожалению, сами по себе мощное оружие. Прошу вас не щёлкать ими во время этого занятия.
Ещё несколько смешков, довольно нервных.
Гарри чуть не плакал:
— Профессор Квиррелл, если вы задумали что-то вроде того, что было в вашем рассказе, то я, скорее всего, разозлюсь, а я, честное слово, очень не хочу сегодня снова злиться...
— Смысл не в том, чтобы сдерживать гнев, — веско сказал Квиррелл. — Ярость естественна. Вам нужно научится проигрывать, даже когда вы в ярости. Или хотя бы притвориться, что проиграли, чтобы потом спокойно обдумать свою месть. Я так и поступил ранее с мистером Гойлом, если, конечно, никто из вас не полагает всерьёз, что он и впрямь превзошёл меня в бою...
— Я вас не превзошёл! — истошно завопил со своего места мистер Гойл. — Я знаю, вы на самом деле не проиграли! Пожалуйста, не надо мне мстить!
У Гарри засосало под ложечкой. Профессор Квиррелл не знал о его загадочной тёмной стороне.
— Профессор, нам очень нужно обсудить это после занятия...
— Так и сделаем, — примирительным тоном пообещал профессор Квиррелл, — когда вы научитесь проигрывать.
Его лицо было серьёзным.
— Само собой разумеется, я не допущу, чтобы вам нанесли травму или даже причинили значительную боль. Вы будете страдать лишь от необходимости проиграть, вместо того чтобы давать сдачи и обострять сражение до победного конца.
Задыхаясь от страха, который был сильнее, чем даже после урока зельеварения, Гарри сказал:
— Профессор Квиррелл, я не хочу, чтобы вас из-за меня уволили...
— Не уволят, — возразил Квиррелл, — если вы потом расскажете, что так было необходимо. Это я оставляю на вас. — На мгновение голос Квиррелла стал сухим: — Можете мне поверить, в коридорах этой школы терпят и не такое. Наш случай будет выделяться только тем, что произошёл в классе.
— Профессор Квиррелл, — прошептал Гарри, впрочем, не рассчитывая, что остальные ничего не услышат, — вы правда думаете, что если я не пройду через это, то могу причинить кому-то серьёзный вред?
— Да, — коротко ответил Квиррелл.
— Тогда, — Гарри откровенно тошнило, — я согласен.
Профессор Квиррелл повернулся к слизеринцам:
— Так-с... с полного согласия учителя и при том, что Снейпа не будут винить в ваших действиях... кто из вас хочет показать своё превосходство над Мальчиком-Который-Выжил? Пихнуть его, толкнуть, чтобы он упал, услышать, как он молит о пощаде?
Пять рук взлетели в воздух.
— Все, кто поднял руку: вы законченные идиоты. Вы понимаете, что означает слово «притворное», когда речь идёт о притворном поражении? Если Гарри Поттер станет следующим Тёмным Лордом, то после окончания школы он всех вас из-под земли достанет и с удовольствием поубивает.
Пять рук незамедлительно опустились.
— Не поубиваю, — неубедительно выговорил Гарри. — Я клянусь не мстить тем, кто поможет мне научиться проигрывать. Профессор Квиррелл... пожалуйста... хватит.
Профессор вздохнул:
— Приношу извинения, мистер Поттер. Знаю, вас раздражают такие речи вне зависимости от того, собираетесь вы стать Тёмным Лордом или нет. Но этим детям тоже нужно усвоить важный для жизни урок. Могу ли я наградить вас одним баллом Квиррелла в качестве извинения?
— Дайте два, — сказал Гарри.
Послышался удивлённый смех, немного разрядивший обстановку.
— Сделано, — сказал профессор Квиррелл.
— И после окончания школы я вас выслежу и защекочу до смерти.
Снова раздался смех. Впрочем, на лице Квиррелла не возникло и тени улыбки.
Гарри чувствовал, что он как будто борется с анакондой, пытаясь направить разговор так, чтобы убедить остальных, что он всё-таки не Тёмный Лорд... и почему только профессор Квиррелл относится к нему с таким подозрением?
— Профессор, — ровным голосом сказал Драко, — я тоже не планирую становиться глупым Тёмным Лордом.
В помещении повисла тревожная тишина.
«Ну зачем ты так!» — чуть не завопил Гарри, но сдержался: Драко, возможно, не хотел подавать виду, что вмешивается из-за дружбы с Гарри... или он просто втирался в доверие...
Поймав себя на столь циничной мысли, Гарри почувствовал себя мелочным мизантропом. Но, возможно, на такой эффект Драко и рассчитывал.
Профессор Квиррелл серьёзно посмотрел на Драко.
— Вы беспокоитесь, что не сможете притвориться проигравшим, мистер Малфой? Что недостаток мистера Поттера присущ и вам? Сомневаюсь, что ваш отец не позаботился об этом.
— Когда это касается разговоров — может быть, — лицо Драко появилось на экране, — но не тогда, когда речь идёт о толчках и подножках. Я хочу быть таким же сильным, как вы, профессор Квиррелл.
Профессор удивлённо приподнял брови.
— Боюсь, мистер Малфой, — после некоторой паузы сказал он, — что мероприятие, приготовленное для мистера Поттера, подразумевает присутствие нескольких слизеринских старшекурсников, которым впоследствии будет объяснена вся глупость их поведения — так что вам оно не подойдёт. Но по моему профессиональному мнению вы уже достаточно сильны. Если я узнаю, что вы совершили глупость, подобную глупости мистера Поттера, то я подготовлю ещё одно мероприятие и извинюсь перед вами и перед теми, кто от вас пострадает. Но не думаю, что таковая необходимость возникнет.
— Я понял, профессор, — сказал Драко.
Квиррелл окинул взглядом весь класс:
— Кто-нибудь ещё хочет ступить на тропу самосовершенствования?
Некоторые ученики нервно переглянулись. Кое-кто, как Гарри заметил со своего последнего ряда, собирался было открыть рот, но так и не издал ни звука. В итоге никто больше не вызвался.
— Драко Малфой будет одним из генералов армий вашего курса, — сказал Квиррелл, — если, конечно, захочет принять участие во внеклассных занятиях. А теперь, мистер Поттер, пожалуйста, подойдите.
* * *
«Да, — сообщил ему профессор Квиррелл, — вы должны сделать это при всех, в том числе и перед вашими друзьями, потому что именно в такой ситуации вы противостояли Снейпу и именно в такой ситуации вы должны научиться проигрывать».
Так что за действом наблюдали все первокурсники, укрытые магическим пологом тишины. И Гарри, и профессор попросили их не вмешиваться. Гермиона сидела отвернувшись, но она не выразила протеста и даже не обменялась с Гарри многозначительным взглядом. Вероятно, потому, что тоже присутствовала на уроке зельеварения.
Гарри встал на мягкий голубой мат, какой можно найти в любом магловском додзё. Профессор Квиррелл постелил его на пол, чтобы Гарри мог на него падать.
Мальчик боялся того, что может наделать. Если слова профессора про его готовность убивать — правда...
Палочка Гарри лежала на столе Квиррелла, и не потому, что Гарри знал какие-то защитные заклинания, а, скорее, чтобы он не воткнул её кому-нибудь в глаз. Кошель, в котором теперь находился Маховик времени, лежал там же. Маховик хоть и покрывала защитная оболочка, но он по-прежнему был довольно хрупкой вещицей.
Гарри умолял профессора Квиррелла наколдовать ему боксёрские перчатки, чтобы блокировать удары оппонентов, но тот, глянув на него с пониманием, лишь отрицательно покачал головой.
Я не стану выцарапывать им глаза, я не стану выцарапывать им глаза, я не стану выцарапывать им глаза, на этом моя жизнь в Хогвартсе кончится, меня арестуют, — твердил себе Гарри, стараясь крепко вбить эту мысль в голову, в надежде, что она останется там, даже когда проснётся его стремление убивать.
