Череда громких пожертвований закрепила за мной славу богатого малого, но чтобы эта слава переросла в зависть и уважение одновременно, мне нужно спустить кругленькую сумму на что-то, что не имеет сугубо практического значения. У маглов так же — много богатых людей жертвуют свои деньги нуждающимся, но запоминают не их, а тех, кто купил себе самую длинную яхту, самый высокий небоскрёб и самую дорогую лошадь. Ну, последнее уже лет пятьдесят не актуально, но не суть.
Волшебный мир не предоставлял крупных возможностей в том, чтобы легко и без проблем спустить крупную сумму денег на что-то большое и интересное. Серьёзно — тут даже потратить деньги не на что, ассортимент и правда был скромен, как веке в восемнадцатом-девятнадцатом. Хотя нет, всё же в восемнадцатом, в девятнадцатом уже были и яхты, и прочее.
Тут стоит ещё кое-что прояснить — волшебники очень озабочены семейными узами. Чем ещё заниматься так называемому «высшему» обществу? Ладно работяги — они просто работают, стараются обеспечить себе лучшую долю, а те, кто родился с золотой ложкой во рту? Мне это общество представилось как толпа людей, озабоченная только межличностными отношениями — кто с кем враждует, кто с кем дружит, кто за кого замуж собирается… Последнее немаловажная часть всего времяпровождения так называемого высшего общества — походы в гости друг к другу, совместные ужины и завтраки, беседы хрен знает о чём и конечно же — молодые озабочены друг другом, старшие — тем, чтобы молодому поколению подыскать подходящую пару, справиться с их упрямством и так далее.
Были и ренегаты в этом обществе — например, Молли Уизли, в девичестве Прюэтт, которая из высшего общества вылетела вперёд своей обширной пятой точкой, связав себя узами брака с простым, пусть волшебным, но простым и не благородным семейством. А что значит «благородное»? Это жуткая условность. По правде говоря — в этом волшебном мире не было аристократии, потому что аристократия — это придворные короля, часть феодальной системы. В Англии сохранилась возможно самая долгоживущая монархия с самой что ни на есть настоящей аристократией, но в волшебном мире аристократов не было. В былые времена, бывало, волшебники служили монарху и получали за это в награду земли и прочие ништяки — именно так появились самые старые волшебные семьи. Однако, титулы их мало волновали — потому что даже до введения статута секретности, волшебники смотрели на всех, в том числе и на короля, как на пустое место. Они для них всего лишь маглы, не более того — аристократия если и была в волшебном мире, то только маглорождёные из знатных семей.
Так развеивается один из мифов маглорождёных о том, что в волшебном мире есть какая-либо аристократия, титулы, лорды… Титулы и правда есть — но они обычно даются народной молвой. Титул лорда тоже, правда, это тоже скорее прозвище, чем какой-либо социальный статус.
Определённо, Лонгботтомы относились к числу старинных и уважаемых семейств. Узнать всё это мне помогли архивы министерства магии — как я там оказался? Магия. Магия в волшебной чековой книжке — мне даже не пришлось поднимать шум и гам, министр без малейших вопросов закрыл глаза и подписал бумаги, разрешающие мне посещать архивы министерства магии в любое время дня и ночи.
Вот я и изучал Лонгботтома — историю его семьи, родителей, бабушку — последняя была главной проблемой. Строгая, суровая, громогласная, воспитанная в крепких старых традициях и постоянно всех шпыняющая. И в лучшие времена своей юности, её мало кто мог вынести, что уж говорить про то, какой она стала, постарев. Из ума не выжила.
Ещё у Невилла были родственники — дядя с его женой. Подробных данных у министерства было откровенно немного, чтобы составить достоверную картину семьи невилла. Но и так можно кое-что понять — классическая до одури английская семья. Живут в обособленном старинном доме, где есть большие теплицы и огороды, бабка — строгих правил.
* * *
Выход из ситуации мне показала классическая литература. А именно — решение подобной проблемы в романе Вудхауза, там было сказано умно — люди, страдающие определённым комплексом неполноценности, склонны смелеть при успешном выступлении и если получают одобрение толпы.
Так ли это на самом деле? Впрочем, выступать в сельском театре Невиллу не придётся — я думал над тем, как это провернуть. Ну серьёзно — выход конечно интересный, но как это устроить? Во-первых — что Невилл вообще сам умеет? А во-вторых — как он может получить горячее одобрение толпы, если его даже в школе одноклассники совершенно не уважают? Это уже было задачей высокой сложности — нельзя просто взять и заставить Невилла побыть недолго популярным.
Да и как популярным? У кого? Где?
Вот на этом моменте у меня опускались руки, поскольку никаких выходов из ситуации я не видел. Невилл — помесь домашней морской свинки и котёнка, хомячок-переросток. У него нет характера, а если и есть — то где-то глубоко внутри, а снаружи только неуверенность во всём, в каждом своём шаге. И что делать в таком случае? Вот этот вопрос я задавал себе, может быть — тайно обучить его кое-какой магии? Во-первых — я не уверен, что у него есть такой же талант, как у Джиневры Уизли. То есть освоить какие-то чары без палочки и слов — это явно не к нему.
Дамблдор вообще в Хогвартсе не появлялся — как уехал куда-то в начале лета — так и с концами, не иначе как сидит на пляже и пьёт коктейли в окружении знойных раздетых красоток, пока я тут голову ломаю.
Нужна бурная и главное — одобрительная реакция общества на Невилла Лонгботтома. Подкуп, как в случае с романом Вудхауза, тоже можно рассматривать, но я бы предпочёл очарование магией и банальную рекламу.
Мягкие методы и экстравагантные тут точно не подойдут — волшебники не поймут и не одобрят, а дать ему магических сил — не в моей власти. С его родителями история мутная — теоретически, можно было бы хотя бы попытаться что-то сделать… Возможно, это избавило бы Невилла от постоянного страха перед строгой консервативной бабкой, но тогда его вообще затискают как плюшевого медвежонка и он окончательно превратится в мямлю и рохлю. Ему бы не помешала крепкая мужская рука.
В итоге у меня вырисовался интересный план, который мог бы даже выгореть, если всё пройдёт удачно. И обойдёмся только подкупом министерства и ежедневного пророка — волшебники не маглы, которые уже привыкли к пропаганде — волшебника распропагандировать легко. А план мой был таков…
* * *
Что может вызвать большее волнение, чем любовная история о принце и принцессе? Ну, для откровенно тугоумной английской волшебной публики — и это сойдёт. Они верят в сказки некоего Гилдероя Локхарта, которого Дамблдор нанял на пост учителя ЗОТИ в этом году. В общем — в те нелепые опусы Локхарта всерьёз верят, так почему бы им не поверить в ту очаровательную сказку, которую я придумаю?
Для соответствия канонам нам нужна — девица в беде — раз. Отважный рыцарь — два, и злые силы, заточившие девицу в башне — три. Насчёт девицы не проблема — есть у меня одна кандидатура, я ей организовал тур по тюрьме аврората. Вот только что будет, если у него удастся проникнуть в министерство и выкрасть оттуда Гермиону Грейнджер? Будет забавно и интересно. Что интересней — если сбежавший не виноват в преступлении — за побег его не наказывают. Так обычно бывает, особенно если в деле замешана одна из известных фамилий волшебного общества. Плюс у меня есть учитель, который может вступиться за ученицу и надавить на Визенгамот.
План созрел и я коварно улыбнулся — нужно было надоумить Невилла сбежать из дома и похитить Гермиону Грейнджер. А так же заранее написать очаровательнейшую, слезливую, красивую как баллада, историю о том, как отважный Невилл спас её от лап несправедливого левосудия.
С этими мыслями я и начал изучать планы министерства магии и возможности побега из тюрьмы. Тюрьма, к моему удивлению, плохо охранялась — в основном всю работу свалили на магических тварей и чары, охранника в министерской тюрьме было только два, да и те, как правило — проштрафившиеся авроры.
* * *
Гарри не составило труда пробраться в имение Лонгботтомов. Само слово «имение» тут вряд ли уместно — большой, добротный, старый дом, в котором жили последние представители этой славной фамилии. Защищено оно особо ничем не было — старый дом имел пристройку из красного кирпича, и большой сад, в котором стояли теплицы. Именно там и возился Невилл Лонгботтом, руки его были перепачканы землёй, садовая одежда тоже не была особо опрятной, в ней Невилл походил на садовника. Лонгботтом не особенно контактировал с миром, тем более, что в газетах и журналах не писали об аресте маглорождёных студентов, не в этом случае. Невилла от его занятия отвлекла большая белая полярная сова. Она спикировала к нему, видно очень торопилась, бросила письмо и улетела, не приземляясь. Невилл воткнул в землю лопатку и пошёл читать письмо…
Прочитав его, невилл побелел от страха…
«Мистер Лонгботтом, до меня дошла информация, что ваша добрая подруга Г.Д.Грейнджер сейчас находится в тюрьме аврората по совершенно нелепому обвинению в нарушении, которое она не совершала. Вы можете помочь ей. Ваш друг Р.Уизли по понятным причинам не может этого сделать. Никто кроме вас не может этого сделать! Используйте присланные с письмом вещи, чтобы пробраться в штаб аврората незамеченным, как только мисс Грейнджер окажется вне лап правосудия, этому делу будет придано особенное внимание и наверняка оно быстро разрешится за отсутствием состава преступления в её действиях, к сожалению, пока она в тюрьме, никому нет дела до маглорождённой нарушительницы.
К счастью, мне удалось найти карту тюремного блока аврората и необходимые ключи и пароли для проникновения внутрь. В приложении к письму вы найдёте подробные инструкции, как это сделать».
p.s. Делайте что хотите, делайте как хотите, но если хоть одна живая душа узнает, что я вам помогал, то вы сильно подведёте и своих друзей, и свою семью, поэтому если у кого и возникнет вопрос о том, как вы это сделали — ни в коем случае не проболтайтесь, что кто-то вам помогал, запомнили? Отлично. Будем считать, что запомнили.
В приложении — на другом листке, и правда было подробно описано, как нужно действовать, чтобы попасть в тюрьму в аврорате. Это был подробный и обстоятельный план. Никаких лазаний по канализации и взрыва тюремных стен, конечно же — на карте был отмечен маршрут, которым нужно пройти, была мантия-невидимка, зелье долгой невидимости, и ещё два артефакта, которые надлежало использовать в нужных местах для взлома защиты темницы.
Невилл испугался до дрожи в коленях — как это — он, и убежит из дома, чтобы спасти свою подругу? С другой стороны — бросить её и подвести того, кто писал письмо? Невилл боялся, очень боялся и очень не хотел ничего делать. Но если это правда и гермиона в тюрьме…
* * *
Проникновение было и правда хорошо спланировано — Невилл сбежал из сада, воспользовавшись портключом, захватил предметы, которые надлежало захватить, но бабушке оставил записку, что вернётся чуть попозже, а сейчас у него есть дела в другой части Великобритании.
Невилл выпал из портала, чуть не свалившись прямо в грязь. Он бы и не спал всю ночь, но зелье сна без сновидений его свалило напрочь и он легко заснул, так что в копилку нашего рыцаря стоит добавить лишь то, что он хорошо выспался, перед тем, как пойти на дело. Позавтракал скудно, не заметив дозы феликс фелицис в своём чае.
Появился Невилл в подворотне недалеко от министерства магии, аврорат располагался недалеко, он надел на голову капюшон мантии, хотя по его пухлому лицу и щекам всё равно было легко угадать, кто скрывается под капюшоном.
Набравшись храбрости, Невилл пошёл в тюрьму. Свидание с заключёнными были пока что не запрещены, Лонгботтом сдал свою палочку, которая вообще-то принадлежала не ему, а его отцу. Назвав свою просьбу человеку в аврорской мантии на входе, Невилл выдержал насмешливый взгляд тюремщика и пошёл за ним по узким коридорам. Небольшая проверка и всё — тюремщик отпер дверь своим большим ржавым ключом:
— У вас есть пять минут.
Впрочем, Невилл чуть вздрогнул, увидев в углу камеры Гермиону. Камера была сырой, холодной, постельного белья практически не было. Гермиона выглядела на порядок хуже, чем когда Невилл видел её в последний раз — а ведь прошло всего две недели с тех пор, как они расстались около Хогвартс-Экспресса. Она осунулась, щёки впали, глаза потеряли слегка надменное выражение и в целом, она выглядела измождённой несправедливостью.
— Невилл? — чуть дрогнул её голос.
— Гермиона, — Невилл оглянулся — тюремщик ждал в коридоре и наверняка подслушивал их разговор. Невилл активировал один из артефактов, которые у него были и тут же обратился к подруге: — как ты?
— Я? Я ужасно! — Гермиона вскочила. Её длинные и вечно непослушные волосы спутались, — Они такие звери! Ничего и не слышали про права человека, им плевать на всех кроме себя самих. Они такие… волшебники, — гермиона всхлипнула, бросившись обниматься к Лонгботтому. Тот невольно огляделся, пригладил очень уж спутанные волосы Гермионы:
— Тс. Нам нужно бежать.
— Бежать? Да ты с ума сошёл. Тогда и тебя посадят.
— Нет, всё в порядке, — Невилл почувствовал, что в нём просыпается мужчина, — если ты не виновата — то никого не посадят. За что тебя арестовали?
— За Поттера! — глаза Гермионы гневно блеснули, — эта скотина меня подставила!
— Поттера? — Удивился Невилл, — но он же ученик Дамблдора!
— Да хоть самого Мерлина, он сволочь! Гад! Никогда ему не прощу, — девочка снова расплакалась. На этот раз уже не утыкаясь в Невилла носом, но всё равно, быстро справилась с собой.
— Послушай, тут тебе не магловский мир, всех оправдают, если мы выберемся отсюда и доберёмся до Поттера. Или хотя бы скроемся достаточно долго, чтобы Дамблдор успел вернуться и узнал, что происходит. А там всё будет в порядке, обещаю.
— Но как мы можем выбраться?
— У меня кое-что есть на этот случай, — улыбнулся Невилл, почувствовав уверенность в себе. Он достал из кармана белую мышку, которая нагло и крепко спала. Полил её зельем и мышь превратилась в точную копию Гермионы. Прямо один в один, только та лежала на полу, свернувшись клубочком и спала. Лонгботтом с большим трудом положил её на кровать и накинул на Гермиону плащ-невидимку, дав выпить ещё одно зелье и надев ей на пальце красивое колечко-артефакт, скрывшее Гермиону от следящих чар.
Сам экипировался аналогично и оба, держась за руки, вышли из тюремной камеры, использовав ещё один артефакт, временно делающий человека нематериальным. Взлом чар тюремной камеры против таких мер уже был предпринят ранее, лично мистером Поттером, так что дверь никак не отреагировала на подобную выходку, как и прочие чары тюрьмы. И Невилл спокойно вышел и направился в пустую камеру в конце коридора, он вместе с Гермионой вошёл туда, дождавшись, пока выходит отведённое на свидание время. Оно и вышло, и тюремщик ещё минут пять подождал, прежде чем прийти и обнаружить, что в камере одна спящая псевдо-гермиона и никакого Невилла нет. Естественно, это вызвало очень локальный переполох. Поскольку побега как такового не было — а чары показывали, что заключённая жива, здорова и крепко спит, то дело было в затерявшемся в тюрьме мальчике, а не в побеге. Поэтому поднимать тревогу не стали — вместо этого решили проверить всю тюрьму, тут как нельзя кстати пришёлся универсальный ключ, присланный Лонгботтому — когда тюремщики отвлеклись от постоянного бдения и приглядывания за заключёнными, начав обшаривать закоулки тюрьмы — не такой уж и большой, всего то на тридцать камер, то Невиллу и Гермионе не составило большого труда спокойно выйти — сложнее всего было миновать пост охраны и вот она — заветная свобода. К удивлению, сработало, и пост охраны под зельями и мантиями они сумели пройти, выйдя на свободу. Адреналин шумел в ушах, казалось, что теперь ему, Невиллу Великому, по силам обнести и Азкабан и Гринготтс, не иначе! Смелость и отвага переполнили его... Впрочем, о плане он не забывал и быстро, едва вышел за пределы чар тюрьмы, портключом переместился в уединённый магловский дом. Гермиона не могла поверить, что всё это происходит наяву — арест, побег, и вот теперь она, исключительно законопослушная девочка — беглая преступница! Малость сдвинувшись на этой почве, она решила не обращать внимания, потому что если начнёт думать об этом, то лучше уж точно не сделает.
