Ne-α (Ne-альфа)

Начинаю идти к весам, и тут меня останавливает доктор.

− Без пальто, Немедан.

− ДА ДОКТОР, "РОСТИТЕ.

Чёрт, слишком уж порадовался... Но да ладно.

Скидываю пальто, оставаясь лишь в том самом спандексе, который положен моему телу с завода. Эх, как же много я пережил за последние полсуток, даже самому не верится...

Чёрт, а спандекс ведь так просто не снять, даже не вижу, куда он замотан. Скидываю маску, и зову девушку:

− ДЖИЛЛ, НЕ "ОДСО"ИШЬ?

Мисс Валентайн решительно кивнула, и подошла, доставая из наплечного чехла внушительных размеров нож. Я присел прямо на пол, чтобы девушке было удобнее. Несколькими отточенными движениями, она разрезала на мне одежду, и я откинул уже ненужные лохмотья. Встаю, и оглядываю своё тело... М-да, мускулатура конечно выдающаяся, но даже на ночном пляже, с расстояния, принять меня за здорового человека — просто невозможно. Кендо отвлёк дочурку (за что ему спасибо), а все остальные с различными чувствами смотрели на меня, явственно прикидывая, сколько всего пришлось пережить моей туше. Взгляд Барда был беспристрастным, Джилл... Сложно понять, очень уж много намешано всего. Карлос смотрел очень сосредоточенно, а Ти явно хотел обматерить бывшего нанимателя, если судить по дёргающимся желвакам...

− Компьютер тоже нужно удалить, − спокойно сказал Натаниэль.

Компьютер? Вот чёрт... А ведь я чувствую, что от него идут провода по всей спине и груди. Я уже представляю, насколько адски будет больно, но... Выбора-то нет. Завожу руку за спину через голову, и несколько раз шумно вдохнув-выдохнув, стискиваю зубы, и со всей силы дёргаю...

− РРРАГХ!!!

...вырывая компьютер с корнем, и откидывая его со злостью в сторону!

− Немедан, ты в порядке?! — обеспокоенно спрашивает Джилл.

Сука, как же больно! И блядские ограничители словно сходят с ума!

− Д"Е "ИНУТЫ, − отвечаю я сквозь всё так же стиснутые зубы, и прикрываю глаз.

Только бы не сорваться... Терпеть... Совсем немного... Регенерация сделает своё дело... Терпи казак, атаманом будешь... Уф, блять... Как я и думал, уже через полминуты боль отступает, а ещё через полторы — всё заживает, и я могу хотя бы не говорить. Сука, это было пиздецки больно!

− ТЕ"ЕРЬ "ОЖНО?! — непроизвольно рыкнул я на доктора, всё ещё ловя фантомные боли.

− Д-да, − занервничал Бард. — Вставайте...

Уже вставая на весы, я понял, что доктор, в сути, ни в чём не виноват. Уж он наверняка знает лучше всех нас вместе взятых (и меня в том числе) как обращаться с вакциной, и в свете этого, посчитал нужным извиниться:

− "РОСТИТЕ "ЕНЯ, НАТАНИЭЛЬ — "РОСТО ЭТО "ЫЛО АДСКИ "ОЛЬНО.

− Конечно, я понимаю, − кивнул доктор, уже смотря на показатели, и вернув самоконтроль, и начав проговаривать результаты вслух: − Итак... Рост — 221 сантиметр... Вес — 205 килограмм, 957 грамм... Значит дозировка должна быть 412 миллилитра, округлим до 420, благо это не повредит... Сейчас я отмерю нужное количество, Немедан.

Доктор отошёл, для того что бы заправить необходимое количество в шприц, а ко мне подошла девушка, смотря очень... Непонятным взглядом на моё тело — всё так же оголённое, лишь в одних штанах.

− Готов, здоровяк? — спросила она меня.

− КАК "УДТО ЕСТЬ "ЫБОР, − единственное, что я могу ответить. − ДЖИЛЛ.

− Хах, точно! — улыбнулась она, но в этот момент как раз подошёл Бард с... Хм, ну да, логично − c двумя шприцами в руках. Вряд ли даже у корпорации есть шприца на поллитра.

− Вот, в каждом из них по 210 миллилитров вакцины, − проинформировал нас доктор. − Мисс Валентайн, поможете?

− Конечно! — решительно сказала Джилл, взяв один из шприцов.

− Отлично, − кивнул доктор. — Колоть нужно одновременно, в плечо, − Натаниэль указал точное место пальцем. − Вот сюда, дайте только продезинфицировать... Так, отлично. Вы готовы, Немедан?

Готов-то я готов... Только нужно кое-что спросить.

− КАК ДОЛЖНА "ОДЕЙСТ"О"АТЬ СЫ"ОРОТКА, ДОКТОР?

− Не знаю точно, − отрицательно мотнул головой Бард, избегая зрительного контакта. − Но начать изменяться, в случае успеха, вы должны не более чем через двадцать секунд.

− ЧТО Ж... − момент истины. − КОЛИТЕ!

− Тогда на счёт три, мисс Валентайн... − подвёл иглу к моему плечу док, и девушка поспешила повторить действие. — Раз. Два. Три. Вводим!

Одновременно с этим, в мою кровь влилось что-то абсолютно чуждое, непохожее... Доктор и Джилл отступили от меня к остальной группе, а я прикрыл глаз и пытался сконцентрироваться на чувствах, на своём организме в целом и ожидаемых изменениях в теле.

Внутренний таймер тикал, не позволяя ошибиться в точности.

Секунда... Пять... Десять...

Тридцать... Не действует!..

Минута.

Полторы.

Две минуты...

Три. Три чёртовых минуты.

Никаких изменений.

Не подействовало... Никак не подействовало.

Нет, ну должно было хоть как-то... Были хоть какие-то шансы, не могло быть всё настолько безнадёжно, разве нет? Что не так?

Почему оно не подействовало? Почему вообще никак не подействовало? Мог же я, в конце концов...

Мысли в голове как-то сбиваются и спутываются, пока я не расслышал в своей черепушке как будто бы не мной заданный вопрос: "Или не мог?..".

Постоянно подгонявшая меня вперёд вера в лучший исход, надежды на хоть какое-то будущее, на возвращение... человечности, в конце концов.

Всё это проносилось перед моим мысленным взором чередой когда-то ярких, но теперь стремительно меркнувших и ускользавших от моего сознания образов, которые словно брали и исчезали в непроглядной тьме.

Исчезали, словно их никогда не было. Словно я, когда-то их и породивший, не более, чем безучастный зритель, который не в силах что-либо исправить. А я всё пытался понять, что же не так?

Не так...

От этого вопроса у меня звенит в ушах. Но по истечении пары минут, лично мне показавшихся вечностью, я, наконец-то, понял, что именно не так.

Из меня.

Вынули.

Надежду.

Из меня.

Выдернули.

Стержень.

И у меня отняли жизнь... В смысле, физически я всё ещё живой, но...

Но...

Ебучее "но"...

Больше ни о чём связном подумать я не успеваю, потому что тут меня одолевает ментальный и физический спазм: я не могу даже сказать стоящим рядом и беспокоящимся за меня людям, что со мной. Лишь не выразимая словесно буря эмоций подымается внутри, мешая сделать вздох, но нарушить жуткую тишину я не в силах.

Потому что... Это пиздец? Нет, в см...

— НЕМЕДАН! — взволнованно воскликнула Джилл, с не верящими взглядом делая шаг назад.

— И-и-исусе... — только и пролепетал в испуге Бард.

А всё потому что в этот самый миг мой кулак очень тесно познакомился с... Со стоявшей в метре от меня стенкой. А потом точно такое же знакомство произвёл кулак моей второй руки.

Потому что.

Удар.

Это.

Удар.

Ёбанный.

Удар.

ПИЗДЕЦ, СУКА!

По логике вещей у меня должны быть титановые лёгкие, но мне так тяжело сделать простейший вздох.

И я обрушиваю на ёбанную стенку, ставшей моей боксёрской грушей, целый град ударов. Просто потому, что иначе никак не могу ни продохнуть, ни сказать хоть слово, чтобы как-то выразить, как-то передать, как-т... АааАААаАаАааАААААААА!!!

НЕТ, БЛЯТЬ, ЭТОГО НЕ ПОНЯТЬ!

НЕ ПОНЯТЬ, что ПИЗДЕЦ!

МНЕ!

ПИЗДЕЦ!

СУКА!

Я не знаю, как ещё передать это словами!

Могу только беспомощно мутузить ебучую стену дальше, что есть мочи, пока вмятины не становятся достаточно глубокими, чтобы две выпрямленные ладони тут же врезались точно в центр одного из углублений с послышавшимся скрежетом. Почувствовав характер упор, с натугой и яростью рычу и начинаю раздвигать сопротивляющийся мне металл в стороны. И знал бы кто, что только в этот момент я могу хоть сколь-нибудь свободно дышать! А раздвинув края новообразованной дыры в стороны, ухватываюсь за ещё какие-то находившиеся внутри стены железяки и, что есть силы, просто тяну на себя, с мясом вырывая их с положенного места. Что-то искрит, что-то шипит.

А мне плевать. Плевать, ровно по одной простой причине... Тяжело дыша, некоторое время рассматриваю, а затем выпускаю не поддающийся идентификации металлолом из рук.

Простая причина... Лишь это могло хоть как-то передать то, что я чувствовал в этот момент.

В меня как будто влезли по самое не хочу... Влезли руками в самую грудь, раздвинули в стороны.

А потом вытащили самое дорогое, что могло быть, даже не подумав, что мне может быть тяжело, что мне может быть больно...

Остался ровно один вопрос:

— ...ЗАЧЕ"?

Он был адресован глухой ко мне стене...

Но ответ, как ни странно, пришёл совсем с иной стороны.

— Не просто так? — донёсся до меня вкрадчивый женский голос.

Сердце пропустило удар. Я прикрыл свой глаз, пытаясь прислушаться к внутренним ощущениям, и вспоминая всё, с того момента как я встретил её.

Джилл. Единственный, наверное, человек, слова которого я мог сейчас хоть как-то воспринять. И почему-то мне всё же было тяжело развернуться к ней сейчас, после всего, что я только что начудил, надумал и... Самое главное, после всего, что во мне только что произошло.

Однако спустя всего две секунды мой чуткий слух уловил приближение осторожных мягких шагов. Но мне всё ещё было... Не знаю, точно, страшно ли, или просто невыносимо оборачиваться. Чтобы смотреть в глаза всем тем, с кем я проделал до сюда такой долгий путь. Столько всего внутри переменилось, что я просто не знаю уже... А сам-то я кто? Но тут моей спины аккуратно коснулась женская ладонь...

Может, я реально это ощутил, а может это была лишь выверт психики, но тело как будто проткнуло множеством маленьких иголок. Может, я даже уже остыл... Достаточно остыл, чтобы найти в себе силы, собрать волю в кулак, вдохнуть-выдохнуть и, наконец, развернуться к остальным...

Первыми на глаза попались те, кто стоял дальше всего от меня: Кендо, Оливейра и Патрик. Взгляды у всех, удивительно это или нет, преимущественно... Искренне сожалеющие или, как минимум, сочувствующие. Эмма стояла за спиной отца, с трудом удерживавшего опущенный дробовик, и застенчиво поглядывала на меня, кажется, с каким-то непониманием, присущим исключительно детям. Таким, какое бывает у ребёнка, который просто в силу возраста не понимает, чем руководствуются взрослые в тех или иных своих действиях. Находившийся, на своё несчастье, ближе прочих ко мне Бард, похоже, до этого упал на пол от моего неожиданного выхода из себя и чуть не схлопотал инфаркт, но отделался лишь лёгким испугом.

И, наконец, Джилл...

С трудом нашёл в себе силы посмотреть ей в глаза. После этого, кажется, впервые кристально ясно осознаю одну важную вещь: все прочие могли, насколько это возможно, сочувствовать и сопереживать мне, поддерживать, прислушиваться и даже верить. Но касательно моей затеи — становления человеком — у всех была здоровая доля неуверенности. Ничего плохого в этом нет — их можно понять, просто... Речь не об этом.

Речь о том, что резко отличало Джилл от всех них и что для меня читалось непосредственно в её взгляде: до последнего она не просто сочувствовала — она искренне разделяла и верила в мою цель ВМЕСТЕ СО МНОЙ. Не больше и не меньше, чем я, она ни на миг не давала мне усомниться на протяжении всего нашего пути...

Мироздание, умилостивись...

Джилл... Неужели... Неужели я тебя понимаю?

В смысле не просто "читаю", оцениваю или рационально разбираю, а понимаю, как понимают друг друга... Близкие?

И всё потому, что ты меня понимаешь? Потому что... Я, наконец, действительно открыт? В самом полном смысле этого слова и как ни разу не был открыт до этого?..

− Немедан, − произнесла девушка моё имя, положив при этом свою руку мне на грудь. — Не знаю, как выразить это словами, но... Я тебя понимаю. Правда, понимаю. Веришь ты или нет...

Валентайн на мгновение потупила взгляд, но тут же взяла себя в руки и вновь, смело, посмотрела мне в глаза.

− Хочу, чтобы ты знал: не сыворотка делает нас людьми. Поверь мне − ты человек в самом полном смысле этого слова. В лучшем смысле этого слова... Уверена, что ещё есть шанс...

Её слова... Лечат меня. Однако я прерываю её до того, как она успевает договорить.

— ШАНСА НЕ "УДЕТ, ДЖИЛЛ. И ТЫ ЭТО ЗНАЕШЬ...

Секунда. Две. Три.

Девушка молча смотрит на меня с лицом, застывшее выражение которого не описать... Потом эта маска, явно вызванная непроизвольным ступором, даёт трещину, и я замечаю, как её губы едва заметно содрогаются, а немигающие глаза ненадолго заблестели.

И, откровенно, это рвёт мне сердце, но... Во-первых, Джилл быстро берёт себя в руки сама, явно не нуждаясь более ни в каких развёрнутых объяснениях. Она и без того всё прекрасно понимает. Как и большинство прочих присутствующих — все всё понимают, кроме малышки.

А во-вторых... Похоже, мне всё же вернулась некая внутренняя... Цельность. Не могу сказать, что чувствую себя отлично или что жизнь стала много радужнее. Однако в том, что и как было сказано мне Валентайн, и впрямь нашлось нечто такое, что оказалось способно залатать разверзшуюся внутри меня бездонную пропасть. Способно вопреки всему моему гневу и вопреки всей тщетности бытия, на которое, наконец, у меня открылись глаза. Всё стало кристально ясным, словно я болел много лет, и в один момент тяжелейшая болезнь ушла, не оставив ни следа.

Мне... Легко.

Прохожу мимо обрывков чёрного спандекса, срезанных с меня какие-то несколько минут назад, но при том уже совершенно не ассоциировавшихся со мной, и останавливаюсь возле армированного пальто, некогда принадлежавшего Тирану. Смотрю на него так, словно никогда не носил и не видел, но, тем не менее, в итоге беру его в свои руки и вновь подымаю после такого короткого, но вместе с тем насыщенного перерыва.

Перерыва, после которого создаётся впечатление, что я надеваю его. Но не опять, а... Вновь.

Оглядываю группу, с которой уже порядком спало напряжение, перед тем, как всё-таки заговорить:

− УХОДИТЕ. КАК И ЛЮДИ, "РЕ"Я НЕ ЖДЁТ...

Едва ли кто-то захочет со мной спорить в этот момент: мне согласно кивают, кто-то выдавливает вымученную улыбку, кто-то выказывает поддержку вслух... А я всё ещё прислушиваюсь к тому процессу, что продолжает незримо идти внутри меня.

Мне не кажется, что я сошёл с ума. Но по-моему, мне определённо нужно время, чтобы получше разобраться в том, что происходит. Время... Которого нет, и не будет.

Лишь одно я знаю наверняка: я был в шаге от того, чтобы грохнуться в ебучую бездну. Но меня удержали... Один человек меня удержал. Её зовут Джилл Валентайн, и она − ангел во плоти. Мой личный ангел-хранитель. Потому что в самый критичный момент способна не забыть сама и напомнить другим о самом важном.