Истинная история Итачи. Книга темной ночи

— Во благо Учиха?..

— Именно.

Данзо поднялся и обошел стол. Приблизился к лицу Итачи, посмотрел на него своим тусклым взглядом.

— Я даю тебе людей из Корня также и для того, чтобы пресечь подозрения в Анбу Хокаге. Как Учиха Шисуи работал на Хирузена, отныне ты работаешь на меня, — произнес Данзо без тени колебаний.

И Итачи узрел всю глубину тьмы этого человека. Эти двое убили Шисуи. Погибший друг сам рассказал ему перед смертью, ошибки быть не могло.

— Почему вы убили Шисуи? — спросил Итачи.

В его глазах проявился узор из магатама. Данзо мгновенно среагировал на шаринган и не шевелился, все еще улыбаясь.

— Так ты знал? Как я и думал.

— Шисуи пытался остановить мятеж. Все ради деревни. Когда же он был в шаге от этого, вы вмешались, и он погиб от ваших рук.

— Ты действительно думаешь, что Шисуи мог остановить восстание?

Итачи не нашелся, что ответить, и устыдился своей запинки.

— У меня свои планы, как остановить мятеж. Его возня мне мешала. Но Шисуи Телесного Мерцания... Я ему не начальство. Даже если бы я приказал ему не делать чего-либо, он, вероятно, не послушал бы меня.

— И поэтому вы убили его?

— Именно так.

Жажда убийства сверкнула в глазах Итачи. Вмиг он выхватил правой рукой кунай, целясь Данзо в горло. У него на пути вырос человек в белой тигриной маске, и кунай Итачи пробил его ладонь.

Данзо заговорил, поглядывая через плечо верного подчиненного:

— Ты ведь уже понял, не так ли?

— Заткнись.

— Как можно защитить мир в деревне... И кто должен сделать это: то, что должно быть сделано.

— Ты не слышал, что я сказал тебе заткнуться?

— Можешь убить меня, если хочешь. Но моя смерть не остановит вспышки буйства твоего клана. Убьешь меня, устранишь препятствие, и клан напротив возбудится еще сильнее. Для властей деревни ты станешь преступником. Предположим, тебе удастся покинуть поместье, но мои люди будут преследовать тебя до самой смерти. И тогда ты не сможешь спасти свой клан. У тебя не останется выбора, кроме как, наблюдать ужасное зрелище со стороны, за пределами деревни. Если такой глупый путь тебе подходит, тогда скорее убей меня.

Очевидная провокация. У Данзо не было ни малейшего намерения умирать. В комнате был лишь Сугару, но вокруг них, затаив дыхание, скрывалось еще множество других подчиненных. Если бы Итачи попытался убить Данзо, то мигом бы стал их врагом и, возможно, даже не сумел бы ускользнуть из поместья.

— С каждой секундой промедления, шансы убить меня сокращаются. Нет времени на вопросы и ответы. Если шиноби принял решение, он немедленно действует.

Сугару неторопливо вытащил кунай и развернулся. Он присел на одно колено, а Данзо смело возвышался позади.

— Я так понимаю, твоим ответом можно считать молчание, не так ли?

Он понял...

Не было смысла убивать Данзо. Напротив, ситуация скорее бы ухудшилась. Итачи отдавал бо?льший приоритет своим амбициям, нежели мести за друга.

Он убрал кунай в жилет.

— Как я и ожидал, Учиха Итачи.

Данзо удовлетворенно кивнул.

— Что же, давай вернемся к прежней теме?

— Я ухожу, — ответил Итачи и повернулся к нему спиной.

— Больше не желаешь слушать меня? Так значит, ты видишь.

Он прошел к двери.

— Если это сделает кто-то вне клана, на деревню падет тень недоверия и неприязни. Уже другой клан будет напуган участью Учиха, и они неизбежно станут новыми Учиха. Вот почему...

Игнорируя его, Итачи коснулся двери.

Данзо продолжал говорить:

— ...это должен сделать кто-то из клана. Обезумевший клановый подросток. Если все поверят в это, в деревню придет мир.

Он открыл дверь дрожащей рукой и оглянулся на Данзо через плечо.

— Только ты подходишь на эту роль, — объявил Данзо.

Итачи вышел из комнаты, словно бы тем самым отвергая его предложение.

* * *

Оставив поместье Корня, он двинулся по тропинке через лес у самого подножия Монумента Хокаге.

Зашумели крылья. Жуки.

— Не валяй дурака. Покажись уже наконец, — сказал Итачи в небо.

Сквозь кроны деревьев пробивался солнечный свет. Над его головой качнулась ветка, человеческая фигура слетела вниз и очутилась прямо у него перед глазами.

— Привет, — легко сказал Сугару.

— Чего ты хочешь?

— Я бы хотел немного поговорить с тобой.

— Приказ Данзо?

— Это мое решение, — сказал Сугару и коснулся рукой своей белой тигриной маски. Пока Итачи молча наблюдал за ним, Сугару тихо снял свою маску.

— Как я и думал, это ты.

— Да, это был я.

Итачи помнил это улыбающееся лицо. Когда Тенма погиб во время миссии по сопровождению даймё Страны Огня и Шинко передумала быть шиноби, в команду на замену им добавили двоих: болтливую девочку и еще одного мальчика, который вообще не разговаривал...

— Я забыл твое старое имя.

— Йоджи.

— Верно.

Этот человек был генином Йоджи.

— Всего десять членов Корня покрывают все население Деревни Скрытого Листа. И тем не менее, есть еще целых двое людей специально для клана Учиха.

— Что ты имеешь в виду?

— Наблюдение. Отдельно от Анбу Хокаге есть отряд наблюдателей Корня — на благо Корня.

Организация Данзо. Естественно, что они бы провернули нечто подобное.

— Для наблюдения за жителями деревни всего требуется двенадцать человек. Только с этим количеством членов мы можем узнать движения деревни.

Сложно было представить, что Сугару остановил его лишь за тем, чтобы расхваливать мастерство своей организации. Он не договорил, и Итачи молча ожидал продолжения.

— Есть еще один человек, которому поручили слежку.

Сугару медленно поднял к небу острый указательный палец, медленно покрутил в воздухе и ткнул в собственный подбородок.

— Мне.

— И за чем ты, черт возьми, следишь?

— За тобой. Все время, с тех пор как ты поступил в Академию, я продолжал наблюдать только за одним человеком: за тобой, Учиха Итачи.

Он не удивился. С тех самых пор, как его на выпускной церемонии окликнул Данзо, Итачи не покидало странное ощущение, вроде дежавю. Ему казалось, что он знал этого человека уже давным давно. Если Данзо наблюдал за ним с самого поступления в Академию, то это чувство обретало смысл.

— Данзо-сама поручил двенадцати членами следить за деревней. Тот факт, что он поручил мне наблюдать только за тобой, говорит о том, как сильно он положил на тебя глаз.

— Даже если этот человек интересуется мной, я от этого не в восторге.

— По-видимому, я неправильно выразился. Ты уже в руках Данзо-сама. Тебе не спастись от его тьмы.

— И ты проделал весь этот путь, только чтобы сказать мне этот вздор?

— Мой отец был очень жестоким человеком, видишь ли.

Тема беседа сменилась слишком внезапно, но Итачи просто ожидал продолжения.

— Он мог проявлять свою силу только через зависть, ненависть и причинение страданий. Не мог смириться с тем, что сын превзошел его. Он срывал на мне злость по любому поводу и даже без повода, а я научился забывать боль с тех пор как себя помню.

Сугару рассказывал эту историю таким жестким равнодушным голосом, что это весьма беспокоило.

— Это случилось на мой пятый день рождения. Отец сидел напротив, а я случайно упал со стула и пролил сок на его одежду. В тот день у моего отца было плохое настроение. Он сказал: "Твое извинение прозвучало дерзко". И затем разрезал мне горло.

Его голос постепенно стал тяжелым и мрачным.

— Тот день. В тот день я впервые убил человека.

— Так твой голос — последствие...

Сугару протестующе потряс правой рукой.

— Из-за отца я полностью потерял голос. Этот метод изобрел Данзо-сама: я говорю, заставляя жуков в своем теле издавать крыльями резонансный шум.

Шуршащий голос Сугару был совокупным звучанием крыльев жуков.

— В людях есть тьма. Я обнаружил это, когда мне было пять. Впрочем, если я сравню свою тьму с тьмой Данзо-сама, моя все равно покажется незначительной. Моя тьма — это моя личная тьма. Но тьма этого человека является тьмой всего Скрытого Листа. Если убьешь его, тьма, хранящаяся в его теле, разом прольется в деревню. И если такое случится, деревня сойдет с ума.

— Так ты убеждаешь меня не убивать его, или что?

— Сейчас ты не можешь убить этого человека.

— Не узнаю, пока не попробую...

— Я знаю, — перебил Сугару, предвосхищая его слова. — Ты не достаточно готов.

Итачи промолчал.

— Готов, чтобы взвалить на себя тяжесть тьмы клана.

Они, не шевелясь, взглянули друг на друга. В пространстве между ними гуляла лишь их сухая беседа.

— Ты знаешь ребенка по имени Наруто?

— Джинчурики Девятихвостого...

— Так или иначе, он сын Четвертого Хокаге. Из-за того, что в его теле запечатан Девятихвостый, все в деревне обращаются с ним жестоко, тебе это не кажется странным?

— Данзо?

— Да.

Сугару улыбнулся, сузив глаза.

— Животные вроде людей — трусливые создания. Они обретают эмоциональную устойчивость когда сочувствуют или оскорбляют тех, кто ниже их по положению или глупее.

— Все ли люди...

— Знаю, — быстро перебил Сугару. И продолжил ровно, все еще немного улыбаясь. — Люди вроде тебя, рожденные под звездой сильных, отличаются. Но ты не думай, что все так же сильны как и ты.

Итачи хотел стать сильным, думал, что хочет стать бойцом, но он никогда не думал, что и впрямь силен.

— Данзо-сама провернул простую вещь. Он обнародовал истину, что "Девятихвостый, который напал на деревню и вверг ее в хаос, содержится в теле этого ребенка". Люди в деревне сделали свои выводы и самовольно принялись дискриминировать Наруто. Они скинули вину на другого, прикрываясь моральным оправданием, что этого ребенка следует бояться, и относятся к Наруто с холодным безразличием. Глядя сверху вниз на несчастного ребенка они сохраняют равновесие своих душ. Твой клан тоже выполняет роль Наруто. Не так ли?

— Не имеешь ли ты в виду, что за дискриминацией клана Учиха стоит Данзо?

— Это недовольство еще с тех времен, когда Данзо-сама даже на свет не появился. Ты не можешь обвинять его во всем.

Итачи сбивал с толку неуловимый темп Сугару. Он хотел сменить направление беседы, но не мог поймать момент.

— Жертвуя жизнью Наруто, он избавляется от беспокойства в деревне. Принося в жертву клан Учиха, — поддерживает общественный порядок. Недовольство разных людей, вскипающее в деревне, накапливается в Данзо. На нем лежит вся ответственность. Этот человек готов взвалить на себя тьму деревни. Есть ли у тебя такая готовность, Учиха Итачи?

Готовность принять бремя тьмы, порожденной жертвой... В этот момент для Итачи не было слов тяжелее. Принял ли он тьму от жертвы — гибели своего друга?

— Как я и думал, ты не можешь убить Данзо-сама. И ты не сможешь сбежать от этого человека.

Слова Сугару затягивали Итачи во тьму.

— Имей в виду, я всегда слежу за тобой.

Тело Сугару обернулось жуками и взвилось вверх. Бесчисленные черные точки испачкали пробивающийся сквозь деревья солнечный свет, наливающийся оттенком малинового.

— Шисуи... — сказал Итачи в небо, в котором исчезли насекомые. — Что мне делать?

Он никогда так не надеялся на существование бога, как в этот момент.

— Ответь мне, Шисуи.

Душа Шисуи не отозвалась. Бог не протянул Итачи руку помощи, чтобы спасти его.

3

В темной маленькой комнате прямо напротив Итачи сидел человек в маске обезьяны. Этот человек деловито разгребал гору документов на столе. Листы бумаги были густо заполнены плотным текстом и чем-то еще, похожим на чертежи. Прикрепленные к страницам фотографии лиц. Все эти документы имели отношение к клану Учиха.

Итачи находился в комнате, которую ему выделили в поместье Корня.

— Один год минул с тех пор... И глазом моргнуть не успели, — сказал мужчина в маске обезьяны.

Судя по голосу ему было около двадцати. Итачи с детства было знакомо лицо, скрытое этой маской. Это лицо он видел много раз, с тех пор как клан Учиха насильно разместили в районе, выстроенном на окраине деревни.

Учиха Каген. Итачи узнал это имя, когда они стали работать вместе. Этот человек особенно не выделялся. Он принадлежал к дежурному посту, закрепленному за второй линией Военной Полиции, имел ранг генина и никакими особо выдающимися техниками не владел. Даже на собраниях он никогда не выдвигал своих собственных предложений, всегда подчинялся чужому мнению.

По крайней мере, я так думал...

Он принадлежал к Корню. Настоящий Каген уже был мертв, а у этого человека был младший брат-близнецы. Его телосложение и природа чакры были идентичны младшему брату и они вместе использовали лицо Кагена. Близнецы были людьми Корня, которые наблюдали за действиями клана, как и сказал Сугару.

На дежурном посту второй линии Военной Полиции у него не было шанса активировать шаринган. К тому же сам Каген, будучи живым особенно не выделялся, у него не было близких родственников, и когда его тайно заменили, никто ничего не заподозрил.

Настолько глубоко Корень деревни проник в клан Учиха.

По-настоящему человека в маске обезьяны звали Гозу. Его младшим братом был Мезу. Когда Гозу сказал "с тех пор", он имел в виду смерть Шисуи.

— Гибель Шисуи вынудила радикалов пересмотреть план и отложить день начала действий. Его смерть в итоге приостановила государственный переворот, какая ирония, да?

Более взрослый Гозу говорил с ним вежливо, потому что Итачи был старше по званию. Гозу и Мезу назначили подчиненными Итачи, ставшего, благодаря Данзо, капитаном Анбу. Он был отделен от остальных Анбу, и его заданием было пристально наблюдать за кланом Учиха вместе с этими двумя.

— Шисуи со своей техникой Телесного Мерцания должен был напасть на поместье Хокаге и похитить Третьего. Это была основа их плана. Очевидно, что смерть Шисуи их притормозила.

— Хватит болтать без толку. Делай свое дело, — сказал Итачи, пробегаясь взглядом по скорректированному плану восстания Яширо.

Как заметил Гозу, одним из важнейших элементов плана гражданского переворота, разработанного его отцом и другими, было похищение Третьего. Учиха хотели нанести удар деревенским шиноби, похитив их лидера — Хокаге. Остальные шиноби напали бы на них, а они бы отбивались в своей внутренней крепости — штаб-квартире Военной Полиции, — тянули бы время и заставляли деревню принять условия клана. Так в общих чертах выглядел их план.

Требований было три.

Участие клана Учиха в высших кругах деревни.

Снос квартала Учиха и установление свободы выбора места проживания.

Избрание Учихи Фугаку Пятым Хокаге...