Истинная история Итачи. Книга темной ночи

Исходя из поведения Итачи до сих пор, он бы и не подумал бы примкнуть к клану. Но почему тогда он был настолько встревожен? Или даже человек уровня Итачи боялся бесчестья от убийства своего клана?

— Во благо деревни мы должны любой ценой взять ситуацию под контроль, пока она не породила хаос. Такую миссию можно доверить только двойному агенту Учиха и Конохи... Итачи, нет никого, кроме тебя.

Итачи и сам должен был это понимать. Если Учиха будут уничтожены человеком не из клана, другие кланы станут питать недоверие к верхушке деревни. Ситуация выйдет из-под контроля, если люди станут подозревать, что целые кланы, став помехой для деревни, могут подвергаться чистке по политическим мотивам. Вот почему Учиха должен был уничтожить кто-то из своих. Душевнобольной ребенок, убивший свою семью клан... Таким способом можно было уладить ситуацию аккуратно.

— Итачи... Для тебя это будет болезненная миссия... Однако в обмен на это ты сможешь оставить в живых своего младшего брата.

Итачи почти ничего не сказал еще с момента доклада в Резиденции Хокаге. Даже сейчас он смотрел на Данзо в молчании.

Мучение...

Данзо полагал, что эти слова парню не к лицу. Но в то же время он ощутил в молчании Итачи всплеск чувств, которые вполне можно было назвать скорбью.

— Я чувствую к деревне то же, что и ты, — Данзо сделал паузу и сказал последнее: — Эта миссия... ты берешься за нее?

Итачи слегка стиснул зубы и прикрыл веки. Как будто больше не мог сопротивляться этим чувствам, способным сломать его. Он повернулся к нему спиной и пошел. Данзо, не шевелясь, наблюдал за удаляющейся фигурой Итачи, пока тот не исчез из поля зрения. Словно пытался напитать его своей страстью...

* * *

Итачи прижался лбом к тому месту на скале, с которого спрыгнул Шисуи, и крепко зажмурился. Видения возникали и испарялись из поля зрения, окутанные мраком.

Трупы...

Дождь...

Отец...

Он...

Ему было четыре.

Когда подходил к концу величайший конфликт, именуемый Мировой Войной Шиноби, он увидел поле боя, куда привел его отец. Даже сейчас он четко помнил гору трупов, в которой нельзя было различить ни своих, и ни врагов. Никто из этих трупов не хотел умирать. Их застывшие лица, скованные паническим страхом, выражали сожаление. Будучи ребенком, Итачи ничего не мог поделать. Он просто стоял среди этих шиноби, которых постигла безвременная кончина, и проклинал свою слабость.

С того дня его чувства не изменились.

Сражения — глупость. Войн быть не должно. Неважно, как сильно человеческая тьма пыталась очернить Итачи, это чувство продолжало солнечным лучом освещать путь, которым он шел. Вот почему он зашел так далеко.

Даже если он знал о заговоре отца и остальных, а желающие войны соклановцы ранили его сердце. Даже если он разрывался между деревней и кланом, а его друг погиб преждевременно. Даже если бы все обернулось так, что он собственными руками привел бы клан к гибели...

Он всхлипнул сквозь стиснутые зубы. С закрытыми глазами повернулся в сторону реки. Слезы продолжали капать на сухой голый камень. Итачи никогда никому не показывал своих слез. Он поклялся в душе стать лучшим шиноби в мире, и плач для него был равносилен поражению. Чтобы искоренить все сражения, нужно было стать лучшим шиноби в мире. На пути к своей необычной мечте он не нуждался в слабости. Он должен быть сильным, всегда смотреть вперед и уверенно двигаться к своей цели, иначе его мечта никогда не сбудется.

И все же слезы не утихали.

Он прожил в этом мире двенадцать лет. Итачи особо не помнил себя рыдающим. Он всегда был хорошим и рассудительным и никогда не беспокоил родителей плачем. Не плакал даже когда погиб Тенма и он пробудил шаринган.

Воспоминания о плаче...

На поле битвы, когда ему было четыре. И еще один раз. В тот день, когда умер Шисуи. Тогда он тоже был на этом месте.

Шисуи...

Итачи пытался представить, что бы сказал Шисуи, если бы был жив.

Уничтожение клана...

Позволил бы Шисуи? Вероятнее всего, нет.

Шисуи пытался бы защитить клан до конца. В таком случае они стали бы врагами. Возможно, ему повезло, что они расстались друзьями в тот день.

Ладно...

Итачи уже принял решение.

Еще с тех пор, как год назад умер его друг; с того самого момента, когда, разочаровавшись в клане, Итачи затаил злые мысли, он каким-то образом чувствовал, что это время когда-нибудь наступит.

Восстание клана, хаос в деревне, гражданская война...

Другие деревни вторглись бы в истощенную Коноху. Война призвала бы войну. Разразилась бы новая Мировая Война Шиноби. И в середине этой цепи ненависти был клан Учиха.

В памяти ожили слова отца.

"Оставайся верен своим идеалам. Борись, сомневайся, теряйся, но ты должен найти свой ответ. И когда ты найдешь его, прими решение и стой на своем. Найти свой ответ и идти до конца. Это решимость".

Решимость.

Решение, которое он собирался принять — распрощаться со своим кланом и... Распрощаться с отцом.

Он колебался. Потерял свой путь давно, очень давно. Он смотрел в спину Шисуи и сожалел о своей глупости. Может, был выход получше.

И все же...

— Это лучшее решение, — пробормотал Итачи, словно пытаясь убедить самого себя.

От собственных слов повеяло холодом, и сердце болезненно сжалось. Его плач утонул во мраке.

Когда Итачи вернулся домой в тот день, его семья уже спала.

5

Поместье Корня, в комнате Данзо.

— Я сделаю это.

Слова Итачи услышал лишь Данзо. Он поднялся со стула за письменным столом и тяжелой поступью приблизился к Итачи.

— Я был уверен, что ты так скажешь, — сказал Данзо и положил ему на плечи ладони, жутко холодные.

— Не беспокойся о своем младшем брате. Даже если ты исчезнешь, деревня о нем позаботится, взрастит со всей ответственностью.

Он решил истребить свой клан. Пусть миссия, но такое не должно было получить огласки. Итачи стал бы для всех преступником, который сошел с ума и вырезал собственный клан. Естественно, он бы не смог остаться в деревне. Сейчас у него не было выбора, кроме как довериться слову человека вроде Данзо.

— Сделаешь это за день до назначенной даты восстания. Как тебе такое?

Итачи прекрасно понял намерения Данзо.

На этот раз миссия — внезапная атака. Подлое нападение, чтобы разом выкосить весь ни о чем не подозревающий клан. В эту же ночь никто не станет выходить попусту, все будут экономить силы перед восстанием, намеченным на следующий день. Предвидеть их действия было достаточно просто. Вдобавок, пусть и мысли всех будут заняты государственным переворотом, никто и не подумает о засаде.

— Понял.

— Я скажу Хирузену, что ты отчаянно пытаешься примирить их с деревней.

Он уже принял решение и не имел ни малейшего намерения продолжать эту беседу с Данзо. Он думал о младшем брате. О том, что будет, когда эта миссия завершится.

Он возьмет на душу тяжелый грех: убийство клана ради мира в деревне. Итачи был разочарован в себе, потому что не смог найти другого решения, и постоянно думал, как ему извиниться перед Шисуи, который, умирая, доверил ему это будущее.

Решение, порожденное неудачей. Правда. Ничто...

Как бы он ни ковырялся в своей душе, на лице не отражалось ни единой эмоции. Что бы он ни увидел, что бы он не услышал, его сердце умирало.

— Что с Учихой Кагеном?

Член клана, которым притворялись Гозу и Мезу.

— А-а... — Данзо открыл рот, словно только вспомнил о них. — Я решил, что один из этих двоих умрет. Если найдешь Кагена, просто убей его.

— Уверены?

— Шиноби Корня не боятся смерти во благо миссии. Оба Гозу и Мезу с радостью отдадут свои жизни. Не сомневайся. Если среди клана Учиха кто-то исчезнет, как ты, план окажется бесполезен. А в таком случае, я не смогу гарантировать, что твой брат выживет.

Даже сейчас Данзо его шантажировал. Для него было в порядке вещей настолько сомневаться в решимости Итачи. Подозрения этого человека, не знавшего слова "доверие", были почти жалкими.

— Понял.

— Отлично.

Итачи повернулся к Данзо спиной и пошел прочь. Он коснулся двери, когда позади раздался голос:

— Будет лучше, если мы больше не станем встречаться до завершения миссии. Это последний раз, когда я говорю с тобой как с шиноби Конохи. Ты поработал на славу во благо деревни. Спасибо.

Проигнорировав нетипичную для Данзо речь, Итачи вышел и закрыл за собой дверь. Даже в полдень этот коридор был мрачным.

— Я буду шиноби Конохи до самой смерти, — пробормотал он себе под нос.

* * *

Спрятавшись в слепой зоне камер Анбу, Итачи неподвижно наблюдал за территорией храма Нака. Он затаился в роще около храма. Выбрал одно ветвистое дерево и спрятался в густой листве.

Три дня до восстания. И до этих пор он определенно должен был кое-что уладить. Расставшись с Данзо, Итачи долго наблюдал за храмом Нака, и чувствовал, что его труды вот-вот должны дать плоды.

Дверь главного храма приоткрылась. Вышел человек, осмотрел окрестности. Человек с белыми волосами.

— Яширо... — пробормотал Итачи его имя.

Яширо направлялся к тории. Не дожидаясь, пока он скроется из виду, Итачи очутился около запертой двери, быстро открыл замок и скользнул внутрь настолько проворно, что наблюдатели за камерами не заметили его.

"Не исчезай..." — взмолился он мысленно.

Итачи полностью убрал мат татами, седьмой справа. Под ним была лестница, которая вела в подполье, к тайному месту собраний. Он сбежал вниз по ступенькам. Вновь отворил дверь — ту самую, которую в другой день закрыл, под полные ненависти крики соклановцев.

— Хм?

В самом конце зала собраний располагался каменный монумент. На нем была высечена история клана Учиха. Перед плитой стоял человек, которого он искал: мужчина в оранжевой маске.

— Учиха Итачи.

— Давно не виделись.

Впервые с тех пор, как погиб Тенма, они встретились вновь.

— Четыре года прошло... ты здорово вырос, — сказал человек в маске, разводя руками.

— Ты подстрекал их?

— Не говори так, а то я кажусь подлецом. Я ведь всего лишь поведал им историю клана.

— Что ты задумал, Учиха Мадара?

— Как... — человек в маске коснулся рукой подбородка. — Никогда не знаешь, кто сюда спустится. К тому же, за районом наблюдают эти парни из деревни. Мы можем уйти отсюда и немного поговорить?

— Ладно.

Его тело засосало в дыру маски, и оно вновь возникло позади Итачи.

— Следуй за мной, — сказал человек.

Они поднялись по лестнице в главное здание и вышли. Мужчина двигался по слепым зонам искусно спрятанных камер наблюдения, словно четко знал, где они расположены. Он запросто ускользнул от пытливых взглядов деревни и пересек границу.

Они немного отошли от деревни Скрытого Листа. Появилась главная дорога, ведущая к Сунагакуре. Неподалеку от дороги приютилась маленькая святыня, а вокруг нее раскинулся огромный лес, будто защищая. Укрывшись в этих лесах, мужчина остановился.

Над кедровой рощей парила искаженная луна: она вот-вот должна была принять форму идеального круга.

— Как ты узнал обо мне? — спросил человек в маске, уперев руки в бока.

Эти слова безоговорочно подтверждали, что он действительно Мадара.

— Ты... проскользнул через защиту Конохи, исследовал секретный камень в храме Нака... Только члены клана Учиха знают, где он находится...

Впервые он заметил присутствие этого человека на миссии Анбу по наблюдению за кланом. С тех пор Итачи много раз замечал мерцание воздуха в квартале — то же самое он видел, когда умер Тенма.

Вот почему он немедленно понял, что этот человек вмешивался.

— Я следил за тобой с тех пор и пытался понять, что ты за личность, каковы твои взгляды.

Значит, этот человек был Учихой Мадарой.

Итачи думал, что Мадара умер семьдесят лет назад в жестокой битве с Первым Хокаге, Хаширамой Сенджу, но никто по факту не подтвердил его смерть. Происшествие на миссии по сопровождению даймё четыре года назад; тот факт, что этот человек ошивался в клановом квартале, разнюхивал... Итачи чувствовал, что он имеет отношение к Учиха и связан с деревней. И этой ночью, когда он узнал, что этот человек встречался с Яширо, предположение переросло в убеждение.

— ...в таком случае, разговор будет недолгим, — начал человек в маске. — Значит, ты знаешь, что я член клана Учиха и ненавижу и Коноху, и Учиха.

Учиха Мадара решил дать отпор клану Сенджу, пытавшемуся угнетать Учиха, вербовал товарищей. Однако члены клана изгнали возжелавшего войны Мадару и предали его — своего лидера. Мадара разочаровался. Он один сразился с Хаширамой и якобы погиб. Несомненно, он должен был затаить обиду на Коноху и Учиха. Если он и правда подстрекал Яширо и радикалов к государственному перевороту, все это было ради мести Конохе.

Но Итачи никак не мог позволить ему отомстить деревне.

— ...у меня есть условия, — сказал он надменно. — Я помогу тебе отомстить Учиха... в обмен на то, что ты не станешь тянуть лапы к деревне. И к Учихе Саске тоже.

Он силой направил острие его копья, которое метило в деревню, обратно на клан.

Не скрывая удивления от такого напора Итачи, Мадара слегка рассмеялся.

— А что, если я откажусь? — спросил он, склонив голову, все так же прикрытую маской.

Без тени эмоций на лице Итачи озвучил заготовленный ответ:

— Если ты откажешься от этого предложения, то тоже станешь моим врагом.

— Ты можешь убить меня?

— Вопрос не в том, могу я или нет. Я убью тебя.

Итачи уже ступил на путь, который не позволил бы ему повернуть обратно. Он не колебался.

Их окутала тишина. Они оба не питали жажды убийства. Просто обменивались друг с другом угрозами, но противника признавали.

— Ты все не так понял. Этот парнишка мне не товарищ и вообще никто, — сказал Мадара, обратив обе ладони к небу.

Под "этим парнишкой" он имел в виду Яширо.

— Я разбрасываю камни разных возможностей. По чистой случайности один из них удачно перекатился. Совсем неплохо, что он вернулся в мою ладонь здесь. Нет...

Маленький просвет тьмы в маске, вцепился в Итачи и не отпускал его.

— Это выглядит куда более интересно: выбрать тебя вместо той мелкой сошки клана.

Мелкой сошки...

Итачи в глубине души согласился с ним, но в следующий миг в памяти всплыло лицо Саске, и в груди закололо от острой боли.

— Мне по душе твои разговоры. Думаю, мы поладим.

Итачи отвел взгляд, игнорируя протянутую ладонь.

6

Итачи аккуратно обулся у входа. Сегодняшняя миссия обещала полностью изменить его жизнь. Он больше не будет здесь вот так обуваться. Часы спокойствия сегодня закончатся раз и навсегда.

Все в порядке...

Он был готов взять на душу этот грех.

— Брат, — позвал Саске.

Итачи, готовый подняться, остановился. Зов Саске прозвучал как чистая мольба: заставить его остаться в этом доме, в этом клане. Итачи решил остаться, пусть и ненадолго. Потому что если он выйдет, то больше не сможет вернуться домой снова. Итачи уже успел наполовину привстать, но опять сел и обернулся назад на своего младшего брата.