О, нет, ничего фатального или из ряда вон выходящего за рамки простеньких пакостей. Просто у лиц, вызвавших неудовольствие Астории, резко ухудшилась память — они никак не могли вспомнить, куда положили свои вещи. Ну ведь я точно клала заколку на подоконник, как она оказалась под кроватью? Или... 'Кто уронил и разлил мою бутылку с шампунем 'Самые шелковистые волосы'? Вы, вообще, мымры криворукие, знаете, сколько она стоит?'.
Но это всё издержки сиюминутно возросшей популярности. Спустя несколько дней оперативная память детей забьётся другими сногсшибательными новостями, и она благополучно уйдёт на второй, а лучше — третий план детских интересов. Главное — не стать фигуранткой новых скандалов и сенсаций. Для её деятельности такая популярность явно излишня. Поэтому, в том числе, она сейчас старательно избегала встреч с учениками и преподавателями.
Конечно, лучшее время для её планов и задумок было бы ночью. Но, ржавчина подери её популярность, да и паранойю Дамблдора заодно, передвигаться сейчас по ночному Хогвартсу стало на порядок сложнее. Вечером её постоянно втягивали в различные беседы в гостиной, не давая отлучиться ни на миг, а когда все ученики ложились спать, то внезапно оказалось, что выйти из башни Гриффиндора, нормально через дверь, не представлялось возможным. Она блокировалась до самого утра намертво.
Ладно... Есть же окна, а вертикальная стена и пара десятков метров высоты — вообще не проблема для аватары, но... По ночам в Хогвартсе стало активироваться множество сигнальных заклятий, да и живые портреты теперь спали через одного, заставляя её тратить кучу времени на поиск безопасных обходных путей, попутно злясь и желая директору много чего 'приятного'.
Почему всё это хозяйство не активировалось, когда она хулиганила при помощи домовиков Хогвартса? Она честно пыталась понять логику Альбуса Дамблдора, и единственное, что ей пришло в голову, так это то, что директор опасался продолжения 'инцидентов', когда он уже лично присутствует в Хогвартсе, так как это нанесло бы удар уже по его репутации Всемогущего и Всезнающего Волшебника. Тем не менее, несмотря на горячее желание устроить в отместку большой бадабум и тарарам, ей пришлось придержать свои хотелки. Запала директора не должно хватить надолго. Пускай старичок потешится, поиграется какое-то время в грозного стража, и со временем — успокоится. Она потерпит.
Но это, тем не менее, вынудило её скорректировать часть своих планов, и именно поэтому она, ускользнув от внимания прочих учеников Гриффиндора, сейчас пробиралась к своей цели обходными путями, стараясь не привлекать внимания, планируя успеть обратно до вечернего отбоя.
* * *
— Профессор Грюм, вы не заняты?
— А, мисс Кливленд! Немного занят, но могу выделить вам время.
Туманница проскользнула в кабинет профессора ЗОТИ, плотно прикрывая за собой дверь. Стоило только щёлкнуть замку, как вежливая улыбка напрочь испарилась с её лица и она принялась методично обшаривать помещение, сканируя все уголки, разыскивая возможные сюрпризы. Сам Аластор в это время, будто не замечая, наглого хозяйничанья одной ученицы гриффиндора на своей территории, спокойно проверял письменные работы второго курса.
— Отлично, всё чисто, — удовлетворённо констатировала Астория результаты своих поисков. — Теперь можно и поговорить. Барти, есть новости?
Бартемиус Крауч снова оторвался от проверки работ и безучастно пожал плечами.
— Особых нет. Лорд проявляет недовольство моим промедлением с вашей вербовкой. Я пока отговариваюсь, но Лорд не любит долго ждать.
— Ничего страшного — подождёт. Что по Поттеру?
— По вашему приказу я не стал лезть к нему со своими подсказками, но, боюсь, он может тогда провалить второе испытание.
— Дополнительной информации о втором этапе не появилось?
— Нет.
Туманница задумалась, барабаня пальцами по подлокотнику кресла, а Грюм, потеряв к ней всякий видимый интерес, вернулся к проверке работ, совершенно перестав обращать на неё внимание. Астория недовольно нахмурилась, потратив какое-то время на демонстративное наблюдение за работающим профессором, и увиденное ей не нравилось категорически.
Бартемиус Крауч, которого она взяла тогда в лесу под контроль 'Империо', постепенно терял свою волю, превращаясь в равнодушное ко всему существо, несмотря на приказ вести себя 'как обычно', и это становилось уже слишком заметно. Данный непредвиденный эффект оказался весьма существенным долгосрочным минусом заклинания. Как способ быстрого получения информации — оно было превосходным, но вот для всего прочего...
Изначально она рассчитывала, что беглый пожиратель смерти, находясь под жёстким контролем 'Империо', не изменит своего поведения (такой она отдала общий приказ — вести себя с ней и другими так, будто никакого конфликта в лесу не было), но... Она почти сразу отметила, что поведение Крауча стало достаточно апатичным, да и сегодняшний урок ЗОТИ он провёл без огонька, больше по инерции, механически, через силу выдавая тему урока, и это состояние прогрессировало. Ей приходилось всё больше отвлекать своих ресурсов для контроля поведения, и даже жизнедеятельности, Крауча. Тех самых ресурсов, которых и так было в обрез. Такой исход событий был для неё весьма неожиданным и неэффективным.
Странное поведение вечно активного профессора привлекало внимание, и если другие преподаватели этого ещё не заметили, то только потому, что у них хватало других сиюминутных проблем. Но долго такое продлится не могло по определению, и тогда будет непременное обследование и возможное разоблачение того, что псевдоГрюм находится под контролем 'Империо'. Вдобавок, может выясниться, что это вовсе не Грюм, а очень даже Бартемиус Крауч-младший, как бы 'мёртвый', печально известный пожиратель смерти. А если у магов есть какая-то возможность нейтрализовать 'Империо', развязав язык 'пленнику', то у неё теоретически могут быть большие проблемы. Не фатальные, но Хогвартс, скорее всего, придётся оставить.
Правда, именно такой финал развития событий был крайне маловероятен — в случае угрозы реализации данного сценария, она просто отдаст короткий приказ внедрённому в тело Крауча конструкту, и его мозг превратится в перемешанный кровавый студень, гарантировано унося с собой в могилу её тайну. Но для неё это будет равносильно тактическому проигрышу, и всё потому, что она чего-то не учла. Не учла именно в разнице применения заклинаний между туманным крейсером и человеческим магом. Ведь тот же Барти провёл под контролем 'Империо' своего отца несколько лет, и при этом смог сохранить внутри себя свою волю и жажду жизни, а тут всего несколько недель — и человек буквально угасает.
Проблемка.
Туманный крейсер вскочила с места, нервно зашагав по помещению. Рано, ещё слишком рано раскрывать все карты. Хоть она и связалась со своими, но её статус по отношению ко Флоту до сих пор не определён и непонятно, что делать дальше, каким курсом двигаться.
Астория остановилась у стеллажа с книгами, пробежав кончиками пальцев по корешкам книг, выставленных на полках.
А если пойти ва-банк? Сыграть на чувствах страха и ответственности. Люди слишком подвержены своим эмоциональным переживаниям, и это можно использовать. К тому же, не следует забывать её основную задачу, поставленную флагманом много лет назад и не отменённую до сих пор — изучать человеческое общество. Ну и что, что общество сейчас другое — так даже интереснее. Тем более, базовые потребности и реакции сознания остаются у людей неизменными: есть, спать, размножаться, и жажда безопасности. Вот на этом чувстве можно попробовать и полавировать.
Она ещё какое-то время обдумывала пришедшую ей в ядро идею, с каждой секундой укрепляясь в выбранном решении. Пусть и появится некая неопределённость, связанная с хаотичностью мышления человеческого разума, но зато будет не так скучно и предсказуемо. Она же не линкор, чтобы спокойно рассекать гладь моря в окружении охраны, ожидая, пока разведчики доставят координаты цели. Она и есть тот самый разведчик. Её задача не бегать от противника, а найти его и держать под наблюдением, или... провоцировать, ведя за собой в нужную ей точку, где его будет ждать неотвратимый сокрушительный удар.
— Барти, отдай мне все палочки, что у тебя есть!
Заимперенный пожиратель смерти без колебаний протянул лежащую возле руки трофейную палочку Грюма, и извлёк свою собственную из тайника в столе.
Астория, забрав протянутые палочки, положила их к себе в сумочку, чтобы в случае чего не поломать и, усевшись в кресле у противоположной от стола стены, нашла среди фоновых процессов ядра тот, что контролировал работу 'Империо', после чего остановила его работу.
* * *
— А-а-а-кхаа-кха-а, — Крауч, выронив из пальцев перо, вцепился пальцами рук в собственную грудь, царапая её в тщетных попытках вдохнуть воздух.
За последнее время, проведённое под тотальным контролем туманницы, его лёгкие, казалось, разучились самостоятельно дышать, и отказывались сами сокращаться без управляющих команд ядра. Несмотря на все свои попытки ему никак не удавалось сделать спасительный вздох, и когда у него в глазах стало темнеть от медленного удушья...
— Круцио!
Жуткая боль на долю мгновений скрутила его тело в мышечном спазме, но, самое главное, лёгкие наконец-то непроизвольно сократились, втянув в себя такой безумно сладкий, спасительный воздух.
Дышать! Какое это блаженство дышать. Просто... Самому... Дышать... Не по приказу... Не зря, видимо, смерть от удушья входит в число самых мучительных смертей.
Тяжело и глубоко втягивающий в себя медовый воздух, бессильно распластавшийся на столе Бартемиус Крауч медленно приходил в нормальное состояние.
Сознание, лишившись жёсткого контроля 'Империо', тоже постепенно очищалось, и в голове у пожирателя смерти стали всплывать последние осознанные воспоминания: лес, поляна, подстроенная ловушка, допрос, безразлично-скучающий девичий тон произносящий 'Империо' и... туман в котором он, казалось, бездумно бродил целую вечность.
Стоп! Империо? Он был под контролем 'Империо'?
Крауч, получив разом мощный заряд адреналина, со стоном, рывком выпрямился в кресле, силясь понять, где он собственно находится. Эм-м-м, в своём кабинете? То есть не в своём, а в кабинете Грюма, а-а-а, Моргана подери, в кабинете профессора ЗОТИ. Неважно! Почему он здесь? А где его палачи? Ему что, весь этот кошмар наяву — приснился? Но он же помнит, как кто-то колдовал сейчас 'Круцио', и тело всё ещё до боли знакомо ноет от остаточных последствий пыточного.
Подслеповато моргая слезящимися от фантомной боли глазами, он закрутил головой, высматривая противника.
— Мда, жалкое зрелище. А столько было гонору и гордыни, — раздался в кабинете тихий голос с безразлично-ледяными интонациями.
Что? Кто? Крауч, протёр глаза, и только тогда смог рассмотреть сидящую около стены Кливленд, которая цветом форменной одежды гриффиндора неплохо сливалась с обивкой кресла. Тварь! Стараясь не подавать виду, он зашарил рукой под крышкой стола, нащупывая тайник с палочкой.
— Можете не напрягаться, я всё равно всё вижу. К тому же ваша палочка сейчас у меня.
Барти замер, не отрывая своего горящего ненавистью взгляда от этой, которая спокойно развалившись в кресле, сложив руки домиком, со скучающим выражением на лице наблюдала за его трепыханиями.
— Ты... — от попытки рыкнуть он закашлялся. — Ты понимаешь, глупая девчонка, против кого ты пошла? Когда мой Лорд узнает...
— Да, да, мне это тоже очень интересно и страшно, аж жуть. Ну-у-у... это в том смысле, что страшно представить, что он с вами сделает, когда узнает о том, как вы проиграли по всем статьям недоучившейся ученице гриффиндора, попали к ней под 'Империо', выболтали все планы, и вообще рассказали столько... — сидящая в кресле тварь в образе миловидной девушки счастливо зажмурилась. — М-м-м... Очень, очень интересно.
Сидящая Кливленд резко вскочила с кресла, сбрасывая с лица весёлое выражение лица. Теперь на Крауча, давя его пылающим взглядом, смотрела абсолютно безэмоциональная маска, на которой не отражалось ничего. Ничего даже в том смысле, что когда в кабинете профессора прозвучали холодные, равнодушные слова, рот Кливленд оставался закрытым, а её голосом будто говорили сами стены.
— Мистер Бартемиус Крауч! Вы трус, негодяй и подонок! Вся ваша жизнь — это путь злобы, зависти и предательства! Вы слабы духом и телом! Ваша польза сомнительна! Но в рамках социального эксперимента я готова дать вам шанс. Последний и единственный. У вас будет выбор. Слушайте меня внимательно и не говорите потом, что не слышали.
Освещение в кабинете моргнуло и... погасло, погрузив присутствующих во тьму. Ненадолго. За телом Кливленд вспыхнул невидимый Барти источник света, окутав контур фигуры Кливленд сияющим ореолом.
— Вариант первый: вы можете — чего ещё ожидать от труса — попробовать пожаловаться на меня своему, прячущемуся от всех, 'лордику'. Как я уже говорила, мне будет очень интересно узнать, что он с вами за это сделает.
— Вариант второй: можете пожаловаться на меня Дамблдору, ну или сразу в аврорат. Мне тоже будет интересно узнать реакцию директора на такие новости, и что он попробует сделать дальше. Ваша судьба, я думаю, в данном случае будет понятна без разговоров. Но вдруг у вас наберётся хоть капелька мужества пожертвовать собой, чтобы вывести на чистую воду такую страшную 'меня'.
— Вариант третий — побег! Можете попробовать сбежать. Сбежать от своего нынешнего хозяина, сбежать от Дамблдора... — девушка слегка склонилась вперёд. — Сбежать... от меня. Мне это тоже будет интересно, и полезно узнать, какими путями вы решите воспользоваться, чтобы скрыться. Всё равно, в конце пути вас будет ждать один сюрприз, но это будет ваш осознанный выбор.
— И, наконец, вариант четвёртый — не делать ничего! Точнее, делать то же самое, что и раньше. Качественно учить школьников, отписываться своему хозяину о том, что всё идёт по плану и... не делать реально ничего. Поттера и прочих учеников не трогать! По крайней мере, без моего разрешения. Правда, можете попробовать грохнуть Дамблдора — тут я не возражаю. При выполнении этих условий, у вас есть шанс выжить. Небольшой, не скрою. Ведь люди глупы и самонадеянны по определению, всё время думают, как бы обмануть другого. Но это же просто социальный эксперимент, а неудач в моих экспериментах не бывает. Бывает просто не совсем тот результат, который ожидался. Но людей много, не станет вас — будет вместо вас другой и... эксперимент продолжится до достижения нужного мне результата. Но тебя, Крауч, это уже не будет волновать.
Кливленд щёлкнула пальцами, и в кабинете снова зажглись погасшие ранее светильники.
— Ах да, я ещё забыла пятый вариант, простите, совсем замоталась, — девушка лучезарно улыбнулась. — Можете покончить с собой — тоже разновидность побега от жестокой и бездушной реальности. Увы, но достать мёртвого с того света я не могу. По крайней мере — пока не могу. Как вы видите, у вас множество вариантов действий. Думайте, выбирайте, и помните... — Астория продемонстрировала Краучу свою пустую ладошку. — То, что я сняла с вас 'Империо' — для вас ничего не значит, вы всё так же находитесь под моим неусыпным контролем, пускай вследствие скудной человеческой сенсорики вы этого не ощущаете, — ладошка резко сжалась в кулачок.
