И это будет чистая правда.
Глаз бури, что тут скажешь...
Среди магов такие встречаются довольно часто. Особенно среди неинициированных магов. Тех, которые не знают о своей силе. И не умеют ей пользоваться.
Они не виноваты. Но сила — она как хвост. Вот представьте, что он у вас есть! Длинный, роскошный... а теперь вообразите, сколько от него будет хаоса в окружающем пространстве. И чем длиннее хвост (больше сила), тем больше от него разрушений. Если вы умеете с ним обращаться — вопрос другой. Кое-как, криво, косо, но вы хоть дом не снесете. А если нет? И вы даже не знаете, что он у вас есть?
Представили себе масштаб разрушений?
При этом хозяину-то ничего не грозит. Кто же себя своим хвостом удушит? Хозяина его сила будет любить, беречь, заботиться, как-никак носитель... но окружающие получат по полной программе. И это только при полном безразличии носителя хвоста (силы). А уж если такой товарищ захочет кому-то насолить... никто и никогда не узнает, откуда на его врага посыплются неприятности.
Сила, которую неконтролируемо спускают с цепи, по воздействию вполне равноценна своре охотничьих собак. Не загрызут насмерть, так все равно жизни рад не будешь.
Вот такой носитель и попал в Универ. И магистры лукаво переглядывались.
В любом другом месте такого ученика стоило бы выгнать за порог. Или доучить и выгнать. Со всеми церемониями, расшаркиваниями и прочим, чтобы не обиделся.
В Универе же...
Таких людей любили и привечали.
Почему?
А с кем еще лучше можно отработать навыки?
От кого еще придется защищаться?
Кто может послужить лучшей тренировкой для молодых магов?
— Знать — необязательно. Но вот нам придется приглядывать за девчонкой.
— Сколько?
— По моим прикидкам — лет десять. Раньше она свою силу не оформит.
— полагаешь, она настолько крута?
— Тед, она действительно очень сильна. Кто другой смог бы увидеть наше окно? Пройти сквозь него? Попасть к нам? Это ведь не так просто...
— Я бы сказал — один шанс на миллион.
— Миллиард. Но ей он выпал. И я полагаю потому, что Ёлка подсознательно хотела чего-то невероятного, необычного... так совпало. Сила постаралась выполнить пожелание своего носителя. И мы получили девчушку с невероятным разрушительным потенциалом. Что и испытали на себе бедняги фальшивомонетчики...
— полагаешь?
— Конечно. Ёлка сама сказала, что первый выход в средневековый город, это как открытие, она ждала чего-то необычного, невероятного, фантастического... ну и получила. По полной программе. При этом — заметь, жива, здорова, никто из ее друзей даже царапинки не получил, да еще и с прибылью вышли из ситуации которая могла кончиться смертью всех шалопаев. Невероятно? Да! Но не для 'глаза урагана'.
— А дальше не будет ли хуже? Может, ее все-таки предупредить?
— Зачем? — искренне удивился директор. — Не вздумай! Во-первых, пока об этом знаем только мы с тобой. И так должно оставаться. Отношение к ней должно быть естественным. Во-вторых, это отличный отбор.
— Отбор?
— Разумеется! Как Директор я могу многое не замечать. Сам понимаешь, нельзя объять необъятное. Как УМ она узнает и увидит многое, что надо бы исправить в Универе. И ее сила позаботится об исправлении. Гарантирую.
— Понятно. Проверка на вшивость?
— Именно так. Ну и...
— Что? — поинтересовался магистр Теодорус, заметив лукавые огоньки в глазах Директора.
— Нам с тобой так и так ничего не угрожает. Она к нам хорошо относится, и мы знаем от чего защищаться. А мне жутко любопытно посмотреть — что же будет происходить в Универе?
Магистр Теодорус только головой покачал.
— и как ты можешь быть Директором? Сам ведь мальчишка мальчишкой..
— а другой с этим дурдомом и не справится, — парировал Антел Герлей, поудобнее располагаясь в кресле. — Так что — посмотрим, чем все это дело кончится.
— посмотрим. Главное — не забывать о мерах безопасности. Для нас с тобой.
— а остальной преподавательский состав тебе не жалко?
— Если взрослый состоявшийся маг не может о себе позаботиться — кто ж ему доктор.
Магистры чокнулись стаканами и одновременно осушили их.
Глава 2 .
Акклиматизация.
Отработка в библиотеке мне жутко... понравилась!
Чаще бы такая лафа на голову сваливалась. Я вообще была неоправданно счастлива все эти дни. С утра я вскакивала и бежала в купальни. Потом — на занятия. А после занятий учила уроки около часа — и на три часа удирала в библиотеку.
Зря Директор нас пугал — отработка оказалась замечательной вещью.
Так получилось — в архивах Универа была куча книг. Книги привозили, присылали, дарили, завещали — и поток был практически непрерывным. Разбирать их магистр Истрон просто не успевал. Физически.
Допускать к книгам домовых не позволяла душа библиотекаря.
Оставались только ученики.
Мы брали книгу, проверяли состояние,вносили ее в каталог, ставили штамп и приписывали к определенной полке.
В теории.
На практике — мы брали книгу, начинали проверять на сохранность и отсутствие страниц — и намертво впечатывались в текст. Магистр Истрон терпел минут десять, потом начинал ругаться, а потом вместе с нами влипал глазами в книгу.
И принимался объяснять нам прочитанное.
Объяснять у него вообще получалось великолепно.
Весело, живо, без напряга, простыми ясными словами. И теория каким-то образом превращалась в практику под его руководством.
Одним словом, когда через три дня наша отработка закончилась — я все равно продолжила бегать в библиотеку.
Ребята периодически сачковали — им интереснее было погулять, искупаться, построить глазки симпатичным девушкам.
Мне была интересна магия.
Я смотрела восторженными глазами на преподавателей.
Не отрывалась от учебников.
И затаив дыхание, слушала магистра Истрона.
Пока у нас было всего четыре магических предмета. Магоматика. То есть математический расчет нужных параметров заклинания.
Ауристика — изучение ауры.
Развитие силовых каналов.
И строение потоков магического эфира.
Пока это было то, что мы могли изучать без вреда для себя. Ну и общеобразовательные. Физическая культура. Языки. Этикет. История.
По каждому предмету нам обещали экзамен. А сдавали их тут очень интересно. Не в конце учебного года, когда что-то чудом задержалось в памяти, а ты после года мучений злая и усталая.
Нет!
В начале учебного года. На это отводился один лунный круг.
И вот тут ученикам приходилось солоно. Надо было вспомнить все после весело проведенного лета. Выучить. И сдать.
Поэтому пока мы даже не видели старшекурсников.
Они все сидели по местам и зубрили, зубрили, зубрили...
Ибо несданный экзамен означал пересдачу, а три несданных экзамена за сессию — автоматическое отчисление.
А быть отчисленными из УНИВЕРА!?
Лично я знала — если меня отсюда выгонят — я вот сразу же за воротами и умру.
Лягу и умру.
И ничего другого мне не надо.
Этот старый корпус, озеро — купальня, беспросветно черная форма и удивительно веселые и живые глаза преподавателей.
Это вам не мир техники — отчитал и свободен!
Здесь преподаватели любили свое дело всей душой. Магия была у них в крови, костях, душе и теле, разуме и чувствах. И говоря о ней — они говорили о своей душе. А можете вы найти человека, которому неинтересно поговорить о себе, любимом?
Группа у нас тоже подобралась хорошая.
Я, Лерг, Лютик, Эвин, вечно растрепанный человек Тархо, педантичный рыженький гном Дерфер, эльф Шаталоривэль, братья-близнецы Варлин и Марлин, настолько замкнутые друг на друге и своей магии, что весь остальной мир для них не существовал и вампир Норфельт. Который умудрился почти сразу сдружиться с эльфом... 'привет, меня зовут Норфельт, кто хочет — Нор. А ты? Шаталоривэль? Слушай, Шалек, пошли сегодня в трактир? Люблю эльфов под маринадом...'...
Впрочем, со всеми остальными Нор тоже дружил. Просто с Шалеком они как-то быстрее всего нашли общий язык. Мы как-то объединились четверкой. А Тархо с Дерфером обожали препираться по каждому поводу.
Меня ребята вообще опекали всей группой. Причем — без малейших покушений на меня, как на женщину. Свой парень — и все тут. А кто еще? Подруга? Подруги на факультете лекарей. Или на иноформке. А тут — боевые товарищи. И никаких интрижек между ними не бывает.
Это мне по пьянке разъяснил Эвин. На оборотней спиртное вообще действует иначе, чем на людей. Быстро опьяняет до состояния 'мордой в кусты', еще быстрее проходит и не награждает похмельем. И оборотня повлекло на жизненные откровения.
* * *
'Ёлка, ну какая из тебя девчонка?' — пьяно признавался оборотень. — 'Ты замечательная, умная, даже симпатичная, но ты же как сестренка! Тебя просто не получается не то что тронуть, даже и подумать! Ты же сморишь такими детскими восторженными глазами! Тебя хочется погладить по головке и дать конфетку. А не затащить в постель!'
Судя по всему, остальные парни в группе придерживались того же мнения. А кто размышлял — тем друзья популярно объясняли свою точку зрения.
Я не возражала.
Более того! Я была счастлива!
Мне совершенно не хотелось портить все отношения... простите, тупым сексом! Не говоря уж о том, что не было ни времени, ни сил, ни желания. Почему? Хотя бы потому, что я еще ни с кем и ни разу. И очень хотелось любви, цветов под балконом, романтики и прочего антуража.
А не 'пошли, потрахаемся'?
В мире техники мне иного не предлагали. И еще считали, что я должна быть благодарна. В мире же магии...
В Универе за нравственностью не следили. Директор считал, что ученикам надо где-то сбрасывать напряжение. Поэтому не возражал. И парочки по коридорам не ловил.
Другой вопрос, что все должно было быть тихо, почти незаметно, без суеты и шума.
А вы пробовали тихо и романтично ухаживать за девушкой?
А еще параллельно учиться, заниматься магией и приползать в комнату вымотанный, как черт!?
Попробуйте.
Если не вылетите из Универа на третий круг — признаю Вас талантом.
Да и зачем напрягаться с ухаживаниями, когда полно доступных девушек? И более симпатичных. На любой вкус, цвет и расу? Я абсолютно не могла конкурировать ни с тонкими загадочными эльфийками в летящих одеждах, ни с надменными вампиршами, ни с задумчивыми друидессами, которые умудрялись выглядеть полуобнаженными даже в форме Универа, ни с оборотнихами с их хищной диковатой красотой... и не страдала от этого.
Как говорила мама — это годам к тридцати начнется. То есть интерес к противоположному полу. А сейчас... сейчас я была просто сестренкой и подругой.
И была счастлива.
Ровно круг.
Пока старшекурсники не окончили сессию и не вышли из укрытий.
А выйдя — огляделись и заметили девчонку на факультете боевых магов. Кто-то отнесся к этому спокойно. Ну, девчонка. И что?
А вот другие...
Мы с ребятами как раз были в столовой. Да, туда тоже заходить пришлось. За три дня до стипухи, когда все, что было — уже потратилось, а что осталось — даже вскладчину на нормальные продукты не потянет.
Эвин печально взирал на свой обед. Я чуть задержалась на лекции и влетела последней.
— Чем сегодня кормят?
— Травят, — проворчал оборотень.
— суп из свежих огурцов, котлеты, тыквенное пюре, компот с булочками.
Я покривилась. Не фонтан. Сюда бы украинского борща с пампушками! И хочется холодца с чесночком. И пирожного 'Наполеон'... а лопать придется огуречный суп... бээээ...
— Ладно. Вам чего взять? Дополнительно?
— Ёлка, ты просто лапа, — Лютик приобнял меня за плечи. — Значит так. Стакан компота и булочку.
— То, что когда-то было булочкой, а сейчас молоток, — огрызнулся на него Лерг.
Я молча встала и прошла к стойке. Поваренок подмигнул мне — и положил в тарелки двойную порцию. Я подмигнула в ответ (вежливость — главное оружие мага!) поблагодарила, развернулась ...
Твою зебру!!!
Поднос состыковался с черной мантией какого-то нахального типа. После чего тарелки поехали и украсили его своим содержимым. Суп вылился вниз, поверх наслоилось пюре из тыквы, а котлета, побалансировав, шлепнулась на носок сапога. Изумительную картину завершила та самая булочка тверже камня. Печально закапал на пол компот. — Смотреть надо куда прешь, бестолочь!
— Извини. Но смотреть надо, когда подходишь! Сам дурак! — не осталась я в долгу.
Парень прищурился.
— Погоди-ка... Ты и есть та самая баба, которую приняли на наш факультет?! Какого лешего!? Ведун что — с ума сошел!?
Я зашипела кошкой. Неизвестный уже нарвался. Критику любимого (платонически, только платонически) директора я прощать не собиралась. А 'бабу' — так и вообще.
— Ну уж если туда обезьян принимают, почему бы и женщин не принять? — язвительно огрызнулась я.
Нахал сверкнул глазами.
— Сразу видно — ты простолюдинка! Выползок из низов общества!
Я фыркнула.
— А что — сила зависит от происхождения? Вот не припомню у Основателей ни званий, ни титулов!
— Ты себя, что ли, сравниваешь с Основателями, быдло безродное?
На это мог быть только один ответ. Я небрежным движением подхватила со стояки еще одну тарелку с тыквенным пюре. И припечатала к физиономии надменного блондина! Тарелка со звоном упала на пол.
Блондин оскалился — и занес руку для удара. Я сделала полшага назад. Если он сейчас попробует дать мне пощечину, я увернусь — и ударю его по коленке. При удаче смогу выбить коленную чашечку. Недаром нам Кесс показывал...
Занесенную руку перехватили сильные пальцы.
— Ты что себе позволяешь, козел?!
Эвин вывернул руку блондина назад. За его спиной встали Лерг и Лютик.
— Извинись немедленно перед дамой!
Блондин прищелкнул пальцами свободной руки. Эвин вскрикнул — и выпустил его кисть, словно обжегся. А может, так и было. Подобными жестами легко было активировать разные виды заклинаний.
— Дама? И скольким из вас эта дама сказала 'дам'?
Я подняла руку. Если этот гад хочет базарную перепалку, он ее получит!
— А ты что — жалеешь, что в очередь не попал? Так я не зоофилка!
— Да и я не некрофил!
— Конечно, нет! От тебя и вурдалачку стошнит!
— Ах ты... Завра в пять утра, у горячих источников!
Я очаровательно улыбнулась.
— Топиться будешь?
— Я твой пепел над ними развею!
— А это мы еще посмотрим, кто на чьей могилке спляшет! Но я добрая. Обещаю тебя только выпороть, но не убивать.
Блондин задохнулся от возмущения, развернулся — и широко шагая, вышел из столовой. — Ёлка! Что тут происходит!?
Я огляделась. Как-то незаметно вокруг нас собралась целая толпа. И через нее теперь пробивались Кесс и Кан.
— Да ничего, — протянула я. — Кажется, меня на дуэль вызвали...
— Кто!? — рявкнул Кесс.
— Вирт Хелмстрон, — отозвался кто-то.
Кесс посерьезнел.
— Ёлка, ты сошла с ума?! Как ты вообще могла!?
— А меня спросили? Я не хотела с этим уродом связываться!
— Могла бы подыскать способ самоубийства получше, — огрызнулся Кесс.
