— Я тоже выполню свои! — твёрдо сказал он. — Если вы станете сворачивать шеи своим, моя совесть будет чиста: я никому не давал подписки насчет эльфов.
— Так как вас звать? — повторно спросил я.
— Алексей Игоревич Рассохин, — ответил он, — в прошлом майор.
— Вот что, Алексей, помогите покидать вещи на ту сторону, — попросил я бывшего майора, — а то у нас руки заняты сумками. Герат, открывайте канал!
Так как нужно было возиться с вещами, на этот раз маг работал по-другому. Перед ним возник тёмный круг, куда наш тренер покидал тюки и чемодан.
— Берите свои вещи и отправляйтесь следом! — приказал я, и Рассохин после небольшой заминки шагнул вслед за нашими покупками.
За ним то же самое проделал я, очутившись в той комнате Герата, откуда мы с ним начали свой поход. Последним появился сам маг.
— Всего три часа, — сказал он, посмотрев на свои настенные часы. — Да, у вас сутки намного короче. Но обед мы пропустили.
— Ничего, накормят, — отозвался я. — Принц я или нет? Сейчас иду к себе и заодно свяжусь с главным поваром насчет обеда для нас троих. Потом к вам придут мои парни из охраны и заберут вещи. А Алексей сегодня побудет у вас. Диван в гостиной есть, так что на нём переночует, а завтра у него будет своя комната. А к вам будет просьба быстрее обучить его нашему языку.
— До вечера будет знать, — пообещал маг. — Я забираю свою халву?
— Как бы мне не пожалеть об этих сладостях, — засмеялся я. — Учтите, что много сладкого вредно и после него лучше полоскать рот. Побегу, а то жена наверняка волнуется. А к вам сейчас нагрянет Бродер. Угостите его халвой: может быть, пожалеет о нежелании путешествовать.
Я вышел в коридор и поспешил в свои комнаты, сразу же связавшись с женой.
"Привет! — сказал я Адели. — Я же говорил, что всё будет хорошо. И незачем плакать".
"Это я от радости! — ответила она. — Сказал бы, что уходишь на полдня, я бы так не волновалась".
"А если бы пришлось задержаться? — возразил я. — Ты бы тогда сошла с ума от беспокойства. Слушай, милая, ты не можешь связаться с главным поваром? Пусть по-быстрому приготовят что-нибудь пожевать для меня и для двух персон в комнате Герата, а то мы не дотянем до ужина".
"Я на всякий случай оставила булочки с завтрака, — сказала Адель, — а повару сейчас скажу".
"Спасибо, — поблагодарил я, — булочки тоже пригодятся. Пока они что-нибудь приготовят... Ладно, ты поговори с кухней, а я переключусь на Ларга".
"Как сходили?" — спросил отец, когда я сообщил о возвращении.
"Хорошо сходили, — ответил я. — Сделали всё, что я планировал. Повидаюсь с женой и поем, а потом доложу подробно".
"Хорошо, я подожду, — согласился он. — И докладывать лучше лично".
После Ларга я вызвал Лару.
"Привет, сестрёнка!"
"Вернулся! — воскликнула она. — Ты сейчас где?"
"Подхожу к своим комнатам, — сказал я. — Было бы неплохо, если бы туда же подошла и ты. Я тебе кое-что привёз..."
"Уже бегу!" — крикнула она и отключилась.
Я мог без большого риска поставить на спор всю привезённую халву, что на этот раз принцесса точно примчится бегом. У дверей своих охранников я притормозил, но потом решил, что в первую очередь встречусь с женой, а переноска багажа подождёт. Адель встретила меня в гостиной. Взвизгнув от радости, она рванулась навстречу, но тут же остановилась, будто налетела на стену.
— Что случилось? — с тревогой спросил я, глядя в её округлившиеся глаза.
— Это одежда твоего мира? — спросила она. — Очень необычно, но красиво. Кирен, ты в своём уме? Разве можно в таком ходить по дворцу? И как на тебя реагировали встречные?
— Я общался с тобой и отцом и не обратил на них внимания, — ответил я, уже поняв, что опять начудил. — Наша одежда лежит в... большой сумке, которая осталась в гостиной Герата. Хотелось быстрее встретиться с тобой, поэтому как-то забыл об этом костюме. И маг мне ничего не сказал.
— У Герата, наверное, от визита в твой мир запеклись мозги, — сказала жена, — да и забыл он детские истории, иначе обязательно сказал бы. Вспомни, ты видел у нас хоть кого-нибудь в чёрном?
Я добросовестно попытался вспомнить и не смог. Пожалуй, я вообще не видел в этом мире чёрной ткани.
— А разве запрещается ходить в чёрном? — спросил я жену. — Я не могу вспомнить ничего такого.
— Не можешь, потому что так и не удосужился прочитать священные книги! — сердито сказала она. — Теперь пойдут разговоры... А Гордой будет в бешенстве.
— Неправда, — возразил я, — я их прочёл по памяти и не помню никаких запретов.
— Это не запрет, — вздохнула она. — Вспомни строки о помощниках Бога. В каких они были одеждах?
— В чёрных, — вспомнил я. — С тех пор с чёрным связывают чистоту помыслов. Ну и что во всём этом плохого?
— Мне трудно объяснить, — замялась она. — Даже верховные жрецы не осмелились использовать божественный цвет, а оделись в красное! Есть только один персонаж наших сказок, который такое сделал. Знаешь, кто это был?
— Наверное, очень нехороший персонаж? — мрачно предположил я.
— Не то слово! — сказала жена. — Один из самых страшных. И звался он чёрным принцем. Для таких, как Герат, эти страшилки уже давно ничего не значат, а вот для молоденьких служанок, которые при виде тебя наверняка грохнулись в обморок, это почти реальные истории.
— Ну и где подарки? — ворвалась в гостиную Лара. — Ой!
— Видел? — спросила Адель, показав рукой, на замершую в испуге принцессу. — Если она сейчас пустит воду...
— Не дождётесь! — сказала сестра. — Ты чего это так вырядился? У меня от неожиданности чуть не случился родимчик! Неужели ты так шёл от магов?
— Ну вас с вашими суевериями! — сердито сказал я. — Думаете, мне легко в них разобраться? Составили бы для меня список того, что можно делать, а чего нельзя, а заодно могли бы принести книгу этих ваших сказок.
— А чем это так вкусно пахнет? — не слушая моих оправданий, спросила Лара. — Это и есть твой подарок?
— Это я принёс одно лакомство, а подарки — это платья. С чего начнём?
— С платьев! — в один голос выбрали девушки.
— Тогда возьмите, — я вручил каждой по пакету. — Примеряйте, а я тоже пойду переодеться, да и с охраной нужно поговорить.
Я ушёл в гардероб, где снял с себя всё, кроме трусов, и надел тунику. Туфли отправились в один из шкафов, а вместо них обул сандалии. Девушки провозились дольше со своими платьями, но когда они, хихикая и подталкивая друг друга, вышли в гостиную, я в знак одобрения поднял вверх большой палец. Этого знака они, конечно, не поняли, но хватило восхищения в моих глазах. Их привычные платья очень мало отличались от мужских туник, разве что были немного длиннее и чуть больше облегали тело. А вот мои платья были сшиты иначе. Верхняя часть была из эластичной ткани и обтягивала тело, как вторая кожа, а от пояса она переходила в плиссированную юбку, чуть более короткую, чем здесь носили. Пожалуй, из местных материалов такое не сошьёшь. А вот плиссе, до которого здесь почему-то не додумались, наверняка переймут.
— Разобрались с "молнией"? — спросил я, любуясь обеими.
— Что мы дурочки? — сказала Лара. — Конечно, разобрались. Здорово, правда? Ткань не просвечивает, но так обтягивает, что даже не скрывает соски! Ты специально брал один фасон, или у вас женщины не носят других?
— Взял одинаковые, чтобы не было обид, — ответил я. — Разница только в расцветке. А платья у нас носят разные. Вы будете есть халву? Только учтите, что много нельзя. Говорю не из-за жадности, а потому что действительно будет не на пользу, а во вред. Адель, где мои булочки?
— Ну что я тебе говорила? — спросила жена у терзающей кулёк с халвой Лары.
— Ты была права, — призналась та. — Мужчины все такие: когда голодные, соображение отказывает напрочь! У-у, какая прелесть!
— О чём разговор? — осведомился я.
— О тебе, — ехидно сказала жена, тоже прикладываясь к халве. — Какая прелесть! Лара мне сказала, что ты забыл о своей одежде, потому что летел ко мне на крыльях любви, а я возразила, что ты просто сильно проголодался, а я была уже на втором месте. Знаешь, о чём он мне сказал в первую очередь?
— О чём? — спросила Лара.
— Свяжись, говорит, с поваром и прикажи, чтобы мне принесли чего-нибудь пожевать. Хорошо хоть милой назвал. И сейчас, вместо того чтобы воспеть нашу красоту, вспомнил о булочках!
Булочек я тогда так и не поел, потому что слуги принесли обед. Проверив пищу на яд, я быстро всё съел, не обращая внимания на комментарии жены. С тех пор как я надел на себя накопитель магии, потребность в пище стала ещё больше, а я сегодня не ел ничего, кроме мороженого, целых семнадцать часов земного времени. Когда уже заканчивал, со мной связался Герт.
— Ты скоро будешь? — спросил он. — Спрашиваю потому, что хотел присутствовать при вашем разговоре.
— Уже заканчиваю и иду к Ларгу, — ответил я.
— Опять кто-то отвлекает? — догадалась Адель. — Я почему-то чувствую, когда ты с кем-нибудь мысленно общаешься.
— Это Герт, — ответил я, вставая из-за стола. — Я пойду к отцу, а охране прикажу принести сюда наши покупки. Пусть сложат в гардеробе. Конфеты из второй сумки не трогайте, а то будет плохо: вы и так не послушались и объелись халвой.
Я заглянул в комнату к охранникам и распорядился насчет доставки покупок, после чего поспешил к Ларгу.
— Садись, — сказал отец. — Сейчас должен подойти Герт и приедет Гордой, поэтому мы их подождём.
— Хотел прийти раньше и задержался, — сказал стремительно вошедший брат.
— Садись, — кивнул ему на кресло Ларг, — будем ждать Гордоя. Он должен вот-вот подъехать. А пока его нет, может быть, ты расскажешь, как у тебя идут дела с Ольшей? Я не в восторге от того, что тебе так понравилась даже не баронесса, а дворянка без титула, но не пора ли хоть на ком-то остановиться? У младшего брата жена уже вынашивает ребёнка, а мой наследник даже не женат. Или тебе не дают покоя любовные подвиги Пара?
— Я к ней присматриваюсь, — недовольно ответил Герт. — Сами же знаете, что это выбор на всю жизнь. И мне на семь лет меньше, чем Пару. Успею жениться и наплодить вам внуков.
— Что скажешь? — неожиданно обратился ко мне Ларг. — Как ты к такому относишься?
— А что тут можно сказать, — ответил я, недовольный тем, что отец сталкивает меня с братом. — Он её не любит, а другой кандидатуры пока нет, так что пусть присматривается дальше. Двадцать четыре года — это действительно немного.
— Почему думаешь, что нет любви? — полюбопытствовал он.
— Я люблю свою жену, — сказал я, — и хотел от неё ребёнка для нас самих, а не для того, чтобы отделаться от вас внуками.
Дальнейший разговор на эту тему прервал приход Гордоя.
— Ещё не начинали? — сев в кресло, спросил он. — Это хорошо. Давай, Кирен, с самого начала и со всеми подробностями!
Я минут за десять рассказал им то, что посчитал нужным.
— Следующий поход будет за оружием, — закончил я рассказом о своих планах. — Но к нему нужно хорошо подготовиться. Подберу людей и хоть по минимуму их обучу, и все вместе выучим язык. И нужно подумать, что делать с золотом.
— А что с ним нужно делать? — не понял Гордой. — Оно чем-то тебя не устраивает?
— Огромное количество монет с изображениями саев вызовет нездоровое любопытство, — объяснил я, — а если их переплавить в слитки, в них будет медь, которая там не нужна. Да и жалко переводить монеты: их чеканка — дело непростое.
— В хранилище много золотого песка и самородков, — сказал Ларг. — Монеты делает на заказ кузнечный двор Бартов. Отдадим золото и объясним, какие нужны слитки, и они отольют. Сам поговори об этом с Алексаром.
— Я вижу проблему с этим... человеком, которого ты привёл из своего мира, — сказал Гордой. — Зачем он тебе сдался? Учиться сворачивать шеи?
— Не только, — ответил я. — Это боевой офицер, который знает наше оружие и все особенности его применения. Помимо борьбы он подготовит нашу дружину и ваших жрецов. Возможно, от него и в других делах будет немало пользы.
— Пойдут разговоры, — скривился Гордой. — Убрать бы его куда-нибудь в глушь, чтобы там и учил, но ведь это тебя не устроит.
— Конечно, дядя, — согласился я. — Я не смогу мотаться в вашу глушь, и будут сложности с дружиной. И потом я думаю с его помощью поработать над нашей охраной. Конечно, разговоры будут, но нам придётся делать много такого, о чём станут болтать. Ничего, когда закончим, о многом забудут, а болтунов можно и припугнуть.
— Поступай, как считаешь нужным, — согласился он, — только не тяни время.
"Слава Солнцу, что вы вернулись, милорд! — соединился со мной барон Ольт. — К вам сейчас можно приехать?"
"А что случилось, барон? — спросил я. — Какие-нибудь вопросы с размещением?"
"Нет, мы заняли в вашем дворце достаточно помещений, — ответил он. — Дело связано не с этим. Два часа назад к главе Ромара прибыл молодой граф Ворох".
"Ну и что?" — не понял я.
"Как что, милорд? — удивился он. — Ворохи — это один из первой десятки графских родов Дарминии! Граф Стор уже знал, куда мы перебрались, поэтому сразу отослал юношу к нам. Мы его выслушали и на всякий случай проверили магией. Он не соврал и сказал много интересного. Хотелось бы, чтобы его послушали вы".
"Подождите минуту, барон, — сказал я Ольту. — Я свяжусь чуть позже".
— Интересные новости, — обратился я к родственникам. — Только что со мной связался барон Ольт.
— Было видно, что ты с кем-то беседуешь, — сказал Ларг. — И что же интересного передал твой барон?
— Он не столько мой, сколько ваш, — ответил я, — а новость такая. Два часа назад к графу Стору прискакал из Дарминии молодой граф Ворох. Стор переслал его в нашу службу, где юношу допросили и проверили магией. Теперь барон хочет привезти его ко мне, а я предлагаю доставить сюда и выслушать всем вместе. И мне вам потом не пересказывать, и у вас могут возникнуть вопросы к графу.
— Дело говоришь, — согласился Ларг. — Пусть везут, а я распоряжусь, чтобы их сюда пропустили. Только пойдём в гостиную, а то здесь мало места.
Мы перебрались из кабинета в гостиную, а через двадцать минут туда же вошел барон Ольт, вслед за которым два гвардейца ввели юношу лет шестнадцати с перевязанной рукой.
— Приветствую вас, милорды! — поздоровался барон. — Позвольте представить последнего представителя графского рода Ворох!
— Позвольте и мне вас поприветствовать! — поклонился юноша. — Вряд ли вы меня помните, хотя я был у вас гостем прошлой зимой.
— Ну почему же, — сказал ему Ларг, — я помню вас, Нил. Судя по словам барона, вашей семьи больше нет. Расскажите нам, что у вас произошло.
— Я могу многое рассказать, но в основном с чужих слов, — сказал Нил. — Так получилось, что я уехал в гости к другу отца и там задержался. Его дочь считается моей невестой...
— Свои личные дела, граф, можете пропустить, — сказал Гордой. — Мы уже поняли, что вас не было дома.
— Да, милорд. Вскоре после моего отъезда начали приходить странные вести. Сначала сообщили о болезни герцога, которая пожирала его на глазах. Маг его тройки Серг попытался лечить этот недуг, но, видимо, герцог потерял рассудок, потому что отказался лечиться и отдал всю власть сыну. К Салею все хорошо относились, но ему не было даже тринадцати лет! Вскоре куда-то исчез Серг, а за ним начали пропадать другие. Пропала куда-то жена герцога Ортия, а за ней и обе её дочери, и бесследно исчезли некоторые близкие к герцогу дворяне. А потом пошёл слух, что Салею служат пришельцы из другого мира. У этих пришельцев маленькие глаза, которые они зачем-то закрывают тёмными стёклами. Их так и прозвали темноглазыми. Большого шума это не вызвало. Если когда-то привлекали к службе демонов, почему не послужить и этим, тем более что не протестовали жрецы, от которых шли все запреты. Уже позже выяснилось, что у них некому протестовать. Все, для кого традиции были дороже жизни, жизнью за них и заплатили, а оставшиеся в живых смотрели в рот Салею. Перебили не только жрецов в храме, включая Фортена, но и всех в нашем братстве, поэтому у них уже не было сил что-то сделать. А восемь дней назад Салей собрал в столице всех графов. Думали, что он созвал Совет для собственного утверждения, но оказалось, что ему не нужны никакие советы, кроме тех, которые дает его советчик из темноглазых. Новый герцог выступил перед главами графских родов и заявил, что решил отринуть большинство наших традиций, потому что они вяжут нас по рукам и ногам, не давая развиваться и превращая в дикарей. Он сказал, что все саи — это один народ, а у одного народа должен быть один вождь, а не три, как сейчас. Власть Повелителя — фикция, и она ничем не отличается от власти любого из герцогов. Он показывал что-то удивительное, чтобы убедить графов в своей правоте. Моего отца это не убедило. Вместе с ним упёрлись пять графов. Они потребовали, чтобы Орина осмотрели их маги. С Салеем мало кто согласился, но многие решили выждать. Отцу и этим пяти графам даже не дали уехать из герцогского дворца. Возле парадного входа их вместе с сопровождавшими магами и дружинниками перебили темноглазые. Всё сделали так, чтобы устрашить остальных несогласных и перетянуть на свою сторону колеблющихся. А потом в эти графства отправили отряды темноглазых. В нашем графстве они подъехали к замку, стрельбой согнали со стены защитников и что-то с ней сделали. Большой кусок стены со страшным грохотом развалился, похоронив под своими обломками часть дружинников. Всех остальных, включая мою семью, перебили, а в замке оставили наместника герцога из темноглазых.
