— А что вы можете сказать сами? — спросил я. — Есть какое-нибудь шевеление у Дарминов?
— Мы не заметили ничего такого, что несло бы опасность дому Ольмингов, — осторожно сказал барон, — иначе об этом уже доложили бы и приняли меры. Есть сообщения о странностях...
— И что же странного происходит у наших соседей? — спросил Зантор. — Не осторожничайте, барон, вы не на приёме у Повелителя.
— Очень болезненно выглядит герцог Орин и почти не показывается на людях герцогиня. Их дочери уехали в начале лета в одно из имений семьи и до сих пор не вернулись, а сын герцога неожиданно взял в свои руки слишком много власти.
— Двенадцатилетний мальчик? — недоверчиво спросил маг.
— Салею почти тринадцать, — сказал Ольт, — а отец и раньше поручал ему многое. У нас в Госмаре пятеро агентов, поэтому скоро должны разобраться в том, что там творится.
— Вы полностью уверены в своих людях? — спросил я. — Задаю этот вопрос, потому что слышал не очень лестные отзывы в адрес вашей службы. И не было ничего конкретного, а одни только предположения. Авантюристы и бродяги... Понимаете, о чём я?
— Как не понять, — криво усмехнулся он. — Знаете, милорд, вы можете мне не верить, но за последние триста лет, в нашей службе не было ни одного случая предательства или подкупа.
— А раньше? — поинтересовался я. — Кто-нибудь предавал, или просто нет данных?
— Не сохранились архивы, — уточнил он, — но я уверен, что и раньше не было ничего подобного. Раньше к клятвам относились серьёзней, чем сейчас. Понятно, что такое отношение не радует, но мы не давали к нему поводов. И я готов поручиться за своих работников.
— У вас есть маги? — спросил я.
— По каждому из трёх герцогств имеется своя тройка, — довольно сказал барон. — А все остальные работники набираются только при условии наличия дара. Так что они все маги, хоть сильные только в тройках.
— Повелитель отдал вашу службу в руки милорда, — сообщил барону Зантор. — Плохи дела, барон! На семью совершено покушение, а вы оказались к этому неготовы. Идите вместе с принцем и думайте, как нам выкручиваться. Жаль, что у меня почти нет сил, но постараюсь вам помочь. Можете обсуждать свои дела в моей гостиной, а я буду отдыхать.
Глава 6
— Вы знаете, барон, почему мы с вами сидим здесь, вместо того чтобы пойти обсуждать наши дела ко мне? — спросил я Ольта. — А делаем мы это потому, что в двух моих комнатах обнаружены закладки, передающие кому-то все разговоры. Может, такая же закладка есть в туалете, Зантор его не проверил. Старик думал разобраться сам, но вы видите, в каком он состоянии. Поэтому вот вам моё первое задание. Пусть кто-нибудь из ваших магов разберётся, куда ведётся передача, а потом будем решать, что со всем этим делать.
— Я уже отдал приказ, милорд, — поклонился он. — Сейчас этим займутся.
— А разве не нужно прикладывать пальцы к вискам? — поинтересовался я. — Сигар связывается только так.
— Это для обычных саев, — позволил себе улыбнуться Ольт. — Я маг и не нуждаюсь в жестах концентрации.
— Хорошо, слушайте дальше. На наследника собирались совершить покушение. Кто-то из герцогов открыл новый мир, заселённый очень близкими нам существами. План был достаточно хитроумный и не очень сложный.
— Цирюльник! — хлопнул себя по лбу Ольт. — Так вот с чем была связана та проверка и его смерть!
— Да, цирюльник, — подтвердил я. — У него украли жену и двух маленьких дочерей и предложили обменять на клок волос с головы наследника. Мастер Мрей безумно любил свою семью, но горе не затмило ему разум. Он был почти уверен в том, что идёт на смерть, но не мог не пойти. Был шанс, что уговор будет выполнен. И если вы своими руками убиваете самых близких людей... Как и зачем после этого жить?
— Мерзавцы! — зло сказал барон. — Я тоже пошёл бы, но постарался бы что-нибудь придумать.
— Он тоже придумал, — кивнул я. — Скажите, можно определить, принадлежат ли волосы семье Ольмингов?
— Он взял ваши волосы, милорд! — вторично хлопнул себя по лбу барон.
— Ваша догадливость делает вам честь, барон, но зачем каждый раз так лупить себя по голове? — улыбнулся я. — Поберегите её, она ещё пригодится.
— Конечно, милорд, — улыбнулся он. — Есть такие способы, и ими может воспользоваться даже не маг, а обычный сай. Значит, это вас отправили в чужой мир. Как же удалось вернуться?
— С помощью того, кто временно оказался в моём теле, — объяснил я. — Он так же рвался в свой мир, как и я мечтал вернуться из его тела сюда. Но я сам ничего не мог сделать, поскольку там нет магов.
— Целый мир без магии! — жадно сказал Ольт. — Это какие возможности!
— Вы загорелись, — одобрительно сказал я, — а ни один из магов, которые со мной работали, не рискнул сделать ничего, помимо того, что требовалось для моего возвращения.
— И долго вы там были, милорд? — спросил он.
— Не очень долго, барон, но мне повезло подцепить часть памяти того, с кем меня поменяли местами.
— Как это могло случиться? — растерялся он. — Обычно личность переносится вместе с памятью.
— Зантор считает, что процесс переноса сложнее, — выдал я наспех придуманную версию. — Память остаётся в теле, а с собой личность переносит только её копию. Сложность в том, что не получается быстро добраться до памяти тела. Своя память и то становится доступной не сразу.
— Да, — согласился он. — В книгах пишут, что должно пройти несколько дней. В этом главная опасность таких переносов. Получаешь тело аборигена и знание языка, но на то время, пока не вернётся память, становишься беспомощным.
— Меня сохранили родственники перенесённой личности, — сказал я, — а о ней в моём теле позаботился Сигар. Но я не только приобрёл чужую память, я лишился части своей. И теперь эти пробелы вынужден заполнять Зантор. Не нужно так смотреть. Я это я, а не пришелец из другого мира. Меня признал отец, а вам не нужно ломать над этим голову. Я рассказал эту историю потому, что вам нужно её знать. Если возникнет необходимость кого-то в неё посвятить, мы это обсудим. Здесь всё ясно?
— Не дурак, — ответил Ольт. — Семье ни к чему разговоры о подмене принца, пусть даже он не наследник. Мало ли как всё может повернуться.
— Вот именно. Теперь слушайте, что ещё есть по покушению. Брата, и меня заодно, подстригают очень редко. Вряд ли злоумышленники стали бы ждать этого целый сезон, поэтому логично предположить, что кто-то решил всё ускорить. Я попросил Сигара узнать, чья это была инициатива. Как оказалось, наследнику об этом сказала его возлюбленная. Нам он ничего говорить не стал, а занялся проверкой самостоятельно. При этом действовал очень непрофессионально и спугнул заговорщиков. В результате его любовь убили каким-то ядом, а он сам сейчас скорбит над её телом. Пока об этом почти никто не знает, но скоро узнают все.
— Оборвал последнюю ниточку! — с досадой сказал Ольт. — Но если применили яд...
— Традиции побоку, — согласился я. — Попробую узнать у брата, в чьём присутствии велись разговоры о стрижке, но вряд ли это что-нибудь даст. Но я не хочу ждать просто так, пока наши противники сделают следующий ход. Он может оказаться удачным, а отец дал мне только один шанс. Если не оправдаю... А вы, барон, сейчас в одной связке со мной. Не поняли? Это выражение из чужого мира. В нём живут чудаки, которые испытывают удовольствие, покоряя скалы и пропасти. При этом они связываются верёвками, и, если кто-то сорвётся, другой его удерживает. И долго держать не получится. Или сорвавшийся успеет как-то закрепиться, или оба полетят на скалы.
— Действительно, чудаки, — сказал барон, — но я понял, что вы хотели сказать, милорд, и готов идти с вами до конца.
— Я хочу, чтобы вместо брата целью выбрали меня, — объяснил я. — Разовью бешеную активность, напугаю заговорщиков тем, что буду повсюду совать свой нос и напускать таинственность, а сам с вашей помощью предприму все меры безопасности, какие сочту необходимыми. И меня, в отличие от брата, не остановят правила и традиции. Например, я не вижу причины, по которой кто-то не смог бы ночью забраться через одно из открытых окон ко мне в спальню и перерезать горло, и поэтому не буду возражать, если в саду спрячутся ваши люди. И мне нужно иметь возможность связаться с вами в любое время дня и ночи. Мысленную связь пока можете не предлагать. Я не развивал в себе магические способности и только планирую этим заняться с завтрашнего дня. У сестры есть колокольчик...
— Для вас тоже подготовлю устройство связи, — пообещал он, — но только к завтрашнему утру. Маги закончили работать.
— И какие результаты? Что вы жмётесь, барон? Отвечайте, чья это работа!
— Канал связи ведёт в Главный храм, — ответил Ольт, — скорее всего, в личные палаты Верховного жреца Гордоя. В последнем маги не уверены.
— Пускай всё к демонам уничтожат! — приказал я. — Со жрецами я буду разбираться сам и не сегодня. Сначала нужно подготовиться и посоветоваться с Зантором.
— Всё выполнено, — доложил он. — Только туда в ваше отсутствие может войти кто угодно. Обновить закладки нетрудно, трудно их обнаружить. Если бы мои маги не знали, что искать, могли бы ничего не заметить.
— Вот что, барон... — задумался я. — Выставлять охрану возле моих дверей будет вызовам традициям. О покушении знают лишь несколько человек, поэтому дворяне нас не поймут. Я узнаю, есть ли рядом с моими комнатами свободное помещение, и если такое найдётся, там поселим ваших людей. А вы постарайтесь проверить прислугу, которая ко мне ходит. Сомневаюсь, что жрецы делают это сами. Всё ясно? Тогда я вас не задерживаю.
К своим комнатам я пришёл, когда слуги уже накрыли на стол. Я оставил в гардеробе сумку с оружием, умылся и сел ужинать. Поначалу из-за навалившейся усталости даже не хотелось есть, хотя сегодня пропустил обед, но всё так вкусно пахло, что даже немного переел и решил, что нужно позже лечь спать. Чем заняться, за меня решила одна молодая особа, которая поджидала меня в кровати. Ещё не совсем стемнело, и потолок только начал наливаться зелёным светом, но я сразу же увидел, что Адель уже освободилась от одежды и приняла такую позу, что кровь ударила мне во все части тела одновременно. Вот чертовка! Хоть бы предупредила, чтобы я так не наедался. Был у меня уже не очень удачный опыт занятий любовью с полным брюхом. Моя женщина получила всё, на что я был способен, но как же хреново мне стало потом! Но сейчас почему-то прошло совсем иначе. Я мигом сбросил одежду и забрался в кровать. Подхватив девушку, усадил её на колени и принялся ласкать, используя свой достаточно богатый опыт. Нужно сказать, что большинство эльфов были ещё безграмотней в любви, чем доперестроечное население СССР. Не было никаких излишеств в традициях — и баста! Поэтому мой подход к любви оказался для Адели во многом неожиданным. Поначалу она даже не поняла, зачем я отвлёкся на такую глупость, как поцелуи, и решила ускорить... Но я отвёл её руки и начал их целовать. Потом пришёл черёд шеи, груди... Когда она завелась, я впился поцелуем в губы и дал волю рукам. Не буду больше ничего описывать, скажу только, что единственное, что позже вызвало сожаление, так это то, что я вовремя не закрыл окна.
— Что ты со мной сделал? — хриплым голосом спросила Адель. — Я такого никогда не испытывала и даже не думала, что оно может быть! Извини, но я так кричала, что теперь вряд ли можно будет скрыть, что мы...
— За такое не извиняются, — довольно сказал я. — Узнают — и демоны с ними! Возьмём под охрану и тебя. Адель, у тебя будут на руках синяки.
— Это ерунда, — ответила она. — Я легко уберу их магией. А вот ты мои укусы не уберёшь. Попроси завтра Зантора. Старику будет нетрудно.
— Странно, наелся за целый день, и это совсем не помешало, — сказал я, переворачиваясь на спину. — Милая, давай просто полежим и поговорим? Убери руки, а то я опять не выдержу, а завтра не смогу нормально ходить.
— Давай, — согласилась она. — Только я сначала приму ванну, а то вся потная.
— Иди, — согласился я, — а потом схожу я. Плохо, что нет простыней.
— Почему нет? — не поняла она. — Должны быть.
Адель слезла с кровати, подошла к изголовью и выдвинула из него ящик с постельным бельём, о существовании которого я не знал. Пока она принимала ванну, я расстелил простыню, набросил её сверху на подушку и пошёл мыться сам. Через двадцать минут мы уже помылись и лежали в кровати. По моей просьбе девушка очень коротко рассказала о своей семье.
— У нас скучная жизнь, — закончила она свой рассказ. — Здесь гораздо веселее, только скучаю по брату.
— А что случилось с твоими родителями? — спросил я, потому что она сама почему-то не рассказала об их гибели. — Если умерли сразу отец и мать...
— Об этом запрещено говорить, — сказала Адель, — но такие запреты не для тебя. Родители уехали в гости к одному из наших баронов, и в пути на них напала крылатая тварь. С ними были пять латников, но она разорвала их всех и только после этого издохла.
— Подожди! — не понял я. — Какая тварь? Они же сюда не залетают!
— Сюда пока не залетают, — согласилась она, — а на север летят уже лет тридцать. Сначала это было очень редко, а в последние годы уже чаще. Похожи на летучих мышей, но у них на длинной шее зубастая пасть и есть хвост с перьями. Размеры бывают разные. Та, которая напала на родителей, была раза в два меньше лошади. Отец говорил, что, наверное, на севере есть ещё один материк, о котором мы не знаем.
— Запрещают говорить жрецы?
— Ну да. Вспомни, что написано в священных текстах. "И защитил Он свой народ от тварей земных, водных и воздушных... И будет эта защита хранить его до конца времён!" Если уже не хранит, то либо Он чем-то рассержен на свой народ, либо пришли последние времена. А сеять панику... Сколько там того народа на севере! А твари не улетают далеко от побережья. Похоже, что они в основном питаются рыбой.
— Поправь меня, если я ошибаюсь, — сказал я. — Тварей уже тридцать лет становится всё больше, но никто, кроме вас самих, с ними не борется, а жрецы тоже ничего не предпринимают, а только затыкают рты недовольным. А Повелитель?
— У нас говорили, что это не только на нашем севере, — шёпотом сказала Адель. — Вроде бы у Дарминов то же самое. А насчет Гардаров мы ничего не знали. Слишком они далеко, а по северному тракту уже давно никто не ездит.
— Давно — это сколько? — спросил я.
— Я не смогу ответить, — виновато сказала она. — Я уезжала из графства девчонкой, и мне тогда было не до тварей. Но Повелитель должен знать, потому что его вельможи бывают в наших графствах.
— Придёт черёд и ваших чудищ, — пообещал я Адели, обняв девушку и поцеловав глаза. — Пока будем разбираться с нашими делами.
Она воспользовалась моей лаской и прильнула к губам, моментально изгнав из головы любые мысли. На этот раз всё произошло быстро и бурно и опять завершилось купанием.
— Поменяй простыню, — сказала вернувшаяся из ванной Адель, — эта совсем мокрая. Скорее бы уже осень: ветер легче терпеть, чем эту жару. Кирен, ты не обидишься, если я лягу подальше от тебя? А то ты не дашь выспаться.
