Стоит! В количестве трех экземпляров, то есть — поллитровок. Я водки хотел? После двух банок пива? Не-е-е! Воздержимся. Знать бы заранее. С неё бы начал. А может, хорошо, что не начал? Ладно, продолжим.
Водку парень плещет на марлю щедро, будто растворитель краски, не экономя. Протирает девчонку... тщательно, как личное оружие... Второй тампон, третий. И за ушками, и шейку, и лобик... Будто маленькую. Каков результат? Эта, подруга, а тебе четырнадцать, вообще-то есть? Пока в макияже — выглядела взрослой. Теперь — сущая школьница. Даже не старшеклассница. Тьфу! По делу-то, сутенера замочили! Не обмануло, знать, местных, классовое чутьё. Развел тут, понимаешь, детский сад и содомию с педофилией... Козел.
Чудо, после химчистки, покорилось судьбе и доверчиво моргает блеклыми ресницами. Ждет... Парень поглядывает на часы. Время? Поправляет девчонке сбившуюся на лоб челку. Та прижимает его руку своей. И? Рывок, свободной рукой. А-а-а-а! Ещё рывок... А-А-А-А!!! 'Ну, вот и всё, теперь ты можешь плакать!' Тампон, сухой, белый и пушистый — к вашим услугам, мадмуазель. Стоило ли терпеть? На, полюбуйся. Все занозы — торчат, из ставшего жестким покрытия сорванного пластыря. До единой. Жестоко! Зато, быстро... Мазь... Видимо, пяткам щекотно, девчонка уже не плачет, а хихикает... Держит ноги на весу и чем-то их опрыскивает. Подождал, отпустил. Показывает — пробуй! Уже не болит и не липнет. Клеевая повязка, вроде коллодия. А как теперь ходить? Туфли явно не годятся. Потреблятора поблизости нет. Что есть? Уп-п-ф-ф! Поперхнулся пивом. Хорошо, что последний глоток. Из шкафа появляются... лапти. Самые обыкновенные. Только на липучке. 'Подводная лодка в степях Украины!' Наденет? А куда деваться? Стильно ей, кстати, в этих лаптях и в шортиках. Вот бы, никогда не подумал. Гы! Простецкая обувка гармонирует с чисто умытой рожицей. Пропала эскортница из VIP-сопровождения. Осталась чисто умытая девчонка... Баланс! Взялись за руки и пошли. А навстречу им, на руках, к шкафу-аптеке несут следующую... Процесс, так сказать...
Смена кадра. Эскортниц, до единой, 'пионеры' уже разобрали, по рукам. Лечат. В рядах туристов-капиталистов шевеление. Немудрено. Презренная обслуга купается в жутковатом местном гостеприимстве, а их, таких любимых, позабросили в небрежении. Мужики, это дело, как-то ещё перенесут, но вот дамы...
— Эдуард, я хочу пить! — и хоть откуда, но достань. Да, в общем, известно — откуда. Этих же шкафов, с припасами, теперь видно, напихано — через каждые 25 метров. Я не обращал внимания, — Эдуард, я же тебя попросила! — не важно кого, но припахать. Любовник или муж? Наверное, муж. Я бы, такую, сам послал!
— И я, я тоже.. хочу! — это красотка, моложе, беспокоится, капризно гримасничает, — Там... точно есть!
Смена кадра. Тетка-социолог шепчет на ухо, бородатому, пару слов. В его рыжей мочалке сверкают белые зубы. Ожидается сюрприз? Опасаюсь я местных сюрпризов, они все какие-то злые и больные. Хотя...
— Какая гадость! Это что, шутка? Издевательство? Да как вы смеете?! — дамочка — в ярости. Плоский металлический стакан, из комплекта к фляге, расплескивая остатки воды, улетает в сторону лагуны, — Это же... Это отвратительно! Я хочу пить! — мужик, вытянувший из плотного ряда одинаковых сосудов, более похожих на серебряные блоки, самый крайний, очевидно, тоже обескуражен, — настолько, что сам подбирает стакан с песка, и чуть-чуть сполоснув, лично пробует его содержимое. Брезгливо кривится...
— Бл...! — похоже, возмущение обосновано. Нецензурное слово звучит веско и непринужденно. Лезет в недра шкафа за другой посудиной. Споласкивает. Пробует. Опять кривится, — Черт! Кто такое сделал? Вода была хорошей! Пресной! Вкусной! — Лезет за третьей, — Бл...! — За четвертой, — Тьфу! — тенденция, однако!
— Была пресной, я в прошлый раз сам оттуда пил! — подхватывает новый голос.
— И я пил! — мнения туристов звучат нестройным хором, — Надо с другого края взять, может там есть?
— А мне бы водочки! — пожелание звучит диссонансом и таким же диссонансом режет слух ответ:
— Водку мы в самый первый раз выпили! — повисает молчание, — А что, разве, напитки не заменили?
Ответом служит извлеченная из шкафа пустая бутылка 'Столичной'... Вторая... Третья... Тут тоже по три бутылки в комплекте? Наверное — стандарт. Посуда, блеснув на солнце, отправляется в дальний полет.
— Господа, в чем собственно, дело? — седой шулер изволил заинтересоваться кипящими страстями. Ха! Смерть эскортницы и её менеджера он пережил преспокойно, а тут всерьез заволновался. По лицу видно...
— Водку мы выпили, а пустые бутылки поставили в бар, как и полагается, — начинает объяснять мужик 'подкаблучник', — А во фляжки с пресной водой кто-то, совсем непонятно зачем, налил соленую морскую.
— Ну, подумаешь — я налил, — подает голос ещё один персонаж. Молодой, конфетно-красивый, возраст слегка за двадцать, — А чего оно... пиликало, противно? Пока пустая — пиликало. Как полную фляжку, в ту ячейку сунул — перестало пиликать. Море рядом — налил, да поставил. Нормальный ход!
— И я так сделал, — подхватывает его слова кто-то невидимый, — Точно, противный звук. Зубы ноют!
— И я, тоже. Правильно, так и было! — подхватывает следующий голос. Да, дружно сориентировались. Словно сговорились. И что теперь? Думаю, понимают — случилось нечто важное. Действительно важное.
Смена кадра. Вид сверху. Туристы сгрудились вокруг открытого шкафа. Самого близкого к обрезу воды. Удобного. Тот, где лечили барышню с порезанными ногами, далеко, на солнцепеке. А этот в удобном месте. Потому и раскулачили. Как бар, из не запертого номера, в гостинице. Чего же теперь удивляться?
Смена кадра. Типа панорама. Оказывается, народ подтянулся обратно. Собрались, как по команде. В центре — привилегированная публика. Остальные — короткой дугой, охватывающей их со стороны лагуны. Эскортницы, вместе со скамеечками, уже дезертировали на периферию. Смешались с 'пионерами'... Пока не внешне, но организационно. По небу, высоко и быстро, проносятся рваные клочья облаков. Внизу тихо... Даже пальмы не шевелят листьями. В отдалении взмывают снежно-белые султаны пены над скалами рифов.
— Так есть, на этом острове, нормальная питьевая вода?! — оп-па, туристы уже попробуют качать права
— Разумеется! — бородатый пилот отвечает странно спокойно, вообще без эмоций, — В опреснителе!
— Тогда почему, во всех флягах — соленая, морская? Трудно было её заменить? — это уже седой шулер.
— Кому это, трудно? — вопрос пилота, такой же бесстрастный, звякает... холодом антарктического льда.
— Как кому? — удивляется шулер, — Обслуживающий персонал базы — мышей не ловит! Мы же, с вами, официально, — оборачивается к социологу, — Сразу договорились о равных правах!
— Вот именно, — от айсберга откололся кусок и рассыпался, громыхая мерзлыми осколками, — Равных!
— То есть, — шулер смущен, глаза его начинают бегать по сторонам, — Но, кто-то же убирает тут мусор!
— Ветер! Дождь и ветер, — слова пилота падают размеренно, отстраненно, — Штормит здесь регулярно. Каждую неделю... Иногда, чаще. Любые, не закрепленные предметы, уносит в океан. Скорость ветра, до 40 метров в секунду — не редкость. Бывает и сильнее... — эге, а 40 метров в секунду — это 144 км/час. Ураган!
— Вы намекаете, что воду, во флягах из вашего пляжного бара, мы должны были заменить сами?
— Я удивлен, что вы вообще раскулачили аварийно-спасательный комплект, без острой необходимости.
— То есть, как?! Предлагаете нам, за каждым глотком воды, туда сюда, на другой конец острова бегать?
— Не предлагаю! — жестко отрезает пилот, — Сами должны понимать, не маленькие, — секунду молчит и добавляет, раздельно выговаривая каждую букву, — Эксплуатация человека человеком запрещена! Вы же, все, добровольно, согласились на равные права? Какие ещё могут быть вопросы? — держит паузу и, как-то мрачновато, поясняет, — А барей, в России, перестреляли в восемнадцатом году! — твою мать! Немая сцена...
Глава 25.
День второй. Ночь. Просмотр кинохроники. Фильм "ЧП на атолле". Часть 3. "Хлопоты".
Бородатый пилот чем-то реально обеспокоен. Словно виноват, и сам это понимает, и хочет вывернуть раздражение на собеседника, и сдерживается. Это, как в рейсе мотор забарахлит. Потому, что поленился всё заранее проверить... В теплом гараже... А потом, на ветру и стуже, в потемках, шаришь в нем замерзшими пальцами. На напарнике зло срываешь. Борода задрана в зенит, вертится из стороны в сторону диковинным локатором... Приподнялся в кресле на руках... Крутанулся, глянул за спину. Рожа, гм, мрачнеет... с каждой секундой. Снова ноги заболели? Выражение — не то... Погода? Гм, странная погода... Волны катят на берег — как горы, столбы брызг и пены взлетают уже выше пальм, а на пальмах — листок не колышется. И небо, оно вроде бы синее, а с чернотой. Рано, вроде бы ещё, для вечерних сумерек? Когда в тропиках вообще закат?
— Парни, что у нас со связью? — вопрос в пространство. Однако, пара 'пионеров' отзываются сразу.
— Полный, караул, Демид Игнатьевич! — это первый, чуть смахивает на нашего 'первого ученика', что после школы в МАИ собирался поступать... Не поступил. Теперь, говорят, в городе Сиднее пристроился -заправщик, на аэродроме. Мечтал летать, строить самолеты. Эх, отвлекся я... Короче, огонек у него в глазах.
— Конкретно?
— Эти, — дальше не понял, не по-нашему, сказано и такого языка вообще не слыхал, с прицокиванием и свистами, — что бы им всем, — продолжение в том же стиле, но жест, в сторону пенного бурления рифов его объясняет, — Они... все наши кабели покромсали, считай 'на пятаки'. Вместе с содержимым ЗИПа. А свою аппаратуру дальней связи, если она у них была, в контейнеры заперли. Под кодовый замок. Трифон вон, их смотрел — говорит, что там может быть взрывчатка. А то и вообще — встроенный самоликвидатор сработает.
— Есть подозрение, крутые ящики, с сюрпризом. Не убьет, так руки оторвет, — поддакивает ему Трифон.
— От антенного хозяйства ничего не осталось... Одни камеры на деревьях. Ну и аварийно-спасательные шкафы, — продолжает 'первый ученик', — Сплошные слезы! Где чего не сумели откусить или оторвать, так разбили. Кувалдой, по микромодулям, представляете? Они, там, совсем дикие? Каждой лампочки боятся?
— Они предусмотрительные, — бурчит под нос Трифон, — Я бы, может — тоже разбил. На всякий случай. Если надобно режим глухого радиомолчания обеспечить... Их технику уже смотрел. Не стыкуется с нашей. Все рации — древние, как говно мамонта, на УКВ диапазон. 'Кого вижу — того слышу' Коммуникаторы и то дальше возьмут, если им антенну как следует задрать. Только, нечего задирать. Свою технику они 'волокном' коммутировали, от помех и утечки излучения береглись, — косится на готового продолжать напарника и перебивает его фразу, — Детали, из их блоков ковырять, я в жизни не полезу. И из вас — никого не пущу! Без брони — полная дурость.
— Парни, нам нужна связь, — таким тоном пиратский капитан посылает команду на абордаж, — Сейчас! Хоть симплексом, хоть пакетом, если постоянного канала не удержать, — снова задирает бороду к небу, — Мы сейчас — в гнезде урагана. Пока тихо. Но, через пару часов, станет шумно. Самый последний прогноз я один слушал. Потому — самолет на автопилоте отослал подальше. Плохой прогноз, словно специально подгадали.
— Ясное дело, специально — соглашается 'первый ученик'. Вы не поверите, из всей техники, что эти, — снова кивает в сторону, на сгоревший автобус, — с собой привезли, три четверти — метео. Наши тетки, тоже говорят — они её весь месяц, по частям сюда таскали, типа плотно погоду изучали. Когда купаться-загорать.
— Не только изучали! — включается в разговор фигуристая дамочка моего возраста, — они сводки погоды за все время, с момента попадания, затребовали. Вроде бы, обещали проверить на степень синхронизации процессов в атмосфере Земли-1 и Земли-2. Давно это было. Я скачала и дала. Почему бы и не дать?
Пилот запускает пятерню в бородищу, теребит... с такой яростью, словно вдруг собрался отодрать её, напрочь. Отсутствующий взгляд внутрь себя, гудит носом бравурный мотивчик. Вторая рука подоспела на подмогу первой... Бороде приходится туго... Дядя решил поиграть в старика Хоттабыча? Ищет волшебный волосок? Не нашел... Снова задрал изрядно потрепанную и потерявшую форму мочалку в небо. Сунул два пальца в рот... В наушниках пропал звук. На экране дернулось, потемнело изображение, словно у оператора выпала из рук камера... Или, поскользнулся оператор. От неожиданности... Угум. Общий сбор!
— Люди, — толстый палец, покрытый рыжими кучеряшками, невоспитанно упирается в седого шулера, — Вас, перед выездом, предупредили, что вечером ждут сильный шторм? Не меньше 11 баллов, по Бофорту?
— Впервые слышу! — шулер, он негласно признан VIP-туристами за главаря, изящно разводит руками, — мы вообще тут ночевать собирались. Палатки взяли, — осекается, — То есть, вы сказали, ночью будет ураган?
— Ожидается-ожидается, — меланхолично бормочет под нос пилот, уже потерявший интерес к разговору и снова запускает в поредевшую бороду обе руки, — Вот же сволочи! — неожиданно подводит он итог, — Они, наверняка, мат-модель атмосферы слепили и ждали... подходящего прогноза. По записям здесь сравнивали вычисления там. А насчет синхронизации, я мыслю — наглая брехня. На Земле-1, сводную сводку погоды за XVII-XVIII века, как давно читал, составляли задним числом, аж в ХХ веке, по записям судовых журналов...
— Ничего не брехня, — вступается за оппонентов социологиня. Пару раз они точно предсказывали, когда заштормит. И каждый раз говорили, кем этот шторм был зарегистрирован. Даже метеостанции называли...
— Местные? — пилот сжимает остатки бороды в могучих кулачищах, — На этом вот самом архипелаге?
— Ага, — кивает социологиня, — на карте первопопаданцев они обозначены. Значит, были! Не надо сразу думать о людях плохо...
— Людей надо сначала хорошо узнать, — заканчивает фразу пилот, — Тут, в XIX веке, но на Земле-1, была страшная свара 'Кто первый открыл?' и карты, вместе с датировками, подделывали — только треск стоял... Сдвигали сроки чуть ли не во времена Колумба. Хорошие лепили фальсификаты, качественные. Дипломаты в Европе, теми фальшаками, друг друга пугали. Место-то на самом перекрестке трансокеанских маршрутов. Говоришь, и сроки, и балы штормов совпадали? — с размаху хлопает ладонями по коленям, ойкает от боли...
— Совпадали... — подтверждает дамочка упавшим голосом, — Вы что-то поняли? Нехорошее?
— Понял! — буркает пилот и, кряхтя, поворачивается к технически продвинутым парням, — Есть идеи?
Не вопрос! За минуты, что длилась беседа, к ним присоединился третий. Уже знакомый мне 'охотник на сутенеров'. Сейчас он приматывает изоляционной лентой снятый с руки коммуникатор, рядом с стойкой руля 'шайтан-ноги'. Второй, видимо, свой коммуникатор Трифон прикручивает к нижней части стойки, в районе ножных упоров. Агрегат пацану явно не по росту, похоже, он вовсе не его. Поэтому, третий парень возится с упорами, задирая их вверх. Забавно, будто спортивный велосипед регулируют. Те же приемы...
