— Тебя "Лихом Одноглазым" никто не называл? — промелькнула такая вещая ассоциация. Потупилась.
— Папа называет. Постоянно... Называл... Мы, давно ещё, в пиратов играли... И ты называл... Там...
— Понимаешь, почему я спросил? — с готовностью кивает изо всех сил, призрачные волосы разметались по плечам, — Приведи хоть один пример своей мне полезности. Я сам ещё не догадываюсь, зачем ты нужна.
— Я могу во все стороны сразу смотреть! Телекамерами. В реальном времени... Если бы я с вами была, к машине бы никто незаметно не подобрался. А ещё — я могу не спать. Сколько надо. Совсем! Хоть месяц... Я двадцать языков знаю! Могу синхронно переводить, прямо в ухо... Дима, мне очень надо! — скривилась, словно плакать собралась, — я уже два года взрослая, а ещё — ребенок... — язвительно кого-то передразнивает, — "Нет прецедента!" Ваши права, девушка, не нарушены. Формалисты! — ишь, разбушевалась, — Пожалуйста!
— Хорошо! — в самом деле, забавное создание, — А как оформлять? Расписаться или палец приложить?
— Не-а! Просто к окну подойди и двумя руками с силой на стекло обопрись. Будто толкаешь... — легко, мне не жалко. Занятная здесь дактилоскопия...
— А-а-а-а!!! — прозрачная плита рывком проваливается в ночную пустоту, а я — лечу за нею следом, поскальзываюсь, падаю на живот... Теряю опору, так как стекло продолжает наклоняться, а босым ногам опоры нет. Как в ночном кошмаре, еду... по гладкой поверхности в ночь, — А-а-а!!! — руки срываются со скользкого края, по локоть повисая в пустоте беспомощно растопыренными пальцами... Ну, всё, пиз... — напоследок проносится в голове. Грубый толчок в грудь подбрасывает меня вверх. — Мама! — Пальцы повторно срываются, теперь с задирающегося к облакам обреза стекла... Что это было? Не вставая, на четвереньках, медленно пятясь задом, отползаю от снова ставшей вертикально стеклянной стены... — У-ф-ф-ф... Пронесло! — за считанные секунды взмок, как мышь.
— Очумела? — трясущейся рукой накапываю в серебряную стопку теплую водку. Пью залпом. Зуб на зуб не попадает.. В животе — холодный ком, коленки дрожат, волосы, по моему, до сих пор стоят дыбом. С трудом распрямляюсь. Оборачиваюсь... — Это не шутка! Я чуть не спятил!
— Дима, извини... — с отсутствующим выражением лица девица словно вслушивается в звенящую тишину, — Есть! Рейтинг ушел в минус! Спасибо! — шагает навстречу, будто собралась повиснуть на шее и пролетает насквозь, — Ой! Я совсем забыла! Ну, ничего... — тебе-то, может быть, а мне каково? — Дима, это — здорово!
— На "Скрипку" угодила? — трудно не догадаться, чего она добивалась. Я уже ученый. — В штрафники?
— Ага! — сияет восторгом, как именинница, — Будут знать! Я тоже — хочу! Я тоже — могу! — ну, народ...
— Это — тебе зачли, как покушение на убийство? — желудок от водки слегка отпустило, могу говорить.
— Как преступную неосторожность! — м-дя, язык мой — враг мой, — Хорошо, что ты закричал. Сигнал тревоги прошел штатно. Всё зафиксировано! Не придраться... — интересно, Анка сюда прибежит или нет?
— Зачем людей переполошила? — ноль реакции, — По другому никак нельзя было? — мотает головой.
— Аня в курсе, — вот даже как, — Это она подсказала... Дима, ты такой классный! — типун тебе на язык, — Наши бы на такую подставу не клюнули, а ты купился. Всё будет хорошо! — я б тебе сказал пару ласковых, жаль, зубы ещё стучат. Дышим... Глубже, медленнее... спокойнее...
— Оно тебе так надо? — водка пошла по жилам. Ударила в голову. Осторожно сажусь на край кушетки.
— Дима, ты не понимаешь! "Глубина" — это такая скука, — гм... а мне от ваших забав и поседеть не грех.
— Всегда думал, что виртуальная реальность — это сказочный мир, откуда никого палкой не выгонишь.
— Не-а... Это если наркотического эффекта добиваться. Наша "Глубина" — точная копия реала. Что бы не привыкать к ерунде. Поэтому я тебе обрадовалась. Первый человек, что "Глубину" с реалом перепутал, — ну, договаривай, — Дима, я тебе так благодарна! — блин, подозреваю, я у неё — первый мужчина. Во, влип...
— По носу, за подобные проделки, получить не боишься? Сидела бы себе спокойно, — тоже мне, "богиня из машины", — Нормального искусственного интеллекта у вас тут нет? Чисто компьютерного? — смеется...
— А ты попробуй, представь, что такое "искусственный интелект" в чистом виде. Типа просыпаешься, а у тебя ни рук. Ни ног, ни ушей, ни глаз... Вообще ничего, один мозг. Откуда там разуму взяться? Только и остается команды выполнять. Согласно заданной извне программе. Идеальный раб. Своих мыслей и своих чувств не имеет по определению. Так? — сроду над подобными проблемами не думал. Не программист я...
— Мне кажется, вас не туда понесло. Живого человека в машину загонять, нет бы программу составить.
— А мы бедные, но умные! — снова на стол забралась, — Человеческий мозг, природа, миллионы лет до ума доводила. Такой софт на дороге не валяется. Скопировать легче, чем с нуля создавать, не? — тебе виднее.
— Двух зайцев убиваете? Проблему личного бессмертия (это и мне теперь, получается?) и программное обеспечение даровое? — я хорошо пьян, тема в самый раз. Но, повторяться не буду. Водка крепче обычной.
— Трех! Если кто-то верит в воскрешение после смерти, а другой атеист, значит, ему положены равные права. Как неверующему. Если он хочет бессмертия души — вот... — воодушевляется, — А у меня — наоборот!
— И что попы говорят? — смешок, — Неужели стерпели? — а ведь Анка — верит, сама мне призналась.
— Разное говорят, — смущается, — Технология новая, — снова оживает, — Святой водой меня уже кропили!
Насчет освященной воды вспомнилось. Года два назад по весне наблюдал самое настоящее испытание веры. Совершенно в библейском духе. Разве что ангела, в огненном сиянии, не хватало. Ехал я, как-то, по делам, вместе с усердно православным коллегой. В отличие от меня, пропащей души. И вот, в городе, куда мы ездили подсказали: километрах в пятидесяти, чуть в стороне от шоссе, есть святой источник. Исцеляет все болезни, творит чудеса. И взять из него воды, естественно, совершенно необходимо. Я взвыл. Напарник кинулся искать тару. И почти моментально нашел: с полдюжины пустых пластиковых водяных канистр. И? Вместо того, что бы ехать по домам и лакать там, как нормальные пролетарии, "Росинку", мы битый час (!) петляли по боковым дорогам. Наконец добрались до источника. Симпатичный такой. Покрыт аккуратным срубом, с иконой в золоченом окладе. Сверху крест сияет. К срубу идет, по снегу, тропинка. Но, есть одна подлянка. Вся эта красота — в низинке, прямо рядом с дорогой. А на улице, повторюсь, весна. Снег тает и грязная вода течет, прямо из-под колес техники, в святой источник. Дальше была сцена "Искушение святого Антония", она же "Гордость и предубеждение". Мой бедный товарищ метался со своими канистрами, перед срубом, как потерявшаяся собачка. Вода-то, как бы, освященная. Чудодейственная. С иконой и крестом. Это с одной стороны... А с другой — грязь, текущая по склону, прямо на его глазах. Клиент оказался слаб в вере. Не быть ему отныне в ангельском чине. Имей он веры хоть с горчичной зерно, он бы и горы двигал, и воду приправленную солярой и навозом, с колес колхозного трактора, пил. А так... Повернулся и полез в машину.
— Ира, мне ещё спать надо... — догадается, или выставить придется? Развеялся, называется... Тьфу!
— Там ты кино досмотрел, — потупилась, — я темп времени ускорила, что б нам успеть, — я знаю, что тебе интересно показалось, а что нет. Давай, я, по-быстрому, интересное прокручу и сразу объясню. Хочешь?
Вообще-то я нутром чувствую, когда мне зубы заговаривают. Не всегда, к сожалению. Но, в последние дни это шестое чувство обострилось. С такой девицей держи ухо востро! Надо ж, как себя поставила, уже и не сержусь на неё... почти. После всего, что было! Помощницей она тут будет, объясняльщицей... Не фига! Сначала проверим, как сработает одна моя домашняя заготовка. Торжественно сажусь на койку по турецки и мрачно на неё смотрю. Упорно, в глаза... Не знаю, как эта их техника работает, но ощущение живого тела почти безупречное. Даже дыхание раздается в такт движениям. Только с изображением подкачали. Когда за призрачной фигуркой оказывается дверной проем, сквозь талию просвечивает сигнальный огонек на двери, у замка, рядом с ручкой. Не хватает голограмме сочности. Наверное, это не студийный образец, а бытовой. Вроде нашего "скайпа". Видеовизиты наносить, к примеру. Короче, для общения "как бы вживую" годится.
— Дима, ты чего? — угум, кажется, начинает действовать. Играю скулами. Взгляд перед собой. Молчу...
— Дима, что-то случилось? — молчу... молчу... молчу...
— Дима, я тебя обидела? — это само собой, но, отвечать рано, а ты, дитятко, покрутись, понервничай...
— Дима, ты почему не отвечаешь? — а вот это ты мне сама сейчас и объяснишь...
— Дима, я так не могу! — ещё заплачь мне тут, для подтверждения образа. Колись, я тебя уже раскусил!
— Дима, хочешь, я тебе всё-всё расскажу? — ни в коем случае не отвечать! Опять начнет крутить. Ждем.
— Э-э-ы-ы-ы! — елки, действительно захныкала... Тоже мне, компьютерная программа... Ни машинной логики, ни железной выдержки... Будем думать, действительно модель. Девчонка, со всеми заморочками. И на меня действительно запала... По человечески приятно, хотя мне ни жарко и не холодно. Кажется созрела!
— Ты мне не всё сказала? — грубый голос, как хотел, не вытянул. Не люблю на чужих нервах играть.
— Ы-ы-ы!!! — м-дя, и носовым платком поработать не выйдет. Слезы такие же бесплотные, как и плакса.
— Я жду, — вот, теперь правильный тон. Спокойно и чуточку отстраненно. Меня батя так же мариновал.
— Ы-ы-ы-ы! Ты имеешь полное право меня убить! — оп-па, приплыли, не ожидал. Ну, да, у них же везде самосуд. За подобную шуточку... а пожалуй, да. Только оно мне не надо. Мне надо чувство вины пробудить.
— Сядь, не мельтеши! — зараза мелкая, сразу заткнулась и на койку, в уголку, пристроилась, — Поясни.
— Ы-ы-ы... Ну, раз я... Тебя... То ты... Если бы ты "Хартию" читал... — вот так. Абсолютная власть...
— Это и есть, ваше — "Если не знаешь за что убить человека — не убивай"? — маленько уже нахватался.
— Ага! — изо всех сил кивает зареванной мордашкой, — набирает воздуха и договаривает, — Я надеялась, что ты сам не спросишь. Или не догадаешься... — я и не догадался, просто, на десяток лет старше тебя буду...
— Ты меня боишься? — облом, дорогой товарищ, чадо яростно мотает головой из стороны в сторону.
— Не боюсь, просто мне стыдно, — так я тебе и поверил. Хотя, с этими их супер понятиями, допускаю...
— Ты же уже бессмертная! — продолжает мотать головой. Губы сжала в куриную жопку, — Что не так?
— Равные права! — прямо рефрен у них какой-то, — У меня техническое бессмертие, как у всех живых.
— Если честно, я даже не представляю саму процедуру. Из розетки надо выключить, как Электроника?
— Из сети! — теперь забралась, если уместно такое выражение, на койку с ногами. Скопировала мою позу, уперлась бесплотными руками в коленки, — Если меня выключить из сети, то я снова стану мертвая.
— Так я же не умею! — а и умел бы, рука не поднялась. Жалко, — Голова идет кругом от твоих новостей.
— Я объясню! Хочешь? — и смотрит открыто, абсолютно доверчиво... Святая великомученица, блин...
— Не хочу, — от души сказал. Убедительно. Что то в девице дрогнуло, будто она мигнула, как лампочка.
— Спасибо! — опять сделала отсутствующее выражение лица, как недавно уже было. С кем то вышла на связь? Ждем... О! Вернулась в реальность. Покрутилась, — А ещё — ты имеешь право меня на смерть послать.
— Это как? — не, я догадываюсь, теоретически... Своеобразная у них тут система подчинения, однако.
— Можешь мне приказать, там, например вместо тебя повести твой грузовик на таран. Я могу! Но, если носитель погибнет, то и я... — гм, наступившей тишине слышится чьё-то рычание. Кажется, это рычу я сам...
— Ой! Извини! Это же твоя частная собственность? — а вот теперь, похоже, она действительно струсила.
— Не за что, — странное ощущение. Никогда я про свой новый "КамАЗ" в этом ключе не думал. Забыл? — Так ты по нашим дорогам машину водить умеешь? — а жаловались, что им водитель нужен, — Тогда, зачем я?
— Ты за рулем, у тебя права, тебя пощупать можно, — логично, — Зато тебе надо есть, спать и отдыхать...
— Запасной вариант? Кибер-камикадзе? — похоже, что кто-то всё это разыгрывает, словно по нотам.
— Ты обиделся? — прислушиваюсь к ощущениям... Не. Вроде бы моя жаба спит спокойно, тут другое.
— Жалко красивую вещь портить, — неприятна мне тема "тарана", коробит, — Лучше-ка скажи, как ты из этой комнаты на связь выходишь. Вроде бы, из чужой — нельзя? Петр у меня, вчера, специально спрятался.
— Уже можно! — это что за новости? — Раз ты меня к себе стажером взял и полностью за меня отвечаешь.
— ??? — невинно хлопает глазами. Снова стала до ужаса симпатичная и слезы высушила, — И что с того?
— Раз я у тебя в подчинении, значит — это уже общее помещение. Ну, так у нас полагается, — приплыли. Мало мне было стриптиза на кухне, в личной комнате достали... — Пока я здесь, с тобой, — типа поправилась.
— А в твоей "Глубине" у нас тоже всё публично? — вспыхнула, как закатное солнышко. Стыдно стало?
— Это ещё до того было! — возмутилась, вскочила, снова стоит на ногах, теребит руками свои шортики.
— Так я же... — не ляпнуть бы, что злоупотребить своим служебным положением я бессилен, — Зачем?
— Равные права! — гордо произнесла. С достоинством, — Я же живая, — поправилась, — Я теперь — как все!
— Оно мне надо? — вроде про себя хотел сказать, а получилось — вслух.
— Конечно! — снова на койку забралась. Потешно, пока по полу ходит — обутая. Как на кровать — босая. Шлепки сами с ног пропадают. Вроде б мелочь, а знаковая, — А тебе, Дима, тоже очень нужны равные права!
Вообще-то вопрос о правах не первый раз всплывает. То Анка мне про эти их права напоминала, то туристы о них головы разбили, теперь ещё и эта... Хмель проходит. По часам и десяти минут не прошло, а голова — ясная. Настроение поднялось, будто таблетку стимулятора зажевал. Вроде тех, что бы ночью не спать. Можно и о правах поговорить, хотя, сердцем чую, ещё сюрприз меня ждет. Заранее подготовленный.
— Анна (так весомее звучит) сказала, что равные права вы мне обязаны сами дать — чему ухмыляешься? Съела? — Вы меня сами к себе позвали, а я не напрашивался, значит — обеспечивайте, всё что мне положено.
— Права не дают, права берут! — опять, наверно, "Хартию" цитирует. Сильно торжественно. Изображаю на лице сомнения. На всякий пожарный. Вроде как с частником о извозе договариваюсь. Ну-ка... просвети.
— На примерах можешь объяснить? Что бы сразу понятно стало? — закусила губку, как живая. Кивает.
— У нас с тобой сейчас "двойка", — замялась, — ты старший, а я стажер. И рейтинги — почти одинаковые. Сейчас стали... Так проще отношения строить, — пересела на корточки, руками изобразила перед собой весы.
