— Они хотели меня выкрасть для своей банды, взломали дверь. Я успела выскочить из комнаты, уложив одного, и прибежала к вам. Я думала, вы уже пришли или вот-вот...

Голос негритянки звенел, как натянутая струна. Колдырь подошел и протянул руку:

— Слезай с кровати, девочка. Все уже, все.

Хрипевший скорчился в углу и наконец затих. Сима оглядела комнату, швырнула арбалеты и, опершись на руку Колдыря, спустилась на пол. Амазонка с ненавистью оглядела поле боя. Она все еще тяжело дышала. Ньют не спеша выдергивал застрявшие в стенах стрелки.

— Уходить надо. Спать тут теперь...

— Проклятье! — Колдырь погладил Симу по кудрям. — Одевайся, девочка, уходим.

Бежать пришлось через окно. Из белья получилась неплохая веревка: друзья по очереди спустились на землю. Поселок спал. Пришлось сразу двигаться к перелеску: дороги могли сторожить люди шерифа. В темноте путешествовать по незнакомой местности было очень неудобно. К тому же, существовал риск нарваться на бандитов. Пока группа продиралась к перелеску, Ньют все время мысленно возвращался к сцене в баре. Бородавка... Вроде так звали предводителя шайки, что ограбила поезд...

— Что дальше? — тяжело дыша, поинтересовался Колдырь. — Мы в перелеске, но ни фига тут не расслабишься. Все как на ладони.

— Можно попробовать проскочить кордон.

— Не так уж это и просто. Там сети.

Судя по всему, Сима окончательно успокоилась и пришла в себя. Ньют потер глаза: спать хотелось ужасно.

— Место бы поискать поспать.

— Забудь! — Колдырь сплюнул. — Через пару часов рассвет. И мы в розыске. Хотя с такими мордами...

В ладонь Ньюту ткнулось что-то холодное и влажное. Тот от неожиданности отдернул руку. Послышалось урчание. И тут же почти одновременно щелкнули предохранители арбалетов Колдыря и Симы. Девушка тихо воскликнула:

— Ньют, тут оборотень!

— Все в порядке, это друг.

— Подальше надо от таких друзей...

Оборотень аккуратно взял в пасть запястье Ньюта и настойчиво куда-то потянул.

— Ребята, держитесь за мной.

На плечо машиниста опустилась ладонь Колдыря. Сима, похоже, ухватилась за полу плаща бродяги. Так, вереницей, они довольно быстро двинулись за оборотнем. Время от времени зверь отпускал руку и рыкал куда-то в ночь. Тьма отвечала в том же стиле. От таких переговоров становилось неуютно. Получалось, что вокруг их группы была целая стая беспощадных бестий. Их вели в поля. Оборотень шел уверенно, ведя Ньюта вдоль канавы.

Впереди мелькнули фонари и раздался крик:

— Оборотни!

Стало слышно, как заработали арбалеты. Стр;лки хлестко били по траве. Зверь потянул Ньюта к земле. Машинист шепнул:

— Ложись!

Со всех сторон доносился вой и взрыкивания оборотней. Бойцы на кордоне явно выдыхались: силы были неравны. Невидимый противник казался вездесущим.

— Держим фланги, отходим к сторожке!

Замелькали фонари. Когда хлопнула вдалеке дверь, друзья поднялись. Двигаясь за урчащим провожатым, они миновали разорванную в клочья проволочную изгородь. В месте, где держали оборону люди, остался сиротливо гореть фонарик. Вокруг все было вытоптано. На получившейся полянке лежал убитый оборотень. Он был утыкан стрелами, словно еж. Двое его собратьев, ворча, примеривались половчее разорвать погибшего. Ньют, стараясь не смотреть на парочку, подхватил на ходу фонарик и какую-то сумку. Тошнотворная сцена поедания погибшего товарища служила наглядной иллюстрацией того, что оборотни — животные, как ни крути. И любые их совместные... До машиниста только теперь дошло, что эти самые животные, которые рвали на части собрата, просто загнали людей в сторожку и при этом никого не убили! Почему? Ведь совсем легко было бы. Да и загородка эта. Почему именно тут надо было прорываться? Хотя... это самый простой способ сделать так, чтоб людей не искали. Каждый боец подтвердит, что прорвались звери. Мудрено как-то для животных...

Доведя Ньюта до канавы, оборотень уркнул и канул во тьму. С легким шорохом за ним последовала стая. Звери словно растворились в ночи.

— Что это было? — зашептала Сима. — Как ты их приманил-то?

Колдырь тихо кашлянул и шмыгнул носом:

— Т-с-с, потом вопросы. Надо за канал перебраться.

Ньют услышал всплеск. Судя по всему, это было обиталище сомов. А значит, канал, скорее всего, срединный. Ночью перебираться через него было бы самоубийством. Рыба сожрет. Впрочем, днем будет не лучше.

— Пойдемте поищем шлюзы.

Двигаясь вдоль канала, они уже в предутренних сумерках обнаружили искомое сооружение. Ньют полез первым. Он встал на штурвал, коснулся неровной осклизлой поверхности и передернулся от омерзения. Но деваться некуда. По узенькому порталу шлюза можно было только ползти, чтоб не сверзиться в водоем. Перебравшись на ту сторону, машинист чуть слышно свистнул и принялся с отвращением стирать слизь пучком травы. Спустя пару минут по наклонной балке к нему в объятия съехала Сима. А еще через минуту что-то тяжело плюхнуло в канал. Колдырь явно не увлекался в молодости догонялками на ферме. Ведь в подобной игре, категорически запрещаемой взрослыми по причине вполне конкретной опасности, преодоление канала было едва ли не главным элементом. Но кто же в детстве слушает взрослых? Даже неудачное падение Донга не послужило уроком, хотя тот и лишился пары пальцев на руке и уха. Навык догонялок оставался с человеком на всю жизнь.

— Черт! Ребята, руку дайте!

Голос слышался совсем близко. Ньют подполз к откосу: до воды было метра полтора. Колдырь шумно плескался, пытаясь выбраться на берег, но скользкий от плесени бетон не давал возможности зацепиться.

— Сима, держи меня за ноги!

Негритянка легла на траву и обхватила руками лодыжки Ньюта. Колдырь из последних сил рванул вперед. Пальцы его коснулись ладони машиниста, и тот успел их ухватить. Сжав изо всех сил выскальзывающую ладонь правой рукой, Ньют ухватил левой запястье Колдыря. Дело пошло. Бродяга выполз по Ньюту на берег, как по трапу. Потом вместе с Симой они вытащили с откоса машиниста. Колдырь стянул с головы чудом уцелевшую шляпу и выдохнул:

— Ф-ф-ух! Едва не утонул. И рыбки эти...

В сумерках было видно, что плащ Колдыря во многих местах продран. Да и штаны тоже выглядели не лучшим образом. Хуже всего, что из раны на ноге текла кровь. Бродяга попытался зажать рану:

— Вот черт! А мне показалось, что рыбка просто ткнула меня носом.

Сима извлекла откуда-то кусок чистой тряпки и мешочек. Едва она развязала веревочку, как тут же остро запахло какими-то травами. Затем негритянка вытащила нож и одним движением вспорола брючину.

— Сейчас будет больно.

— Ничего! Лишь бы помогло...

Девушка покачала головой, достала из мешочка какую-то бурую массу и покрыла ей рану. Запах трав усилился. Спустя несколько секунд Колдырь стал шипеть, как пробитая трубка от котла.

— Терпи, терпи.

Бешено вращая глазами и тяжело дыша, бродяга процедил сквозь стиснутые зубы:

— Я этим как раз очень занят...

Сима убрала мешочек, спрятала нож и встала:

— Теперь надо воды набрать. Скоро пить ему будет хотеться. Мазь так действует.

Ньют поднял фонарь и снял с него прокопченный стеклянный колпак. Затем выудил из кармана Колдыря кусок ткани и заткнул выхлопное отверстие колбы. Сосуд был готов. Оставалось пойти поискать боковой канал. Уже рассвело, и Ньют периодически оглядывался, готовый нырнуть в траву при малейшей опасности. Потому путь занял немало времени.

Канал оказался ухоженным, вычищенным, хотя и не слишком полноводным. А так как работники еще не вышли в поле, то вода была довольно чистой. Ньют набрал полную колбу и пошел обратно. Чутье подсказывало, что стоит поспешить.

Колдырю было худо. Он лежал на плаще. Сима расстегнула одежку. Пот стекал по бледному лбу бродяги, глаза закрыты, веки красные. Бедолага тяжело и часто дышал. Растрескавшиеся губы постоянно шевелились, словно человек пытался что-то рассказать или позвать.

Девушка вскинулась:

— Принес?

Ньют кивнул. Негритянка нетерпеливо отобрала колбу у машиниста и принялась поить бродягу. Колдырь пил медленно, маленькими глотками, подолгу отдыхая. Временами начиная метаться в бреду.

— Давай, родной, пей, — Сима сосредоточенно вливала воду в пересохший рот бедолаги. — Потерпи немного. Скоро будет легче.

— Сим, так сомы не ядовитые вроде как. Чего с ним?

— Это зелье такое. Сейчас он живет намного быстрее нас. И в том мире, где сейчас бродит его душа, пролетают дни. А тело подчиняется. Смотри сам.

Девушка сдвинула повязку. Стало видно, что кровотечение прекратилось, но еще сочилась сукровица. Рана затягивалась буквально на глазах. Амазонка с тревогой всматривалась в лицо Колдыря, словно пыталась узнать его мысли, приоткрыла воспаленное веко, потом удовлетворенно кивнула головой:

— Отлично! Пошарь там насчет еды. Когда снадобье прекратит действовать, он очнется очень голодным.

Ньют заглянул наконец в прихваченную сумку. Там лежал кусок сыра. Вытащив нож, машинист тщательно обрезал корку:

— Пойдет?

— Нормально. Больше ничего?

— Пусто.

Ньют увидел, что на ране появилась корка. Сима вытряхнула из колбы последние капли и протянула емкость:

— Притащи еще попить.

— Ага.

В этот раз пришлось прятаться основательно: на краю поля уже вовсю шли работы. Когда Ньют вернулся, то увидел Колдыря не только в сознании, но и вроде как даже здоровым. Бродяга вовсю уплетал остатки сыра. Казалось даже, что урчал, как оборотень. Прикончив сыр, Колдырь выхлебал всю принесенную колбу.

— Ух! Жаль еды мало... — он с надеждой перевел взгляд с Симы на Ньюта, но тот тоже отрицательно помотал головой: — Ладно, черт с ним. Добудем. Двигаем?

— Посгибай-ка ногу...

Колдырь выполнил требование.

— Не болит?

— Как новенькая.

— Сейчас тогда сориентируемся, — Сима посмотрела на проводник, засекая направление. — Идем туда.

Компания пошла по проторенной уже Ньютом тропинке.

— Сим, а чего за снадобье такое?

— У девчонок наших спроси, они в курсе. Только не расскажут всего. Вот как действует — знаю. Когда прорывались на свободу, меня хорошо порезали. Если б Ника этой дрянью не намазала... Ни боли не чувствуешь, ни вокруг чего происходит. Просто кажется, будто что-то мелькает. Я не запомнила. В общем, когда очнулась, думала, что прошло полгода, а оказалось — час. Не все выдерживают, конечно.

Тропинка Ньюта закончилась. За оросительным каналом они приняли левее и пошли напрямик через поле, чтобы миновать работающих, но не вышло. За травой открылась полянка, на которой сидели крестьяне. Перед ними на углях лежал приличных размеров сом на листе металла. Люди повскакивали было, хватаясь за мотыги и грабли. Но быстро сникли под нацеленными на них арбалетами. Пожилой выступил вперед:

— Идите своей дорогой, не мешайте нам. Мы просто хотим поесть. Зла мы вам не желаем.

Ньют уселся на траву и положил рядом арбалет. Стоило прояснить обстановку:

— Да мы, собственно, тоже зла не желаем.

Примеру машиниста последовал и Колдырь, не отводящий голодного взгляда от жареной рыбы. Сима же стояла держа арбалет и изучающе смотрела на испуганных людей.

— Мы скрываемся. И терять нам нечего. Если вы побежите к шерифу, я...

— К шерифу? У нас теперь нет закона, госпожа. Бежать не к кому.

— Это как?

— В селе засели бандиты, и теперь мы работаем на них. Семьи наши у них в заложниках. Кстати, здесь скоро будет патруль. Вот мы и хотим поесть, пока нет надзирателей.

Новость оказалась не самой веселой: поля этого села тянулись до дороги. Обходить с другой стороны тоже получалось неблизко. А риск нарваться на патруль бандитов был серьезным. Колдырь не выдержал:

— Ребята, а вы еще рыбки не поджарите? Жрать охота так, что я готов перестрелять всех бандитов на год вперед, зажарить их и съесть. Вместе с быками и седлами.

Пожилой усмехнулся и кивнул:

— Ешь, конечно. Мы еще пожарим. Ты правда нам поможешь?

Бродяга уже набил рот едой и закивал, при этом что-то невразумительно мыча. Сима покивала головой, с улыбкой глядя на Колдыря:

— Мы поможем вам. Ты как, Ньют? За?

— Если там наши старые знакомые, то у меня к ним немало вопросов.

— Тогда — решено.

Друзья славно перекусили сомом и, проверив оружие, стали ждать бандитов. Патруль возник минут через двадцать. Трое всадников неторопливо ехали к полю. Крестьяне похватали инструменты и ушли. Пожилой попытался потушить огонь, но Колдырь остановил его:

— Не надо, отец. Двигай к своим, а нам огонек оставь.

Надрав охапку злаков, бродяга кинул ее на угли. Повалил густой дым. Заметив это, всадники немедленно погнали быков к костру. Колдырь спрятал арбалет под плащ и сказал:

— Ребята, отползайте по сторонам и сидите в засаде, как мышки. Когда я свистну — отрезайте им путь.

Ньют услышал стук копыт и ругань:

— Ах вы ленивые скоты! Вам же сказали — работать. А они тут жрут. Я сейчас... Эй, смотрите-ка!

Говоривший громко рассмеялся. Ему вторили еще два голоса.

— Кто тут у нас? Бродяжка-оборванец? Вот теперь и еще работник есть. Чушок, ты нам должен, знаешь? Рыбу ел, поле топтал, у костра грелся. Теперь отрабатывай.

— А не пошел бы ты, вонючка...

— Что-о-о??? — бандита явно удивила такая наглость — Да я тебя...

Послышался свист. Ньют вскинул арбалет и поднялся из травы. С другой стороны возникла эбеновая фигура Симы. Колдырь вытащил оружие и направил на замахнувшегося было плеткой главаря.

— Лучше не дергайся. Слезайте со своих скакунов, вонючки, и носом в землю.

— Да мы...

— Либо ляжете добровольно, либо на счет три все равно ляжете. Только навсегда. Раз...

По счету два компания лежала, нюхая землю. Сняв с седел веревки, Колдырь ловко связал ими бандитов, примотав руки к ногам. Ведя под уздцы быков, друзья вышли на дорогу. Появились испуганные крестьяне.

— Как же дальше будет? Они положат наших родных!

— Тссс! — приложил палец к губам Ньют и зашептал: — Мы сейчас в село. Если все получится, то вернемся. Если не вернемся, то к концу дня развяжите бандитов. Вроде вы не в курсе. Тогда ваши семьи не пострадают. Кивните, если поняли. А теперь — идите работайте. Вдруг еще кого принесет нелегкая проверить...

Крестьяне закивали и снова разбрелись по полю.

— Ну что, в село?

— Поехали.

Не доезжая до домов, Ньют притормозил быка и спустился на землю. Сима и Колдырь последовали его примеру. Ведя животных в поводу, друзья подошли к остаткам какой-то ограды на задворках. Выбрав балку попрочней, привязали быков. Теперь можно было пойти осмотреться и подумать, как действовать дальше.

Было видно, что на выпасе за селом бродило стадо. Там, скорее всего, был канал. Пастух то ли дрых, то ли отошел. Животные мирно щипали траву. Справа и слева было пустынно. Кое-где виднелись кучи мусора, который никто давно не вывозил.

— Пошли? — Колдырь сделал пару шагов к улочке, но Ньют поймал его за полу плаща.