Бедолага-служащий взглянул на труп, побледнел и совсем сник. Офицер внимательно оглядывал ряды. И тут не выдержали нервы у молодого аристократа. Ньют попытался удержать дурачка, но тот вскочил и стал размахивать руками:

— Тут, вот, здесь!..

Больше сообщить парнишка не смог. С трех сторон тренькнули арбалеты, и парень рухнул на Ньюта. Машинист незаметно положил под парнишку арбалет от греха. Офицер скомандовал:

— Эй, ты, сосед, оттащи-ка этого олуха к двери.

— Тут арбалет его остался...

— Тишко, забери оружие.

Подошел плохо выбритый субъект в черной каске и, подняв, осмотрел арбалет:

— Заряженный!

— Неси.

Полицейские и не думали помогать Ньюту. Пришлось к выходу волочь труп одному.

— Этот?

— Не-е-е, тот с бородой был, — произнес за спиной странно знакомый голос.

— Тут пол-омнибуса с бородами, — сказал офицер и сплюнул.

Ньют похолодел. Он вспомнил говорившего: то был давешний словоохотливый бармен.

— А я тогда не знаю...

— Ну так иди и осматривай всех.

Бармен пошел по рядам, внимательно всматриваясь в лица. Ньют продолжил стоять над трупом, стараясь держаться спиной к свидетелю.

— А ты чего встал? Выноси тело на улицу.

Задание было дано вовремя. Бармен как раз развернулся, чтобы идти обратно. Ньют засуетился, имитируя бурную деятельность, и вытащил труп многострадального паренька из омнибуса прямо к полицейской карете. Затем тихо скользнул поближе к козлам и забрался по лесенке. Пригорюнившийся кучер вздрогнул.

— Ты кто?

Ньют приставил к боку кучера нож.

— Тебе не все равно?

Мужик пожал печами и принялся уныло смотреть на быков. Ньют взглянул в боковое зеркало. Полицейские покидали салон. Последними вышли офицер и бармен. Труп двое погрузили в ящик позади кареты: скорее всего, отправят на опознание. Свистнул кнут над головами быков, и полицейский экипаж сорвался с места.

— Пронесло. Сейчас обгонят, и давай за ними дуй.

— А?

— Пронесло, говорю. Отправляемся.

— Но охрана...

— Поехали. Я теперь твоя охрана.

И вдруг случилось то, чего по идее не должно было случится. Когда карета обошла омнибус, бармен, сидевший сзади, оглянулся. И, выпростав руку, тыкая прямо в машиниста закричал:

— Он!!!

Ньют, скорее, угадал, чем услышал крик. Карета останавливалась. Выхватив из рук унылого кучера кнут и вожжи, он стал хлестать быков. Те обиженно замычали, но дружно навалились, неплохо ускоряя омнибус.

— Вперед, уроды ленивые!

Когда-то мальчишкой Ньют участвовал на празднике урожая в гонках повозок. Не выигрывал, но и последним не приходил. Теперь навык пригодился. Внезапно кучер захотел вырвать вожжи. Сражаться с ним возможности уже не было, и мужик умело пользовался появившимся преимуществом. Бросить поводья — попасть в руки полиции, держать поводья — проиграть и тоже, в итоге, очутиться в руках блюстителей.

— Эй ты, прекращай возню и слезай! — раздался позади знакомый голос.

Ньют быстро обернулся. На крыше, держась за поручень ограждения, стояла Вика с арбалетом и целилась в кучера. Тот сообразил, что продолжение борьбы будет иметь только один итог, закивал и стал шустро спускаться по лесенке. Омнибус еще не набрал полную скорость, и можно было прыгать, чем мужик и воспользовался. Между тем, кучер кареты тоже хлестнул своих быков. Полицейский экипаж шел впереди. Из окна высунулся один из легавых, сжимая в руках два арбалета. Затренькала тетива. Быстро перезаряжая арбалет, Вика стреляла по полицейскому, но, похоже, промахивалась. Ньют хотел было отодвинуться за специальный щит, но тут взревел бык, и полицейскую карету стало швырять из сторону в сторону. Вика соображала быстрее полиции: она стреляла по быкам. Кучер сорвался, повиснув на страховочном шнуре. Раненный бык яростно пер куда глаза глядят. Второй старался двигаться рядом с обезумевшим собратом. От бросков колесо кареты оторвалось. Ньют едва успел вывернуть, чтобы не налететь на полицейских, но те снова шарахнулись к обочине. Карета накренилась и рухнула, подняв тучу пыли. Ньют щелкнул над головами быков хлыстом и заорал:

— Йа-ха! Молодцы, черти рогатые! Вынесли!

Вика спустилась с крыши, уселась на облучок, обняла и поцеловала Ньюта.

— Да, милый, вырвались!

Развив приличную скорость, омнибус уехал от места встречи с полицейскими довольно далеко. Ньют понимал, что, скорее всего, их постараются перехватить, едва офицер доберется до телеграфа. Надо было уходить. Как раз сейчас, обогнув поселок, омнибус снова пылил между полями.

— Вика, надо у пассажиров кое-что из одежки перехватить, переодеться. В этом тряпье нам некуда деваться. Сейчас остановимся и приступим.

— Хорошо.

Девушка взобралась на крышу и скрылась в будке. Спустя минуту вернулась с арбалетом и парой запасных обойм. Ньют остановил омнибус, затянул рычаг тормоза, и они спустились на землю. Пассажиры испугано глядели из окон на странную вооруженную парочку. Едва войдя в салон. Ньют громко объявил:

— Нам нужно переодеться. У кого есть вещи, которые он может продать, — скажите. Оплачу по максимуму.

Первым подошел кондуктор и протянул кожаную куртку с бахромой. Местами потертую до рыжины, но вполне целую.

— Бери, парень, даром. Ты красиво утер нос наглым легавым.

Даже на первых рядах дамы что-то отдавали Вике. Денег взяли только двое. Ребята были торговцами и везли нераспроданную на периферии мелочевку. Ньют подозревал, что ему сдали товар чуть не по двойной цене, но шума поднимать не стал.

Кондуктор пустил Ньюта и Вику за ширму. Они по очереди переоделись и теперь стали выглядеть вполне респектабельно. Повар в дорогу набрал им сумку еды.

— Удачи, ребята! — крикнул кондуктор, влезая на облучок. — Не попадайтесь только, а не то...

Что грозило, было уже не разобрать. Щелкнул хлыст, взревели быки, скрипнул тормоз... Омнибус начал набирать ход. Бывший машинист и его кочегар еще некоторое время смотрели на удаляющийся экипаж, а потом пошли в поле. Зеркала разворачивались к закату, надо было искать местечко для ночевки.

Вещей было достаточно, чтобы сделать относительно мягкую подстилку. Высокая пшеница и отлично скрывала беглецов. Разложив еду, они перекусили разной вкуснятиной. И бутылочка с вином оказалась кстати. В наборе обнаружились даже сливочные тянучки на десерт. Но коль скоро пить было нечего, их отложили до лучших времен. На сытый желудок мысли текли лениво. Периодически поднимающийся ветерок усыпляюще шуршал. Вика заснула быстро, Ньют же ворочался. Его одолевало беспокойство за будущее: ведь теперь они объявлены вне закона. А это означало, что пару будут ждать везде и повесят при первой возможности. Портреты были разосланы. По крайней мере, портрет Ньюта точно. Под бородой кожа постоянно зудела. Машинист твердо решил утром побриться. Смысла в маскировке уже точно не было.

В ночи было слышно, как по дороге прогромыхали какие-то повозки. Замычал бык. Видимо, в центральных районах жизнь с темнотой не замирала, в отличие от периферийных районов. На радиальных трассах за пределами Второго витка мало кто рисковал двигаться ночью. А здесь...

Над ухом кто-то тихо рыкнул. Ньюта обдало теплом. В рассеянном свете ночи блеснули клыки оборотня. Зверюга чуть не уперлась носом в лицо. Уйти от нападения было невозможно. Стрелять тоже поздно. Оставалось только как-то разбудить девушку и бросится на зверя, чтоб дать ей немного времени для бегства. Но оборотень вдруг лизнул руку шершавым языком и хрипло мявкнул. Ньют от неожиданности дернулся и толкнул девушку.

— Это оборотень? — Вика проснулась и, дрожа от ужаса, прижалась к Ньюту.

— Ага. Только он нападать не хочет. Руку мне лижет.

Тут оборотень аккуратно взял в пасть запястье и потянул.

— Ты чего?

— Ты о чем? — удивилась девушка

— Это я гостю нашему. Тащит меня куда-то.

— Может быть, нам пойти? А то звуки какие-то с дороги...

Только сейчас Ньют осознал, что слышит странный для ночи шум, перекрывающий шепот ветерка. Разговоры, позвякивание металла. А ведь да! Что мешает полиции организовать облаву ночью? Быстро собрав вещи, парень с девушкой пошли за оборотнем сквозь пшеницу. Зверюга опустила голову к самой земле, будто вынюхивала какую-то одной ей ведомую тропинку. Хорошо хоть не торопилась: Ньют мог разглядеть светлые пятнышки на лапах. Да и шума получалось меньше.

Спустя полчаса утомительной ходьбы, машинист и девушка вошли под полог леса. Здесь вообще идти стало невозможно. Казалось, что в лесу не было ни единого просвета от веток, пней и палок. Ньют споткнулся и рухнул на что-то мягкое. Оборотень обиженно мявкнул.

— Извини, старик!

Через секунду на Ньюта упала Вика.

— Ой!

Теперь вся троица барахталась в траве. Вдруг за деревьями, откуда они только что пришли, замелькали огни. Что-то неразборчиво обсуждали голоса. Обрывки фраз можно было разобрать.

— ... здесь!

— ... третий и пятый посты...

— ... закрыто...

— ... на первый. Можно начинать...

— Полиция! — прошептал Ньют.

Вика сжала его руку.

— А лес не будут прочесывать?

— Вряд ли. В лес ночью никто не сунется. А сунется, так наш... ммм... дружок поможет, правда?

Ньют осторожно погладил оборотня. Тот тихо заурчал.

В эту ночь поспать не удалось. Нервы были на взводе. К тому же, перед рассветом стоило двигаться дальше. Полиция могла начать с утра прочесывать лес. Тут он совсем невелик.

— Куда двинемся?

— Попробуем к Городу подобраться.

— Зачем?

— Есть шанс затеряться.

— Ньют, это у тебя шанс есть... А как мне быть?

— Может быть, старый трюк с пузом?

Девушка помотала головой.

— Нехорошо это. Тогда ситуация совсем безвыходная была, а сейчас... Даже если поверят, что муж и жена... Месяц, от силы — два, и все поймут, что я низшая. К тому же, такой обман — верная смерть на юге.

Да, тут была проблема. Раствориться в Городе было не так уж сложно, но только Ньюту. А вот с Викой...

— Давай-ка попробуем сперва одно дело сделать. Оттуда уйти проще, чем попасть туда. Думаю, за месяц придумаем вариант.

Девушка как-то растерянно улыбнулась:

— Придумаем, наверное...

Свет начал пробиваться сквозь ветки: зеркала разворачивались на рассвет. Пора было идти. Но люди немного задержались, чтобы попрощаться с оборотнем. У их друга начинался цикл превращения. Ньют присел на корточки и гладил зверя по голове. Глаза хищника тускнели, тело теряло форму. В какой-то неуловимый миг из под руки прыснули во все стороны мыши. На примятой траве остался только контур.

— До встречи, друг!

В утренних сумерках Ньют увидел, что оборотень их вел вдоль каких-то столбиков с одинаковыми цифрами. Что означал числа — да и столбики эти самые, — машинист не понял. Но разумным казалось продолжать идти тем же путем. При свете двигаться через лес оказалось не сложно. Даже удивительно, что в темноте можно было натыкаться на ветки. Не так уж плотно росли деревья. Да и сам лес был не очень велик. Спустя час за деревьями наметился просвет. Что-то блеснуло впереди. Ручеек. За ним шло широкое поле низкорослой травы и дальше — дома. Огромные постройки по три, а то и четыре этажа. Они стояли сразу за низенькой поблескивающей изгородью. Ньют вдруг понял, что это легендарная Окружная! Что они дошли, и вот он — Город. Это был последний из витков. Самый маленький и самый важный. Подтверждая догадку, из-за пригорка запыхтел паровоз. Отсюда словно игрушечный, агрегат волок очень длинный состав. Ньют насчитал пятнадцать вагонов. Значит, вокруг города не было сколь-нибудь серьезных подъемов и мостов. Оставалось только придумать, как незаметно прошмыгнуть за Окружную. Но сперва избавиться от бороды. Какая-то добрая душа отдала несессер с монограммой, где нашелся бритвенный набор отличного качества и зеркальце.

Не так-то просто оказалось совладать с растительностью на лице. Ньют остервенело скреб себя острым лезвием, периодически правя его на ремне. И все равно наделал порезов, конечно. Хорошо в несессере нашелся парфюм. Лицо ожгло. В зеркальце было видно, что кожа пошла красными пятнами.

— Что с тобой? — испуганно отшатнулась Вика, когда Ньют повернулся.

— Да ничего особенного. Побрился.

— Кошмар!

— Зато не узнают. Пока брился, мне пришла в голову идея. Когда-то я видел одну сценку... В общем, ты будешь моим приятелем.

— Это как?

Ньют разжал кулак, в котором были спрятаны клочки бороды.

— Сейчас я тебе усы сделаю. Давай тянучку.

Сладкое лакомство оказалось достаточно липким. Ньют старательно клеил волосы. Девушка морщилась: ей было щекотно. По мнению машиниста, получилось вполне сносно. Вика придерживалась другого мнения:

— Криво и цвет другой.

Ньют прикинул. Да, разница была здорово заметна.

— Плащ, — сообразил он — Накинешь плащ, и все. Типа, ведешь меня домой. Пятна не прошли?

— Нет еще.

— Тогда попробуем!

Ньют старательно изображал походку подгулявшего мужика из мастеровых. Вика удерживала его от падения. Получалось, вроде как. Ну а там как повезет.

Пройдя немного по полю, он наткнулись на тропинку. По-видимому, здесь в город ходили окрестные крестьяне. Через десять минут пьяного покачивания — очень уж не хотелось попасться на глаза случайным свидетелям — вконец измотанные Ньют и Вика выбрались на дорогу у самого пропускного пункта.

— Эй, стой!

Ленивый полицейский встал с лавочки, подошел к подгулявшим друзьям и оглядел парочку с ног до головы. Одеты более-менее прилично. Который красномордый — не держался на ногах, а молоденький юноша с трудом удерживал тушу взрослого алкаша. Тот попытался что-то объяснить:

— Я тут, эта... Ну, тут...

Легавый поморщился:

— Пьянь чертова. Говори ясней!

— Это мой брат, господин полицейский, — пискнул усатый юноша. — Мы в гостях у родственников были.

— Документы давай, алкаш!

Ньют поднял голову и нечленораздельно просипел :

— Ща, тут, вот, эта...

Полицейский брезгливо наблюдал, как красномордый полез за пазуху. Шарил долго. Выпал платок и несколько монет крупного номинала. Малец же отвернулся и рассматривал выезжающий, размалеванный рекламой трак и тащивших его быков.

— Ща... — уверил пьяница и вдруг поперхнулся, забулькал, зажал рот ладонью. Полицейский сообразил, что алкаш тут все заблюет. К тому же, упавшая сумма даже на глаз была вполне себе с месячное жалованье, а то и больше. Юноша все еще раскрыв рот наблюдал за большегрузом. Наступив сапогом на монеты, полицейский рявкнул:

— Уводи этого урода, пока я вас обоих в кутузку не затолкал!

— Да, господин полицейский! Уходим, господин полицейский. Сейчас, господин полицейский, — затараторил опомнившийся малец, волоча своего родственника подальше от стража порядка.

Полицейский довольно хмыкнул, уронил арбалет и поднял его вместе с деньгами. День начинался хорошо.

На улице было оживленно. Куда-то спешили люди, заманивали яркими витринами магазины. По широкой дороге сновали изящные экипажи и даже странные машины, вроде паровозов на колесах. Позади кабины располагалась труба и площадка с чемоданом. На скамейке спереди сидел машинист и управлял агрегатом. Не забывая о конспирации, Ньют с Викой свернули в какой-то переулок. Там они снова стали самими собой. Тем более что тянучка уже плыла вместе с волосами, а пятна совсем побледнели. Вскоре из переулка вышла уже вполне солидная, респектабельная пара провинциалов. В рейсовом омнибусе они отдали пару монет и поехали в самый центр. По слухам, там находилось немало разных магазинов. А по собственным наблюдениям Ньют давно уже сделал вывод, что все приезжие в любом населенном пункте собираются в центре. А значит, есть местечко в Городе, где можно выглядеть своим среди своих.