— Давай! Давай! Давай! Давай! — веселился Люпи, нанося одну атаку за другой.
Прыжок! Рывок! Резко в сторону!
Вторженец не успевает уклониться, он лишь чуть смещается в сторону и отводит атаку щитом, а затем использует инерцию своего движения и, закрутившись, посылает силу в пол, делая его мягким, податливым и упругим.
Кёдо!
Оттолкнувшись от земли и спружинив, как с батута, он кинулся вперед.
На него несутся щупальца, которые он встречает своей атакой.
Щит запылал силой и начал концентрировать реацу для удара.
Эль Директо!
УДАР!
Атака сталкивается с отростками и отбрасывает их, но не более.
Сорвав с пояса светошумовую гранату, он запитал ее силой и швырнул в противника.
Взрыв!
Яркий свет ослепил арранкара, что дало Чаду возможность добраться...
— Наивно! — усмехнулся Люпи.
Резкое чувство опасности дало о себе знать, и метис вовремя закрылся щитом, блокируя атаку врага! Будучи в воздухе, он никак не мог сдержать вес удара — его отшвыривает и он спиной врезается в стену.
— Тц! — заскрежетал он зубами от боли. Благо вовремя укрепил свой костюм, минимизируя повреждения. Не зря Такеру-сенсей заставил его носить такое. Все же исходная прочность предмета немало влияет на результат, а кевларовый мотоциклетный костюм, пожалуй, самое прочное из того, что может защищать все тело и не стеснять движений.*
Ясутора упал на пол и пару секунд приходил в себя. Люпи не нападал, а пытался проморгаться.
= 'Какое жалкое зрелище... — прозвучал в голове неприятный низкий голос. — Ты жалок, Чад'.
— Заткнись, — прошептал он.
= 'Ки-ши-ши-ши, ну что за дебил, — смеялся он. — Ты так никогда его не убьешь'.
— Заткнись, я не убиваю без причины.
= 'Если бы ты послушал меня и использовал 'щит'... — намекнул незримый собеседник на бесчувственное тело в другом конце зала. — И тогда...'
— Заткнись, — Садо начал злиться. — Я так никогда не поступлю...
= 'Поэтому ты сдохнешь... Ки-ши-ши-ши'.
Болтать времени уже не оставалось. Противник пришел в себя и был очень зол.
— Ах, ты, мерзкий урод! — рычал Люпи. — Как ты смеешь сопротивляться и пытаться ранить мое прекрасное тело! Умри!
Все восемь щупалец устремились в атаку, и Чаду пришлось оперативно отступать.
Прыжок, рывок, перекат — он двигался на полной скорости и пытался найти просвет в этих ударах.
— 'Ничего... бывало и хуже...'
За эти восемь месяцев с таким 'наставником', как Такеру-сенсей, пережить ему пришлось очень многое. Так что в подобных ситуациях он уже бывал, а потому знает, что делать.
— 'Противник не сможет вечно использовать свои способности. Я гораздо выносливее его и крепче, а потому осталось недолго'.
В подтверждение его слов он разглядел легкую тень усталости на лице этого типа. К тому же он не может толком попасть по нему, и Люпи это раздражает, а чем он злее, тем больше сил тратит в пустоту и совершает ошибки.
Увернувшись от очередного щупальца, он, как обычно, до предела настроил свои ощущения, чтобы чувствовать все вокруг — неожиданного удара больше не будет...
— 'Черт!' — выругался он, ощутив рядом врага.
Резко в сторону, Чад оказался у тела Гантенбайна, и, схватив его, отпрыгнул в сторону.
Вот только прыгнул он в неудачное место — ближе к стене — и тем самым загнал себя в угол.
— Хм? Что ты делаешь, уродец? — спрашивает Люпи.
— Это наш бой, — сказал Чад, аккуратно положив арранкара на пол. — Нет смысла вмешивать еще кого-то.
— Пф, ничтожество, — презрительно скривился враг. — Ты явно из мерзких дружков Венганзы! Жалкие слабаки, которые сбиваются в кучки и вылизывают друг друга. Как же это отвратительно и позорно смотрится!
— Сбиваться в стаи — это естественный инстинкт для пустых, — пожал плечами Садо. — Я видел немало адьюкасов, и редко кто ходит поодиночке.
— Слабаки! Все они лишь слабаки! — реацу арранкара неожиданно усилилась. — Меня бесят такие, как вы!
— Тебя никто не приглашал? Ты всегда был один, да? — хмыкнул Ясутора. — Ты... завидуешь им? Что они не одиноки?
На секунду Люпи застыл, и его глаза расширились. Всего на миг Чаду будто показалось, что он увидел тень боли в его взгляде, тень печали и одиночества...
Мощнейшее духовное давление упало на его плечи. Такая сила, что давила, вбивала в пол и мешала дышать. Что-то очень злое, холодное и мрачное... подобное он ощущал лишь вблизи от аномальных зон...
Все это сейчас исходило от Люпи...
Опустив голову, он излучал какое-то чудовищное количество реацу и странную... кровожадность... Его плечи напряглись, и арранкара трясло...
— Поздравляю... уродец... — прорычал Люпи. — Ты... меня взбесил...
Он поднимает голову. Глаза его налиты кровью, а миловидное личико исказилось гримасой отвращения и гнева. Он скрежещет зубами, тихо рычит и будто кипит, вот-вот взорвется...
Его щупальца начинают двигаться вокруг него в каком-то хаотичном ритме, будто это живые змеи, готовые наброситься на свою жертву. Они становятся больше, утолщаются и наливаются мощью, отчего теперь даже Чаду становится не по себе.
— Постой! — поднимает он руку. — Давай отойдем, ты можешь задеть Гантенбайна!
— Плевать! — закричал арранкар, и давление реацу лишь усилилось.
Сейчас Чад был не уверен, что противник устает.
— Он же нужен вам живой...
— Живой, но невредимым быть не обязан! СДОХНИ! ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!!!
Восемь отростков устремились в атаку.
Чад укрепляет тело и костюм, а затем закрывает голову щитом!
Удар!
Вес атаки пришелся на все тело, и парня оттащило на полметра назад, но он все же выстоял.
Удар!
Еще один такой же. Он пришелся сразу же после первого, но метис выдержал...
УДАР!
Сразу два щупальца врезались в его щит.
Послышался какой-то треск, и сильная боль прострелила тело, но Ясутора не отступил. Да, его оттащило еще на два метра, но он не дал атаке добраться до раненого.
УДАР!!!
Все щупальца сразу обрушились на него. Такую мощь не способен выдержать даже он, и его просто сдувает, а затем с огромной силой впечатывает в стену.
— Гха-а-а... — заскрежетал зубами Ясутора, сдерживая крик.
Он падает на землю и выплевывает кровь.
Шум в ушах... Какой-то шум... Все гудит, и он никак не может различить звуки...
Голова в огне, все тело будто горит и пылает. Мысли... никак не удается упорядочить мысли.
Закусив до крови губу, ему удается остаться в сознании.
— Кха... — выплюнув кровь, он поднимается. Что-то сломано, тело ужасно болит, но руки, ноги и позвоночник еще целы. Дышать больно, но он выдержит. Не впервой.
Вскоре звуки вернулись, впрочем, этого можно было и не слышать.
— Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! — заливался издевательским смехом Люпи. — Ну что за жалкий уродец, что за ничтожество и слабак! Вся эта бравада и громкие слова — лишь чушь! Ха-ха-ха-ха-ха! Слабак! Какой же ты слабак! Ха-ха-ха-ха-ха! На колени, ничтожество, и, может быть...
— Я еще стою, — спокойно ответил метис, утирая кровь со рта.
Его тон и выдержка явно раздражали арранкара: видно было, как вздулись вены на красивом лице, и как оно исказилось в уродливой гримасе злости.
— Уходи... Садо Ясутора... — послышалось рядом.
Гантенбайн Москеда все же поднялся на ноги, опираясь на стену. Раненый арранкар с трудом стоял, его ноги дрожали, руки тряслись, а дыхание было прерывистым, но он все равно не думал отступать.
— Ему... нужен я... — с трудом произнес арранкар. — Уходи...
— Он все равно не отпустит меня, — Чад пожимает плечами. — Я уже имел дело с такими, как он... Слово для них — пустой звук.
— Тогда... я дам тебе время... — с этими словами он поднял свои кастеты. — На... один удар... меня хватит...
— Нет, — Чад сделал несколько шагов в сторону и встал между ним и Люпи. — Я выдержу.
— По... чему?..
— Абуэло хотел, чтобы я был хорошим человеком. Он говорил, что я рожден с тем, о чем многие люди могут только мечтать. Я силен, я вынослив, а потому я должен защищать тех, кто во мне нуждается.
Рисунки на его броне начали слабо светиться.
— Я — защитник, и сила моя нужна, чтобы спасать и защищать, а потому... за моей спиной может укрыться каждый!
Он ударил кулаками.
— Давай, Люпи! — крикнул Чад. — Я выдержу все!
— Мерзкий уродец! — зашипел враг. — УМРИ УЖЕ!
Щупальца словно обратились огромной змеей и совершили невероятно быстрый рывок. И не будь Чад готов к подобному, то точно бы погиб.
Щуп устремился точно в цель как и до этого, как Чад и хотел. Вот конечность уже почти добралась до него, и именно в этот момент Ясутора заставляет пол под своими ногами просесть на десяток сантиметров. Сместившись ниже, он выставил щит в косом блоке и со всей силы оттолкнулся ногами.
В результате атака, вместо того, чтобы ударить точно в него, прошла мимо, врезавшись в стену, и на миг застряла там.
То, что Чаду и было нужно.
Пальцы левой руки смыкаются в кулак, энергия уже сконцентрирована и готова к использованию...
Ля Муэрто!
Разрушительная сила ударила точно в тентаклю и просто разорвала ее на части!
— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! — дикий визг, то ли вопль, то ли вой, ударил по ушам вместе с потоком крови. Оторванная на треть конечность завертелась вместе с остальными и фонтанировала, словно алая река, заливая весь зал.
Люпи орал, крепко сжимая обрубок.
Чад припал на колено...
Эта атака сильно истощила его тело, и раны дали о себе знать.
— Ха-а-а-а... Ха-а-а-а-а... Ха-а-а-а-а... — тяжелое дыхание вырывалось из его груди, болезненно напоминая о поврежденных ребрах.
В глазах немного плывет и думать сложновато, но это терпимо.
Главное...
Мощный удар сбоку отшвыривает Чада!
Отвлекшись на боль, он пропустил момент, когда Люпи пришел в себя...
— Гра-а-а-а-а!!! — зарычал от ярости арранкар. Миловидный пацан подпрыгивает и бросает в Чада все свои щупальца сразу, не давая тому даже шанса уклониться. — МЕРЗКИЙ УРОДЕЦ! ТЫ ОТВЕТИШЬ ЗА ТО, ЧТО РАНИЛ МЕНЯ!!!
Удар! Удар! Удар! Удар!
Атаки посыпались нескончаемым градом на него, и тот успел лишь укрепиться, но сейчас ему это слабо помогало.
Удар! Удар! Удар! Удар!
Боль затопила разум, и метис уже не мог толком соображать.
Его хватают, со всей силы швыряют об пол, затем еще раз и еще. Голову Чада заполнили тугая боль и хруст костей.
Вот его отпускают, и он сильно прикладывается спиной о стену.
Упав на пол, он просто лежал, чувствуя, как жизнь покидает его.
= 'Эй-эй, Чад, слышишь? — прозвучал голос в его голове. — Ты сейчас сдохнешь! Тебе нужно использовать меня!'
— 'Нет...'
Он с трудом оторвал окровавленную голову от пола и выплюнул скопившуюся во рту кровь вместе с выбитыми зубами.
— Кха... — вдохнул он. Легкие будто в огне.
Кое-как ему удалось оторваться от земли и приподняться.
— Ничего... бывало и хуже... — прохрипел он. — Меня били и не так...
Он выдержал приземление стальной балки еще будучи обычным человеком, а уж сколько раз и чем его лупили по голове, невозможно и сосчитать. После того, как он стал жить в Хуэко Мундо, избиения и переломы были обычным делом, уж Такеру-сенсей находил новые способы, как 'тренировать' его.
— Что?! Ты еще живой?! — послышался голос Люпи.
Чад плохо видел — поначалу перед ним был лишь размытый силуэт, но вскоре кое-какая четкость зрения вернулась.
— Ты надоел мне, уродец, — зашипел арранкар, а затем из его щупальца... вылезли длинные и острые шипы. — УМРИ!
Шипастое щупальце устремилось к нему!
Ноги не слушались, а потому Чаду только и оставалось, что принять эту атаку.
Укрепление!
Он прикрыл голову щитом и приготовился.
Удар...
Ничего...
Прошла секунда с начала атаки, но она так и не достигла его тела...
Опустив щит, Чад увидел перед глазами один из шипов. Тот замер прямо перед его лицом и...
Кап... кап... кап...
Что-то скатилось по острию и упало на лицо... Что-то красное...
— Кровь?.. — произнес он, все еще не понимая, что происходит...
Следом он увидел спину...
Спину в белых одеждах, что стремительно окрашивались алым... спину, пронзенную этими шипами...
— Га... Га... Гантенбайн? — шокировано произнес Ясутора, смотря на арранкара...
Перед атакой Люпи встал Москеда и принял ее на себя... Сейчас отростки выходят из его спины, пробив насквозь тело. Приварон обхватил щупальце и, дрожа, истекал кровью...
— Пха-ха-ха-ха-ха! — начал хохотать Люпи. — О, как насадился! Ха-ха-ха-ха!
— Кха... — захрипел Москеда, выплюнув кровь.
Люпи притянул щупальце обратно и, подняв Приварона, начал раскачивать его на нем.
— Ой, смотри, он как марионетка танцует, — веселился подонок, издеваясь над умирающим. — Давай, Гантенбайн, расскажи еще что-нибудь о благородстве и дружбе! Ха-ха-ха-ха-ха! Ну что за ничтожество! Все вы — полные ничтожества!
Люпи хохотал, играясь телом.
Нанизанный на шип Гантенбайн испытывал ужасную боль. Он стонал, и его кровь заливала пол и стены, когда Люпи дергал своими щупальцами.
— Стой... — попытался прекратить это безумие Чад, но подняться не получилось.
— Вы такие ничтожества, — надменно улыбался этот тип. — Хи-хи-хи-хи, ну и где ваша хваленая сила дружбы и всего такого? Неудачники!
— Кха-а-а-а! Агр-р-р-р! — прохрипел Москеда. Мужчина страдал, он умирал, и смерть его была мучительной и болезненной. — Ты... — с трудом сказал он, обхватив щупальце руками. — Не... списывай... меня со счетов... — выдавил он. — Я — Приварон... Эс... пада... и... — он посмотрел Люпи в глаза. — Не недооценивай меня...
С этими словами вокруг его кастетов заискрились молнии.
— Dios nos perdone**!
Взрыв!
Вспышка — и щупальце Люпи взрывается изнутри.
Разорванное щупальце отлетает вместе с телом Гантенбайна.
Вновь по ушам бьет вопль боли, снова кровь заливает все вокруг, но Чад уже не смотрит и не слушает, а лишь успевает подхватить тело Гантенбайна. Садо с ужасом смотрит на арранкара, что спас ему жизнь, пожертвовав собой.
— Держись, я помогу... — сказал он. Умом он понимал, что ничего не может сделать, но просто не знал, что еще сказать.
— Все... в порядке... — с трудом произнес Приварон Эспада, взяв его за руку. — Жи... ви...
После этого свет померк в глазах арранкара...
Дыхание затихло, и движение реацу остановилось...
Чад смотрел на него и не мог сказать ни слова...
Ясутора опустил руку на глаза покойного и закрыл его веки.
Руки дрожали... его черная рука и его белая рука... они дрожали... Они были нужны ему, чтобы защищать других, но из-за собственного страха и гордыни...
— А-а-а-а-а-а-а! — вопил Люпи. — Урод! Мерзкий жалкий урод! Да как ты посмел ранить меня! Не прощу! Разорву! Уничтожу! Всех! Всех!
Этот голос...
Садо сжал кулаки и поднялся...
Этот мерзкий голос...
— А? Он что, сдох? — говорил арранкар. — Черт! Он не должен был подыхать так легко! Ненавижу! Ненавижу! Все ты виноват, мерзкий уродец! Не прощу!
