*Токе Деструктиво — Исп. 'Разрушительное Касание'.
**Негро — Исп. 'Черный'.
* * *
Донзелла ди Йерро — Исп. 'Железная дева'.
* * *
Бланко — Исп. 'Белый'.
* * *
* Эль Директо Мехорадо — Исп. 'Улучшенный Прямой'. Скорее всего, имеется в виду 'прямой' удар, но кто знает, что было в голове у Кубо, когда он давал название Чадовой суператаке?
Глава 50. Больше никогда.
Выдох...
Он успокоился.
Ему удалось обуздать дикий нрав своей силы и не поддаться ярости. Он смог подавить влияние своего 'внутреннего Я' и не дать ему захватить контроль над собой. Теперь он понимал, как плохо было Ичиго с его демоном внутри. Теперь, страдая от подобного сам, Садо проникался к другу еще большим уважением. Ублюдок Виде всего лишь влиял на гормоны и нервную систему, вгоняя Чада в эдакий боевой транс... Его влияние на "хозяина" ограничивалось лишь назойливым шепотом. Он никогда не претендовал на тело своего носителя, и даже считал, что защищает его в своей извращенной манере, 'спасая от слабости и колебаний'. То, что сокрыто внутри Ичиго, было гораздо опаснее.
Он не любил применять эту силу.
В прошлый раз когда он ее использовал, то потерял над собой контроль и чуть было не навредил Такеру-сенсею. Да, он понимал, что, скорее всего, не смог бы сделать ему чего-то особо плохого, но с тех пор страх перед этой силой надолго поселился в его душе. Он не хотел ее применять, боясь, что может сорваться и напасть на Гантенбайна.
— И как итог... — вздохнул он.
Приварон Эспада погиб, спасая его жизнь, пожертвовал собой ради незнакомца, что вступился за него.
— Как эгоистично было с моей стороны так пренебрегать возможностями...
Если бы он сразу же воспользовался занпакто, то, может, сумел бы спасти или хотя бы не дать своему безумию навредить окружающим, а так...
Сожаление. Это все, что он сейчас чувствует.
Перед ним лежал труп его врага.
Разрушенная голова и обрубок тела — все, что осталось от него.
Чад не любил убивать. Даже живя в Хуэко Мундо, он не добивал нападающих на него адьюкасов, если те не нарывались и не пытались атаковать вновь. Он давал шанс недругам уйти — один раз, но при повторной встрече всегда убивал их. Он не любил этого делать, но месяцы, проведенные здесь, дали ему понимание необходимости жестких решений проблем.
И все равно ему не нравилось убивать раненых, умоляющих о пощаде. Это претило его душе, но он все равно сделал то, что нужно было.
Он уже встречался с такими, как Люпи. Видел их нутро и уже обжигался на милосердии к таким.
Они не ценят доброты и снисхождения — наоборот, воспринимают их как слабость. Они могут искренне молить о пощаде и клянутся исправиться, но стоит оставить их, как они быстро возьмутся за старое, а свое жалкое положение используют как хитрый маневр, чтоб обмануть врага.
Чад уже пощадил одного такого. Дал ему уйти и не стал добивать...
А затем этот ублюдок подстроил ему ловушку, в которой погибли те пустые, что стали ему друзьями.
За месяцы в пустыне они с Такеру-сенсеем многое увидели и узнали. Ну и, разумеется, все же встретили адьюкасов, что еще не опустились до дикого состояния и хотя бы пытались относиться друг к другу мирно, уважая понятия чести и достоинства. Чад тогда был поражен, что в мире, где жестокость и злоба — норма и обязанность каждого, есть небольшие группы пустых, что упорно отстаивают человеческие качества и условное дружелюбие... Те пустые дали им кров во время песчаной бури и вполне мирно общались с ними.
От того лишь больнее, что именно милосердие Чада погубило этих несчастных.
Это был ужасный урок, но он его усвоил и больше не допустит подобного. Порой нужно запачкать руки в крови, даже если тебя за это будут ненавидеть и презирать, но когда есть шанс — раздавить зло, пока оно не принесло еще больших проблем.
Неожиданно Ясутора услышал чьи-то шаги.
Обернувшись, он увидел, как в зал входят трое. Три девушки в белых одеждах арранкар. Они вбежали в зал и с ужасом смотрели во что превратилось все вокруг, на разруху и разлитую всюду кровь.
Затем они увидели его и побледнели.
Чад уже приготовился к бою, но тут среди этих девушек увидел знакомую.
— Хебико-сан? — спросил он.
В центре между двумя арранкарками стояла Куроки Хебико. Она очень сильно помогала им в Сейретее, а потому, увидев ее, он немного успокоился. Медик не станет на него нападать, даже если она враг, ее больше заботят жизни.
— Чад? — удивилась она. — Что здесь?..
— Гантенбайн! — крикнула блондинка слева — и тут же бросилась к телу, а вслед за ней побежала и вторая.
— Хебико-сан, скорее, он...
— Боюсь, — она вздохнула, — мы уже ничего не сможем для него сделать...
— Но... — побледнела брюнетка с хвостиками. — Возможно, Иноуэ удастся его спасти? Она же может...
— Иноуэ не умеет воскрешать мертвых, — Хебико-сан покачала головой. — Мы, врачи и целители, можем вырвать жизнь из когтей смерти, вот только... если она уже забрала кого-то, мы тут бессильны...
Девушки опустили головы и заплакали. Хебико-сан погладила их по головам и оставила помощниц оплакивать друга. Сама же подошла к метису и посмотрела на то, что осталось от Люпи.
— Спасибо, что отомстил за него, — поклонилась она.
— Он... закрыл меня собой... — ответил Чад. Его броня исчезла, а меч вернулся за пояс. В такой момент даже мерзкий характер Виде не стал проявляться. — Я...
— Это похоже на него, — вздохнула девушка.
— С Иноуэ все в порядке? — спросил он.
— Все хорошо, — чуть улыбнулась она. — Но тебе пока не стоит идти за ней. Тот, кто защищает ее, в десятки раз сильнее твоего врага. Лучше помоги своим друзьям: им сейчас помощь нужнее.
— Что происходит? Арранкары убивают друг друга...
— Несколько членов Эспады начали войну против Караса и тех, кто верен ему. Мы пока не знаем их целей и планов, но ради них они готовы убивать всех. Будь осторожен.
— Буду.
— Ты не ранен?
— Нет, моя сила меня лечит.
С этими словами Чад покинул арранкара и отправился дальше.
Напоследок он лишь взглянул на тело Гантенбайна.
Тот, кого он не сумел спасти.
Тот, кто отдал жизнь, чтобы дать ему хоть шанс на выживание.
— 'Такого больше не будет... Никогда!'
* * *
Садо ушел, а Хебико тяжко вздохнула.
Она понимала, что эта битва будет отбирать жизни, но не думала, что все начнется так быстро.
Она врач, и не лезет в политику и войны, но от этого ей не легче. Когда ты не можешь кого-то спасти, — это равносильно поражению, и боль навсегда остается в сердце.
Сейчас она смотрела на Лоли и Меноли, что плачут над телом Гантенбайна.
Если девушки хотят быть врачами и спасать жизни, им придется усвоить и понять этот урок. Что порой не все зависит от нас, что иногда наших знаний и желаний недостаточно, чтобы вытаскивать родных и друзей из лап тьмы.
— Лоли, Меноли, — она села рядом с ними и погладила девушек по головам. — Нам нужно идти дальше...
— Но... 'хнык', но как же... — посмотрела на нее Лоли.
— Мы не можем бросить его тут... — злилась Меноли.
— Я знаю, — кивнула она. — Но, пока мы сидим тут, кому-то еще, быть может, нужна помощь. Кому-то, кого еще не поздно спасти...
Девушки вздрогнули, услышав ее.
Да, остальные тоже нуждаются в них. Перед тем как связь отрубилась, Хиро успел предупредить, что отправил за Чируччи Волантеса, а Котята поспешили к Дордони. Но, учитывая, что враг напал именно на Приваронов, малышам сейчас может понадобиться помощь. Волантес сильный — достаточно силен, чтобы выдержать любого врага, а вот Локи и Ноки еще дети, и пусть Карас говорил, что его Ученики справятся, она все равно волновалась.
Лоли и Меноли постарались унять слезы.
Всего полгода назад эти две девушки смотрели на окружающих с презрением и злобой. В них была ненависть ко всем вокруг, и они любили злорадствовать над теми, кто страдал. А сейчас они оплакивают гибель пусть чужого для них, но все же друга...
Вот то главное, что привнес Карас в Лас Ночес и подарил арранкарам... Дружбу...
Раньше пустые собирались в маленькие стаи и были обособленными компаниями, а сейчас они прочувствовали, что такое — быть командой, и как спокойно на душе, когда ты не окружен врагами со всех сторон.
А сейчас они увидели, каково это — потерять таких людей...
Взгляды Лоли и Меноли изменились. Наивность и сомнения сменились решимостью и волей. Теперь девушки осознали серьезность ситуации, теперь они поняли, как страшно и опасно текущее противостояние и что только они могут не допустить новых жертв.
— Больше никогда... — прошептала Меноли.
— Никогда... — повторила за ней Лоли.
Они обе поднялись и были готовы двигаться дальше.
Хебико достала из сумки специальный пузырек с мутной голубой жидкостью, затем вылила ее на тело погибшего, а после — подожгла ее заклинанием. Нехорошо так избавляться от трупа, но никто из них не хотел, чтобы враги добрались до тела их друга и надругались над ним. Пусть лучше они сами обеспечат ему почетный погребальный костер.
Первые похороны в Лас Ночес, и, увы, не последние.
— Прощай, Гантенбайн Москеда, Приварон Эспада, — произнесла Хебико. — Прощай, наш друг.
— Прощай...
— Прощай.
Тело поглощало пламя, а девушки, утерев слезы, двинулись дальше.
Куроки не стала тратить время и силы на труп Люпи. Ей было плевать на то, что сделают с этим уродом, и даже упоминать его она не хотела. Но все же огонь от тела Гантенбайна скоро разрастется и сожжет все, а потому и туша его убийцы скоро исчезнет, что даже хорошо.
Что бы враг ни затеял, лучше шанса ему не давать.
Уже через минуту Хебико и две ее помощницы спешили к следующей цели.
Они спасут всех, кого только смогут...
Глава 51. Вечная улыбка.
Така улыбнулся, смотря на своего противника.
Улыбайся, врагов это раздражает — такой логики он придерживался всегда. А потому самодовольная и нахальная ухмылка не сходила с его лица.
Они молча стояли и смотрели друг на друга, пока лишние покидали это место.
Глава Экзекиасов не собирался давать кому-то уйти.
Прикрывать отступающих — довольно неблагодарное занятие. Полуживой усач просто не имел сил на Сонидо, и прикрыть его от атак со всех сторон не получилось бы, даже если бы Такеру решил пожертвовать на это дело свою несчастную тушку...
Впрочем, Такеру и не собирался заниматься такими глупостями.
Клоны бросились за целью, но Така опередил их и встал на пути.
— Блэк Блэйд оф Дизастер, — произнес маг, создавая Черный Меч и направляя его полет прямо к Рудборну.
Искажение пространства в виде меча просто невозможно скрыть от Пустых, для их чувств оно как маяк в ночи. Но есть и обратный эффект: столь 'яркую' угрозу проигнорирует только напрочь отмороженный псих. И, раз Челутте смотрел записи боев и знает, что полет Меча управляем, все его действия сводятся к одному варианту...
Все Экзекиасы молниеносно ушли в сонидо, собираясь вокруг лидера, принимая удар на себя!
ВЗРЫВ!
Что-то взорвалось прямо внутри защитного построения клонов, убивая и калеча их, а Меч беспрепятственно пролетел сквозь взметнувшееся пламя. Тело Рудборна и его копий заволокло дымом и огнем, закрутившимся в мощнейшем вихре.
— 'Да, этот парень совсем не Эспада, те разрушат мой Меч в лучшем случае одним ударом, — лениво размышлял колдун, смотря на это светопреставление. — В худшем — одним пальцем. Этому же понадобятся все силы. Впрочем, все силы мира бесполезны, когда ты настолько предсказуем...'
Неожиданно раздался громоподобный треск разрываемого пространства!
— Расти, Арбол! — раздалось из рассеивавшегося дыма.
Волна силы ударила во все стороны и чуть не сбила самого Таку, поднимая пыль и осколки камня, разбрасывая их во все стороны, но, благо, кроме них в зале никого не осталось. Зрителям находиться здесь небезопасно.
— Мда, вот незадача, — протянул маг, почесывая затылок и натягивая на лицо скучающую мину, бессовестно стыренную у Урахары. — Я от всей души подарил тебе столько перышек, а ты взял и справился с Клинком в одиночку! Не ожидал, не ожидал... — покачал он головой. Во время прошлой атаки, пока враг отвлекся на Элементаля, он обстрелял перьями пол под его ногами так, чтобы они ушли под поверхность, и затянул входные отверстия иллюзией. Защитное построение арранкаров было сформировано прямо так, как он рассчитывал, и разлетелось в стороны тоже по плану... Но Рудборн, что должен был повалиться наземь с развороченным туловищем, превзошел уровень, который был указан в досье... Это было интересно. — На бис не повторишь, Деревце-кун? Помех было много — я не все рассмотрел.
'Деревце' было довольно точным описанием, ибо показавшийся из дыма противник теперь действительно имел древоподобное обличье. Ноги были оплетены корнями, упирающимися в землю, а за спиной медленно расправлялись ветви с растущими на них плодами в виде черепов... Или 'голов' всех остальных Экзекиасов, что начали постепенно расти и опадать с веток, окружая своего хозяина живой стеной.
— Что и требовалось доказать, — произнес арранкар, — ты мог бы убить меня, если бы разыграл эту карту после Ресурексиона... Но вместо этого бездарно потратил ее, отвлекая меня от тех ничтожеств.
— То есть я все-таки достал тебя? — ухмыльнулся Такеру. — Приятно слышать. Вот только...
Он театрально хлопнул в ладоши:
— 'Солид Фог!' — мысленно произнес маг.
Зал начал постепенно погружаться в густой туман, скрывая все от глаз противника.
— ... Почему ты решил, что у меня только одна заготовка?
Грохот!
Множество взрывов раздалось в стенах и на потолке, отправляя вниз тонны камня. Перья, вонзенные в камень, одновременно рванули, разрушая сооружение и обваливаясь на голову укоренившегося противника.
— Бесполезно, — слышится среди обвала голос главы Экзекиасов.
В ответ сквозь туман прошла вибрация Пескисы, а потом в обломки ударили многочисленные Серо.
Лучи ударили во все стороны, взрывы разрушали обломки и раскидывали их в стороны, не позволяя ни одному из них достигнуть цели.
— И ведь был такой хороший план: завалить камнями и запечь, как в духовке, — преувеличенно, расстроено простонал маг. — Зачем ты все испортил? Ну, по крайней мере, у меня есть свободное небо...
— А ты и впрямь назойлив... — раздался голос скрытого в тумане арранкара. Впрочем, для усиленного магией зрения Таки он был виден как на ладони. — И когда только успел?
— Разрядить один комплект Перьев в стены — две секунды, — ухмыльнулся Меченный. — Удивить врага — бесценно... Ну-с, — протянул он, формируя на ладони огненный шар и бросая вниз. — Что теперь делать будешь, Деревце-кун?
— Что ты имеешь в виду? — спросил Рудборн, встречая огненный шар вспышкой Серо.
— Мои заготовки закончились, так что все, что я собираюсь теперь делать — летать и гадить... Но этого достаточно, — маг смотрел на него с видом превосходства. — Я в любом случае не мог бы сделать больше. Кто там из расстрельного списка? Одноглазый слишком крут для меня, Четырехглазого Карас просил не трогать... Педик с тентаклями и колбоголовый — еще более стремные, чем ты, и к ним я даже близко подходить не хочу... Так что держать тебя на месте для меня вполне достаточно. Впрочем, если тебя устраивает расклад, когда мы держим друг друга, пошли сюда клона, сыграем в карты, что ли, — Сэйто достал из кармана запечатанную колоду и приглашающе подбросил ее на руке.
