— Я убью этого Реда! — не выдержав, крикнул Натан, следовавший следом за черным БМВ.
Роза, сидевшая вместе с Сашей на заднем сидении, рассмеялась. Она представила себе картину, когда будут убивать Реда и как это будет выглядеть.
Наконец, показался замок. Три башни, огромные окна, ворота, как в средние века, а также огромнейший внутренний двор с садом. По всему периметру были утыканы факелы, которые горели даже сейчас.
К вышедшим из машин ребятам вышла высокая стройная женщина, с большой прической на голове, тонной макияжа на лице, скрывавший ее истинный облик и возраст, и облегающем длинном синем платье.
— Вот и вы! — с восторгом поприветствовала она гостей. — Наконец — то! Мы уже хотели посылать за вами...
— Спасибо, мы своим ходом добрались, — открывая багажник, ответил Натан.
— Какой замок! — Роза, казалось, сейчас упадет в обморок. — Как в сказках!
— В сказках замки с привидениями? — спросил выходящий из машины Кирито.
— Нет, но все равно! — раззадорилась девочка.
— Отведите ее в дом, — попросил возникший из неоткуда Ред за спиной девочки.
— О, а вы и есть тот самый знаменитый детектив? — спросила она, смотря на Реда.
— А вы и есть та самая госпожа ля Мичелли?
— Да, это я.
Ред лишь кивнул, видимо, зная, как общаться с подобными людьми. Ля Мичели взяла девочку и проводила в дом. В этот момент Саша увидела в одном из окон замка белый силуэт женщины. Она держала в руках алебарду, нацеленную на ребят.
Саша крикнула и все обернулись на нее.
— Ты чего? — спросил Ред.
Она указала на окно, где уже никого не было.
— Там... девушка... с... с...
— Да что там?! — перебил ее Гарри, смотря туда же. — Призрак, что ли?
— Верно. — услышали сухой мужской голос.
Они обернулись. В воротах стоял пожилой старик, такой же иссохший, как и госпожа ля Мичеели, с седыми волосами и темными глазами. Нос был как клюв у коршуна, а на руках красовались острые коготки.
Увидев его Натан нервно сглотнул. Если он сейчас был волком, у него бы шерсть на загривке стала бы дыбом.
— Вы и есть те детективы? — спросил он без особого интереса.
— Да, — выдохнул Стас, стараясь держаться от этого старичка подальше.
— Не стойте на улице. Под таким дождем — простудитесь.
— Верно, — вернулась госпожа ля Мичелли. — Заходите в дом.
Все покорно повиновались.
Внутри царила удручающая обстановка. Все стены уже, если и не обрушились, то потемнели и покрылись в некоторых местах трещинами. Доспехи рыцарей, когда — то идеально начищенные и сверкающие, теперь были покрыты слоем паутины и пыли. Картины, с которых на всех смотрели предыдущие хозяева замка, потрескались и на некоторых даже было невозможно разглядеть лица.
В коридорах не горели ни светильники, ни какие — то другие осветительные приборы. Все пространство освещали свечи в золотом подсвечнике, в руках господина ля Мичелли.
Роза, прижавшись к Саше, старалась не смотреть на картины, ибо же с них на нее смотрели лишь жуткие люди, в глазах которых не читалось ничего кроме безумства.
Сама же Саша держалась ближе Гарри и Кирито. Она чувствовала, как им не по себе в этом жутком месте, в которое их так охотно затащил Ред. Стас и Натан, идущие прямо за Редом были в таком же состоянии. Саша знала, они далеко не трусы, но сейчас даже они чувствовали какой — то гнет этого места.
— Возвращаясь к вопросу о призраке, — вдруг заговорил Ред. — Вы писали, что у вас тут проблемы с...
Ля Мичелли остановились и обернулись.
Саша чуть не крикнула: в темноте они казались куда страшнее, чем при свете.
— Призрак моей покойной дочери, Елены, убивает постепенно всех обитателей этого дома, — начала госпожа ля Мичелли.
— Из мести? — спросил Ред, будто предчувствуя положительный ответ.
— Но с чего бы? Она умерла естественной смертью.
— Вы уверенны, что естественной? — спросил Ред.
— Безусловно. Даже врач это подтвердил. Острая форма оспы. Мы поздно обнаружили эту болезнь и она умерла.
— А сколько ей было лет?
— Она не дожила до своего дня рождения всего три дня. Ей было бы двадцать лет. — госпожа остановилась и осветила один из портретов на стене.
Все увидели высокую стройную девушку, с длинными черными волосами, зелеными глазами и идеальной линией губ. Она была в фиолетовом платье, облегающем ее стройную фигуру.
Рядом с ней стоял молодой человек, с короткими светлыми волосами, голубыми глазами и бледной кожей. Он был в костюме кремового цвета, положив девушке руку на плечо.
— А кто это? — спросил Ред.
— Нортон Германов, — отозвалась женщина. — Ее бывший муж.
Гарри и Ред одновременно чуть не задохнулись, Натан впал в шок, Кирито просто смотрел на портрет, не веря своим глазам, а Саша, к своему удивлению, была абсолютно спокойна. Она уже видела этого человека, в своих снах, когда они были в Париже. Он ее отец. Настоящий.
— Он жил тут? — отойдя от шока, спросил Натан.
— Конечно, — не сомневаясь, ответил господин ля Мичелли. — Они же были женаты. Да и к тому же, у них была дочь...
— Дочь?! — почти хором спросили все.
— А чему вы так удивляетесь? — не поняла госпожа ля Мичелли. — Она и сейчас где — то живет.
— Где — то? — поймал на слове госпожу ля Мичелли Ред.
— Она давно убежала из дома. Когда ей только было шесть лет. Получается, двенадцать лет назад. — подсчитал господин ля Мичелли. — И с тех пор о ней никто ничего не слышал.
— Вы сказали, что призрак покойной дочери убивает всех членов вашего семейства. Кто уже умер? — спросил Ред.
— Пойдемте, здесь говорить неудобно, — предложила госпожа ля Мичелли.
Ребята вместе с хозяевами дома прошли в огромную гостиную, где их ждал уже готовый камин, накрытый стол и несколько слуг, склонившихся перед господами, когда они только вошли в гостиную.
Они сели за стол и слуги начали подавать обед, к которому ребята как раз и приехали. Часы в гостиной показывали два часа.
— Итак, ваша семья, — напомнил Ред, отдав, как и в школе, обед Розе.
— ля Мичелли — один из древнейших родов, в котором нередко воспитывались колдуны и ведьмы. Мы — целая династия, правящая этими краями из поколения в поколения. Однако, как и во всех родах, так и у нас есть свое проклятие...
— Это проклятие моей прабабки, — перебила госпожа ля Мичелли. — Когда мой прадед, дождавшись наследника, моего деда, перестал нуждаться в ней, то тут же рассказал всей деревне о том, что в его доме незаконно живет ведьма. И естественно утаил, что это его жена. Ведь прабабку, кроме родственников и слуг, никто в деревне толком и не видел. Поэтому все поверили. И сожгли ее, как ведьму. Но перед смертью, она прокляла весь этот замок. Никто, ни одна молодая девушка или парень, не доживут в этом поместье до своих двадцати лет...
— Как же тогда вы выжили? — спросил Гарри.
— Я родилась не в поместье и росла не на этих землях, как и братья моего отца, которых тут же увезли отсюда, спустя несколько месяцев после их рождения. Я переехала сюда только двадцать лет назад, когда потеряла мужа. А потом, вновь вышла замуж. Проклятье не коснулось меня. Я узнала о нем уже после смерти дочери. — она заметно помрачнела. — Как вспомню...
— Это не имеет уже никакого отношения к делу, — заметил господин ля Мичелли. — Вы, кажется, спрашивали о том, кто уже умер и кто еще остался жив?
Ред кивнул, готовый записывать все в свой ежедневник.
— Нынешняя семья состоит всего из семи потомков ля Мичелли. Моя жена, Агнесса, — он кивнул на женщину, — ее брат, Рюрик, и сестра, Нина. Более дальние, это ее дяди Матвей Прохорович и Николай со Степаном — они близнецы. Все были родными братьями покойного Константина Прохоровича ля Мичелли — ее отца. Умерли уже Нина и Николай. Они приезжали к нам не так давно, но буквально за несколько дней до их дней рождения, они скончались в своих постелях. В их сердцах была стрела из арбалета...
— Из арбалета? — изумилась Саша, вспоминая о девушке в окне. — А кто сейчас гостит в замке из ваших родных?
— Только Матвей и Рюрик. Они ненадолго покинули поместье, выехав в город. Но они скоро вернуться, — заверил господин ля Мичелли.
— Ясно, — отозвалась Саша.
— Но вы назвали всего шесть потомков, — заметил Ред.
Господин ля Мичелли долго молчал, смотря на жену, но потом все — таки продолжил:
— Есть еще один потомок. Точнее одна. Та самая дочка Елены и Нортона — Яна ля Мичелли. Но, поскольку она исчезла, мы привыкли не включать ее ни в какие списки. Даже сроки, когда она могла стать единоличной хозяйкой всего поместья — прошел. Теперь она даже не имеет права носить титул "госпожи".
-Она исчезла, но почему? — спросил Натан. — Ничего не бывает без причины.
— Мы не знаем, — сказала госпожа ля Мичелли.
— Она просто удрала в один из прекрасных дней. Взяла и исчезла. Мы обыскали весь замок, наши люди побывали неподалеку в деревне. Да мы даже пещеры на окраине долины осмотрели. Но ничего. Как в воду канула, — начал господин ля Мичеели.
— И кто теперь наследники? — спросил Ред.
— Моя жена, ее брат и два оставшихся брата покойного Константина. Все они имеют одинаковые права на наследство.
— Получается, с исчезновением Яны наследство делится между всеми поровну. А так бы, оно досталось лишь Яне, как наследнице госпожи Елены ля Мичелли.
— На что вы намекаете? — грозно спросил господин ля Мичелли.
— Пока ни на что. Просто мысли вслух, — спокойно ответил Ред, что — то подчеркивая в своем ежедневнике. — Она ваша дочь от первого брака?
— Нет, она дочь Эммануила, — тут же отозвалась Агнесса. — В первом браке у меня не было детей.
— Ясно, — закончил Ред и закрыл ежедневник. — То есть, теперь вы все на равных правах и вас всех будут равные доли наследства...
— Говори, на не заговаривайся! — стукнул кулаком по столу Эммануил ля Мичелли. — Ты хочешь сказать, что мы специально что — то сделали с Яной, чтобы получить побольше наследства?!
— Пока я ничего не говорю, — заметил Ред. — Я просто хочу понять, у кого был мотив, чтобы Яны не стало в вашем окружении. Мой друг не зря сказал, что ничего не бывает без причины. Так вот, причина есть всегда и у всего. Даже у призраков.
— Мы ничего не делали! — крикнула Агнесса.
Она встала и выбежала из — за стола. Господин ля Мичелли, посмотрев на Реда яростным взглядом, пошел за ней, хлопнув дверью гостиной и оставив своих гостей в одиночестве.
— Чувствую, отпуск будет веселым, — констатировал Натан, окончательно отодвигая от себя тарелку.
— Даже и про призрака толком не расспросили, — поддержал Гарри.
— Успокоятся — расспросим, — заверил Ред. — А пока, по комнатам.
— Еще бы их тут найти, — усмехнулся Кирито.
Комнаты они действительно искали очень долго. Практически час. Не нашлось такой комнаты, в которую бы не заглянули и не осмотрели ее. Слуги, наверняка узнав о ситуации за обедом, перестали помогать гостям искать их апартаменты.
В конце концов, дойдя до третьего этажа, они все же нашли три комнаты, приготовленные для них. У всех они были почти одинаковыми, поэтому никто не мог высказать претензий, что ему дали комнату меньше или темнее.
* * *
Вечером, когда все практически уже готовились ко сну, Ред, сидя на своей кровати, упорно что — то рисовал в своей тетради, никого в это не посвящая.
Натан, не имя привычки интересоваться делами Реда, просто лег спать, не обращая внимания на племянника.
Сам же Ред, убедившись, что Натан спит и в соседних окнах уже погас свет, тихо погасил свет и вышел в коридор.
Искать в таком большом доме действительно было сложно, но по направлению горничных, приставленных к госпоже ля Мичелли, можно было сразу найти и ее комнату. Но как сделать так, чтобы его никто не увидел их охраны. Колдовством? Но если в этом роду действительно есть ведьмы и маги, то его сразу учуют. А простому человеку никак туда не подобраться.
Но вот, госпожа ля Мичелли с криком и ором выгнала из своих покоев всех служанок, кинув им вслед небольшое зеркальце, которое они принесли. А одну из них она лично вышвырнула за волосы, бросив ей вдогонку маленький позолоченный крестик. И закрыла дверь.
Ред заметил, что остальные служанки, помогая друг другу, убежали по своим комнатам, оставив одну плакать и вздрагивать в истерике.
Ред подошел к ней и, убедившись, что никого нет, взял ее за руку и помог встать. Она тут же дрогнула и вырвала свою руку из его. Он поднял крестик и протянул ей руку вновь, делая отдать.
— Кто вы такой? — спросила она уже спокойно.
— Мы тут работаем. Знаешь, охотники на приведений? — он взял ее руку и положил в нее крест.
— Так это вы будете ловить призрак покойно госпожи Елены? — спросила она, пряча крест в карман передника. — Она всем не дает покоя.
— Как это?
— Ну как, ходит ночью по коридорам, гремит алебардой и убивает любого, кому через несколько дней исполнится двадцать лет. — начала рассказывать ужасы девушка. — У нас так уже пять горничных и двое дворецких погибло. Всех нашли со стрелой в сердце...
— Ты ее лично видела?
— Нет... — неохотно призналась девушка. — Но мне рассказывали.
— Нечего всему верить, — посоветовал Ред. — Ты сама — то что — нибудь видела?
— Был случай... но я, наверное, ошиблась...
— Говори.
Она недоверчиво посмотрела на него.
— Тебя как зовут? — спросил Ред.
— Татьяна, — гордо ответила она. — А ты...
— Ред, — представился он. — А теперь рассказывай. И не бойся.
— Понимаешь, тут... в общем, три недели назад, я видела, как госпожа ходила в башню.
— Какую?
— Вон в ту, восточную, — она указала на одну из самых высоких, видневшихся из окна коридора. — Я пошла за ней, так как мне рассказывали, что именно там появляется призрак Елены. Я думала посмотреть на нее, но оказалось, что... там была тень, которая выстрелила из арбалета в госпожу ля Мичелли.
— Что? Но она же...
— Я тоже испугалась, но когда я пришла в себя, то подумала, что это страшный сон...
— А что изменилось в госпоже?
— Откуда ты знаешь? — удивилась искренне Татьяна. — Ну... она стала более раздражительной к повседневности и менее спокойной к смерти собственной дочери. Когда светит солнце она предпочитает сидеть в своей комнате, а раньше — выходила на прогулку. И еще, буквально две недели назад, она потребовала убрать из дворца все зеркала и ее портреты.
— А сегодня...
— Мы принесли ее заказ, сделанный три месяца назад. Она ждала его с нетерпением. А сегодня, просто разбила...
Татьяна заметно расстроилась.
Ред, увидев на полу осколки, вопреки всем своим принципам, осторожно, чтобы Татьяна не увидела, щелкнул за спиной пальцами и зеркало стало само по себе собираться в единое целое.
Потом поднял и отдал девушке.
— Но как?!
— Оно, кажется, не пострадало, — отвертелся Ред. — Еще что — то?
— Она больше не ходит в церковь и терпеть не может, когда слышит молитвы, колокола или когда к ней приближается кто — то крещеный. Она что, одержима? — спросила вдруг Татьяна.
