Ребята подумали: — а чем мы хуже Робинзона? Ушли в лес, во время боевых действий против белогвардейщины и зелёных, там сумели наладить простенькое хозяйство, опираясь на почёрпнутый в книгах опыт, и на опыт своих деревенских сверстников.

Три года ребята Лесникова жили в лесу "дикарями", периодически совершая налёты на сараи и поля крестьян окружающих деревень, забирая инструмент, зерно и изредка — воруя поросят и птицу.

Однако больше ребята "налегали" на сбор "даров леса", и рыбную ловлю. Что позволило им свести "набеги" до предельного минимума, и ни разу не попасться.

Затем, уже в 1921г., "банду Лесникова" выследили и задержали работники ЧК. Ребятишек поместили в детдома, некоторые попали к Макаренко.

Сам Илья оказался в подмосковном детском доме, где и заинтересовался атомной физикой, прочитав найденную в библиотеке дома популярную книжку о "лучах Беккереля". Библиотека была укомплектована книгами из библиотек погибших во время Революции образованных граждан. И интересных вещей там было в достатке. Однако мало кто по-перву мог библиотекой пользоваться в силу почти поголовной безграммотности. Лесников сполна воспользовался предоставившимся шансом.

А затем, когда под руководством Матвея на Воробъёвых Горах стали создавать юношеский учебно-оздоровительный центр, сбежал из детдома и стал одним из молодых "красных инженеров". Незаурядный ум парня, позволил ему довольно быстро стать классным естествоиспытателем.

И вот теперь нужно принимать радикальное решение. Лесников был уже "вхож" в самые высокие инстанции Советской Власти. Без проблем и долгих согласований раз в неделю беседовал с такими деятелями Советского Правительства, как Ленин, Кржижановский, Бухарин, Бонч-Бруевич и другие. И вряд ли он станет скрывать от "старших товарищей по-партии" возможность овладеть ядерной энергией, и то, какие сказочные перспективы в плане завоевания безоговорочного военного превосходства это сулит. Тем более что "старшие товарищи" запросто могут организовать "под Лесникова" не то что "персональный Атомный Институт", но и целый наркомат, вроде знаменитого в реальности Макарова "Средмаша".

— Чтож, не можешь предотвратить — Возглавь! Именно этой нехитрой формулы и решил придерживаться Матвей Бронштейн.

— Это просто замечательно! — Матвей поддержал радость Ильи по поводу открытия.

— Матвей Петрович, это не "просто здорово"! Это прорыв, пожалуй что и самый значительный с момента Вашего руководства Университетом! Этож, если подумать! Море энергии! Мы же с вами тогда рассчитали, что возможное деление ядра урана даст энергии в двадцать миллионов раз больше, чем окисление такого же по массе количества угля!

— А ещё это сказочной мощи БОМБА, — вдруг добавил Матвей. Если удастся вызвать реакцию очень быстрого деления большой массы атомных ядер урана.

— И правда, — Илья посмотрел на Матвея обалдевшим взглядом.

— Ну так вот, нужно поставить в известность товарищей из Правительства. Срочно. Соблюдать секретность. Сам пойми — на Западе эти открытия, как ты сам знаешь, очень простые по использованному инструментарию и реактивам, повторят "влёт". И шанс на гегемонию Страны Советов, будет упущен. Сам знаешь — равны лишь те, кто могут причинить друг другу равный ущерб. А в ином случае — возможны лишь отношения слуги и хозяина. Именно так думают буржуи по всему миру.

— Понятно, Матвей Петрович, буду нем как рыба, и своим товарищам по лаборатории заповедаю!

Лесников ушёл, а Бронштейн, глядя на закрывшуюся дверь, подумал:

— Эх! Пора вспоминать основную специальность Макарова! Тем более, что диплом он защитил по канадским ядерным реакторам "CANDU-6", и в процессе написания диплома, кстати, защищённого на "отлично", буквально "разжевал" мельчайшие подробности конструкции и эксплуатации этого типа реактора. Вплоть до анализа разнообразных топливных циклов, и мер безопасности при работе с таким типом реактора!

Совещание, посвящённое "чрезвычайным возможностям, открывающихся в свете новейших достижений физики атомного ядра", было назначено на следующий день, в Горках, на даче Владимира Ленина.

Лесников воспользовался правом "чрезвычайного звонка", на счёт которого ранее в одной из своих бесед, посвящённых значению научной деятельности для становления и укрепления страны рабочих и крестьян, договорился с вождём мирового пролетариата.

Ленин за прошедшие с того памятного для узкого круга посвящённых события годы, кардинально поменявшего многое, существенно поправил своё здоровье. Пышущим здоровьем богатырём он не стал, но память и ясность ума восстановил, а также и довольно неплохую для человека его возраста физическую комплекцию.

Бронштейну в беседах с Лениным, удалось отговорить его от слишком интенсивной политической деятельности.

— Есть подозрения, Владимир Ильич, что то самое "покушение Каплан", существенно ударившее по вашему если и не здоровью, — ваше заболевание было предопределено генетически, то статусу и душевному покою, было заказано определёнными кругами мировой экономической элиты. Скорее всего, это были представители финансовых кругов "надгосударственной" элиты США и Британии.

— Поэтому Вам с точки зрения Нас, молодых естествоиспытателей-коммунистов, которых я имею честь Вам представлять, лучше изображать "очень-очень больного старого несчастного человека". В силу состояния здоровья не способного активно заниматься политикой.

Владимир Ильич возмущённо посмотрел на Матвея.

— Понимаете, в чём дело. Человек смертен, и, что особо прискорбно — часто смертен в самый неподходящий момент истории. И Дело, особенно оставшееся без преемников, "сбавляет ход и терпит неуспех", — закончил Бронштейн цитатой из "Фауста" Гёте.

— Я предлагаю вам стать продолжателем дела Маркса в разработке идеологии марксизма, уже в практическом смысле, в отличие от первооснователей, и подготовить молодых специалистов-политиков, которые смогли бы воспринять ваш чрезвычайно интересный, и чётко, увы, не озвученный опыт успешного политика. Иначе трудно гарантировать продолжение устойчивого курса СССР на построение самого передового государства рабочих и крестьян.

Фактически Матвей советовал Владимиру Ильичу стать кем-то наподобие атоллы Хомейни из истории Макарова — духовным лидером нации.

И Ленин, почувствовавший на своём личном опыте, что это такое, когда Костлявая "дышит в ухо", был вынужден согласится.

Так у Вождя мирового пролетариата появились вполне классические ученики, из "Академии естествоиспытателей-коммунистов" — детища Бронштейна, созданного как противовес классической Академии Наук, где увы, было сильно влияние если и не ретроградов, то по крайней мере людей аполитичных, если не сказать сильнее. В то же время распускать старую Академию было нельзя — это бы сильно дезорганизовало научную жизнь в стране. Лет через двадцать — когда сменится поколение исследователей и молодёжь будет доминировать во всех сферах научного знания — может быть. А пока в СССР было две Академии — старая Академия Наук и её конкурент под патронажем комсомола — "Академия естествоиспытателей-коммунистов", своим возникновением перехватившая инициативу у организации "красной профессуры". Увы, то что получилось в истории Макарова было больше сборищем "горлодёров", чем чем-то реально в научном плане значимым.

Бронштейн же действовал просто — принимал в "красные естествоиспытатели" надёжно зарекомендовавших себя как реальные плодовитые исследователи молодых комсомольцев, им же в большей мере и подготовленных. Таким образом, в "новые меха" вливалось "новое вино", что гарантировало защиту от "пиз......в".

Предпочтение Матвей отдавал тем, кто уже имел закалку практикой как "классовых боёв", так и отличался добросовестностью в суждениях — чрезвычайно важном качестве исследователя.

Одним из "завсегдатаев" субботних "посиделок у Вождя" стал Илья Васильевич Лесников.

"Бронемобиль" Бронштейна, за прошедшие пять лет изменившийся до неузнаваемости "Руссо-Балт", теперь больше походил на инкассаторские броневики двадцать первого века Макарова. Неразговорчивый водитель, и по совместительству, личный телохранитель Матвея Пётр Кувалдин, аккуратно втиснул машину на охраняемую стоянку рядом с комплексом зданий санатория "Горки", ныне резиденции Владимира Ленина.

Матвей, открыл дверь и вышел в крытый переход, ведущий внутрь здания.

Мерам безопасности, по мере того, как достижения СССР стали всё более и более привлекать пристальное внимание мировой общественности, придавалось всевозрастающее значение.

Личный бронемобиль "естествоиспытателя номер один" СССР был им же, настолько укреплён, что в мире пока не существовало оружия которым мог бы без проблем воспользоваться диверсант, и которое смогло бы не то что уничтожить, а просто повредить машину.

Например, швейцарская мощная крупнокалиберная винтовка "Солотурн", которую специально закупили для испытаний бронетехники, в Германии ребята Павла Судоплатова, не пробивала "стёкла" авто, даже при выстреле в упор.

Колёса, представляли из себя сплошные литые диски из синтетической резины. И повредить их выстрелом из трёхлинейки было невозможно. Сама же силовая установка авто, электрическая, была построена на принципах распределённой схемы, отдельные узлы которой многократно дублировали друг друга. Поэтому это авто было самым "терророустойчивым" на данный момент в мире. А о его особенностях, кроме самого Матвея, более не знал никто.

Вообще, вопросам личной безопасности Бронштейн уделял всёвозрастающее внимание, прекрасно понимая, что рано или поздно, его может "взять на заметку" "мировая закулиса". Озабоченная выявлением источника усиливающегося экономического давления тандема СССР-Германия на остальной мир. И устранять проблему при помощи покушений, бывшим бандитам Дикого Запада было также естественно, как и дышать. Поэтому, затруднить деятельность киллеров до предельно возможного уровня стало для "заболевшего" паранойей Бронштейна одной из первоочередных задач. Самой же важной задачей для него, как и раньше, была задача наиболее полной и быстрой передачи того поистине циклопического объёма знаний, что принёс с собой пришелец Макаров, молодому поколению советских учёных и инженеров. Не менее серьёзной задачей стало отделение "зёрен от плевел", ибо и информационного "говна" в голове пришельца было немало...

В актовом зале уже собрались все причастные. Помимо Ленина, живо заинтересовавшегося сообщением Лесникова, присутствовали Сталин, Кржижановский и другие деятели, связанные непосредственно с реализацией плана ГОЭЛРО-2 и развитием вооружений.

— Итак, товарищи, — по обоюдному соглашению, доклад об совершённом открытии и перспективах, которые оно открывает, делал Матвей, а Илья, как его подчинённый, лишь комментировал некоторые вопросы,

— буквально вчера в Университете, Илья Васильевич Лесников и его товарищи, совершили прорывное открытие в области физики атомных ядер. Обнаружено индуцированное нейтронами, надеюсь все здесь присутствующее знают об этом открытии частицы атомного ядра советских учёных, нобелевского уровня, деление ядер атомов урана. Это позволяет целенаправленно извлекать гигантскую энергию атомного ядра тяжёлых элементов таблицы Менделеева, и даёт нашей стране возможность овладеть оружием невероятной разрушительной силы, кардинально меняющем облик Войны. В буквальном смысле, если выражаться сказочными терминами, это "Меч-Кладенец", обладающий аналогичным сказочному военным значением...

— Не может быть — возразил кто-то из военных. Было очень много заявлений об создании разных "чудо-оружий", но на практике всегда оказывалось, что их возможности сильно преувеличены.

Бронштейн посмотрел на собравшихся :

— Вижу, вы не понимаете всю серьезность этого открытия. Давайте посмотрим небольшой научно-популярный фильм с моими комментариями.

Погас свет, зажужжал мотор проектора. На экране появилась схема деления атомов урана в цепной реакции.

— Вы видите перед собой рождение джинна. Атомного джинна. Их много, его собратьев по силе, надо только их найти, — зазвучал ранее записанный голос Бронштейна

— Как и любой джинн, Атом своенравен и не склонен подчиняться человеку.

— Больше всего он любит разрушение. Один килограмм Урана-235, так зовут нашего джинна, выделяет при полном делении ядер своих атомов столько же энергии, сколько его содержится в сорока тысячах тонн лучшей химической взрывчатки.

Отъехавшая от слитка на подставке камера показала ГОРУ ящиков с надписью "не бросать! Взрывоопасно!". И вся гора исчезла в ослепительной вспышке на месте слитка.

— Но у джинна вся эта энергия сжата много, много сильнее. В миллионы раз против силы динамита. Его можно поместить в бомбу, снаряд, торпеду, самолет — и провести такой взрыв, который потребовал бы нескольких больших кораблей со взрывчатым веществом.

— Это первое и самое простое применение. Супербомба.

Кадр сменился. Теперь на нем оказалась сложная установка, похожая на машинный зал большой тепловой станции.

— Мирное применение нашего джинна заключается в управлении цепной реакцией распада таким образом, чтобы она была на грани — но не за гранью — неконтролируемого роста. При этом, загруженное в котел атомное топливо, дает длительный и постоянный источник энергии, постепенно "сгорая" в пламени распада. Им можно снабдить электричеством и обогреть город (кадр сменился, показывая, как энергия от здания электростанции по линии электропередач дошла до города, и тот осветился огнями на улицах). Можно вскипятить море (кадр показа бесчисленные ряды опреснителей, выдающих целую реку пресной воды). А можно поставить установку на корабль или подводную лодку, и получить неограниченный запас хода — сказал он под картинки огромного корабля с плоской палубой, на которой разместились... самолеты? — и странного вида подводной лодки с зализанными контурами и черным, как будто покрытым сажей корпусом.

Кадр опять сменился.

— И главное — этот джинн достаточно могущественен, чтобы поднять человека к звездам, и сделать его равным богам.

Из громкоговорителей раздались звуки музыки и голос на их фоне :

— Ядерно-импульсный космический корабль Орион. Ключ к Солнечной системе.

Камера отодвинулась, показывая затопленный в море вертикальный ствол гигантской пушки — от поверхности до самого дна, и помещенный почти около дна снаряд. Запуск! Разгоняемый легким газом снаряд пролетел все 5 километров ствола, и оказалось, что это не снаряд, а огромная, не менее 100 метров в длину конструкция из основного корпуса, и плиты на тонких ножках. На некотором расстоянии от среза ствола, конструкция выбросила сзади совсем неразличимую точку снаряда. Вспыхнуло. Еще. И еще. Подгоняемый ударами ослепительного пламени, корабль летел быстрее, быстрее, еще быстрее.

Наконец, вспышки прекратились, и все тот же голос Бронштейна сказал

— Прибытие на опорную орбиту. Расход рабочего тела — 11.5 тысяч тонн. Расход тяговых зарядов — 230 штук. Масса корабля на орбите — 38 тысяч тонн.

— Как линейный корабль — ахнули в зале.