Черное зеркало, белый алтарь

Димка попробовал что-то вякнуть, но призрак унитаза замаячил перед глазами, как живой. То есть Сеня потащил его к туалету. Пришлось герою-любовнику уйти, несолоно хлебавши...

Ничего, пусть Людку сдаст в аренду на денек. Эта все долги отработает. Ему еще и доплатят, чтоб от нее избавиться.

Да, я злая.

И завидую тем, у кого попа не пятьдесят, а сорок восьмого размера.

И коварная.

И подлая.

А теперь еще и блондинка... о! Это — камуфляж!

Котлету — и спать!

* * *

Утро добрым не бывает. Особенно, если ты не выспишься.

— Ту-у-у-у-уся!

— Татка, иди на фиг.

— Ну Ту-у-у-у-у-уся! Билет же пропадет!

— Отвали!

— Я за него деньги платила.

— И?

— Не вернут...

— Езжай с соплями. Там все такие будут, через одну.

— Ту-у-у-уся!

Я вздохнула, и оторвала попу от кровати.

Дура я, дура...

Да.

И это — неизлечимо. Но денег жалко...

Татка у нас находится в перманентном поиске Мужчины Своей Мечты.

Разочаровавшись в клубах, выставках, музеях и кино, она обратилась к экскурсиям. Искренне надеясь, что ОН или поедет смотреть старинные развалины, или обнаружится в развалинах и сразу же влюбится... объяснять ей, что нормальные мужики не по церквям ездят, а на работу, я не пытаюсь. Не услышит. Бесполезно.

Ездит она путешествовать каждую неделю. То в один город, то в другой...

Пыталась она и меня сагитировать, но я раз съездила и бросила. Лучше я по интернету путешествовать буду. И по Парижам, и по Лондонам... только на нужные сайты зайди.

Сегодня они вообще едут по деревням. Там какой-то храм есть, в котором чудотворный источник, в другом сам Николай Второй побывал, в третьем...

Короче — скукота.

Но... уплочено, буду давиться.

Татка бы и сама, но коварное вчерашнее мороженое сработало не в ту сторону. И подруга проснулась с красным горлом, красными глазами и красным носом. С поллитрой соплей.

Я плюнула, и принялась собираться.

На дворе у нас осень. Грязно, холодно, гадко.

Итак...

Спортивный костюм. Теплый, флисовый, безразмерный, приятного темненького цвета. Да, он меня стройнит! Завидуйте!

Майка, свитер, пончо. Платок на шею, кроссовки на ноги. Сумку на плечо. В сумку шесть бутербродов, бутылка с водой, с колой, пара шоколадок, ну и всякие мелочи...

Да, я люблю поесть.

И плевать мне на чужое мнение. И на размер своей попы — тоже! Все мое, а кому не нравится — не смотрите! Не заставляю!

* * *

Зачем Татка подвергает себя таким мучениям?

Автобус был достаточно старый, кресла маленькие, соседи болтали, жрали и воняли (в буквальном смысле, кто потом, кто еще чем).

Экскурсовод верещала так, что ее хотелось тромбоном ударить, а сзади сидела пара с ребенком. Маленьким, двухлетним.

За время поездки они ему успели два раза поменять подгузник...

На фига тащить ребенка на экскурсии?!

Объясните мне!!!

Ыыыыыыы!!!

Что б я еще хоть раз! Лучше шесть контрольных за вечер сделать!!!

* * *

Церкви, по которым мы шлялись, тоже не впечатлили.

Атеистка я, атеистка.

Постройки, конечно, впечатляют, а вот все остальное...

Да какая мне разница?

— Ты б хоть голову покрыла, бесстыдница!

Я повернула голову.

Атакующая бабка смотрела на меня, как Ленин на буржуазию. Учитывая ее возраст. И — да. Что я, дура, что ли? Осенью юбку таскать? Штаны и только штаны, и спасибо тем, кто ввел моду на спортивные костюмы. В них я на человека похожа... иногда.

— Бабусь, — вежливо сказала я. — Ты меня всерьез, что ли, в блудницы записываешь? Я ж на любого сверху сяду, да и раздавлю, во мне целомудрия — и без платочка на троих слонов хватит.

Бабка оценила мои габариты. Поперхнулась заготовленной фразой и удрала.

Я лениво сфотографировала храм, скинула фотки Татке. Потом еще экскурсантов втихую нащелкала. Тоже сбросила.

Пусть не расстраивается, ничего она не пропустила. Нет здесь никакого Мужчины Ее Мечты.

— Девушка...

Я обернулась.

— Чего?

А потом-то слов и не осталось. Вот ведь... бывает такая красота — и не в журналах? Передо мной стоял Мужчина Таткиной Мечты.

Судите сами. Высокий, с такой фигурой, что все атлеты мира горько плачут, стройный, мускулистый, с роскошными золотыми локонами, голубыми глазами и потрясающим лицом. Одновременно и красивым, и мужественным.

Создает же природа такое совершенство!

— Девушка, вас зовут Наташа? Разрешите , я вам помогу...

— А... э...

Как-то у меня язык отнялся. Слов не было, а спрашивать у парня, давно ли он извращенец, как-то некрасиво. И откуда он мое имя знает? Но мое вяканье приняли за знак согласия. И подхватили под локоть.

— Ничего не бойтесь, Наташа, нам надо идти. Нас очень ждут. Вас ждут. Вас ждет великая судьба. Вы будете счастливы, очень счастливы...

— А... э...

И пальцы у него оказались железные. Явно не только книжки листает в свободное время. Не вывернешься.

— Не переживайте, никуда автобус не уедет. Или я вас сам довезу до города, у меня тут машина рядом.

Для перевозки крупного рогатого скота?

Но почему-то и это спросить не удалось. От парня пахло... какой-то странный запах. Горький, незнакомый, и от него голова кружится... и в глазах чего-то плывет, размывается как-то...

Ноги подогнулись.

Получи, вражина, тушку! Есть еще один плюс в моем весе. Любой маньяк плюнет, да и удерет искать добычу полегче.

* * *

— Она?

— Да. Все совпадает...Светловолосая, толстая... зовут — Наташа.

— она сама сказала?

— Да. И вообще, дядя, двух таких коров в одном месте быть просто не может. А способности у нее есть, сильные. Она меня сразу увидела, и почувствовала тоже сразу. И через переход прошла легко. Меня до сих пор мутит, а эта просто в обморок упала.

Все верно, межмировые переходы — штука сложная. Даже в проекции блондин был настолько измучен, что едва держался на ногах. А тошнота — побочный эффект истощения.

Но — необходимость. Если иномирянин работает на Лоринских, им и стараться. Ждать момента, вкладывать силу в портал, приглашать потенциального мага...

— Тогда садись. Сейчас она придет в себя, и будем разговаривать.

— Пффф... было бы о чем! Очередная тупая романтичная дура! Все они такие.

— Цыц, сопляк! Это не дура, это наше выгодное вложение, понял?

Под злым взглядом дяди, племянничек опускается в кресло и ждет.

Надо. Выбора нет — надо.

* * *

Оторвите мне голову и приставьте попу!

Нет, не так! Оторвите голову тому, по чьей вине болит моя!

Я открыла глаза — и тут же зажмурила обратно. С закрытыми глазами боль была терпима, с открытыми — убивала. Меня хватило только на тихий стон.

— Уй... какого руста?*

*— Руст (с лат. — "простой", "грубый") — рельефная кладка или облицовка стен различных видов камнями с грубо отесанной или выпуклой лицевой поверхностью. Прим. авт.

— Наташенька, вы пришли в себя?

Голос был такой медовый, что захотелось чесночком зажевать.

— Не-ээт, — простонала я, уподобляясь дохлой козе. — Бо-оооольнооооо...

— Сейчас мы это исправим, подождите секундочку.

Мне оторвут голову? Плевать, я согласна на декапитацию.

На виски легли прохладные пальцы.

— Секунду...

Секунды хватило. Я ЗАОРАЛА.

Голову словно ржавым тупым штырем пробили, да еще и повернули два раза.

— Аййййй!!! Уййййй!!!

— Попробуйте открыть глаза, Наташенька.

Я хотела, было, послать подонка во все архивольты, но внезапно обнаружила... голова-то уже не болит! Правда?

Правда.

Пробуем открыть глаза.

Итак.... кабинет. Большой, даже огромный, у нас актовый зал в институте меньше. А по роскоши и кабинет ректора не дотягивает. Стены в панелях, даже на первый взгляд дорогих, потолок в лепнине, окна в витражах...

Стол?

Оу, стол здесь даже не двухспальный. Здесь можно впятером разместиться и подходящие позы выбрать. Не толкаясь локтями. Черное дерево, отделка перламутром...

Цена?

Лучше не думать. А вот и двое мужчин рядом со столом. Первый — как раз тот блондинчик, который атаковал меня у церкви. Эх, не повезло, я надеялась, что из него блинчик получится. С мясом. Всмятку.

Второй... второй — еще лучше, потому как старше. Выглядит, как потомственный английский лорд, но намного симпатичнее. Костюм в духе не пойми какой эпохи, из синего бархата, золотое шитье гармонирует с гладко зачесанными золотыми волосами, а глаза у него синие-синие. Сапфиры отдыхают.

Лицо такое... очень мужское. От высокого лба до твердого подбородка — само совершенство. Мэри Поппинс а-ля мужской пол.

Я попала в инкубатор для суперменов?

Мужчины молчали, давая мне время прийти в себя. Ладно...

— Добрый день? — нерешительно поздоровалась я.

Робостью меня никто не попрекнет, но такие экземпляры не каждый день встречаются! Поневоле смутишься!

— Здравствуйте, Наташенька, — расплылся в приторной улыбке старший. — На правах ректора нашей Академии, позвольте приветствовать вас в мире Эр-Сианн.

Я помотала головой.

— Простите, где?

— Давайте я кратенько расскажу вам, что случилось, а потом мы вместе решим, что будем делать.

Я закатила глаза.

— Да, пожалуйста...

Судя по тому, какими взглядами обменялись мужчины, все уже было решено. А значит нечего и трепыхаться. Даже если это какое-то идиотское реалити-шоу, надо подождать, пока на стол выложат все карты.

— Позвольте представиться, мое имя Садовар Лоринский, я ректор Академии.

— Наташа. Очень приятно, — кивнула я.

Сработала ситуация. Ректор же! Полным именем не представишься, ты для него тля березовая! Это я ему выкаю, а он мне может и тыкать.

— Мне тоже, Наташа. Мне тоже. Таэра Лискина, вы сейчас находитесь в мире Эр-Сианн, в старейшей Академии Магии имени Крадоса Олмарского. Наш мир находится... видите цветок?

Цветок был похож на пушистую ромашку. Словно лепестков у нее втрое больше, чем у обычной.

— Да.

— Мы на соседних лепестках. И в месте стыка можно пройти с одного лепестка на другой. А можно и перевести человека через этот стык.

— Зачем? — мужчины явно ожидали вопроса.

— Потому что в нашем мире есть небольшая проблема. Как вы поняли, в нашем мире есть магия.

Надеюсь, к черному властелину меня не пошлют? А то я их тоже... пошлю.

— Белая и черная?

— Н-нет... магия — нейтральная стихия, есть предрасположенность человека к тому или иному направлению, но не более того. Черной или белой магия не бывает. Хотя черный цвет — принадлежит факультету целителей, белый тем, кто работает с неживой материей, ну и стихиальные цвета... красный огонь, синяя вода, зеленая земля, серый воздух.

Я кивнула.

— И что?

— Нам нужны маги, — просто сказал ректор. — А вы, таэра Лискина, магиня и сильная.

Я потерла лоб.

— Таэра... это что?

Про Лискину, которая вовсе даже Ласкина, я пока не уточняла. Зачем? И так ясно, меня перепутали с Таткой. Шансы — сто процентов. Мы с ней удивительно похожи... и этот младший блондин спросил, зовут ли меня Наташа...

Точно, на Татку нацелились.

Но зачем? И подойду ли им я? Маг — это ведь не размер попы, это способности. Есть ли они у Татка, не знаю, а у меня могут и не обнаружиться.

— У нас так обращаются к незамужней девушке. Мужчина — тэр. Замужняя дама — атара.

— Понятно. Вы вербуете добровольцев из окрестных миров? Из всех?

Ректор чуточку смутился. Или талантливо сыграл смущение. Нашего словами точно не смутить было, разве что параллельно у него на столе раздеться. И то... по утверждению секретарши — всякое бывало.

— Не то, чтобы вербуем. Магия в нашем мире иссякает. И сильные маги рождаются при условии вливания новой крови в жилы старых семей. Поэтому нам нужны маги, но... не только. Те, кто будет жить в нашем мире, рожать детей...

Я потерла лоб.

— Не понимаю...

Как хорошо выглядеть тупой овцой! Прелесть просто. Хотя для этого меня сюда и приволокли, похоже. Тупая племенная овца. Корова, учитывая габариты.

Эммм... а кто у нас герой-размноженец?

Ректор едва глаза не закатил. Пра-авильно, так меня! Между прочим, у меня по сопромату — заслуженная пятерка. И любую математику, любые формулы я осваиваю за пару минут. Они мои, родные и надежные.

Но людям так успешно вбивается в головы мысль о глупых толстяках, что грех не воспользоваться.

Конечно, толстый человек — больной человек, глупый, если этого не понимает, слабовольный...

Мысль о том, что толстякам в жизни проще, не приходит в головы таких людей. А тем не менее — я не трачу время на разборки с однокурсниками, меня не пытаются поиметь озабоченные кобели, которых неожиданно много в институте, я ем, что и когда захочу.

А захочу избавиться от лишнего веса — избавлюсь. Надо будет просто подойти к этому, как к очередной задаче. Я смогу.

Но зачем это объяснять мужику, который глядит на меня с брезгливостью?

Кстати...

Твою консоль!

Это они Наташку пытались украсть. И... если бы им удалось... я представила Татку на своем месте.

Она бы уже висела на шее у ректора, обливая его слезами и соплями благодарности. Или на блондинчика-младшего запала бы.

А я не могу. Чует попа непорядок.

Что-то есть такое... ну слишком картинно это все звучит. Нам нужны маги! Нам нужны Вы! И все у вас будет хорошо!

Ничего не напоминает?

Как по мне, так у нас каждый кидала с такой сказочкой ходит!

Кстати — еще один плюс большой попы. Она чувствительнее.

Ректор по второму кругу объяснял мне мою задачу.

Учиться (хотя бы начать), выйти замуж (побыстрее) и размножаться на благо мира (см. устройство — ксерокс). Я покивала и похлопала ресницами. Они у меня длинные, шикарные. И глаза большие... были. Пока лицо было меньше. Сейчас они кажутся поросячьими, чего уж там. Себя надо оценивать здраво, хотя и обидно бывает иногда.

— Скажите, а у меня правда есть эта... магия?

— Что заставляет вас сомневаться, Наташенька?

— В нашем мире ее нет. Точно.

— Может, вы просто не все знаете?

Я пожала плечами.

— А чего? Если кругом одни шарлатаны бегают?

— Мы можем это сразу же проверить, — медовым голосом сообщил ректор. — Если вы положите ручки вот на этот шарик.

Шарик напоминал здоровущий глобус. Только сделанный из хрусталя. Стоял он на подставке в виде грифоньих (или еще чьих когтистых) лап, и выглядел очень солидно. Ломаться я не стала.

— А если ее нет, вы меня обратно отправите?

— Наташенька, поверьте, магия у вас есть. Иначе бы вы не увидели Аделаса, не прошли через переход, не оправились от него так быстро. Вопрос только в направленности.

О как!

Я — маг?

Круто? Не знаю, лишь бы всмятку не размазали...

Кое-как я выбралась из кресла (выдралась с боем, какая зараза делает такие узкие подлокотники!?) и подобралась поближе к шарику. Блондинчику, который смотрел на меня с брезгливостью, достался толчок литым бедром. А чего он?

Я не просила меня похищать!

И вообще... судя по Стасику — сам козел!