Черное зеркало, белый алтарь

Мужиков пока дозовешься, от старости помрешь. Не спешат они к бегемотам на помощь, справедливо полагая, что и без них справятся. Этак плечиком поведут, али бедрышком поддадут...

Справляться я научилась.

Замки, засовы, винты, болты...

Рано или поздно я разбираюсь со всем. И преотлично себя чувствую.

Бумаги я сунула в тумбочку, косметику на трюмо, технику в шкаф. А куда еще, электричества-то здесь нет? А там хоть сохранится до возвращения на Землю.

Батончики, карандаши, отвертки и прочие мелочи вернулись обратно. О, маникюрный набор! А я думала, я его потеряла!

И чтобы кто понимал, моя сумка — это не клатч. Это нормальная сумка, высотой полметра и длиной сантиметров семьдесят. Там слона потерять можно.

Она ведь не для красоты, а для лекций. Чтобы и завтрак, и тетрадки с конспектами, и термос... иначе на столовке разоришься. Деньги дерут, а порции там — попугаю не наесться! Проще готовить и брать покушать с собой.

У меня помещается все! А что до красоты...

Вот уж красота меня волновала меньше всего. И сумка эта при моих габаритах смотрится вполне прилично. Шоколадку, что ли, пока скушать?

Время еще есть... эх, любимые мои 'бабайки', разве вас тут достанешь?

* * *

По закону подлости, тэр Аделас пришел, когда я дожевывала шоколадку. Лишил меня кусочка удовольствия.

Шоколад приятно кушать спокойно, а когда ты жуешь, а кто-то ломится в дверь... нет, это неправильно. Но не гнать же?

Я повесила сумку на плечо, и вышла из комнаты.

— Доброе утро, тэр Аделас.

— Доброе, таэра Наташенька. Вы готовы к прогулке?

— Да, конечно.

— Тогда прошу?

Мне была предложена рука, согнутая полукольцом. Я послушно оперлась на нее, хотя и не всем весом, и мужчина повел меня к лестнице.

Первое потрясение меня ждало на улице.

— Рапторы! Это же рапторы!

— Это торхи, — удивился Аделас, глядя на двух небольших динозавров, запряженных в коляску. — Хорошие, породистые. У вас они тоже есть?

— Вымерли. Ученые считали, что они были тупые и хищные.

— Такие они и остались. Видите, Наташенька, у них на глазах шоры. И нос заклеен, а то учуют запах друг друга или добычи — и будут рваться.

— А как вы ими тогда управляете?

— Магия, разумеется.

Магия...

Весь этот мир был основан на магии. Но удивляться я не стала, и послушно села в коляску.

— Наташенька, что именно вы хотите посетить сначала?

— Аптеку, — решила я.

— Вы чем-то болеете?

— Н-нет. Просто есть такие моменты, ну... физиологические, — смутилась я. Хотя чего тут такого? Мальчик взрослый, должен понимать...

— Да, конечно. Я знаю, куда вам нужно. А еще что?

Я пожала плечами.

— Одежда, обувь, нижнее белье. То, что мне выдали — это неплохо. Но наверное, мало?

— Да, Наташенька. Этого действительно маловато. Здесь учатся богатые люди, если вы не хотите выглядеть на их фоне...

— Нищенкой?

— Скорее девушкой, которая не успела собрать вещи.

— Принято. Не хочу.

— Тогда вам нужно хотя бы штук десять разных платьев.

— А денег у меня хватит?

— Академия платит. Даже не беспокойтесь. Это единовременная субсидия, которая... которая выдается Академией.

Хм...

А если иномирянам выдается единовременная субсидия — вопрос? Были и другие? Вот с кем бы побеседовать... но вслух я ничего не сказала. Слишком быстро Аделас оборвал фразу.

— Понятно. Тогда одежда, обувь, нижнее белье, аптека. Наверное, канцелярский магазин. Хватило бы денег...

— Мы не поедем в безумно дорогие магазины, — успокоил меня парень. — Я знаю, куда именно надо. Вам хватит.

Ну-ну.

Надеюсь, мне не соврали. Но мужчины ведь! Они как-то очень своеобразно все воспринимают...

Ладно, проверим.

Времени по дороге я не теряла,, попросив Аделаса рассказать мне что-нибудь из общеизвестного. Для примера — вот у нас всем известно, что Адам и Ева стрескали яблоко и закусили гадюкой. А у них?

Аделас подумал, и сказал, что у них таких примеров нет. Но может, мне понравится рассказ об основателе Академии?

Крадосе Олмарском?

Я согласилась, не раздумывая, и не пожалела.

Как оказалось, около тысячи лет назад Крадос Олмарский воевал с демонами. Нет-нет, сейчас демоны здесь не водятся. Но раньше лепестки соприкасались, а сейчас проход закрыт. И запечатан. Проводятся специальные ритуалы, которые поддерживают печати, вы об этом еще узнаете в Академии. Но это предыстория. А так...

Крадос Олмарский лично установил классификацию магии, разработал кучу приемов, и вообще, был для магов практически тем, чем для верующих в нашем мире Христос.

Кончил он соответственно. Начал то ли сходить с ума, то ли что-то еще... и в один прекрасный день захотел распахнуть ворота к демонам аккурат посреди Академии. Да, в ней он был тоже первым ректором. Сам строил, знал вдоль и поперек, и на тот момент это было самое безопасное и защищенное место. Конечно, все семьи отдавали туда своих детей.

И тут — ворота к демонам!

Конечно, он сошел с ума, чем еще это объяснить?

Ученики объединились, ну и ушатали его, как Бобик — конуру. Все по классику детской литературы.

Поделом таракану досталось, и усов от него не осталось. *

*— К. Чуковский. Тараканище. Прим. авт.

Академию переименовывать не стали. Есть предание, что тогда или сам Крадос, или его дух могут вернуться. А этого никому не хочется.

Демоны?

Ну да, печати. Демоны не лезут к нам, мы к ним, все в порядке. Можете не бояться, Наташенька. Конечно, иногда бывают проблемы, но ведь и среди людей есть сумасшедшие. А так — все спокойно. А на кого они похожи?

Право, не знаю. Ни одного демона вот уже тысячу лет и в глаза не видели. Чучел не сохранилось, не позволяли они из себя чучела набивать. Рисунки? Так ведь сколько времени прошло...

Все скрыто завесой тайны.

На этой романтической ноте мы и приехали.

* * *

Коляска, похожая на те, что показывали в старых фильмах, остановилась перед небольшим домиком со скромной надписью:

'Ателье таэры Мелвилл'.

Скромный трехэтажный домик, скромная золотая надпись... у меня тут хотя бы за шляпку заплатить хватит? Аделас улыбнулся мне и даже подмигнул.

— Не переживайте, Наташенька. Иномиряне — модная тема, и когда станет известно, кто вы, вам дадут скидку. К тому же, в высшем свете хватает дам благородной комплекции. Они частенько заказывают одежду, но далеко не всегда ее забирают. А вот аванс выплачивают уверенно. Наверняка для вас что-то найдется... из подходящего.

Я кивнула.

Благородная комплекция? А что? Слоны — весьма благородные животные! А кто сомневается — идите в слоновник!

Внутри ателье оказалось еще роскошнее, чем снаружи. И ухоженная дама, которая поспешила нам навстречу, была ему под стать. Такие дамы на страничках журналов не появляются. Это ниже их достоинства. Они могут появиться только в газетах или новостях, и то три раза. В день рождения, свадьбы и смерти. Это комильфо. А остальное...

Фу. И еще раз — фу!

Элегантная, ухоженная, среднего возраста, приятной полноты, не так, как я, до меня ей еще килограмм шестьдесят. А у нее та полнота, которая не дает появляться лишним морщинам. И костюм — юбка с жакетом. Юбка длинная, до пола, и жакет такой... все очень благородного оттенка, незрелой сливы. Красиво.

— Тэр Лоринский!

— Таэра Мелвилл!

Я даже засмотрелась. На моих глазах мужчина и женщина исполнили сложный ритуал. Аделас отставил назад ногу как-то прогнулся, поднес руку дамы к губам и поцеловал.

Дама придержала юбку и тоже поклонилась. Нет, не реверанс, но движение очень красивое. И тоже выверенное до последнего миллиметра.

Я так не умею.

— Что привело вас к нам?

— Таэра Мелвилл, это Наташенька! Она из другого мира, и я могу доверить ее только вам.

Таэра оценивающе оглядела меня с ног до головы. Потом — в обратном направлении, словно снимая мерки. И подвела итог.

— Симпатичная. Вы подождете таэру?

— Да, конечно.

Тэр Аделас отправился куда-то вглубь ателье, а таэра Мелвилл уверенно шагнула вперед и взяла меня за руку.

— Повернитесь, Наташенька. Вот так... что я могу сказать? Вы равномерно полная. Это хорошо.

Я только головой покачала. Это ж надо так изящно обозвать мои жировые складки?

— Таэра Мелвилл, вы прекрасно понимаете, что я толстая. Даже жирная. Поэтому одежда мне нужна, прежде всего, удобная.

Я знаю, лишний вес — это сейчас больная тема. Но если позволишь себя дразнить, сама и виновата будешь. А так...

Я толстая?

Да, и что? Я толстая, и мне это нравится!

— Мы решим этот вопрос, — заверила меня таэра.

— И... сколько это будет стоить?

— Поверьте, недорого. Вы ведь иномирянка?

— Да.

— Тогда... давайте сначала подберем вам одежду, а потом поговорим о цене.

Такой подход тоже был возможен. Никто ведь меня не заставляет ее покупать? А померить — да со всем нашим удовольствием!

* * *

Спустя два часа я ни о чем не жалела. Даже о деньгах.

На меня нашлись несколько платьев, все в греческом стиле, но разных цветов и для всех сезонов. Для меня нашелся костюм, напоминающий спортивный.

Для меня нашлись и белье, и пижамы, и шляпки... вот туфель не было, но таэра обещала порекомендовать мне хорошего мастера. Все остальное здесь было.

А еще в ателье угощали вкусным чаем и крохотными пирожными в виде шарика. Конечно, я не удержалась.

Чай долго внутри меня не задержался и запросился на выход. Я подумала, и спросила, где здесь уборная. Таэра Мелвилл как раз отошла, а ее помощница, которая подгоняла платье, ушивая его наживую, и только сняла с меня сиреневый атлас, решила не провожать.

— Выйдете из комнаты, пройдете до конца коридора, потом направо — и налево.

— Благодарю, таэра.

Из комнаты я вышла. И направилась к концу коридора... наверное. Идти было недалеко, шагов двадцать. Направо, потом налево...

Уборная?

Хм... руны на двери складывались в отчетливый текст: 'для персонала'. Я концы коридора перепутала? Но чай искал себе выход наружу.

А искать еще одну уборную?

Ну, не сожрут ведь они меня за такое нарушение? Авось, не получится.

И я решительно толкнула дверь.

* * *

Родным духом повеяло. И нет, это я не только о запахе. Это и у нас частенько случается, когда уборные для посетителей отделываются — хоть ты из унитаза пей, а для персонала...

А вот туда лучше не заходить. Иной деревянный сортир на грядках — и то лучше обустроен. Уж чище точно.

Здесь было то же самое.

Те же кабинки, унитазы, грязный пол, обшарпанные стены, залапанные краны и заплеванное зеркало...

А, плевать!

Я уединилась в одной из кабинок и обрела душевную разрядку. Хорошо!

Оправилась, отряхнулась... выйти вот и не успела. Скрипнула дверь.

По старой университетской привычке, я выбрала самую дальнюю кабинку из четырех доступных. Так проще. Человек сначала откроет ту, которая ближе ко входу, а мне не нравится, когда кто-то ломится во время процесса.

Вот и сейчас...

— Видела эту кошмарину?

— Ой, ужас!

Две девушки, явно молоденькие, весело переговаривались, чувствуя себя в полной безопасности. Ну не выходить же вот так? Не пугать их?

— Страхолюдина жуткая! Жира — как на медведе в сытый год!

— Ну, шубу она не заказала, и то хорошо! А представляешь, сколько б на нее зверей пошло?

— Десятка два. Медведей.

У меня возникло неприятное подозрение. Хотя... чего удивляться, и у нас в глаза улыбаются, за глаза шипят, дело житейское. Тем более, слушаем!

— Как только тэр Аделас на такое польстился?

— Не просто польстился! Воевал за нее в Палате. Ты ж знаешь, сейчас их срок подошел кровь обновлять!

— Хм.... Как-то странно они кровь обновляют. Посмотришь — год, ну два иномирянки живут, и даже детей иногда не рожают. А потом и все, померли...

Я замерла, как пришпиленная.

Интересно?

— Ты в это не лезь, — построжел голос второй девушки. — А то и головы лишимся. Пусть эта дура сама и разбирается, если ума нет. Да и кто на нее позарится — на такую? Пусть еще спасибо скажет, тэр Аделас столько заплатил...

Я прикусила губу.

Что верно, то верно. И не позарится. И обидно почему-то.

И...

Говорите, кровь обновлять? Интересно...

А что иномирянки долго не живут... ой, ну конечно! Кто тут будет этим трещоткам докладывать о жизни высшего света? Что-то они знать могут, но как в том анекдоте. Не машину, а сто рублей, и не выиграл, а проиграл.

А с другой стороны, кому и знать? У них весь высший свет перед глазами — без трусов и лифчиков. Более интересно другое, то, о чем девицы чирикали, не переставая, даже в кабинках.

— А ты посмотри, как он ее обхаживает!

— Денег заплатил — немеряно! Старуха счастлива! Считай, недельная выручка разом!

— Милли к нему сунулась, поулыбаться.

— И что?

— И ничего. Поулыбалась в примерочной, монетку получила, довольна. Что ей еще остается?

— Ну, тэр Аделас не жадный. Это у тэра Марон в речке воды не допросишься. Зато лапать так и норовит.

— Ну, этот тоже не промах.

— Но хоть не насильник. А и ладно, его понять можно. Чтобы такое... тут не только Милли нужна! Тут хоть линейку привязывай!

— Думаешь, поможет?

— Снадобья есть разные, — ответила более просвещенная в таких вопросах товарка.

Девицы выпорхнули из туалета. Потом, через несколько минут, дождавшись, пока стихнут шаги, вышла я. И вернулась обратно в примерочную.

Одна из девиц, кстати, была там. Я ее по голосу узнала.

Значит, все верно, говорили обо мне. Я молча стояла, сносила иголочные уколы, разум работал спокойно и холодно. Те, кто решал сопромат, и с анализом не ошибутся, принцип-то один!

Итак. Тэр Аделас, пока меня ждет, переспал с какой-то Милли. Не в первый и не в последний раз. В этом ничего страшного нет, мне он никто, а бабы на него наверняка вешаются.

Тэра Аделаса считают моим женихом. Непонятно, с чего бы. Но если им надо обновлять кровь... я знаю, что под этим понималось на земле. Племенная кобыла. Или корова, с учетом габаритов.

Его род за это воевал в какой-то палате. Парламента? Лордов? Или еще чего?

В данном случае, для меня и это не слишком интересно. Наверное, иномиряне тут не частое явление, но чем-то полезное. Как ректор и сам мне вчера говорил, кстати.

И с Аделасом только что не сводил.

Ладно, это тоже логично. Понять можно.

Что самое неприятное? Так это почему иномирянки долго не живут. Год — два и все? А почему так? Бактерии? Вирусы? Интриги? Или по-простому? Молилась ли ты на ночь, Дездемона?

Это надо будет еще разъяснить. Умирать мне решительно не хочется.

Или... все намного проще? К примеру, родила баба один раз... или забеременела... я помню, у нас было принято супругу отправлять в деревню. Муж в столице, по балам мотается, жена в селе детей рожает. В поместье. И никуда не ездит, понятно, не до того ей. Роди, да с хозяйством управься, хоть ты и дворянка...

А пока беременна — выезжать не принято.