— У нас просто нет времени. Как сказал мне Невилл, ты отстала от расписания в травологии, и я знаю, что ты слабее в заклинаниях, поэтому ускоримся в том, где у тебя лучший результат и мы сможем нагнать в остальных. Так что бери кота и преврати его в подушку, — сказал Гарри.
— А как же правила? Ведь мы не можем практиковаться тут, мадам Пинс... — начала читать нотации Гермиона.
— Я получил разрешение на колдовство в библиотеке от МакГонагалл на тебя и Джинни и Тонкс. Так что хватит резину тянуть, иди и преврати, — сказал Гарри, качая котом из стороны в сторону.
Гермиона будто бы хотела возмутиться, но потом передумала. Она достала палочку и наложила заклинание. Впрочем, хоть она и попала в кота, но тот не превратился в подушку. Только и сделала, что несколько перышек вместо шерсти, но она все равно была кошкой.
— Сосредоточься. Нужно сосредоточиться, — сказал Гарри.
— Я знаю это, но я не ты, Поттер, к сожалению. Не думай, что тебе стоит сказать «сосредоточься», и у меня уже получилось, — с досадой сказала Гермиона.
— Нужно создать в голове четкую картину преображения кота в подушку. Попробуй снова, — сказал Гарри.
— Хорошо, — сказала Гермиона и произнесла заклинание. Кошка все еще осталась кошкой, но уже без хвоста и белой расцветки в синюю полоску, хотя эффект и продержался недолго.
Потребовалось почти тридцать минут, чтобы у Гермионы получилось, но она была очень довольна собой. Гарри поздравил ее, и ей потребовалось еще полчаса чтобы убедиться, что она научилась и знакома еще и с контрзаклятьем.
— Хорошая работа, можешь идти к Невиллу на травологию, и да, позови Джинни, — не осознавая, что улыбается ей, попросил Гарри.
Гермиона чуть помедлила, прежде чем сказать:
— Хорошо. Эмм-м, с-спасибо, Гарри.
— Не за что меня благодарить, просто позови Джинни, — сказал Гарри.
Гермиона кивнула и прошла несколько столов вперед к занимающимся травологией Джинни и Невиллу.
— Я думаю, подошла моя очередь? — спросила Джинни, садясь напротив него.
— Да, — улыбаясь, сказал Гарри.
— Можно задать вопрос, прежде чем мы начнем заниматься? — спросила Джинни.
— Ты уже задала, — сказал нахально Гарри.
— Ну, серьезно. Ответь, почему ты помогаешь ей? — спросила Джинни.
— У меня есть на то свои причины, — ответил ей Гарри.
— То же самое мне ответил Драко, но ты знаешь, у меня хорошая защита разума, так что я могу сохранить секреты, — сказала Джинни.
— Я знаю, но это не только мой секрет, но и семьи Малфоя, — сказал Гарри.
— Ясно. Просто я не могу находиться рядом с ней. Папа всегда говорил, что нужно опасаться тех, у кого ты можешь видеть их намерения. Тупая грязнокровка должна была понимать, что ее используют, — сказала Джинни.
После этого замечания Гарри постарался сделать для Джинни очень тяжелое занятие.
28 мая, пятница. Большой зал.
Когда Гарри вошел в Большой зал в последний раз на своем втором году обучения, он сам не мог понять почему на него нахлынуло столько чувств. Он чувствовал гордость за свои умения, которые помогли подтянуть Тонкс, третьекурсницу, в заклинаниях и трансфигурации. Это помогло ей сдать все задолженности за оставшиеся две недели, конечно, то не освободило ее от сдачи в Министерстве зельеварения, травологии, астрономии, истории магии, древних рун и нумерологии.
Но Гарри был истощен из-за большой работы во время репетиторских занятий с Гермионой. Все же его анимагическая форма щадила его, давая отдохнуть от головной боли после удачных уроков с Грейнджер. Гарри был удивлен работоспособности и выносливости девушки, ведь она смогла сдать экзамен уже через неделю от начала уроков. Хотя что можно было ожидать от девушки, которая только и сидела в библиотеке или сдавала отработки учителям. Гарри был только рад, что первыми экзаменами были трансфигурация и заклинания. Невиллу в этом отношении повезло меньше: травология была последним экзаменом, так что на протяжении всей недели он был с Гермионой.
Как и ожидалось, они сдали свои экзамены достойно. Хотя Гарри и уставал от занятий с Тонкс, Джинни и Гермионой, но он все же получил свои заслуженные Превосходно по всем предметам, кроме истории магии. Блейз и Драко, так не были уверены в себе, но и они получили хорошие баллы.
Джинни, наверное, была полной противоположностью Гермионы в эту экзаменационную неделю. Она не бегала между уроками и не доставала учителей, как это делала Гермиона, она вела себя спокойно всю эту неделю. Когда Гарри спросил, почему она так спокойна, девушка ответила, что Драко помогал ей с зельеварением, Блейз с астрономией, Невилл с травологией, а он с трансфигурацией и заклинаниями, так что единственный предмет, за который можно волноваться это история магии.
Единственное что казалось могло вывести Джинни из равновесия — присутствие рядом Гермионы. Она до сих пор не простила той роль, которую та сыграла при открытии Тайной комнаты. Она даже удивлялась, почему Драко не использует любой предлог, чтобы подколоть Гермиону.
И вот Гарри, Драко, Блейз и Джинни сели за стол Слизерина на заключительный в этом году ужин. Весь зал был украшен в синие цвета Когтеврана, а позади стола преподавателей был огромный Орел.
— Еще один учебный год прошел, — сказал Дамблдор, — и я надеюсь, что ваши головы стали тяжелее от знаний, чем когда вы только приехали, и не растеряете их за летние каникулы. Теперь же перейдем к соревнованию за кубок школы. Четвертое место Пуффендуй с 410 очками, третье — Гриффиндор с 425, на втором месте Слизерин с 500 очками. И наконец первое — Когтевран с 510 очками. Молодцы, Когтевран, — после слов Дамблдора стол Когтеврана взорвался овациями.
— Я все еще не могу поверить, что кубок достался заучкам из Когтеврана, — возмутился Драко.
— Это первый раз за последние восемь лет, когда он достался не нам, — прокомментировал Блейз.
— Да, но зато Флитвик выглядит счастливым, — сказал Гарри, показывая на стол преподавателей.
Драко, Джинни и Блейз повернули головы, чтобы увидеть, как аж прыгает от радости маленький глава факультета Когтевран, когда ему вручили кубок Школы.
— Лучше Когтевран, чем Гриффиндор, — сказала Джинни.
— Да, — согласился с ней Драко.
Еда была превосходная, как всегда, но праздник быстро закончился и все направились к Хогвартс-экспрессу. Гарри, Дора, Джинни, Драко и Блейз нашли места в конце поезда.
— Что планируете делать летом? — спросил всех Блейз.
— Я собиралась сдать экзамены в Министерстве, но мой отец выиграл небольшую сумму в министерской лотерее и решил отправится в путешествие всей семьей в Египет в последние недели июня, чтобы навестить моего брата Билла, — сказала Джинни.
— Так с тебя сняли наказание? — спросил Гарри. — Это хорошая новость.
— Нет, я все еще наказана. Это только на июньскую поездку, — с грустью ответила девушка.
— Так ты наказана на весь июль и август только из-за того, что назвала Грейнджер грязнокровкой? Дай им успокоительное зелье наконец, — с отвращением проворчал Драко.
— Да, все без шуток, — опустив голову, ответила девушка.
— Я думал, ты сказала, что они передумали, — произнес Блейз.
— Они так и собирались, пока мои «братья», — Джинни просто выплюнула последнее слово, — не решили рассказать отцу, что я назвала грязнокровкой первокурсника с Пуффендуя, до случая с Грейнджер. Теперь же он бы наказал меня на все лето, если бы не эта поездка.
— А ты, Тонкс? — спросил Блейз, стараясь избежать острой темы — Гермиона Грейнджер.
— Моя мама выбрала то, что я боялась больше всего, хорошо, что решила не наказывать за рождественскую выходку. Буду ходить с ней на работу и там готовиться к экзаменам, — страдальческим голосом ответила Тонкс.
— Так, когда у вас пересдача? — спросил Драко.
— 9 июля, — ответила Тонкс. — У меня не так много времени, чтобы повторить и выучить пропущенное.
— Итак, остаешься ты, Гарри. Я знаю, что Дамблдор заставляет тебя остаться у Дурслей, хотя бы ненамного, а потом, если ты не можешь развлекаться с Тонкс, не хочешь приехать в мэнор? — спросил Драко.
— Да, Тонкс не будет дома, но я все же решил остаться с Дурслями, а к тебе в гости чуть позже, извини, — ответил Гарри.
— Что? Зачем это тебе? — удивленно спросил Драко.
— Ну... Мне нудно поработать над своими навыками в окклюменции, — просто ответил Гарри.
— А у Драко ты этим заняться не можешь? — спросил с любопытством Блейз.
Гарри закусил губу, прежде чем ответить:
— Вспомните, каким раздражительным я был весь этот семестр? — спросил он.
— Да, это было трудно не заметить, — сказала Джинни.
— Ну... понимаете, второй этап изучения окклюменции подразумевает сортировку воспоминаний, а у меня есть... У меня много таких воспоминаний, о которых даже вспоминать тяжело, — постарался объяснить Гарри.
— Так поэтому ты был зол на все, что дышит? — спросил Блейз.
— Да, — ответил Гарри.
— И вы двое знали об этом? — обратился к Тонкс и Драко Блейз.
— Да, поэтому мы не разозлились, когда он был такой прооотивный, — смеясь, ответила Тонкс.
— Почему ты просто нам не сказал? — с обидой в голосе сказала Джинни.
— Это личное, — ответил Гарри, совсем не заботясь о чувствах девушки.
— Возможно, но мне кажется, что тебе просто не хочется обсуждать эти воспоминания с нами, — сказал Блейз возмущенно.
— Это абсолютно неважно. Я буду жить с маглами и уж точно не буду переживать, если выплесну свой гнев на них, — ответил им мрачно Гарри, когда на него все смотрели понимающим взглядом.
— И как долго ты там будешь? — спросил Драко, будто бы не замечая гнева своего друга.
— Я не знаю, это зависит от того, как... — начал было Гарри, но остановился на полуслове. Раздавшийся стук в дверь остановил его. Тонкс переглянулась с Драко и открыла дверь, за ней стояли озирающиеся по сторонам Гермиона Грейнджер и Невилл Долгопупс.
— Чего ты хочешь? — ледяным тоном сказала Джинни, смотря на Гермиону.
Та же проигнорировала выпад Джинни и обратилась напрямую к Гарри:
— Я могу поговорить с тобой, Поттер?
— Зачем? — Гарри было действительно любопытно.
— Пожалуйста, это действительно займет несколько минут, — просила Гермиона.
— Гарри, просто выйди, а то от запаха грязнокровки у меня голова сейчас разболится, — сказал Драко, заработав злой взгляд от Гермионы и Невилла.
Горгулья ощутимо стала вырываться из-под его власти, поэтому он просто пошел за двумя гриффиндорцами, которые отвели его к середине поезда, где нашлось пустое купе. Когда они зашли в него, то Гермиона сказала заикающимся голосом:
— Я... я... просто хотела поблагодарить тебя, — после этих слов она залилась краской.
Гарри был поражен, и были две вещи, что выводили его из равновесия. Во-первых, он был поражен тем, что Гермиона Грейнджер поблагодарила его, а во-вторых, он понял, что в этом году эта девушка нравится ему больше, чем раньше, по крайней мере, он может ее терпеть. Горгулья внутри него радовалась и была счастлива, можно даже сказать, и сам Гарри подумал: сколько же влияния оказывает на него анимагическая форма. Прежде чем его мысли собрались в стройные и упорядоченные ряды он понял, что просто смотрит на Гермиону Грейнджер. Ему нужно было что-то сказать ей, но он не понимал что, и пока он был в таком замешательстве с губ слетело следующее:
— Полагаю, я должен извиниться, — план работал превосходно.
— Что? — не понимая, что происходит, спросила Гермиона.
— Я извиняюсь за свое плохое отношение к тебе и признаю свои ошибки, — сказал Гарри, стараясь описать свои чувства к девушке, — и хотя ты мне не нравишься, но тренировать тебя мне было приятно.
Гермиона и Невилл стояли столбами, тупо смотря на Гарри, прежде чем Гермиона сказала:
— И что же это значит?
Гарри не знал, что ответить девушке.
— Честно? Я не знаю, — признался девушке Гарри. — Мы посмотрим, что будет в следующем году. Я тебя точно не ненавижу и относиться как раньше не буду.
— А что Малфой и младшая Уизли? — спросил Невилл. — Ты собираешься что-то сделать? Или другие твои приятели со Слизерина, которые унижают маглорожденных, таких как Колин Криви?
Гарри чувствовал огромное негодование, что поднималось у него внутри — горгулья была сама не своя. Гарри пытался извиниться, а Долгопупс посмел попрекнуть его грязнокровкой Криви.
— Я не отвечаю за действия других студентов. И мое отношение к Криви и остальным гриффиндорским грязнокровкам не изменилось.
— Тогда это все не имеет значения, — фыркнула Гермиона. — Почему ты признаешь, что ошибался во мне, но не меняешь свое отношение к другим?
Гарри просто ответил:
— У меня нет времени объяснять вам двоим что-либо. Мы закончили?
— Да, — словно выплюнула Гермиона, взбешенная лицемерием Поттера.
Гарри лишь кивнул и направился в свое купе.
— Что хотела Гермиона? — как только он вошел, спросила Тонкс.
— Поблагодарить меня за помощь, — сказал Гарри, все еще проигрывая в голове разговор с Грейнджер.
— Я все никак не пойму, почему она так вас всех волнует? — спросила Джинни.
— У меня есть свои причины помогать ей, — мрачно ответил Гарри.
— И все же, никак не могу взять в толк, как ей Дамблдор разрешил вернуться в школу? Как он может быть уверен, что она не под властью Сами-Знаете-Кого, после того, что он управлял ей? Может, он затаился и ждет? — спросила Джинни.
— Дневник уничтожен, теперь она больше не контролируется никем, оставь в прошлом ее ошибки. Она была обманута, — заступилась за подругу Тонкс.
— Но это было так глупо, — сказала Джинни.
— Это могло случиться с любым, — не своим голосом ответила Тонкс.
— Нет, не могло. Только одержимая знаниями грязнокровка могла попасться на эту уловку и стать одержимой книгой, — утвердительно сказал Драко.
— При чем здесь маглорожденные? — резко спросила Тонкс.
— Давай рассуждать, Тонкс, ты проверила бы незнакомую книгу, которую только что нашла, прежде чем начать писать в ней? — спросил Драко.
