Что за вопрос — конечно, будут.
Силуэт Кары отчетливо дрогнул, словно растворяясь в темной дымке; металлические бляшки засияли колючими огоньками. Тройка подручных синхронно сделала шаг назад. Колдуны за спиной резко перестали скалиться, сообразив, что находятся аккурат на линии огня и деваться им некуда. Беда с силой стиснул запястье, но не двинулся с места. Я искренне проклинал строителей, сделавших мостик таким широким: чтобы добраться до воды, надо было сделать несколько шагов, перепрыгнуть перила...Боль в голове потихоньку становилась нестерпимой.
Кара отвел взгляд, передернул плечами и, любуясь пляшущим на ладони черным пламенем, с сожалением вздохнул:
— Нет, это было бы слишком просто. Взять их.
...Беда рванулся в сторону; колдун, попытавшийся его перехватить, упал на доски и забился в припадке. Беглецу не хватило всего лишь пары мгновений. Он почти добрался до перил, когда взметнувшийся из-под ног серый вихрь легко отшвырнул мага в руки остальным.
Но он хотя бы попытался.
Кое-кто только и мог, что хлопать глазами и покорно дожидаться, пока ему заломят руки за спину и поволокут на убой.
У меня отобрали рюкзак. Ничего ценного там сроду не водилось; я-то привык, а вот колдуны расстраивались. Главарь смерил меня равнодушным взглядом и так и не соизволил отлипнуть от перил. Вблизи его глаза оказались пустыми и высокомерными, как темные стекляшки.
Я когда-то говорил, что не одобряю милосердечников? Забыли. Да этих черных давно пора поставить на место, обнаглели вконец! Утопить ко всем демонам, Бездна по их душу. Вот так понимаешь, что умертвия — санитары большой дороги...
— И на что ты надеялся, Беда? — громко спросил главарь. Я с трудом повернул голову и увидел, как двое багряных подтаскивают практически висящего в их руках мага. Позади, все еще подергиваясь, шел чересчур прыткий колдун, всей мордой показывая, как ему хочется отомстить за вывалянную в пыли стильную черную одежку в красный квадратик.
Беда усмехнулся и ничего не ответил. Из разбитой губы по подбородку тянулась кровавая дорожка.
Кара оттолкнулся от перил и лениво замахнулся...
— Шеф, это было у друида, — рядом с главарем нарисовался колдун, потрошивший мой рюкзак. Что-то нашли, однако. Молодцы. Стране геологов не хватает, а они грабежом занимаются.
— Я надеюсь, — Кара ясно выделил последнее слово. — Что там действительно что-то важное.
... совести у людей нет. Отрывают начальство от важного дела — издевательств над поверженным противником! О времена, о нравы!
Удачливый искатель не дрогнул. Кара неохотно взял протянутый листок и развернул. Так-так, и что же у меня с собой было важного... друидская карта? Да вы издеваетесь.
Наверное, магам понравились яркие красивые пятна, в изобилии водившиеся на бумаге. Повесят на стену в черную рамочку и будут любоваться.
Кара повертел карту и так и эдак, и недоумение на его лице сменилось раздражением.
— Что это за... — начал он и внезапно впился взглядом в листок. — Это же...
— Это карта, — любезно пояснил Беда и тихо ахнул: — Не может быть!
— Та самая карта!!!
Та самая самая бесполезная карта в мире?
Главарь держал листок на вытянутых руках и смотрел на него, как на инструкцию приготовления ядерного заряда в домашних условиях.
— Это карта Черной Смерти, — предупредил пленник. — Он разозлится.
— Кого? — Кара, все еще в эйфории, ткнул в меня пальцем: — Вот это — Черная Смерть?
— Это Лоза. А карта Черной Смерти. Положь на место.
— Какого еще Смерти, Беда? Что ты опять гонишь?! — взвыл колдун, лихорадочно водя по карте ладонью. — Эй, зеленый, как это работает?!
Я покосился на ненормального, вцепившегося в мою куртку, зажмурился и честно выдавил:
— Н-не знаю.
Тело прошила боль. Сердце сжала невидимая рука, воздух сгустился в горле, не давая ни вздохнуть, ни выдохнуть.
— Говори!
Рука разжалась; я почувствовал, как медленно соскальзываю в блаженный туман...
Щеку обожгло болью. Я с трудом открыл глаза: Кара занес руку для удара, и на кончиках пальцев поблескивали маленькие молнии.
— Говори, что с ней делать!
— Хватит! Я скажу, — я глотнул воздуха, и торопливо продолжил: — Берешь карту... Да, просто в руки... Ищешь там место, где находишься... Потом — куда надо попасть... И смотришь, как это проще сделать...
Последнее, что я помню — его перекошенное от ярости лицо.
* * *
— ...городе. Что они тебе сделали?
— Они мне мешали.
— Мешали? А смертный приговор тебе не мешает? Ты хоть понимаешь, ЧТО ты поставил под удар?
— Они не посмеют, — уверенно возразил кто-то. Второй собеседник вздохнул и констатировал:
— Кара, ты настолько наивен, или просто дурак?
Я попытался заткнуть уши.Голоса сливались в единый хор, вытаскивая меня в родную, ненавидимую до дрожи реальность. А как хорошо было там, во мраке: там не было тела, чтобы болеть, там не было черных магов, чтобы ругаться над ухом, там не было таинственных их, чтобы их упоминать, там не было сознания, чтобы страдать над всякой ерундой...
Рук не обнаружилось. Точнее они были, но я не мог шевельнуть и пальцем, и слегка запаниковал.
— ...Вы что творите, ребята? — Беда повысил голос. Безумству храбрых... а при первой встрече он не показался мне скрытым суицидником. — Кара, кто тебя просил соваться к колодцу? К-т-о? Не приходило в голову, что дверь не просто так никто не трогал? Ты угробил единственный...
Послышался звук удара.
Я с трудом разлепил веки и понял, почему не могу двинуться: меня заботливо прикрутили к стулу железной проволокой. А могли бы и на пол бросить, пыль собирать. Какие злые люди. Пыли пожалели.
— Сила — последний аргумент в споре? Как это на тебя похоже, а?
— Заговариваешься, Беда.
— А тебе и сказать нечего, Кара...
Я попробовал поднять голову и глядеться. Деревянный потолок. Обои в мелкий цветочек. Паутина в углу. Два черных мага, стоящих над душой и громко выясняющих отношения. Уже плохо. Стоила ли сия картина моих титанических усилий?
Краем глаза я видел Беду; лицо мага заливала кровь, но выглядел он куда спокойней, чем противник. Кара прохаживался из стороны в сторону и отчетливо психовал: напоминание о собственных неудачах действовало ему на нервы.
— С этим я разберусь...
— Разберешься ты.
— Гораздо интересней другое. Ты был у колодца и убил этих... как их...
— Матвея И Когтя Ужаса, — отчетливо процедил Беда. — Пользуясь твоей терминологией — они мне мешали. И запомнишь ты наконец...
— Не важно, — отмахнулся Кара и наконец добрался до конца мысли. — Я спрашиваю, КАК ты это сделал?
Беда возвел глаза к потолку:
— Не все ли равно? Что тебе удивительного, Кара, в смерти двух человек?..
— Друид очнулся, — пропел чарующий голос.
Я глянул по направлению звука и замер в изумлении. На краю массивного стола, вполоборота, сидело прекрасное создание, неведомо каким ветром занесенное в полутемную тесную комнатушку. Было сложно поверить, что говорило именно оно: девушка в белом платье увлеченно разглядывала себя в маленькое зеркальце, и ничего более не замечала. Слегка портили весь вид армейские бутсы и ленты с патронами крест-накрест.
Кара резко обернулся; я запоздало пожалел, что не прикинулся мертвым, а вертел головой и вообще вел себя как на экскурсии "бандитское логово, эконом-вариант".
— Мы еще об этом поговорим, — пообещал колдун Беде и остановился напротив меня. — Отвечай на мои вопросы, зеленый, иначе...
Главарь щелкнул пальцами, и я едва не ослеп от яркой вспышки. Нет, этот мир явно не стоил, чтобы в него возвращаться.
— Ты друид.
— А небо синее, — вякнул Беда и задохнулся от боли. Я видел, как на его лице и руках вспыхнула сеточка молний, оставив кровоточащие разрезы.
— Я не друид...
По кольцам, которые унизывали пальцы колдуна, пробежали искры, и Кара повторил:
— Ты друид.
Я покорно кивнул.
— Это твоя карта.
— Это не моя... хорошо, моя, — поспешно согласился я. Увы, легкие вопросы закончились.
— Как она работает?
— Да не знаю! — я сорвался на крик. — Забирайте ее к демонам!
Вспышка. Темнота.
— ...друид. Нужно его зарыть, — вещал певучий голос. На границе сознания смутно трепыхнулось беспокойство.
Второму человеку предложение тоже не слишком понравилось:
— Где я тебе землю найду? Могу только утопить.
— Света, не пугай меня широтой своего кругозора, — вклинился неестественно веселый Беда.
— Меня зовут Свет, шестерка! — грубо рявкнул девичий голос.
В лицо плеснула ледяная вода; я открыл глаза и, преодолевая тупую боль в сердце, прохрипел в лицо колдуна:
— Слушай ты, электрошок ходячий... у меня нулевой уровень. Еще одно заклинание — и я подохну и все. Будете пытать труп.
Кара недоверчиво сощурился и щелкнул кольцами. Проверит, что ли?
— Кара, Кара, не злись, — Свет бесшумно спрыгнула со стола и подошла к главарю, положив руку ему на плечо. — Сейчас мы все узнаем.
Она легко обошла колдуна и наклонилась надо мной, заглядывая в глаза. Я замер, завороженный таинственным мерцающим блеском: боль пропала, оставив после себя чувство легкости и полета... Девушка отодвинулась, недовольно закусив губу: — Он говорит правду. Кара, кого ты притащил?
Волшебное очарование исчезло, боль вернулась. Передо мной сидела такая же кровожадная тварь, ненормальная колдунья, в чьих глазах явственно виднелась ее черная душа... А, нет, это зрачок, но душа у нее такая, я уверен.
— У него карта, — огрызнулся главарь.
— Откуда у тебя карта, бедняжка?
Я попытался отвести взгляд, но сияющий серебряный свет уже окутал мир...
— Дали друиды.
Все, что я хотел — это вечно слушать певучий голос, раствориться в его звучании... но он требовал ответов, и я готов был сделать все, чтобы голос не замолкал...
— Ты знаешь, что это такое?
Светящаяся пелена чуть поблекла, и я почувствовал легкое раздражение. Карта... все из-за этой карты...
— Нет! Зачем она вам всем нужна, я не понимаю!
— Тише, тише. Кто-то еще пытался ее забрать?
— Мария Энгель из Северного братства.
— Зачем ей карта?
— Не знаю! Я же говорю, что ничего не знаю!
Перламутровый свет колыхнулся и через него проступила комната и лица колдунов.
— Тише, тише... Я тебе верю. Расскажи мне, что случилось... расскажи мне все...
Свет чуть хмурилась, и мне стало стыдно из-за того, что я причиняю ей беспокойство.
— Хотела забраться мне в голову! Если бы не Сона... Сона — это ниморец, его послал Дэн Рола мне помогать. Дэн Рола хочет, чтобы я нашел его тело и уничтожил, освободив от Великого Леса, потому что сейчас он Голос Леса, и мы встретились в Великом Лесу когда я и Смерть бежали из Города-у-Границы потому что там на нас напали умертвия, я одного из них спас — до сих пор жалею — на мосту, после того, как мы утопили подболотную лодку, потому что там были поселенцы, охотящиеся на черных магов, я тогда как раз и нашел дохлое растение, которое заползло в воздуховод и карт...
Свет слушала с неослабевающим вниманием. На середине монолога ее глаза чуть остекленели, но она удержалась и не стала прерывать меня вопросами — ведь я и так собираюсь рассказать все! Абсолютно все! Сейчас дойду до конца, а потом вернусь и поясню с подробностями...
— Какие умертвия?! — взвыл Кара. — Какие ниморцы, какая лодка?! Что он несет?
Эй, я ведь еще не дошел до того, как ко мне попал рюкзак, и как я сам попал к друидам, и почему я сбежал из Города-у-Леса! Чего ты меня затыкаешь, выставка металлолома?
— Сильная защита. Ставил кто-то из высшего эшелона. Вероятнее всего, сама Энгель — на ее имя наблюдается сильный эмоциональный отклик. Мне не пробиться, — с сожалением признала Свет. — Бесполезно спрашивать. Он сам верит в то, что говорит.
Внушение окончательно рассеялось. Я шарахнулся от колдуньи, крепко приложившись затылком о спинку стула. Куда там Марии Энгель с ее мозгопромывочным шлемом! На несколько минут выполнять приказы этой белобрысой стервы стало моим смыслом жизни.
А надо было, надо было догадаться, с кем на этот раз столкнулся на узкой ступеньке. Уже по имени догадаться. Хуже нет на свете черных, чем бывшие белые. Счастье еще, что для черно-белой она уровнем не вышла.
Повторять опыт Свет не спешила.
— Пытки? — с надеждой спросил Кара. — Без магии?
"Это ведь была шутка?" — с надеждой подумал я.
— Смысл? — Свет вернулась к столу и вновь взяла зеркальце. — Он и так все расскажет. Но не про карту. Про ниморцев-призраков. По-моему, он вообще психически ненормален...
Бедные, бедные черные маги — как же им жить, с людьми разговаривать, и без пыток?
— То есть, мы от него ничего не добьемся, — подытожил главарь.
— Не прошло и дня... — простонал Беда.
— Ничего, Беда, у нас еще остался ты, — утешила Свет, и постучала ногтем по наручным часам. — Время, Кара. До праздника полторы суток. Кончаем этого, и за дело. Обещай, что не будешь срываться, как в прошлый раз.
Она произнесла это так буднично, что я не сразу понял, о чем речь.
Эй, почему вы не хотите слушать о призраках? Они хорошие...
Беда ухмыльнулся:
— Ты так заботлива.
— А вот не надо было нас бросать, — укорила Свет, поправляя выбившиеся из прически пряди. — Нехорошо.
Что-то загрохотало; колдунья вздрогнула и выронила зеркальце.
— Шеф, там какой-то пришлый в дверь долбится, — в комнату, отогнув циновку, заглянул колдун-охранник. Удары стали чаще; незваный гость пинал чужую дверь от души и с явными намерениями открыть ее самостоятельно, не утруждая хозяев ненужной работой.
Кого-то мне напоминала эта манера...
— Кара, тебе дверку не жалко? А то открой, — в голосе Беды звучало нехорошее веселье.
— Пускай долбится, — отмахнулся Кара. — Дверь из ниморского хранилища. Я сам ее полдня из стены выламывал.
Дверной маньяк. Главарь обошел стол и встал напротив мага, наклонив голову к плечу.
— Скажи мне, Беда: стоило оно того?
Беда откинул голову назад и прикрыл глаза.
— Да пошел ты, Кара. Я все сказал в прошлый раз. С тобой бесполезно разговаривать.
— На что ты надеешься? — колдун полностью подтвердил слова Беды. Он их попросту не заметил. — Ты и вправду думаешь, что-то кто-то рискнет жизнью ради тебя?
— Рискнет жизнью ради меня? Кара, а ты точно черный маг? Такой бред несешь иногда...
Последние слова заглушил грохот. Кара оказался прав: прочная ниморская дверь выстояла. Рухнула стена.
А дверь потом.
По комнате пронесся порыв ветра, циновка осыпалась на пол с сухим шелестом, и во вражеское логово ворвался поток сумеречного болотного света и самый лучший колдун в мире, Черная Смерть. Я никогда не был так рад его видеть. Хм, а был ли я когда-нибудь вообще рад его видеть?
— Беда. Какого хрена, — с порога прошипел он. Местные порядки задели и его: в волосы колдуна кто-то вплел разнообразный мусор, а на шею повесил забавную гирлянду, в которой колючек было куда больше, чем маленьких лиловых цветочков. — Ты собираешься сдохнуть?! На это раз тебе никуда не деться!
