Ах да, и белая магия — это очень странная штука.
Ночным зрением лидеры отрядов не обладали, и компания потихоньку переместилась за насыпь, ближе к костру, и в неровном свете горящих веток присутствующие наконец смогли наконец разглядеть друг друга.
...Первым очнулся стражник, которому Гарш отдал автомат. Переходящее знамя права голоса какое-то.
— Это, это т-тот самый колдун!
— Мы встретились на границе Леса. Кажется, он был не очень рад такому стечению обстоятельств, — отрешенно прокомментировал ученик, и Черную Смерть перекосило еще сильнее. Но вот только несчастный пленник не учел один факт: Эжен Морой, будущий координатор Города-у-Леса, имел дело с такими психами каждый рабочий день на завтрак, обед и ужин. И на все закидоны черной братии ему уже давно было полностью параллельно. А вот мне его работа весь аппетит отбивала... — Старший, вон то, что вы там тащите, зачем оно вам?
Я начал мысленно напевать простенькую мантру для вхождения в транс. "Раз щупальце Зверя-из-Бездны, два щупальце Зверя-из-Бездны, три щупальце..." И не надо так смотреть, будто я раскатал по камешку башню и сбежал, не выключив чайник.
Ой. Я что, действительно не выключил? Небеса, спасите.
— Мы его забираем, — глава стражи уже пришел в себя и буквально засветился от нездорового трудового пыла, с предвкушением рассматривая заключенного в охранный контур колдуна:— Благодарю Вас за гражданскую сознательность. У-у-у, недобиток...
— Этот человек украл одну очень важную вещь у моего учителя. Отдайте его мне.
Так... Лоза, ты не ослышался...
— Ч-что?!
Возмущенный вяк оборвал сильный тычок в спину, и Леонид Гарш с гордостью за поимку особо опасного преступника объявил:
— Ваш учитель подвергался страшной опасности, гражданин Морой! Но мы вывели этого подлеца на чистую воду. Его преступления воистину невообразимы, особенно для таких, как... — тут глава стражи наткнулся на взгляд Эжена, поперхнулся и быстренько закруглился: — Он помогнежити обманом проникнуть в город, устроил бойню в гостинице, провел темный ритуал, напал на отряд стражи и сбежал, уничтожив целый выводок охранных мокриц. Достойные дела того, кто служит колдуну.
Я прифигел. Дайте зеркало, скорее.
— Кто бы мог подумать, что за такой оболочкой скрываются такие темные намерения!
Над полянкой повисла неловкая тишина.
— Безобидные — они самые опасные, — наконец с сомнением выдал тот, кто меня держал.
Так, не понял, это он о чем?
— Я знаю этого человека, и ваши обвинения абсурдны. Это невозможно, потому что...по определенным причинам, о чем я могу поручиться своим именем, — исправился ученик.
— Вы сами-то смотрите, кого ловите? — тихонько поинтересовался кто-то из "мирной экспедиции".
— Наверное, колдун его заставил...
Я нулевик. Но это значит, что у меня есть опекун, а привлекать к нему влияние нельзя. Значит, мастер надеется сохранить все в тайне, и тогда остается шанс — но только если я не попадусь Эжену, а вот шансы на это стремительно тают. Поручительство именем — очень серьезный аргумент, потому что белые не делают ничего, если не уверены в своей правоте. У них магия иначе не работает.
Леонид Гарш оглянулся на сверкающего глазами колдуна, оценил расстановку приоритетов и вкрадчиво предложил:
— У меня нет никаких сомнений в Вашей честности. Оставьте главного виновника нам, и мы можем передать Вам эту заблудшую душу, несомненно попавшую под влияние темного выродка...
Эжен почему-то колебался, и чувствуя, как тает время, я изо всех сил рванулся вперед и заорал во все горло:
— Простая пешка?! Вы в этом уверены, да?! Ну естественно, это же совершенно понятно: разве может не-маг быть кем-то еще? Но это я, я привел умертвий в ваш городишко! Это я помог одному из них избежать упокоения! И это я был самым преданным их слугой, а не безмозглый колдун, годный только для выполнения приказов! Его мы собирались принести в жертву, но вы помешали... — кажется, от переизбытка эмоций, мне удалось качественно изобразить припадок безо всякой тренировки. — Вы все равно сдохнете! Сдохнете!!!
На ученика координатора речь не произвела ни малейшего впечатления:
— Закончил чушь молоть? А теперь пошли.
— Ничего себе парень головой приложился, — шепнул один мой конвоир другому, но Леонид Гарш одним пламенеющим взором заставил умолкнуть сомнения. Я положился на нежелание стражи отдавать добытое честным трудом и не прогадал.
— Он сам признался, — в руках у Старшего снова появился автомат. Что-то я поспешил...— Теперь-то мы уж с ним разбере... разговоримся...
Эжен с некоторой растерянностью оглянулся на пленника:
-Это правда? Я разрешаю тебе говорить.
— Убью! — бешено взвыл Черная Смерть, глядя на белого мага. А ничего так у нас получилось, слаженно.
— Смотрите, на руках этой падали еще не высохла кровь невинных жертв, — вдохновенно возвестил глава стражи.
— Как ты осмелился меня защищать?!
— Как терзают его мерзкую душонку муки совести...
— Эта размазня даже муху тронуть не в состоянии!
— Как он выгораживает сообщника по своим мерзким делишкам... Не мешайте закону, гражданин Морой!
— Чтобы вы расстреляли их на моих глазах?
Кажется, масочник откровенно жалел, что участника Белого Круга нельзя связать и заткнуть кляпом.
— Вы не волнуйтесь, мы к реке отойдем и не будем шуметь, — пообещал дотоле молчавший стражник с чистыми-чистыми и наивными глазами. Карма, если на этой поляне кто и представляет угрозу, так это не темная тварь, что сидит себе тихонько и глазами семафорит, а наша доблестная стража.
На поляне начался шум и гам. Гарш и Эжен стояли друг против друга и что-то доказывали, пересыпая речь угрозами. За первым были бирка с особыми полномочиям, искренние убеждения и автомат, а за вторым — безусловная уверенность в собственной непогрешимости и превосходящая группа поддержки.Спецназовцы и путешественники грозно потрясали кто мечами, кто туристическими топорикам, луками и дубинками, Черная Смерть сидел рядом с рассыпавшимся в труху столбом, заткнув уши, а я прикидывал возможности побега под шумок, разглядывая поляну до тех пор, пока... на голой земле у костра... я не увидел ЕГО. Он лежал, всеми забытый, притягивая изящным совершенством линий, элегантной простотой рукояти, тусклым блеском металла и чудными засохшими пятнами крови на лезвии. Да-да, нож Смерти снова запустил заклятье
Как оказалось, физическая сила гораздо эффективней силы воли. Я брыкался, извивался, выкручивался как ненормальный, но это было даже не слишком заметно. Я был готов завыть от отчаяния, когда обзор перегородил драный черный плащ, и Смерть взмахнул руками, призывая тьму на головы скопившимся на поляне неприятелям...
Вначале почему-то лопнули рельсы, загнувшись к небу, разом повалились все окрестные деревья — ох уж эта прицельность черной магии — и только потом пришел черед тьмы. Послышались крики, звуки выстрелов, треск, звон, кто-то заметался туда-сюда, и мрак рассеялся.
Колдун неподвижно лежал на земле, раскинув руки.Над поляной повисла ошеломляющая тишина; как будто каждый затаил дыхание — или просто мой мозг отказывался признать реальность происходящего. Черная Смерть... мертв? Мда, словить случайную пулю по своей же вине мог только он... Что-то с негромким стуком упало на траву, время вновь понеслось вперед, и мир затопило ослепительное белое пламя.
Несколько мгновений я не ощущал вообще ничего, и это было прекрасно... потом меня уронили. Соприкосновение с землей эхом отдалось по всему телу... потом было больно. Я ничего не видел и ничего не слышал, глаза жгло, барабанные перепонки словно вырвали одним махом, одновременно распиливая череп бензопилой. Изнутри. М-мать! Кажется, я орал во весь голос, но я все равно этого не слышал, катаясь по земле и натыкаясь на кого-то. Но вот сквозь хаос ко мне протянулась тоненькая ниточка, принесшая прохладу и заставившая боль отступить. Я должен что-то сделать... Я знаю... Что-то найти... Здесь, близко, рядом... Трава, колючки, трава, камни, чья-то нога... Где же ты, я слышу, ты зовешь меня, я чувствую твое присутствие... Пальцы нащупали деревянную рукоятку, и я победно сжал нож в руке. Эйфория. Блаженство. Белая пустота.
Но чего-то не хватает... Порез на руке заныл, и я понял, что делать. Надо просто... соединить кровь... вернуть свою кровь обратно... Капли крови на лезвии, им ведь так одиноко... По коже чиркнуло что-то холодное. Вот так...
Я что, действительно пытаюсь отрезать себе руку?!
Кто-то схватил меня за запястье и попытался вырвать нож. Нет! Он мой! Моя кровь! Я извернулся и попытался воткнуть лезвие в плоть, но промахнулся. Враг навалился сверху, страшно мешая и блокируя движения, я пытался дотянуться, но не мог. Жжется... Как будто лопается кожа... Больно, больно, больно!!! Совсем перестав соображать, я взмахнул ножом. Лезвие наткнулось на препятствие, скользнуло в сторону и вонзилось во что-то мягкое...
Боль стихла. Сделав несколько глубоких вдохов, я спихнул тело в сторону. Перед глазами все плыло, но зрение уже восстанавливалось, превращая светящие круги в набор цветных пятен. Черное — бронежилет. Светлое — лицо. Красное — кровь вокруг ножа, воткнутого в глазницу. Я потянул за липкую рукоять, и лезвие легко выскользнуло из раны. Кровь полилась сильнее... "Разрушая заклятие", — педантично уточнил мозг.
Я вздрогнул и перевел взгляд на тело, лежащее рядом. На труп того самого масочника, впервые встреченного в Городе-на-Границе. Леонида Гарша, так не любящего умертвий и так обожающего свою работу. О нет.
Не может быть.
Меня схватили за плечо и потащили прочь от костра. Я повернул голову и увидел слегка побитого Клена. Значит, команда Смерти все-таки прибыла. Под конец, как обычно, хорошая у них интуиция... Я попытался оглянуться назад, но Клен только ускорил шаг, что-то сказав. Наверное, претензия, что я выполз из укрытия: даже без звука его слова показались мне рассерженными.
Темный лес не стал видней или понятней, поэтому я полностью доверился проводнику и шагал туда, куда меня вели.
... наверняка он просто ранен. Да. Иначе быть не может. Но я ведь сам чувствовал, как чужая жизнь оборвалась под моей рукой... Нет. Этого не было. Это невозможно.
Я понял, что все еще тащу с собой нож. Мгновенно захотелось швырнуть его в кусты, но удержало здравое опасение, что заклинание поиска все еще не выдохлось. Сейчас выкину, а потом искать по новой? Воспоминания и фантазии мешались в гудящей голове, не давая понять, что реальность. Я не знаю. Я не могу об этом думать! Только не здесь, не сейчас, я не хочу...
Забыть.Забыть и просто идти дальше.
Зрение окончательно пришло в норму. Вокруг оказалось не так уж и темно — летние ночи коротки, и на востоке начинало светлеть. Лес постепенно выродился в группы отдельно стоящих корявых деревьев, а потом и вовсе плавно перетек в поле. Мы пересекли железную дорогу — ту же, или не ту, не знаю — на этот раз проходящую между двумя холмами. Я все еще ничего не слышал, и это начинало настораживать. Светошумовая граната ведь не должна лишать слуха навсегда? Конечно, если она патентованная ниморская, а не кустарная вариация на тему с прикрученной магической подпиткой...
Еще пара десятков метров по берегу то ли озерца, то ли болота, и Клен вывел меня к месту сбора остальных дружественных лиц. Дружественность я определил по вроде неопасному помахиванию руками, потому что в темноте что компания Эжена, что стража, что команда Смерти — все на одно лицо. Эжен. Нет. Я подумаю об этом позже. Когда-нибудь никогда.
Замкомандира усадил меня на землю и куда-то уволокся. Я оказался в окружении незнакомых рож, пытавшихся чего-то от меня добиться, но потом бросивших это бесполезное занятие. Судя по всему, мы кого-то ждали. Большинство народу толпилось в сторонке, примерно туда же недавно унесся Клен. Я подошел ближе, и между сумрачными воинами разглядел нечто черное, бережно сваленное на траву. М-да. Черная Смерть? Мертвый Черная Смерть?
...Опять какой-то абсурд. И кто дает колдунам эти имена? Я столько раз желал ему гибели, что это стало своеобразным ритуалом. И вот, наконец, мечты сбылись. Но...
Но теперь...
Кому я теперь нужен?!
Не сказать, конечно, что я был нужен Черной Смерти. Скорее наоборот. Но этот ненавидимый мной маг позволял мне идти вместе с ним, не задавая вопросов и не интересуясь прошлым. Какие-никакие, но у меня была иллюзия цели и что-то, чем я мог заняться, пусть это даже блуждание по лесу. Там, куда отправятся путешественники после потери командира, мне не место. Что я буду делать? Куда мне идти?
Теперь выражение небывалой хмурости на лицах наемников объяснялось просто: репетируют к похоронам. Интересно, Смерть сожгут или зароют? По правилам надо бы зарыть, но ведь потом на этом месте еще полвека ничего расти не будет. И как же наша дружная команда не озаботилась приволочь сюда пару врагов, чтобы заколоть их на могиле любимого начальника? Или опять я за всех? Пора бежать, пока не поздно. Прямо в руки к Эжену, который наверняка жив, здоров и где-то поблизости. Ему-то уж точно никогда ничего не сделается...
Мимо протиснулась Крапива, быстро подбежавшая к магу и начавшая чем-то над ним трясти. За что мне все это? Сейчас я готов взять назад каждое слово! Если бы только он вернулся...
Черная Смерть пошевелился и сел. Я застыл в столбняке.
Колдун посмотрел на меня и что-то сказал. Не дождавшись от меня реакции, Смерть перекосился и рявкнул что-то вторично, состроив совсем уж злобную рожу.
Я понял. Он стал умертвием. Сейчас пойдет всех жрать.
Целительница подошла почти вплотную, пошевелила губами и резко хлопнула меня по ушам. Лавина разнообразных звуков обрушилась на отвыкший от шума мозг.
— Временная потеря слуха. Ничего страшного, просто немного дольше, чем обычно, — сочла нужным пояснить Крапива, вглядевшись в мое лицо.
— А... он? — я нервно ткнул пальцем в черного мага. Честное слово, до оживления он выглядел гораздо здоровее.
— Транквилизатор, — отмахнулась девушка и начала копаться в сумке.
Черная Смерть окончательно потерял ко мне интерес и водил по окрестностям полубезумным взглядом. Его правый глаз, сощуренный почти в линию, все время пытался приобрести размеры левого, вытаращенного, но терпел поражение. Это точно был транквилизатор?Вокруг постепенно собирались остальные члены команды, взирая на ожившего командира с выражением сторожевой мокрицы, только дожидающейся команды "фас!".
— Надеюсь, кто-то... хоть какой-нибудь недоумок догадался захватить с собой автомат? — Смерть обвел взглядом подчиненных. — Нет? Ну вы и...
Произнеся несколько нецензурных слов, колдун умолк и схватился за голову, мученически скривившись. Ему не хватало сил даже на то, чтобы вопить, и выглядело это до сюрреалистичности необычно.
— ... собираемся и пошли, быстро. К рассвету мы должны быть в Городе-за-Границей.
Команда радостно засуетилась, получив-таки желанный вектор направления. Мне неожиданно сунули в руки мой рюкзак, причем физиономия у типа, избавившегося от брезентового ужаса, была по-детски счастливой.Чудо с лямками завибрировало, чуть ли не урча, словно я держал большого кота, и потянулось ко мне завязками от горловины.
