— Ага, Астер нас там так и ждёт, — съязвил Сашка. — С барабаном и корзиной пирогов.
Максим пожал плечами.
— Может, и ждёт. Он же с той стороны пришел откуда-то — рано или поздно, мы если не на него, то на их селение наткнёмся.
— Угу, угу, — проворчал Эдик. — Может, оно вовсе в другой стороне. Астер же тебе не ладья, чтобы только по прямой ходить.
Максим вновь пожал плечами.
— Может. А может, и нет. Всё равно, нужно направление какое-то, не наугад же здесь бродить...
— Ты азимут-то хоть отметил? — спросил Сашка. Туристом он был не бог весть каким, но уже твёрдо запомнил, что заблудиться в незнакомом месте всегда легче лёгкого. Даже при солнце: возьмешь по нему направление — а оно ведь движется!.. И сам не заметишь, как пойдешь совсем в другую сторону. А когда заметишь — поздно будет уже...
— А то! — усмехнулся Максим, показывая компас. — Девяносто пять. Не заблудимся.
— Надо было Льяти взять, он бы сразу этих Астеров нашёл, — проворчал Эдик. — А мы тут целый месяц бродить будем, да и вернёмся ни с чем.
— Льяти с Сергеем пошёл, — ответил Максим. — Так надо было. Да он уже рассказал же, где тут Астеры живут. В рощах у речек, там их и искать надо. Только кочуют же они — месяц живут тут, месяц там. Где прямо вот сейчас — никто не знает.
— Вот-вот, — сказал Сашка. — Смекнут они, что мы как раз к их стойбищу идём — и смоются. Ищи их потом...
— Точно смоются, — тут же подтвердил Эдик. — И что делать? Давайте уж назад пойдём — не поймаем мы их...
— Можно ночью идти, — предложил Сашка. — Компас-то у нас есть же. Не заблудимся.
— А что, это идея, — усмехнулся Максим. — Идти только ночью, днём спать, в тихом месте каком-то, костра не разводить... да мы же просто невидимками тут станем!..
— Ночью?! — возмутился Эдик. — Да тут и днём пройти трудно! А ночью мы все ноги себе переломаем!
Сашка вздохнул. Отчасти Эдик был прав. Земля, на вид ровная, как стол, скрывала под травой предательские кочки: раз плюнуть поскользнуться. Да и бегать по густой траве нельзя. Тут бы коня — да где ж его тут взять-то...
— Что днём, что ночью — кочек не видать, — усмехнулся Максим. — А Астеры как раз по ночам костры жгут. Тут-то мы их и вычислим...
* * *
— А здорово ты это придумал, — по ночам идти, — пробурчал Эдик и деловито вгрызся в рыбу, удивительно похожую на земную воблу.
— Ага, — лениво согласился Сашка.
Теперь им предстояло дождаться наступления темноты — то есть до самой ночи ничего не делать. Прошагав ещё пару километров, мальчишки спустились к извивавшейся между холмов речке. Несколько растущих у неё невысоких деревьев давали густую тень. Ребята, как могли, искупались в мелкой и теплой воде, а теперь, по-прежнему раздетые, валялись в этой самой тени. По плану Сашки им полагалось уже спать, но заснуть пока никак не получалось...
Мальчишки лежали на прохладной траве, глядя в чужое зеленоватое небо, где медленно плыли пушистые облака. Странное зрелище — словно смотришь на мир через зеленоватое стекло. Сашка, казалось, уже давно привык к нему, но иногда, как вот сейчас, удивление прорывалось с неожиданной силой. Нет, если закрыть глаза, то всё казалось совершенно обычным, словно он и впрямь лежал где-то в деревне у реки. Но вот если открыть...
Смешная, светло-зелёная, с мелкими зубчиками, округлая листва незнакомых деревьев, беззвучно трепетавшая на длинных черешках, светло-коричневый оттенок тонкой коры, лопнувшей почему-то правильными ромбическими трещинами, сероватые, "тигровые" полоски на траве, отчего она казалась подёрнутой дымом, смутные, расплывчатые тени, само это зеленоватое небо, наконец...
Правду говоря, в этом чужом мире Сашке было страшновато — не по-настоящему, но всё равно... Очень хотелось домой — но не верилось всё же, что они смогут вернуться, а оставаться в этом мире не хотелось. Не то, чтобы Сашка как-то особо привык к комфорту, просто ему не нравилась такая вот первобытная дикость. И, в то же время...
Он и сам не заметил, как заснул.
* * *
— Ух ты!.. — воскликнул Эдик, когда они поднялись на вершину холма.
Сашка молча кивнул. На западе ещё догорала зеленовато-серебристая заря, но небо уже почернело и его густо усыпали звезды. Земля таяла во мраке, в лощинах меж холмов поднимался туман, едва заметно отблескивая в гаснущем свете зари, — казалось, что они где-то высоко в горах, над облаками...
— Ага! — так же тихо сказал Максим, заметив на севере едва заметно мерцающую искру костра и поднося к глазам бинокль. — Плохо видно, — пожаловался он через минуту. — Далеко. Километров двадцать, не меньше. Но они там, ребята. Десяток, может, и два. Что делают — неясно.
— Дай сюда, — Сашка забрал у Максима бинокль.
Костер из мерцающей точки разгорелся в едва заметное трепещущее пятнышко. Вокруг него прыгали такие же едва заметные фигурки — разглядеть ещё хоть что-то не удавалось из-за расстояния.
— Недолго они будут там плясать, — хмуро сказал Эдик, опустив, в свою очередь, бинокль. — Если Льяти не врёт, едва костер прогорит, они смоются.
— Не смоются, а болтать сядут в кружок, — поправил Сашка. — Ну, может быть. И Льяти говорил, что Астеры жгут костры на тех самых холмах, у подножия которых живут, вот!
— Азимут засёк? — спросил Эдик.
— А то! — Максим показал тускло светящийся циферблат компаса. — Пятёрка, как в аптеке. Не заблудимся.
— Ну, пошли тогда, — Сашка поправил лямки рюкзака. — Если повезёт, мы уже к утру до них доберёмся, — он хмуро покосился на Эдика. Правду говоря, ходок тот был никудышный. Ну, ещё бы, — в придачу к рюкзаку ещё столько килограммов жира на себе таскать!..
— А я что? — сразу возмутился Эдик. — Я в два раза больше тебя тащу, между прочим!
Сашка прикусил язык. В самом деле, Эдик тащил груз, словно мул, — в отличие от него, далеко не атлета...
— Ладно, ребята, пошли, — сказал Максим, убирая бинокль в футляр. — И пусть нам в этот раз повезет...
* * *
И всё же, это здорово, упрямо подумал Сашка, поскальзываясь на очередной из бесконечных кочек в кромешном мраке. Они спустились в новую ложбину между холмами и слабый свет звезд угас в тумане. Не было видно ни зги, пришлось идти рядком, держась за рюкзаки друг друга, и лишь слабо светящийся циферблат компаса в руке Максима позволял им выдерживать направление. И всё равно, это здорово — идти к чёткой, ясно определённой цели, да и просто — идти по ночной степи, когда вокруг — простор, под ногами, — трава, а над головой — звезды. Особенно — незнакомые звезды. Они тоже казались отчетливо зеленоватыми и Сашка вдруг подумал, что солнце тут вовсе не зелёное. Просто тут воздух такой, с какой-нибудь примесью — с хлором там или с аргоном. Хотя нет, конечно же не с хлором, он же ядовитый... Жаль, что под рукой нет даже простенькой лаборатории, чтобы сделать анализ...
Под ногами отчетливо захлюпало, кеды сразу промокли. Они спустились на самое дно лощины, к очередной речке — кстати, зверски холодной, даром, что климат тут теплый...
— Ну, вот опять вляпались, — проворчал идущий впереди Эдик. — Не степь, а болото какое-то...
— Не нуди, речки здесь неширокие, — усмехнулся Максим. — Сейчас уже на берег выйдем.
Словно в насмешку, под ногами стало глубже. Ещё пара шагов — и вода поднялась до колен.
— В озеро вляпались, — прокомментировал Эдик. — Может обойдем, а?
— Попробуем вброд, — сказал Максим. — А то собьемся с пути нафиг.
Сашка вздохнул. Хуже нет идти по азимуту: гора на пути — лезь на гору, река на пути — переплывай реку. Если под рукой нет карты — отмечать путь — то запросто уйдёшь в сторону, а там и вовсе пройдёшь мимо. Компас же отмечает лишь направление — а насколько ты ушёл вбок, он не покажет. Тем более, что Сашка уже видел здешние степные озёра — длинные и прихотливо изогнутые. И неясно, насколько глубокие — на пути у них не было возможности проверить. Зато уж теперь...
После ещё полусотни шагов вода поднялась до пояса. Сашка остановился, чувствуя, что начинает понемногу околевать.
— Давайте назад, — предложил Эдик. — Видно же, что тут нет дороги.
— Не видно, что нет, — парировал Максим. — Рюкзаки на голову и вперёд. Без разговорчиков!
Теперь точно околеем, подумал Сашка, стаскивая рюкзак и пристраивая его на макушке, словно какой-то негр-носильщик. И за каким фигом я всё это делаю?..
Ещё через сотню шагов вода поднялась по грудь. Сашка замерз уже так, что начал дрожать. Идти стало трудно и мальчишка начал опасаться, что его схватит судорога, а ничем хорошим, даже на таком мелком месте, это точно не кончилось бы.
— Давайте назад, — стараясь, чтобы зубы не выбивали предательскую дробь, предложил он. — А то я точно... того.
— Вперёд давай, — потребовал Максим. — Тот берег уже слишком далеко.
Да пошел ты, — хотел сказать Сашка... но не сказал. Как ни странно, именно потому, что ему сейчас очень хотелось домой. Как-то вдруг до него дошло, что зависит это только от них... и хотя в то, что поход этот поможет, он не верил, других вариантов, к сожалению, не было. Или хоть что-нибудь делай — или сиди и вой на луну...
Сашка сделал ещё несколько шагов... и понял, что дно поднимается.
* * *
Почувствовав подъём, мальчишки удвоили усилия, так что на берег они выбрались как-то даже слишком быстро, как показалось Сашке. Все были мокрые, как мыши, и стучали зубами, но останавливаться Максим не дал: повёл их дальше наверх, пока слой тумана не остался внизу и на небе не проступили звезды...
— Дальше что? — спросил Сашка, стаскивая и выжимая одежду. — Тут даже костер развести не из чего, одна трава кругом, и та сырая...
— Дальше — физкульт-разминка, — ответил Максим. — Иначе простынем. Начали!..
Совет показался Сашка дурацким — меньше всего он мечтал заниматься физкультурой нагишом, на склоне холма, — но других способов согреться не было, и всего через пару минут мальчишка почувствовал, как кровь побежала быстрей. Ещё минут пять — и он вполне обсох и смог одеться. Запасная одежда, к счастью, нашлась у всех...
— Пошли, — сказал Максим, надевая рюкзак.
Они вновь двинулись вверх по склону холма — и ещё минут через пятнадцать добрались до вершины. Сашка замер, осматриваясь. Земля лежала вокруг смутным призраком — ни огонька, лишь в небе мерцали бесчисленные звезды. Видно в их свете было неожиданно хорошо — по крайней мере, Сашка смог различить, что впереди, в распадке между холмами, лежит очередная роща.
— Пойдём туда? — спросил он.
— Нет, подождите... — Эдик принюхался. — Дымом пахнет — чувствуете?
— Нет, — ответил Максим.
— Ну, не дымом... гарью. Тут где-то костёр жгли...
— Всё равно не чувствую, — сказал Максим.
— Отсюда пахнет, — Эдик пошёл куда-то вбок.
Мальчишки пошли вслед за ним — и всего шагов через двадцать наткнулись на кострище. Свежее — зола была ещё теплой. Трава вокруг — вытоптана.
— Ага! — сказал Максим. — Этот костёр мы и видели. Хорошо, что не свернули — иначе точно мимо бы прошли.
— Да, — Сашка вдруг почувствовал, как в душе поднимается свирепая такая гордость — да, было трудно, но он здесь, у цели. Вот так-то!..
— Дальше что? — спросил Эдик. — Если Льяти не врёт — Астеры сейчас в той роще должны дрыхнуть. Пойдём искать?
— Пойдём, — согласился Максим. — Но искать не будем: вламываться к людям среди ночи — не лучший способ подружиться. Ляжем спать — а поутру и познакомимся.
— А если Астеры с утра пораньше смоются? — спросил Сашка.
— Не смоются, — Максим широко зевнул. — Они ж не кочевники какие... Ладно, хватит болтать. Пошли.
* * *
Сашка стоял на берегу замерзшего озера, лениво посматривая вокруг. Тут был, очевидно, дачный посёлок — низкие домики, прозрачные ограды из сетки и редкие кусты резко выделялись на фоне гладкого, нетронутого снега. Вокруг не горело ни одного огня — лишь на востоке стояло беловато-фиолетовое, туманное зарево городских огней, сплавляя снег и ровный покров облаков в призрачном, синеватом свечении. К западу небо постепенно темнело, но вокруг было довольно светло — он смог бы заметить человека метров за двести. Вот только никаких людей тут не было — никаких их следов, и он был уверен, что на километры вокруг нет никого... Царила мягкая, удивительная тишина. Ветра тоже не было — то есть совершенно — а мороз всего на градус или два ниже нуля, так что воздух казался почти теплым...
Сашке было сразу и страшновато, и уютно в этом призрачно светящемся мире. Он был рад, что вокруг нет людей, и в то же время боялся этого. Ощущение одиночества подталкивало его сделать нечто запретное — но он никак не мог представить, что именно... Слева от него поднимался высокий, пологий, густо застроенный склон — и взгляд множества темных окон смущал его: казалось, что оттуда за ним наблюдают. Там проходило шоссе, и далеко на юго-западе Сашка видел скользящие по облакам призрачные пятна света — отблески фар поднимавшихся на косогор машин. Каждый раз он старался представить, что думают эти люди, отдалённые от него на несколько километров и даже не подозревающие о том, что их присутствие заметно так далеко — но у него ничего не получалось. Наверное, надо подняться повыше, подумал он... и проснулся.
* * *
Сашка зевнул и потянулся, пытаясь понять, что бы это значило. Какого чёрта он поперся на дачи зимой, да ещё и ночью?.. Наверное...
Он сел — и все раздумья вылетели у него из головы: впереди, у берега речки, стоял мальчишка лет пятнадцати, одетый лишь в легкомысленную юбочку из каких-то длинных листьев. Первое, что бросилось в глаза — удивительно чистый золотой цвет его кожи, одновременно яркий и насыщенный, очень резко выделявшийся на фоне темной зелени рощи.
В следующий миг Сашка заметил остальные цвета, и его впечатление стало более глубоким: черные и блестящие волосы гостя, спутанные крупными кольцами, лохматой шапкой венчали его голову и касались плеч. Из-под них внимательно смотрели большие, широко расставленные темно-синие глаза — их цвет, такой же одновременно яркий и насыщенный, был удивительно похож на цвет синего сияющего неба. Мальчишка был рослый для своих лет, широкогрудый, с узкой талией, удивительно стройный — словно отлитый из гибкого живого золота.
Сашка отметил любовно зазубренный гарпун, который гость держал в руке, — и, наконец, начал замечать черты лица — широкий лоб, чёткие черные брови, густоту длинных ресниц, короткий нос, пухлые губы, очень красиво очерченные — словно дважды изогнутый лук. Лицо у мальчишки было хмурым и серьёзным, но, поймав Сашкин ошарашенный взгляд, он улыбнулся ему — открытой, дружелюбной улыбкой. Сашка так же дружелюбно улыбнулся в ответ и парень даже слегка поклонился, прижав ладони скрещенных рук к груди в обычном местном приветствии.
— Эй, вставайте, у нас гости! — Сашка не очень вежливо толкнул друзей.
— Что?.. — Максим отбросил одеяло и рывком сел. Сашка отметил, что они с гостем вообще очень похожи — разве что волосы у Максима золотые, глаза голубые, а кожа просто загорелая...
