Черное зеркало, белый алтарь

— Потому как дуры были. Я одну помню... только и знала, что глаза закатывать и какую-то чушь о любви нести. Тьфу, идиотка.

Тут Шарон был согласен.

Любовь?

Точно, для идиотов. Но выгода...

— Может, как-то можно...

Дед ненадолго задумался, видимо, перебирая варианты.

— Хорошо. Есть у меня пара артефактов. Еще с демонских времен в роду передаются, уж пару тысяч лет. Вот они шанс дают. Я тебе дам их, но если ничего не получится — убивай. Понял?

— Да... Что за артефакты?

— Полного подчинения на крови. Чтобы она и замуж за тебя вышла, и сразу забеременела, и слово поперек не сказала... сделаешь привязку — и порядок.

— Сделаю. А потом?

— Пару лет проживет в укрытии, потом — все.

Шарон вздохнул.

Что ж. За пару лет он может узнать все, что знает Ната. И детей они получат сильных. И... и вообще!

Польза для семьи — это главное!

Колебаться он не стал, совесть его не мучила.

— Когда?

— Чем скорее, тем лучше.

Шарон вздохнул.

Вообще, Ната ему при более близком общении понравилась. Неглупая, живая, а самое важное — не вешается ему на шею, Этакий 'свой парень'.

Но интересы семьи — дороже.

Прости, Наташа...

​

Глава 10

​

Спала я, словно убитая. А с утра в дверь постучали.

— Доброе утро... тэр ректор!?

Глаза у меня были бо-ольшие и выразительные.

Вот встаешь ты с постели, сонная, усталая, волосы в прическе 'атакующий дикобраз', да и все остальное не лучше...

Ночнушка у меня местная, кстати говоря. Из тех, что на складе выдали. И похожа я в ней на снежный сугроб. А еще — она просвечивает во всех стратегических местах.

А перед тобой стоит...

Красавец!

Воплощение всех девичьих грез, а с учетом меньшинств — и мальчишеских тоже. Тем более, рубашка голубая... но как же ему идет. И глаза на этом фоне сапфирово-синие... такие.... И волосы золотой волной...

Обнять — и заплакать. От общей несправедливости жизни.

Не мое...

Не бывает в жизни так, чтобы принц влюбился в свиноматку. Ладно бы еще — в Золушку, хотя и там теория сомнительна. Но уж точно не в меня.

А вот — стоит.

Весь такой роскошный и соблазнительный, и улыбается, и букет протягивает. И корзиночку с пирожными... отлично, будет, чем Рада угостить. Хотя лучше б колбасы принесли.

Или еще кусок сала...

— Тэр ректор?

— Наташенька, мы же договорились — Садовар.

— Эммм... — в настоящий момент об этом уже половина этажа узнала. А я возмечтала об ураганном порыве ветра.

Вот представляете — проносится он по коридору — и все двери разом захлопываются. И по головам, по головам...

Мечта!

— Наташенька, прошу вас...

— Тэр... Садовар. Я не одета, и вообще...

— Вы очаровательны в любом виде.

— И в любую погоду? — вспомнила я очаровательного Карлсона с его фрекен Бок.

— О, да!

Поцелуй ручки вышел весьма и весьма... это не воздух на два пальца над перчаткой звучно чмокнуть. Это было серьезное лобзание... мне показалось — или по моей руке даже языком скользнули?

Твою капитель!

— Тэр... простите, не могу вас на чай пригласить... и чая нет... как у Далии дела? — срочно вспомнила я безопасную тему.

— Пришло сообщение от медиков, полежит с месяц и все будет в порядке, — помрачнел ректор. — Чем-то ее таким серьезным отравили...

Нет, и что я такого умудрилась намешать?

Хотя черт его знает... и от безобидных таблеточек можно на тот свет отправиться. Особенно если в удачном сочетании.

Да что там! Соли сожрать триста грамм — и ни одна реанимация тебя не откачает! Хотя поди, сожри еще...

— А кто? Не нашли?

— Пока неизвестно. К вашему столику подходила таэра Вилеран, но она все отрицает.

— Ирма?

— Да, Ирма Вилеран, — согласился ректор.

— Ей-то зачем? — удивилась я. — ладно б, она меня травила, а Далию? Нелогично как-то... ладно бы еще подраться...

— Да, драки у них уже случались, — задумался ректор. — Могли и вас травить, Наташенька, все верно. Далия не ваш стакан взяла?

— Не смотрела. Кажется, свой, но там все перемешалось, — призналась я.

Ректор еще помрачнел.

— Наташенька, дайте мне обещание — без лишнего риска. А я вам принесу определитель ядов.

— Определитель ядов? И такое есть?

— В нашем мире — есть. Будете опускать в пищу, или прикладывать перед употреблением.

Я красочно представила, как сначала макаю кольцо или кулон в суп, а потом в компот. Нет, не срастается. Но отказываться не стану, мало ли что?

Мало ли кто?

Это Аделас никому даром не нужен, а на ректора вон как смотрят! Так бы и затащили в комнату. А вот меня бы...

Из окна выкинули? Это уж как минимум.

— Тэр ректор, вы простите, мне надо на завтрак собираться, и у нас медитация сегодня, вроде бы...

— Наташенька, я и не собирался вас надолго отвлекать. Но если вы вечером согласитесь со мной поужинать, я буду счастливейшим из смертных.

— Хорошо, — согласилась я. — Поужинать я никогда не отказываюсь.

А когда мне к Раду попасть? Только после занятий и сразу. И еще проблема.

Когда учиться-то? Все же учебники читать нужно, домашние задания выполнять нужно, еще и тэру Корделиусу внимание удели, и Шарону Вельскому...

Вопрос.

Когда жить?

И как это всякие девицы в Академиях еще в приключения умудрялись встревать и по мужикам вздыхать? Тут выспаться некогда, а они...

Завидую.

А пока я поставила корзиночку с пирожными на стол, и отправилась в душ. Контрастный, для верности. Хоть мозги включатся.

Ну хоть спинной мозг!

Спааааааать хочу!

​

* * *

Что надо делать на завтраке. Кушать?

Да ни фига!

Общаться и общаться!

За чтоооооо!? Невиноватая я, он сам пришел...

Вот что разобрало этого сволочного ректора!? Какого фига ему понадобилось?! Почему нельзя было все это провернуть по-тихому?

Надо площадку столбить?

Ну... если прикинуть и спроецировать ситуацию на наш мир, все как раз получается логично. Аделаса я отшила.

Причем показательно, ярко и у всех на виду.

Вывод? Ценное иномирное имущество свободно. Более того, вовсю корешится с другим кланом. Вельских-сан. Или Вельских-тян?

Вот никогда не знала, как там правильно. Татка анимешки смотрела, а меня от них аж перекашивало. Как на героев посмотришь, на эти лица с громадными глазами и крохотным носиком, так и хочется поинтересоваться — когда их маленькие зеленые человечки посетили? Почем парик?

А заодно повертеть пальцем у виска в адрес наших потребителей японщины.

Между прочим, они эту пакость нам поставляют. А сами тем временем, признали нашего Крапивина одним из лучших и включили его книги в обязательное чтение. Тоже понятно.

Свою молодежь надо воспитывать на хорошей литературе. А чужой — напихать всякой дряни с сомнительными моральными устоями, пусть сами себя и гробят.

*— кому интересно, в Японии есть такая серия 'Избранные сочинения для подростков'. 26-томник. А В. Крапивину там ДВА тома предоставили. Прим. авт.

Но это я разворчалась.

Важно то, что свои права на имущество надо предъявить. И участок застолбить.

Не трогать! Имущество Лоринских!

Вот ректор и старается. И увы, я совершенно не романтична.

Первым атаку начал Галан, подтверждая, что мужчины более любопытны. Посмотрел своими оленьими глазками, ресничками полопал... ну ты ж ми-ми-мишка!

Бэмби... и прекрасно об этом знаешь, и пользуешься.

— Ната, а что это такое с утра было?

Я пожала плечами. Вот хотелось все выложить честно, но наверное, не стоит нарываться? Поэтому...

— Тэр ректор такой милый...

А еще подумать о колбасе. Домашней, с наполнителями. И глаза закатить...

Вариана и Тамила переглянулись, подтверждая мою теорию. И про ректора, и про мой идиотский вид. Ну и ладно, мы еще посмотрим, кто будет смеяться без последствий...

— Он за тобой ухаживает? — почти комическим шепотом выдала Вариана.

Я вздохнула.

А теперь подумаем о чем-то печальном. К примеру, о последней коллекции кружевного белья, которую я на себя никогда не надену... там размеры на дистрофиков, но красиво же!

— Вариана, что ты? Где тэр ректор, а где я? Я страшная, толстая... я ему никогда не понравлюсь!

Спорим — донесут?

— У тебя глаза потрясающие. И волосы. И кожа...

Радость таксидермиста, ага... я с благодарностью посмотрела на Галана.

— Спасибо, что утешаешь. Ты настоящий друг...

'Пятачка' я проглотила. Хотя свинья та еще. Друг, ага...

Но Галан приосанился. Принял все за чистую монету.

— Ты чудесная девушка. Умная и добрая. И обязательно найдешь свое счастье...

В следующей жизни? Может, и так...

Я сунула в рот ложку каши и задвигала челюстями. Им что? Лишь бы посплетничать! А мне кушать хочется! Что за медитация на голодный желудок? Я только о еде и думать буду!

​

* * *

В этот раз атара Корнелия была настроена более, чем дружелюбно. Оказалось — не без причины.

— Таэра Лискина, здравствуйте. Приходите, устраивайтесь, тэр ректор лично установил защиту, так что никто не пострадает.

— Замечательно, — обрадовалась я. — Атара Сверасс, благодарю вас за методичку.

И прочитала, и кое-что себе переписала... все же древний маг был далеко не идиотом. Изложено все четко, доходчиво, понятно — аж завидки берут. Если бы у нас учебники таким языком писали, учиться бы одно удовольствие было!

Методичку я вернула обратно не без внутреннего протеста. Каюсь, есть у меня такое...

У кого — чего. У Татки были романы, а я в библиотеках полезную литературу копаю. А потом ксерю. Даже себе в комнату ксерокс купила, допотопный, но рабочий. Главное, расход порошка у него небольшой, а картриджи я сама научилась заправлять.

А здесь его нет.

И не отксеришь... только переписывать остается. А все за два дня не перепишешь, я и так самое-самое важное, чуть не со стоном....

Атара методичку тоже приняла бережно и нежно. Почти как младенца.

— Смотрю, вам понравилась книга?

— О, да! — от всей души кивнула я. Да так, что в шее что-то хрустнуло. — Замечательный автор, чудесная книга, и все так доходчиво...

— Посмотрим, насколько вы усвоили прочитанное. Ложитесь на коврик.

Я послушно опустилась.

Усвоила?

Тут как сказать. Выучив таблицы, ты не обязательно научишься считать производные. А зная правила, можешь пролететь с теорией относительности.

У меня так с подругой было.

Правила она знала все. Но применять...

Словно в штопор вошла — и ни туда, и ни сюда... никуда. Стреляйте, убивайте, но как считать по формулам, она понять не могла. Даже не видела, какую куда подставлять. Для нее любая вероятность равнялась четко пятидесяти процентам.

Либо да — либо нет. И точка.

Я посмотрела в потолок.

Тишина, спокойствие... а если попробовать тут посмотреть на ауры? Или отследить потоки энергии?

Я аккуратно, осторожно...

Какое-то время я расслаблялась. Тоже, не так просто, как кажется. То колет, то ноет, то спать хочется, то чертова трава шею щекочет...

Наконец я смогла привести себя в нужное состояние, и принялась прямо смотреть в потолок, а рассеянным зрением — вокруг. И прибалдела.

Это — зал?

Ни фига! Это шар!

Это сфера из плотно переплетенных полос, каких-то кусочков, вставок... и все это движется, перемещается, и намертво отсекает нас от окружающего мира.

А еще...

Мои сокурсники лежат рядом.

И у них ауры... самые разные.

У кого-то ровная и спокойная. У кого-то полыхает костром... не в прямом смысле, конечно, но в разные стороны расплескиваются щупальца, как у осьминожки, и трава их перехватывает.

Потому мы и на расстоянии друг от друга лежим?

Да, наверное. Чтобы всем хватило места, и никто друг друга выбросом не задел.

А сама на себя? Свою ауру я видеть могу? Наверное, нет. Свои уши без зеркала не увидишь, так и тут. Но где взять такое зеркало?

А посмотреть было бы интересно.

Крадос Олмарский в своей методичке и про ауры упоминал. Кстати, про чувства. Основные.

Любовь окрашивает ауру в розоватые тона, или хотя бы добавляет розоватых отблесков. А вот агрессия алая, ярость багровая, а ненависть черная. А есть еще убийства, которые оставляют на ткани ауры прорехи... и их, кстати, можно затянуть во время медитации. Но для этого надо очень хорошо собой владеть и развивать систему каналов... рехнешься тут!

Я даже не вижу свою систему, куда уж тут и чего развивать?

А если попробовать расправить ауру? Ну вот, как мы легкие расправляем? Дышим, успокаиваемся... какие там у Олмарского упражнения были?

Вдох на три счета, выдох на три счета...

Успокоиться, расслабиться, снова вдохнуть и выдохнуть, считать, и ни о чем не думать...

Сначала было даже скучновато. А потом я ощутила... это.

Ощущение было, как будто ты сутки просидела за компьютером, не отходя даже пописать. А потом тебя взяли, положили на мягкое и расправили позвоночник.

И омммм!

Какое ж это счастье!

И ты тянешься, и дышишь полной грудью, и тебя переполняет энергия... плясать хочется. Или летать...

— Таэра Ната! Стоять!!!

Я открыла глаза — и когда успела их закрыть? Странно, мне кажется, я и так, с закрытыми глазами все видела?

И потолок, и зал, и однокурсников... или мне это приснилось?

Ой... ля-ля-ля...

Вот тут мне стало и не до архитектуры. Потому как я пребольно шлепнулась об пол.

Об — пол!?

Я что — летала?!

Приложилась я всей тушкой, и не будь меня так много, приземление вышло бы куда как более жестким.

— Таэра Ната, вы о чем думали?

— Что мне хорошо... сейчас взлечу, как птица...

— А говорят, коровы не летают, — прошептал кто-то в углу.

Атара бросила туда гневный взгляд, но я успела первой.

— Это в вашем отсталом мире они не летают. А у нас еще и не падают. Только гадят.

Кто-то подавился слюнями. Видимо, результат представил.

— Вы начали вполне реально взлетать, — проинформировала меня атара. Я только вздохнула.

— Что-то не ладится у меня с медитациями...

— Я бы сказала, что все ладится. Но на сегодня уже хватит. Мне. Идите, таэра.

Я и пошла. А что еще делать-то?

​

* * *

Есть время.

Есть пирожные.

Есть серый камешек, который я нацепила на шею... схожу-ка я к Раду?

Понимаю, он мне толком ничего не расскажет. Не сможет. Но хоть что-то?

Вот и знакомые ступеньки. Я присела и стала ждать... интересно, как Рад узнает, что я появилась? Но вот как-то... и приходит. Вот и сейчас вынырнул из здания, словно призрак, совершенно бесшумно, увидел меня и улыбнулся.

— Ы!

Кто-то другой от такой улыбки в обморок свалится. А я улыбнулась в ответ.

— Привет. Угощайся.

И выставила корзинку.

Рад протянул руку, взял пирожное, принюхался...

— Ы! ЫЫЫ!!!

— Отравлено? — встревожилась я.

Рад замотал головой так, что казалось, переломится шея.

— Нет? А что тогда? Приворотное?

Снова мотание головой.