Охотница Салли, или Листик на тропе войны.

— Какая гадость! — с чувством сказала Лиша.

— Гадость, — согласилась Рамана, стоящая с ней рядом Тайша, её позвали, когда поняли, что с куполом не могут ничего сделать, подтвердила это мнение:

— Гадость, да ещё и какая! Симишаль постарался... Так привязать к своему миру! Напрасно вы его отпустили. Надо было, перед тем как по куполу бить начали, этого хренового Хранителя туда поставить.

— Если старый Хранитель помог привязать эту гадость к своему миру, то, может, новый сумеет отвязать? Ведь купол тянет силы из мира, потому он такой неуязвимый. Попробуешь? — Милисента с надеждой посмотрела на Эсфирэль. Вместо эльфийки ответила Тайша:

— Сейчас у неё это не получится, да и потом... Нужно будет время, а у нас его и нет! Купол тянет силу не только из мира, он высасывает и Квессу. Надо что-то делать, пока не поздно.

— Первый раз слышу: Тайша говорит — надо что-то делать, не предлагая, что именно, — покачала головой Рамана, намекая на безвыходное положение. Листик вздохнула, она уже пробовала и толкать и тянуть купол, но он даже не шелохнулся, стоял, словно врос в землю! Некоторое время царило унылое молчание, потом Рамана вздохнула:

— Никогда не думала, после того раза с паучихой, что опять буду присутствовать при гибели бога, вернее богини.

— Но мы же не можем это так оставить! — закричала Листик, было видно, что Эсфирэль тоже готова закричать. Рамана развела лапами:

— Оставить не можем, но и сделать ничего не можем! Все наши усилия....

Договорить Рамана не успела, повеяло морозом, и появился белоснежный дракон, в ослепительно-белых сапогах! В лапе он держал ледяной цветок.

— Саманта, ты решила на могилку эльфийской богини принести цветочек? — поинтересовалась Рамана и добавила: — Поспешила ты, она ещё не умерла, хотя... Этого осталось недолго ждать.

Белоснежный дракон, не отвечая Рамане, сказал, обращаясь ко всем:

— Будьте осторожны, он где-то здесь затаился, может ударить! А цветочек... Подарок Инеда.

Белоснежный дракон подлетел к куполу и к его подножью положил цветок. Ледяной цветок сверкал холодным хрусталём на фоне зелёного купола.

— Смотрите! — закричала Эсфирэль, первой заметив, как зелёный орнамент поверхности купола словно покрывается инеем. Вот уже весь купол стал белым. Сверкающий кристалликами льда на солнце.

— Разом! Ледяными стрелами! — громко скомандовала Саманта, и на купол обрушился ледяной град, состоящий из больших сосулек. Купол с жалобным звоном стал рушиться. Белоснежный дракон снова скомандовал:

— Листик! Вперёд!

Изумрудно-золотистая молния устремилась к куполу, в неё ударили чёрные молнии из такого же угольно-чёрного облака, появившегося над куполом. Но они все промахнулись, Листик двигалась слишком быстро. Изумрудно-золотой вихрь ударил в купол, и тот разлетелся ледяными брызгами, а Листик не стала возвращаться, дракончик, что-то подхвативший, продолжил свой стремительный полёт. Похоже, что метавший чёрные стрелы не ожидал, что дракончик не будет возвращаться, и вслед Листику полетела всего одна молния. От которой дракончик с лёгкостью увернулся. А на облако, разрывая его, обрушился слаженный огненный удар. Били все, кроме Эсфирэль (она так не умела) и Саманты, которая что-то ожидала. Огненные стрелы рвали облако, разбрасывая сразу исчезающие его куски в стороны. Когда обнажилась сердцевина, ещё более чёрная чем облако, белоснежный дракон протянул вперёд лапы, и с них сорвался вихрь то ли снега, то ли инея и окутал чёрный сгусток, заставляя его замереть.

— А теперь я! — закричал изумрудно-золотистый дракончик. Сделав большой круг, он оказался за спинами бьющих по облаку драконов. Он успел передать свою ношу, оказавшуюся светлой и очень бледной эльфийкой, Эсфирэль и теперь с неизвестно откуда появившимися в его лапах кинжалами, бесстрашно летел к ещё трепыхающемуся тёмному сгустку, оставшемуся от чёрного облака. Кружась вокруг этого сгустка, Листик обрубала бешено и хаотично двигающиеся чёрные щупальца.

— Может ей помочь? — спросила Рамана, все драконы прекратили бить огнём и теперь наблюдали за атакой изумрудно-золотистого дракончика.

— Сама справится, — усмехнулась Саманта и закричала: — Листик, не убивай до конца! Сделаем подарок твоему деду, такая шикарная сущность!

— Ага! — ответила Листик и исчезла, утащив с собой клубок щупалец. Саманта сделала приглашающий жест:

— Пошли?

— Ага! — ответила Лиша и облизнулась.

— А как же?.. — спросила Эсфирэль, так и не выпустившая эльфийку из рук.

— Пошли, там и подлечим, — Саманта снова сделала приглашающий жест.

На полянке стоял высокий юноша с белоснежными волосами, разглядывавший чёрную ледяную статую. Когда драконы, уже превратившиеся в девушек, и две эльфийки появились у него за спиной, он, не оборачиваясь, сказал:

— Сколько верёвочке ни виться... Говорил я Гараму, что его место в моей коллекции, а он смеялся: руки, мол, коротки.

— Ага! — подтвердила рыжая девочка, сидящая за столом и уплетающая мороженое, три вазочки уже были пустыми.

— И когда она только успела? — задала вопрос Саманта.

— Как только тут появилась, так сразу и начала, — ответил юноша и взмахнул рукой, перед Листиком и усевшимися рядом с ней Лишей и Тиасой появились ещё с десяток вазочек, девочки дружно принялись за мороженое, к ним присоединилась и Милисента. Рамана с Тайшей подошли к чёрной статуе. Ещё не старый, но уже сгорбленный мужчина в чёрных одеяниях, с пронзительным взглядом чёрных, без белков, глаз и скрюченными пальцами на вытянутых вперёд руках, производил жуткое впечатление.

— А ты не боишься, что может вырваться? — спросила тоже подошедшая Саманта. Инед усмехнулся:

— Сущности в этой оболочке уже нет, так что — некому вырываться. Я предупреждал Гарама, что его игры со смертью к добру не приведут, не послушал.

— Гарам? Кто это? — спросила Рамана, Тайша и Саманта промолчали, но было видно, что их тоже интересует этот вопрос. Инед удовлетворил их любопытство:

— Хранитель мира Артарх, но очень хотел стать богом, но не простым, а богом смерти, покровителем некромантии. Даже преуспел в этом, смог повелевать некоторыми смертными силами, но заигрался. Вот и попал в мою коллекцию.

— Ты не только демонов, но и богов собираешь, — покачала головой Саманта и показала на статую: — А не боишься, что вот так однажды...

— До настоящего бога ему ещё далеко, — усмехнулся Инед, — и потом, я за драконами не гоняюсь и не швыряюсь в них мертвящими заклинаниями. А бросив такое заклинание в Листика, он подписал себе смертный приговор, так что я в своём праве и никто ни в чём не может меня упрекнуть!

Внешность Инеда не изменилась, это был тот же юноша с белоснежными волосами, но теперь в нём было что-то такое... Пугающее до дрожи в коленках, вызывающее даже не страх — ужас! Эльфийки, Эсфинэль и очнувшаяся Квесса, испуганного сжались, Рамана и Тайша отодвинулись от хозяина Айсгора и его трофея, а вот три девочки и девушка, поедающие мороженое, на обратили на это никакого внимания. Да ещё на Саманту происходящее не произвело никакого впечатления, скорее наоборот, она, одобрительно кивнув, подошла к чёрной статуе и стала её с интересом рассматривать. Квесса обнялась с Эсфинэль, девушки словно искали защиты и поддержки другу у друга и смотрели на грозного бога стужи круглыми глазами, то ли так испугались, то ли удивились, что оказались на Айсгоре. Инед усмехнулся, и напряжение, висевшее в воздухе, пропало, а Ледяной Владыка, сделав широкий жест, пригласил:

— Прошу к столу!

— Ага, — повторила широкий жест Инеда Лиша, — присаживайтесь, угощайтесь!

— Пока они не всё съели, — хмыкнула Рамана.

На столе, накрытом белой скатертью, немного увеличившемся и поменявшем свою форму с прямоугольной на круглую, теперь было не только мороженое, были фрукты и горячий шоколад!

— О! — восхитилась Листик. — Инед, ты теперь и горячий шоколад делать можешь!

— Божественное кулинарное искусство не стоит на месте, — важно ответил Инед, вызвав улыбки, Тайша кивнула и пояснила эльфийкам, неулыбающимся и скромно примостившимся на краешках кресел:

— Несомненно, как говорила одна знакомая Листика, Инед для своей внучки готов превратить целый мир в мороженое и полить вишнёвым сиропом, а теперь вижу, что если в этом мире будут незамерзающие вулканы, то в них будет кипеть шоколад!

— Ага! — пришла в восторг Лиша, представив себе эту картину, Рамана укоризненно покачала головой, видно, тоже представила эту картину, но при этом посмотрела не на Лишу, а на Листика. А Инед многозначительно сказал, обращаясь к Листику и Милисенте:

— Мир Артарх остался без хранителя, вряд ли им сможет стать кто-то из существ, населяющих тот мир. Гарта не те создания, а больше разумных там нет.

— Ага, — задумчиво кивнула Листик. Милисента ничего не сказала, только кивнула, задумавшись.

На военном совете стал вопрос, кто же будет командовать объединённой армией. Ырымытар хоть был богом, но всё же был орком, а орку не хотели подчиняться ни эльфы, ни гномы. Но если гномы ещё соглашались на командующего эльфа, то орки такой вариант решительно отбросили. Назначить главнокомандующим гнома? Но было видно, что ни орки, ни эльфы не согласятся, да и Орандун, командир отряда гномов, сам не хотел занимать эту должность. Кандидатура гроссмейстера ордена охотников не рассматривалась, уж очень малочисленный отряд у того был, хотя Арониус на военном совете присутствовал. Не пришедшие к единому решению, командиры пока ещё союзных отрядов с настороженностью смотрели друг на друга.

— Вот! Сейчас подерутся! Ни на минуту нельзя оставить! Или пировать начинают, выпивая запасы спиртного, или дерутся! — сокрушённо сказала рыжая девочка и предложила: — Лучше бы по грибы сходили!

— Почему по грибы? — удивился Ырымытар.

— А потому, что на что-то другое вы не способны! — поддержала девочку рыжая девушка. — Да и сомневаюсь, что насобирать грибов у вас получится!

А бледную эльфийку обступили все присутствующие эльфы, они с благоговением смотрели на свою богиню. Эльфы мира Горм хоть и не были светлыми или тёмными, они были просто эльфами, тоже считали Квессу своей богиней. Пока эльфы были заняты своей нашедшейся богиней, Мирликая с ворчанием одевала девушек-драконов:

— Ну куда это годится, вокруг столько мужиков, а они голышом расхаживают!

— Так они же на нас и не смотрят, а если и смотрят, то со страхом и почтением, — захихикала Листик. Мирликая кивнула в сторону Ырымытара:

— Вон тот глаз с Милисенты не сводит...

— Он с неё не сводит независимо от того одета она или нет, — продолжила хихикать Листик, к ней присоединились Лиша и Тиасса. Уже одетая Милисента, осмотрев собравшихся, сообщила:

— Мне и Листику надо на время вас покинуть. Но поход на Иртарон требуется продолжить, задержка недопустима! Но поскольку вы сами не смогли решить, кто будет у вас главнокомандующий, я вам его назначу. Рамана, как ты смотришь, чтоб возглавить этот поход?

Рамана отрицательно покачала головой и предложила:

— По-моему, лучшая кандидатура — это Саманта. У неё есть опыт, она же командовала целым корпусом, а потом и армией. Можно, конечно, было поручить это Тайше, но она снова ушла в свою академию, там у неё очередной учёный совет.

— А чему она его учит? Ну, этот совет? — тут же спросила Лиша, Рамана на неё строго посмотрела и вполголоса сказала:

— Саманта будет командовать, заодно и воспитанием рыжих малолеток займётся.

— Хорошо, зови Саманту и представь её как главнокомандующего, — кивнула Милисента, отдавая свою одежду Мирликае, её примеру последовали Листик и Лиша, а гномка, аккуратно складывая вещи в свою большую сумку, ворчала:

— Вот так всегда, не успеют одеться, как раздеваются, горе мне с ними, такие беспокойные!

Мирликая ещё не договорила, как три золотистых дракона исчезли. Тиловинэль спросил у гномки:

— А почему они это делают: то одеваются, то раздеваются?

— Меняя ипостась, они порвут одежду на клочки, ведь дракон намного больше человека, — ответила Мирликая, а эльф недоумённо задал следующий вопрос:

— Я ещё понимаю — та рыжая малышка, но одна из них богиня, а Листик очень сильный маг, подозреваю, что даже больше чем могучая волшебница, почему же они не создадут себе одежду или хотя бы иллюзией не прикроются?

— Возможности богов не безграничны, а иллюзия имеет свойство разрушаться в самый неподходящий момент. К тому же создать одежду, не так уж и просто, — начала объяснять Мирликая и хихикнула: — Листик уже пыталась создать одежду, Саманта ей до сих пор тот случай припооминает.

В этот момент появилась девушка с белоснежными волосами и в такой же тунике. Глянув на Раману, она спросила:

— Звала?

Рамана в ответ кивнула и поинтересовалась:

— Саманта, а где твои сапоги? Ты последнее время их не снимала.

— Они мне уже не нужны, — улыбнулась Саманта, бронзоволосая на неё внимательно посмотрела и удивлённо присвистнула:

— Ну ничего себе! Инед, да? Хотя всё правильно — воспитанием богинь может заниматься только богиня!

Саманта улыбнулась, Рамана продолжила:

— Милисента просила тебя возглавить этот поход.

Продолжая улыбаться, Саманта посмотрела на сгрудившихся зльфов и орков, только у гномов было что-то наподобие строя. Прищурившись, скомандовала, не повышая голоса:

— Стройся!

Команда прозвучала так, будто в небе загремел гром, многие присели, Рамана, чуть заметно улыбнувшись, тихо прокомментировала:

— Упали, отжались... Из вас, ребятки, Саманта сделает настоящую армию, Милисента будет довольна!

На высокой скале стояли три дракона: два побольше и один совсем маленький. Вокруг простирались зелёные джунгли с кое-где торчащими скалами, подобными той, на которой стояли дракончики (два те, что побольше — в три человеческих роста, по меркам дракланов, были совсем маленьким, а третий — совсем малыш.

— Ну как? — спросил изумрудно-золотистый, золотисто-изумрудный ответил:

— Вполне, очень похоже на Каприн, думаю, многие согласятся сюда переселиться. Тем более что здесь живут гарта — замечательная дичь!

— Мил, а тебе их не жалко? — поинтересовался изумрудно-золотистый дракончик, Золотисто-изумрудный пожал плечами:

— Ничуть, а тебе, Ли?

— Ничуть, — Листик повторила жест сестры и добавила: — Но чуть-чуть жалко, это же не демоны Иптара!

— Если покорятся, то пусть живут, а те, кто будет сопротивляться... Надо же поощрять твою гвардию.

— Ага, — кивнула Листик.

— Тогда идём, — сказала Милисента.

Три чёрных дракона сидели на вершине скалы, вокруг которой колыхалось тёмно-зелёное море джунглей. Эта скала была не единственная, подобные каменные столбы во множестве торчали из джунглей острыми зубами.

— Скучно, — произнёс один из драконов и со вздохом добавил: — Наша очередь не скоро, а на драгов Листик запретила охотиться.

— Старики говорят: раньше лучше было — и охотиться можно было, и в любой мир залететь и устроить там бучу, а то и вообще его захватить, — словно пожаловался второй дракон, а третий возразил: