— Подайтесь в пираты, коли морская болезнь не мучает, — усмехнулся Кайл, садясь в седло. — А на самом деле напишите, как поостынете, покаянное письмо Старикану. Зуб даю, примет вас с распростертыми объятиями.
Ни Филип, ни Евангелина ничего не ответили. Оба разглядели, что друг любит давать непрошенные советы, правда, исключительно из добрых побуждений.
* * *
Парочка покинула гостеприимный домик на следующее утро, еще до восхода солнца.
— Может, все-таки махнем на Архипелаг? — Филип всматривался в морской простор, серый в предутреннем свете. Ив попросила подъехать к берегу, ей очень хотелось взглянуть на море.
— Мечтаю там побывать, — вздохнула девушка. — Может, когда-нибудь и получится. Но сейчас никак нельзя, у старика и на островах есть люди.
— А твои вассалы и селяне нас не выдадут?
— Они не будут знать, что я вернулась в феод. Мы поедем...
И Евангелина поведала такую историю.
Феод рода Линденов, кровь которых текла в жилах покойной герцогини Адингтон, славился своими лесами. Обширная дремучая чаща, занимающая едва ли не четверть всех земель, подступала к стенам родового замка. Ее западную часть, Гиблые Дебри, испокон веков обходили стороной. Возможно, виной тому были развалины древних капищ, которые виднелись среди древесных стволов неподалеку от опушки. Источенные временем каменные изваяния слишком мало напоминали людей, пробуждая своим видом потаенные страхи. За капищами начиналась непроходимая чащоба с болотистыми участками, где по ночам мерцали таинственные огни и раздавались жуткие звуки.
Люди боялись углубляться в Гиблые Дебри, а страшные сказки о лесе Линденов рассказывали по всему Алтону. Лорды не заглядывали в эту часть своих владений, пока одному, младшему из двух сыновей, не пришлось бежать, спасая жизнь свою и возлюбленной.
Случилось так, что юноша воспылал страстью к невесте старшего брата, и та ответила ему взаимностью. До свадьбы оставалось более трех месяцев, а молодая леди уже носила дитя и еженощно молила любимого спасти ее от ненавистного брака. Молодой Линден не желал терять самое дорогое, да к тому же отлично знал крутой нрав отца и старшего брата, поэтому решился на похищение невесты.
Влюбленным удалось незамеченными выбраться из замка, но служанка молодой леди предала госпожу и подняла тревогу. Погоня настигала, беглецам ничего не оставалось, как спрятаться в Гиблых Дебрях. Парочка надеялась, что преследователи испугаются, останутся на опушке, и глубоко забираться в страшную чащобу не придется. Но лорд и его старший сын были в ярости и ринулись следом, подгоняя своих людей. Беглецам пришлось уходить все дальше, пока шум погони не затих где-то вдали, будто поглощенный древним лесом. Только тогда молодые люди позволили себе остановиться на отдых.
Пустившись утром в обратный путь, они поняли, что заблудились. К радости молодого Линдена, возлюбленная выглядела не столь уж испуганной. Девушку, как и его самого, разгневанные родичи во плоти ужасали гораздо больше, чем туманные легенды о духах и призраках Гиблых Дебрей. К тому же прошедшей ночью беглецов никто не потревожил, ведь самое страшное место, трясину, им повезло обойти стороной.
Лето было в самом начале, в лесу в изобилии встречалась непуганная дичь, и влюбленные не стремились выйти к людям. Построить шалаш оказалось нетрудно, а в обществе друг друга им было хорошо и под открытым небом. Юноша и девушка переходили с места на место, пока не набрели на неприступное взгорье. Двинулись вдоль почти отвесной стены, надеясь обойти ее, и наткнулись на пещеру, которая оказалась сквозной и вывела на берег большого озера. Среди спокойной прозрачной глади виднелись несколько островов. Беглецы переглянулись, не веря своему счастью: в таком убежище их никто никогда не найдет, а водная преграда, как известно, надежно защищает от нечисти.
Вскоре молодой Линден нашел дорогу из леса, обзавелся кой-какими инструментами, построил лодку, а потом и дом на одном из островов. Под его крышей родился пра-прадедушка Евангелины. Время от времени новоявленному отцу приходилось наведываться к людям, покупать муку, ткани и прочие потребные для ведения хозяйства вещи. Несколько лет спустя на очередной ярмарке он узнал, что остался единственным наследником, ибо старший брат погиб на войне. Горе подкосило старого Линдена, и тот слег без надежды на выздоровление. Тогда младший сын решил вернуться. Его семейство заслуживало лучшей доли, чем жизнь в охотничьем домике, да и долгом лорда пренебрегать не следовало. Старик-отец несказанно обрадовался, правда, не столько сыну и его супруге, с которыми до конца жизни сохранил весьма прохладные отношения, сколько внукам, но в целом конец неприглядной истории с похищением невесты можно было считать счастливым.
— А я все гадал, откуда у крестного дочь, склонная к противозаконным деяниям, — ухмыльнулся Филип. — Значит, мы будем жить в древнем полуразвалившемся домишке на острове? Имей в виду, я не умею плотничать.
— Мой предок очень привязался к месту, где провел самое счастливое время своей жизни, — надменно заявила Ив. — Он организовал строительство добротного каменного дома. Доставил с помощью верного слуги рабочих с Архипелага...
— Их кости покоятся на дне того самого озера...
— Нет! Когда дом был готов, их отправили назад, предварительно опоив особым зельем и надев на головы мешки.
— Адова кочерыжка, с кем я связался! А крестный точно живой-здоровый, наводит порядок в кэмденском приграничье? Или уже отведал особого зелья?
— Смешно, — с прохладцей заметила Ив. — Рассказать еще что-нибудь об убежище?
— Кто о нем знает, кроме тебя?
— Теперь только ты. Сведения всегда были секретными, передавались от отца старшему сыну или дочери, если Небеса посылали лорду лишь девочек. Мама проводила в доме на острове много времени и всегда брала меня с собой. Наверное, там ей было проще отвлечься от печальных мыслей. Нас сопровождал старый слуга моего деда, но он давно умер.
— Ты уверена, что герцогиня Адингтон не водила туда своего мужа еще до твоего рождения?
— Уверена! Когда наследника посвящают в тайну, непременно рассказывают, кто из живущих бывал там.
— Звучит обнадеживающе... Хаживал я в лесу Линденов, глухое местечко. Правда, в Гиблые Дебри не забирался.
— Ты что же, и в моем феоде промышлял?
— Нет, не в моих правилах причинять ущерб беззащитным леди.
— Я вовсе не беззащитная! Земли никогда не оставались без присмотра. Правитель...
— Хочется выглядеть в твоих глаза получше, но ты не даешь ни малейшей возможности, — Филип на всякий случай направил лошадь в сторону, уж больно у подруги глаза засверкали. — У меня хватало ума не творить бесчинства во владениях Адингтонов. А устроить долгосрочный лагерь под носом у людей Правителя казалось занятным. Никто не стал бы искать шайку Жеребца в феоде дочери главы Алтона.
— И что же помешало хитроумному предводителю?
— Мои люди не оценили столь оригинального предложения. Посмотрели, как на тронутого, стоило заикнуться о лесе Линденов. А уж когда я заметил, как Громила Сэм, не таясь, осеняет себя обережным знаком, то постарался обратить все в шутку.
— Мои предки нарочно распускали слухи об ужасах Гиблых Дебрей. Чтобы уважение не ослабевало. Не то быстро нашлись бы ушлые людишки с топорами или охотнички до чужой дичи.
— Все это хорошо, только верит ли россказням твой старик? Или давно смекнул, насколько удобно такое прикрытие?
— Вряд ли верит. Зато наверняка убежден, что верю я.
— Ну, учитывая твою слабость к приметам и бабушкиным сказкам...
— Нам очень на руку, что старик осведомлен о ней, не так ли?
Ив произнесла фразу непривычным, едва ли не игривым тоном. Филип, ожидавший очередной холодной колкости, взглянул на подругу с удивлением. Неужели Ледяница и вправду осталась в Валмере, как подумалось ему в первые часы после освобождения?
— Ему и в голову не придет, что я прячусь в лесу, — продолжила девушка. — А если и захочет проверить, людей заставить не сможет.
— Пожалуй, это и в самом деле надежное убежище. Интересно, смог бы я выйти к озеру, если б в свое время забрался подальше в лес?
— Возможно, — задумчиво проговорила Ив. — Мой тайник в дворцовом саду ты быстро обнаружил. Как я тогда разозлилась!
— Представляю, что довелось бы выслушать, если б мы случайно встретились в домике на острове. Выперла бы меня, а после умоляла вернуться, — на щеках Филипа появились ямочки. — Подсмотрев разок, как лишенный крова бедняга плещется в озере...
— Самоуверенный наглец! Я б тебя убила, чтобы сохранить тайну!
— Убила? Ну, нет! Я б сумел убедить молодую леди, что, привязанный к кровати, тайну не разболтаю.
* * *
Путешествие проходило на редкость спокойно. Даже погода радовала не по-осеннему теплым затишьем, солнечным и безветренным. Филип был доволен: останавливаться лишний раз на постоялых дворах ему не хотелось.
— Где-нибудь нас непременно запомнят. К чему давать старику зацепку? Пусть для начала прошерстит Архипелаг. Я б на его месте решил, что туда мы и направились, благо контрабандистов в окрестностях Свониджа хватает. Да и о своих делишках с пиратами я ему рассказывал.
— А разбойники? Что, если они нападут на нас ночью в лесу?
— Разбойники ночью предаются порокам или спят, — хмыкнул Филип. — Что за интерес шляться в темноте, выискивая нищих, у которых нет денег на ночлег под крышей?
— Верно, я и не подумала, — согласилась Евангелина. — Днем мы уж как-нибудь сумеем отбиться.
— Не терпится попробовать себя в деле? Не вздумай нарываться, Энджи. Если, не приведи Небеса, такие оборванцы, как мы, кого-то заинтересуют, забудь, что у тебя на поясе меч и даже рта не раскрывай.
— Ты, конечно, с любой шайкой сумеешь договориться?
— В твоих интересах, чтобы оказалось именно так.
Евангелина не стала спорить. В конце концов, Филипу лучше известны разбойничьи нравы и обычаи. Что до ночевок в лесу, она не имела ничего против. Это оказалось необычно и прекрасно: таинственные ночные звуки и шорохи, звезды и луна в просветах древесного полога, легкое дуновение ветра на лице, яркие лепестки пламени, расцветающие на потрескивающих сучьях, рои искр, запах дыма, жареного мяса, палой листвы и увядающих трав. А еще ощущение свободы и необычайного покоя от одного прикосновения к плечу или боку желанного мужчины, рядом с которым сидишь у костра. И никакой тоски по мягкой постели, чистым простыням и изысканным нарядам. Впрочем, постель и простыни у них скоро будут, а наряды... Кому они нужны в натопленном доме или на берегу летнего озера, где нет никого, кроме них двоих?
Беглецы не теряли времени, и на пятый день пути оказались в землях Линденов. Теперь до леса было рукой подать, но Евангелина стала настороженной и беспокойной. Она опасалась встречи с кем-нибудь из своих вассалов. Маловероятно, что ее узнают по прошествии стольких лет, и тем не менее...
— Зря волнуешься, — успокаивал подругу Филип. — Если в последний раз тебя здесь видели больше пяти лет назад, вряд ли кто-то помнит, как выглядела их леди. К тому же с тех пор ты повзрослела, а сейчас еще и косишь под мальчишку. В целом, должен признать, неплохо.
Девушка хотела что-то сказать, но сзади вдруг послышался конский топот. Беглецы оглянулись, их нагонял всадник, через несколько минут поравнявшийся с парочкой. Это оказался мужчина лет шестидесяти, судя по одежде и выправке, дворянин. Высокий, широкоплечий, висевший на поясе меч явно служил ему не для украшения. Совершенно седые стриженые волосы создавали забавный контраст с густыми черными бровями. Красное лицо и сизоватый нос навели Филипа на мысль, что незнакомец знает толк в выпивке. Всадник взглянул на настороженных путников смеющимися карими глазами.
— День добрый, — любезно проговорил он. — Мы, как погляжу, в одну сторону направляемся. Втроем-то безопаснее да и веселее.
Евангелина промолчала, как ни хотелось ей возразить. Юнцу не следует первому раскрывать рот в присутствии старших. Филип тоже не жаждал компании, но всадник не вызывал опасений: судя по всему, свойский мужик. К тому же разумнее поддержать дружелюбную беседу, нежели пытаться грубо отшить и нарваться на неизвестно какие последствия. Да и безопаснее втроем, кто бы спорил.
— Да, попутчик нам не помешает. Едем вместе не первый день, все шутки уже перешутили. Может, ты новыми поделишься.
— Умеешь разговор вести! — усмехнулся незнакомец. — Дорогой скучать не придется. — Он слегка привстал на стременах, и, поклонившись, представился. — Кендрик, вассал герцогини Адингтон, дочери Правителя.
Ив от неожиданности с трудом удержалась в седле. Кендрик! Ее первый наставник в деле обращения с мечом, а она его не узнала! Впрочем, чему и удивляться: с их последней встречи прошло столько лет. В те счастливые и беззаботные времена, когда Кендрик ухлестывал за Альбертой, волосы его доставали до плеч и были темно-русыми, а лицо — обветренным, загорелым и вполне молодым. Филип снова оказался прав. Если уж она не вспомнила старого знакомого, то и он вряд ли обратит на нее внимание.
Филип отлично заметил волнение Ив, но и глазом не моргнул. Этот самый Кендрик скользнул по "мальчишке" ничуть не заинтересованным взглядом. Хвала Небесам, Энджи сейчас выглядит далеко не лучшим образом, так что вряд ли ее бледное осунувшееся личико с темными кругами под глазами (ну не получается у них давать друг другу высыпаться по ночам) сможет навести на мысли о переодетой девице. Много говорить подруге не понадобится: нечего юнцу встревать в мужскую беседу. А уж бывший разбойник без труда сумеет усыпить бдительность неожиданного попутчика.
— Я — Ричард Эрли, — представился Филип. — Сын капитана замковой стражи герцога Олкрофта. — (Настоящий Ричард Эрли существовал, но был здоровенным детиной с разумом пятилетнего, который едва умел говорить.) — А это, — кивнул в сторону Ив, — мой племянник, сын сестры. Его зовут Джек.
— Далеконько тебя закинуло от феода Олкрофтов, — заметил Кендрик. — Или сестрица в землях Адингтонов проживает?
— Нет, она мужа нашла неподалеку от дома, — покачал головой Филип. — А сюда попал вот из-за этого шкета, — с усмешкой кивнул на девушку, та вспыхнула, кусая губы. Манера ее ненаглядного беззастенчиво врать, добавляя в потоки чуши крупицы правды, очень забавляла.
— Неужто такой сосунок уже способен доставлять хлопоты? — удивился Кендрик.
— Как видишь. Сбежал племянничек из дому. Море и волшебные острова увидеть захотелось. Чуть не с младенчества вбил в голову, что контрабанда — занятие прибыльное, интересное и почтенное. Отец его уехал по делам в столицу, да и застрял там, а Джек, не будь дураком, воспользовался случаем. Хорошо, я как раз заехал к сестрице. Да еще повезло, что знакомые люди видели его на Свониджском тракте, а то б леший знает сколько искать пришлось, — самозабвенно врал "Ричард".
