— Я хочу знать всю правду.
Он вздохнул.
Ему явно не доставляло особого удовольствия мне все это говорить. Было видно, что эти вопросы оторвали его от работы, и он предпочел бы вернуться к своим делам, но все же посчитал нужным объяснить мне суть происходящего.
— Неллиэль была очень исполнительной, верной и справедливой подчиненной, — начал Айзен. — Молча, без лишних слов или вопросов, она выполняла возложенную на нее работу. И работу свою она выполняла блестяще, немало адьюкасов она привела в Лас Ночес, и даже обнаружение Улькиорры без нее не состоялось бы. Она была сильна, и, не случись той беды, точно входила бы в текущий состав Эспады...
Он на пару секунд замолчал, обдумывая что-то.
— Но у нее был существенный недостаток, — продолжил он. — Она была... слишком доброй...
Я чуть нахмурился.
— Не в том плане, что я не одобряю доброту или считаю ее бесполезной, — покачал он головой. — Просто, когда нужно было проявить жестокость и сразу понять безысходность ситуации, она продолжала следовать своим принципам веры в лучшее, — Айзен посмотрел на меня. — Ты с самого начала понял, что Заэль опасен и может доставить немало проблем, но она не воспринимала его как угрозу. Ты сразу понял, что Нойтора опасен, но она не воспринимала его всерьез. Прощала его нападения и попытки убить ее, закрывала глаза на ненужное кровопролитие и нарушения приказов. Что бы он ни вытворял, она все равно возилась с ним и верила, что может наставить его на 'лучший' путь. Она была сильной, а потому не воспринимала тех, кто слабее нее, как что-то опасное, и ее легкомысленность стоила ей всего. Было лишь вопросом времени, когда что-то такое произойдет...
М-да, в Хуэко Мундо сохранить столь светлые идеалы очень сложно. Даже в нас пусть и остались принципы, но мы все равно знаем, когда проявить беспощадность и жестокость. Мы научились чувствовать врага и держать его на дистанции или сразу убивать, не ожидая удара.
Нойтора будет мне мстить, теперь я уверен в этом на 100%. Раньше мне не хватало данных, но, если сопоставить услышанное сейчас с другой известной мне информацией, психологический портрет Нойторры становится довольно ясным. Я нанес ему страшное оскорбление тем, что недооценил его и не воспринимаю как угрозу, и что бы я ни сделал, он такую обиду никогда не забудет, а потому я просто жду его действий. Заэль же никогда мне союзником не станет — это было ясно с первой встречи. Его ненависть ко мне даже физически ощутима, а потому не важно, что я сделаю: он рано или поздно нанесет свой удар.
Может я и не смог понять все сразу, но даже первых впечатлений мне хватило, чтобы начать прикрывать спину. Нэлл же... Нэлл была даже беспечней, чем я до своей 'смерти'.
Да, теперь я могу понять, что с таким взглядом на мир долго не живут.
— Почему ты ничего не сделал? — спросил я. — Какой бы она ни была наивной, но она намного ценнее, чем какой-то дикарь. Ценность Заэля для Лас Ночес я могу понять, но вот Нойтора весьма сомнительная альтернатива исполнительному и дисциплинированному солдату, у которого еще и свой кодекс чести имеется.
— Я не знал, — разве он руками.
— Что?
Его слова оказались столь неожиданными, что я с дыхания сбился.
— Я просто не знал, что планируется, — вздохнул он. — Вопреки всеобщему мнению, я не всевидящий и не всезнающий. Мой меч дает мне возможность наблюдать чужими глазами, но я физически не могу следить за всеми одновременно. Реацу и тренировки позволяют мне преодолеть ограничения головного мозга и превзойти обычного человека в многозадачности на порядок, но, увы, не на несколько. Не говоря уже о том, что в большей части ситуаций я не могу тратить ресурсы своего разума исключительно на наблюдение. Поэтому я создал множество технических систем слежения: их все же можно автоматизировать, но даже на просмотр и анализ записей нужно время, а его всегда не хватает, — бывший капитан объяснял очевиднейшие вещи, но раньше ореол всемогущества вокруг него просто не давал мне о таком подумать. — Видишь ли, события, приведшие к падению Заэльапорро Гранца из Эспады, привели также к значительным изменениям его личности. Откровенно говоря, я недооценил эти изменения. Ранее Заэль пусть и был более импульсивным, но его безумия не хватило бы, чтобы нарушить мой прямой приказ. Нынешний же Заэль считает себя бессмертным, причем буквально. Он не боится наказания, а его гордыня лишь подталкивает его к новым нарушениям... В то время я еще был сильно занят в Готее, с моими исследованиями и прочими делами, так что просто не мог уделять много времени вопросам Лас Ночес. И, когда я вернулся, уже было поздно что-то менять.
М-да...
Такого ответа я не ожидал.
У меня как-то в мозгу уже сложилось, что Айзен прямо все знает и все предугадывает, что его практически в пророки записывать можно. А тут такие вещи открываются. Сам себе что-то навоображал.
— Почему тогда ничего не сделал после?
— Изначально — занятость. В те годы количество моих дел было так велико, что тратить свое время на то, чтобы наказать их, я не стал. И не было никакого смысла поднимать это дело спустя несколько десятилетий, когда я смог уделить Лас Ночес достаточно времени. Увы, Заэль мне пока что слишком полезен, чтобы я от него так просто избавился. Что до Нойторы... я потерял сильного бойца и убивать еще одного на тот момент было бы крайне расточительно. Второе поколение Эспады было слабовато, и я опасался, что просто не найду еще столь сильных пустых.
Я промолчал.
Тут спорить не вижу смысла. И так все ясно.
На его месте так же я бы не поступил, но он — не я: у него другое виденье ситуации и иные планы, которые далеки от моих.
— Именно поэтому, Карас, — он стал серьезнее. — Я и привел тебя в Эспаду и сделал ее лидером. Не ради тренировок или каких-то реформ. Это твоя работа следить, чтобы Эспада не нарушала моих приказов и не шла против меня. Я поставил тебя на это место не как командира или капитана отряда, а как надзирателя, который должен держать всех в узде.
— Я это понимаю, — кивнул я. — Но я не стану терпеть предателей.
— А тебе и не нужно, — фыркнул он. — Скоро мой план будет исполнен и нужда в большей части Эспады отпадет. И вот тогда можешь делать с этими двумя все, что тебе захочется. А пока, — он посмотрел мне в глаза. — Я запрещаю тебе пытаться убить их или позволить это сделать кому-то еще. Приказ ясен?
— Более чем, — стиснул я зубы. — Я хочу невмешательства в мои дела.
— Невмешательства?
— Я обещаю, я не трону их, пока не получу разрешения, но у меня есть кое-какие планы на весь Лас Ночес и его обитателей.
— Если это не повредит моим планам, то я даю тебе разрешение делать все, что необходимо. Пока это идет в пользу, я не возражаю.
— Мне было бы проще действовать, если бы я знал истинные цели.
— Позже.
— Хорошо.
Поклонившись, я направился к выходу.
Неудовлетворяющий разговор, но иного я получить и не надеялся.
Все, как и было раньше...
— Неллиэль — жива, — неожиданно сказал он. — Она получила сильную травму головы, потеряла большую часть силы и лишилась почти всей памяти, но она жива и здорова.
— Где она?
— Бродит по Хуэко Мундо со своими фракционами. Но пока возвращать ее в Лас Ночес не планируется. Изначально я уже сделал все, чтобы ее рана не вызвала больших осложнений, а на полноценное лечение у меня просто нет времени: даже у меня исцеление подобной травмы займет месяцы работы. Кроме того, к настоящему моменту у нее появилось свое предназначение в моих планах.
Я даже могу предсказать — какое. Подземный лабиринт, все эти купола и стены — у Лас Ночес слишком много фортификационных сооружений для дома сильнейших существ в Хуэко Мундо.
— Собираешься заманить синигами сюда? А Нэллинель отводишь роль проводника?
В конце концов, бродящий вне Лас Ночес арранкар будет найден и использован Готэем как источник информации уже при первичной рекогносцировке...
— В точку — улыбнулся хозяин Лас Ночес.
Подробностей, я так понимаю, можно не ждать.
— Ясно, — киваю ему. — Всего хорошего.
Покинув кабинет, я отправился в сторону домика Эспи.
Хоть одна хорошая новость...
* * *
Когда дверь за ним закрылась, Айзен еще некоторое время смотрел в пустоту.
Да, разговор отвлек его от важных дел, но откладывать такие вещи было нельзя. Карас мог и натворить дел, если ему все не объяснить сразу. Потому и пришлось отложить все и вызывать парня к себе. Он справился быстрее, чем можно было рассчитывать, да и сам процесс получения правды оказался довольно забавным. Все же в духе этого мальчишки действовать нестандартно и выдавать даже глупые шутки за продуманный план.
— В креативном подходе ему не откажешь, — усмехнулся он.
Разговор получился своеобразным.
Тут нужно было соблюсти некий баланс.
У Караса очень серьезный пунктик на 'предательство'. После того, как испытал такое сам, его безумие выбрало для себя такое вот воплощение, и, когда дело касалось предателей, он был готов носом землю рыть, но до правды докопаться. А потому просто запрещать ему трогать тех двоих было нельзя.
В бытность синигами, Карас испытывал серьезное психологическое давление, когда не мог добраться до некоторых аристократов, что вели весьма нелицеприятную жизнь. И он, как человек, знающий правду и имеющий силу предотвратить подобные ужасы, был вынужден просто сидеть и молчать, связанный своим долгом, заботой о своих людях и друзьях, и политикой.
Потому запрещать ему было нельзя, иначе он просто замкнется в себе и доверие может окончательно рухнуть, а пока для Айзена не выгодно, чтобы этот мальчишка воспринимал его как врага. Потому он и дал ему некое послабление.
Да, придется пожертвовать Заэлем, но с практической стороны Карас ему ценнее, чем потерявший большую часть своих сил и слишком ограниченный в своем самомнении ученый, который давно уже лишь тень себя самого.
— Прости, Заэль, но ты сам выкопал себе могилу, — покачал он головой.
Не сказать, что Айзена особо волновала судьба Неллиэль. На худой конец Заэльаппоро мог бы и дождаться его возвращения и поговорить с ним о том, что отнимают его подчиненную. Айзен бы вопрос уладил, пусть не видел в этом особого смысла, но Заэль решил поступить по-своему и посчитал, что за это ему ничего не будет.
Что ж, возмездие порой приходит и с запозданием.
Про Нойтору и говорить нечего.
— Что ж, — он поднялся. — Интересно, что же Карас задумал?...
* * *
В доме Септимы Эспады царила весьма напряженная атмосфера.
Венганза ушел к Айзену-сама, а остальным пришлось вернуться сюда и ждать его. Все бы предпочли отправиться к предателям и начистить им рожи, но просто так игнорировать мнение Айзена они не могли.
Так что и остается, что ждать и надеяться на лучший исход.
Венганза прибыл через минут пятнадцать.
Пришел тихо, почти не слышно, его даже не сразу заметили в комнате.
Зеро молча прошел в центр и устало упал в кресло.
Тяжелый вздох.
Он не сулит ничего хорошего.
Некоторое время он молчал, а остальные не спешили его беспокоить и просто ждали его слов.
— Айзен-сама запретил мне или кому-то еще трогать предателей, — нарушил он тишину.
От его мрачного голоса, а также его заявления все вздрогнули.
Они удивленно смотрели на него, будто не могли поверить тому, что услышали. Им запретили наказать предателей...
Это... угнетает...
— Пока план Владыки не будет исполнен, ему нужен полный состав Эспады, а потому пока я не могу их наказать...
Народ поник.
Они и сами поняли это.
Венганза не меньше их расстроен и опечален тем, что придется терпеть предателей и молча наблюдать, как они спокойно живут, когда заслуживают за свои действия смерти.
— И что теперь? — нарушила тишину Эсперанса. — Неужели ничего нельзя сделать?
На ее вопрос Венганза приподнялся и сложил руки перед собой.
— Ну, кое-что можем, — с неожиданным спокойствием и даже весельем произнес он. — Мне запретили пытаться убить этих уродов, — произнес он, а затем его губы растянулись в зловещей улыбке. — Но ведь им не запрещали пытаться убить меня...
Глава 34. Мысли наперед.
Возмездие — это блюдо, которое нужно подавать холодным, трупно-холодным, желательно. Эту истину я вырезал на собственном сердце, когда мстил за предательство. Сейчас же ситуация иная, но тоже сложная.
Есть двое ублюдков, которых я очень сильно хочу видеть мертвыми, а лучше вообще не видеть. Предатели, что бьют в спину; трусы, которые не способны вызвать врага на честный поединок, а потому прибегают к подлым и мерзким методам. Ведь Нойтора вместо того, чтобы победить ту, которая ему не нравится, предпочел бить исподтишка, подло, с обманом. Если у Заэля были мотивы сделать это, то Нойтора просто урод, который хотел не доказать что-то, а просто убить того, кто ему не нравится.
Но беда в том, что просто так пойти и убить эту парочку я не могу, даже попросить кого-то сделать это за меня тоже нельзя. Все, что я сейчас могу — это ждать и готовиться.
Однако сидеть, сложа руки, я не собираюсь.
Да, действовать глупо и необдуманно мне нельзя, но если быть осторожным и точным, то можно добиться весьма многого.
Что мне нужно?
Все просто: заставить их не просто попытаться убить меня, но еще и нарушить приказ Айзена. Да, публично, чтобы все увидели насколько мерзки эти ублюдки и что их убийство пойдет Лас Ночес во благо.
Но, чтобы добиться такого, мне нужно нанести их гордости и самолюбию несколько весьма болезненных и непростительных ударов, и так, чтобы с моей стороны это не выглядело как провокация.
Банальные подставы, разрушение лаборатории или убийство фракционов — слишком глупый и топорный подход, а мне нужно нечто большее...
Идеи есть, но нужен повод и предлог — я подожду, а ждать я умею.
Да и все равно действовать прямо сразу нельзя. Нужно дать Заэлю и Нойторе время, дать понять, что происходит, и подготовиться. Чтобы они осознали — а затем будет нанесен новый, очень жестокий удар, который и станет точкой кипения.
Вот только и этого мне мало.
Почему бы вместе с этой парочкой не вычистить Лас Ночес и от других нежелательных элементов?
Нет, я прекрасно понимаю, что бытие определяет сознание, а бытие в Хуэко Мундо такое, что некоторые вроде бы высокоморальные и цивилизованные существа вроде меня начинают запытывать до смерти тех, кто им не нравится. Что уж говорить об аборигенах этого мира, что просто не видели иной жизни? То, что большинство из них сейчас сущие варвары и бандиты, абсолютно не их вина. Большинство из них можно без особых проблем перевоспитать.
Но сейчас в Лас Ночес почти отсутствуют конфликты по одной простой причине — арранкарам нечего делить, по сути. Даже возможностью раздобыть что-то в мире живых мало кто пользуется, и дело тут вовсе не в характере Доретты, которой все боятся: арранкары просто не знают, что так вообще можно. Вкусная еда, мебель, межличностные отношения — практически все для них 'terra incognita'. Но продлится это недолго. И от того момента, когда арранкары осознают прелесть сих стимулов, до момента, когда Лас Ночес превратится в бандитское логово, где блага распределяются по праву силы, а слабые ведут рабское существование, пройдет совсем немного времени.
