После вчерашней ночи, он испытывал острую необходимость осмотреть мантию. Из головы не шло открытое свойство по впитыванию заклинаний. Оставив вещи у стола, Поттер сел на кровать, перебирая невесомую ткань в руках, сразу находя паука, цепляющегося к ткани лапками.
Заклинание — маячок обнаружилось у подола. Вспомнились заряженные ночью кратковременные колючки. Поттер достал тетрадь и быстрыми штрихами зарисовал заклинание. Низко склонившись над ним, он старательно разбирал магические вязи.
Заклинание было сложным и Поттер вскоре понял почему. Началось все с визуализации. У паука, когда он обнаружил того на Рождество, было как и положено восемь лапок. Сейчас же их было только шесть. При этом шестая уже наполовину истаяла.
Мантия при использовании и, скорее всего, при контакте с владельцем, впитывала в себя следящее заклинание. Это давало надежду, что артефакт сам поглотит заклинание со временем, и Майрону не придётся переносить паука на другую вещь, с риском испортить ткань мантии.
-«Ну, хоть с этим разбираться не придется. Понятно почему паук такой мощный, старались обезопасить и замедлить процесс поглощения», — вид паука навел Поттера на мысль, о полноценных следящих артефактах. Даже в виде красивых брошек паучков. — «А если дать возможность им маскироваться на мантии, так совсем неплохо»
Увлечённый своей страстью к украшениям и артефакторике, Майрон просидел за разработкой «пауков» до позднего вечера. Отвлёк от тетради с исписанными листами, стук в дверь.
На лестнице переминался с ноги на ногу Рон, оказывается, гостиная уже опустела и Поттера потеряли.
— Ну, вот он я, пошли, — потягиваясь Майрон, без мантии, а только в форме спустился вниз. Годрик находился на своём портрете и кивнул Поттеру на его место, осмотрел всех братьев Уизли. Близнецы сидели на диване у картины, Перси собирал учебники и свитки в свою сумку. Позевывая, Рональд повернул кресло у стола Поттера и уселся лицом к Основателю.
— Первым делом, чары конфиденциальности гостиной, — попросил Основатель, глядя на Майрона. — Разговор для парней неприятный и я хочу, чтобы они чувствовали себя защищенными. Разреши обсудить им то, что я скажу, между собой и внутри их семьи.
Поттер кивнул и, для вида, приложил ладонь к камню в стене, вслух произнес ограничение конфиденциальности для семейства Уизли. Близнецы заинтересованно поглядывали на Основателя. Рон изумленно таращился на Поттера, кажется до него ещё не дошло, что лидер это не просто звание, а ощутимая власть.
Гриффиндор, подождав немного, словно Основатель собирался с мыслями и кивнул сам себе.
— Вы знаете, что значит «Предатель крови»?
* * *
Майрон сидел в своём кресле, положив руки на подлокотники и, откинувшись на спинку кресла, прикрыл глаза. Совсем недавно, все представители Семейства Уизли разошлись по своим комнатам. На ошарашенных, растерянных парней было жалко смотреть. Гриффиндор был безжалостен к ним и расписал распрекрасные перспективы ученикам своего факультета, во всех красках.
Флешбек.
— Предатели крови — это чистокровные волшебники, которые не брезгуют общаться с магглами, — заученно проговорил Перси, всем видом показывая, что он знает всё и Гриффиндор задел его, подняв эту тему. Остальные братья переглянулись растерянно, что-то такое они слышали, Рон не обращал внимания, а близнецы не вдавались в подробности.
— Кто сказал тебе этот бред, парень? — холодно отозвался Гриффиндор, осаживая Перси, который мгновенно ощерился и сжал губы в тонкую черту.
— Родители, когда я спросил их об этом, — сквозь зубы проговорил Гриффиндорский староста.
— Отлично, — Основатель обвел остальных пронзительным взглядом. — Значит, они с вами не говорили об этом? Равно как и декан или директор?
Выяснив, что никто ничего парням не объяснял, Годрик поднялся со своего места и начал мерять шагами картину, в которой находился.
— Тогда, этим займусь я. Вы ученики моего факультета и ваше благополучие много для меня значит, — наконец произнес Основатель, останавливаясь и убирая руки за спину. — Статус предателя крови получает маг и его потомки, как сильный откат магии. Настоящая магическая кара, сильное стихийное проклятье. Его не может наслать другой маг, это наказание самой магии.
Перси хотел было возмутиться, даже открыл рот, но вслушался в слова Основателя и осел на стул, так и не проронив ни слова.
— Уизли, я не помню такого чистокровного семейства, зато на моей памяти существовал Уэсли. Скорее всего, это и есть ваш предок или родоначальник. То, что фамилия изменилась — прямое доказательство статуса предателей крови, скорее всего, магия его просто уничтожила. Родовой камень взорвался, отсекая от дополнительного источника силы. Вы наверняка заметили, что колдуете слабее сверстников. Да, Перси, я знаю, что ты отличник, но всё могу объяснить твоим старанием и теорией, — Гриффиндор остановил взвившегося старосту.
— Всё из-за печати Предателя крови, ваши каналы забиты, неактивны и изорваны. Кто-то из ваших предков серьезно нарушил законы магии, поспособствовав в уничтожении другого чистокровного рода. Или же, ощутимо нанес вред настолько крупный, что род угас или не восстановился до сих пор, именно от того ваше состояние настолько плачевно, — Гриффиндор каждому из мальчишек посмотрел в глаза, стараясь понять, достигли ли его слова их разума или нет.
— С этим мы ничего сделать не можем, но вы можете встать на путь искупления, это обеспечит остановку разрушения магических каналов. Я вижу, вы все ещё не согласны со мной, но я готов поспорить, ваши родители не могут пользоваться волшебством высокого уровня, а также колдовать качественно и достаточно часто. Вы ещё несовершеннолетние, и колдуете в Хогвартсе. Он создан для того, чтобы питать подрастающих волшебников. Тут вы не чувствуете дефицита магии. Но стоит вам вернуться домой, как ощущения поменяются. Прислушайтесь к себе, я знаю вы не сможете пока колдовать, но сможете почувствовать, что магия утекает из вас, как из продырявленного котла. Понемногу, по чуть-чуть, тонкой струйкой, но без подпитки она утекает постоянно.
Братья шокировано застыли, осознавая, припоминая то, что они чувствуют, когда находятся дома. Рон хмурил брови, ещё не веря словам Основателя, а вот старшие его братья, которые учатся в школе не первый год, понимали что Гриффиндор говорит правду. Каждый год они стремятся в Хогвартс не от опеки родителей, а к источнику магии. Только в замке и на его территории они ощущают себя комфортно.
Майрон молча наблюдал за ними из своего угла, сосредоточившись, он стал рассматривать всех братьев. Обращая внимание на пульсирующие каналы, подсвеченные грязно-желтым светом. В некоторых были словно тромбы в кровеносных сосудах. Некоторые совсем тонкие, а другие просто погашены, но активные, а не как у сквибов — иссохшие. Словно озвучивая мысли Майрона, Гриффиндор продолжил:
— Если вы не возьметесь за ум, то велика вероятность, что ваши дети могут родиться с полностью обрубленными каналами и остаться сквибами, без возможности в дальнейшем появления у них волшебника-ребенка. Магия окончательно отвернется от них. Скажите, вы проводите ритуалы очищения и искупления? Празднуете Саммайн и Йоль? — на вопрос Основателя ответили близнецы. Перси, застыв, смотрел в одну точку, Рон от подобных перспектив бледнел, от чего его веснушки стали ещё более заметными.
— Нет, ничего такого мы не делаем, родители…всячески высмеивают эти чистокровные, старые традиции, — с каждым словом Фред говорил все тише и тише, практически перейдя на шепот.
— Оно и видно. Этого категорически нельзя делать, вам особенно, не говоря уже об обычных волшебниках, — раздосадовано проговорил Гриффиндор, переходя на картину у камина и доставая припрятанный алкоголь, наливая в пузатый бокал огневиски, на два пальца — несмотря на суровость, разговор был серьезный и трудно давался Основателю. Предатели крови и на его факультете, это накладывало свой негативный отпечаток.
— К предателям крови и их потомкам относятся очень предвзято, — наконец заговорил он, смотря в огонь нарисованного камина. — Предавший однажды — предаст вновь.
Гостиная погрузилась в тишину, но ненадолго. Шумно выдохнув воздух из легких, Перси повернулся к Основателю:
— Что нам делать? Как встать на путь искупления, покаяния. Как избежать исчезновения магии? — парень сжал кулаки с силой, впиваясь ногтями в ладони и с яростной уверенностью посмотрел на Гриффиндора.
— У вас есть несколько путей, — мужчина кивнул, то что парни готовы бороться и идти верным путем, путем Магии, его не могло не радовать.
— Нужно проводить ритуалы очищения и искупления, они простые и совершенно не требуют крови, только искреннего раскаяния. Магия непременно услышит своих детей и даст шанс искупить вину. Вы сами поймете, чем вам нужно заниматься в жизни. — Годрик повернулся к парням.
— Одно могу сказать точно, это будет что-то полезное для развития и поддержания магической силы Мира, — Перси немного расслабился и удивленно посмотрел на свои ладони, на которых остались отпечатки в виде полумесяцев от ногтей.
— Скажите, чем занимаются ваши старшие братья, я слышал, у вас их ещё двое, и оба были на моём факультете, — уже мягче улыбнулся Основатель.
— Билл работает на гоблинов Гринготтса, разрушитель проклятий, а Чарли в драконьем заповеднике в Румынии, — Джордж переглянулся с братом и покосились на молчавшего Поттера, глаза которого немного светились в темноте, пока он смотрел на Рона.
— Что и требовалось доказать, скорее всего они уже на пути искупления, — от слов Гриффиндора, Перси дернулся и недоуменно уставился на мужчину, тот пояснил свои выводы. — Магия указала, где они могут получить искупление. А раз ваш брат работает с драконами, скорее всего, у него хорошо развита огненная стихия, возможно, дух огня стал его покровителем, это как вариант. Но тогда способности только узко направлены, два или три направления. Больше будет доступно только потомкам после очищения.
Конец флешбека.
Майрон вздохнул и открыл глаза, перед ним стоял Фред, который остался в гостиной последним.
— Гарри, ты…— брат Джорджа прикусил губу и сжал кулаки, в глаза Майрону он старался не смотреть. Поттер некоторое время внимательно смотрел на парня. Тот явно собирался с силами, пытаясь задать наконец вопрос, который его мучал.
— Не волнуйся, Фред, и Джорджу скажи. Я свои слова назад не заберу. Я с самого начала знал, что с вашей магической силой что-то не так и каналы забиты, — Поттер спокойно смотрел на рыжика, который после его слов дернулся, как от удара, и теперь смотрел в лицо первогодки.
— Изменилось только то, что я узнал из-за чего так получилось и что с этим нужно делать, — спокойно повел рукой в сторону портрета Основателя Майрон. — Ничего не меняется, давайте сдадим экзамены и поговорим? — Поттер посмотрел в голубые глаза Фреда, тот кивнул.
— Спасибо, что не отворачиваешься…от нас, — парень развернулся и вылетел из гостиной, поднимаясь наверх в спальню к брату. Гарри задумчиво посмотрел в проём арки, за которой начиналась лестница, и, вздохнув, перевел взгляд на Годрика. Тот покачивая бокал в руке, смотрел в огонь камина, но почувствовав взгляд Майрона, повернулся и кивнул молодому человеку.
— Не понимаю, почему им не говорят, как исправить и что делать. Что вообще творится в магической Англии?! — в сердцах основатель бросил в огонь недопитый бокал. А Поттер, покачав головой, принял у эльфа чашку с чаем, он не собирался уходить спать.
— Мне бы разобраться, что творится в Хогвартсе. Но судя по всему, потянув за эту нитку, я вытяну и всё остальное, — задумчиво проговорил Гарри, поглаживая пальцами гладкий край чашки. — В лесу я встретил кентавра, он спросил меня о договоре между его племенем и Хогвартсом, вступает ли он в действие вновь.
— О! — Гриффиндор оживился и подался вперед. — А что он ещё сказал? Он увидел отметку Хогвартса на твоей ауре, не так ли? — Майрон мгновенно посмотрел в лицо основателя, зеленые глаза прищурились, гася недовольный блеск, что появился в них.
— Именно так он и сказал, — процедил Поттер сквозь зубы, — и мне очень хочется узнать, что это всё значит и с чего вдруг замку ставить на мне «печати».
Гриффиндор качнул головой и, еле заметно улыбнувшись, посмотрел на вспыхнувшего парня.
— После того, как ты открыл мой портрет, и я подтвердил твои полномочия, замок среагировал и поставил отметку на твоей ауре, подобную тем, которые получают преподаватели после приема на работу и подписания контракта. Таким образом — это в какой-то степени подтверждение полномочий. Но, раз кентавр спросил тебя о договоре, это может значит только то, что замок наделил тебя большей властью, чем просто лидер башни Гриффиндор.
— “Просто лидер башни Гриффиндор”, — передразнил Майрон Годрика, — будто тут всё так просто, не смеши меня! — глаза Поттера недовольно блеснули, и чтобы не наговорить Основателю гадостей, он отпил чая, думая о том, как научиться смотреть на ауры, а не на каналы силы магов.
— Ты прав, всё совсем не просто. На других факультетах тоже есть портреты Основателей, и, насколько я чувствую, они ещё не открыты, — Гриффиндор внимательно и серьезно смотрел на Поттера. Тот отвлекся от своих мыслей и вопросительно приподнял брови, стараясь понять, что значит этот взгляд Основателя.
— Нет, только этого мне не хватало, — Майрон покачал головой, — я на это не подписывался.
— Владыка, прошу… — Гриффиндор шагнул ближе к раме.
— Нет, и не проси! — Поттер поставил чашку на стол и поднялся. — Я ещё не скоро один факультет то потяну, не то что четыре!
— Я прошу сделать это! Ты должен собрать всех четверых, — не унимался Годрик, смотря на юношу.
— Хочешь сказать, я должен открыть портреты всех основателей?!
— Именно это я и прошу сделать, — с серьезным видом кивнул рыцарь.
Глава 15
— У вас бывают дежавю, миссис Ланкастер?
— Ну это вряд ли, но я могу поискать на кухне...
День сурка (Groundhog Day)
— Тебе не нужно будет тянуть все четыре! У них будет свой лидер, внутри факультета! — Годрик говорил очень быстро, стараясь убедить Майрона в том, что ответственности, связанной с другими факультетами, не прибавится.
— Тогда пусть сами этим и занимаются! — рыкнул Саурон, начиная расхаживать перед картиной. — Навешали на меня обязанностей, а взамен что?
— Взамен — дары от Основателей! — заявил Гриффиндор, ловя заинтересованный взгляд Поттера. — Я не знаю, что они приготовили, но от меня ты получил кресло. Уверен, ты заметил, что сидя в нем увеличивается твоя концентрация, проясняется разум, тебе становится легче сдерживать свои эмоции!
Майрон вздохнул, действительно концентрация за его рабочим местом была отменная, про остальное он решил не думать. В данный момент кресло никак не помогло ему сдержать эмоции. Уж очень не хотелось делать то, на что подбивал его Гриффиндор. Конечно, Основатели были бы полезны: воспитание детей под их присмотром, образование и учеба вместе с ними, могли выйти на новый уровень.
