Наследник Звёзд

— Значит, после развоплощения мы превратились в создания, подобные этим самым харрукам?

— Да. Лишь за одним исключениям: мы знаем, как выглядит человек — и представляем себя антропоморфными существами.

— А что ты думаешь об Авузле, отец? У меня появились чувства, что скоро Авузл проснётся.

— У меня тоже. Скоро он проснётся — и попытается разрушить мир. Этим же займутся и культисты Авузла, и родственная ему раса эшхарготов.

— А что может думать Зоран по поводу пробуждения Авузла? Боится ли он его — или считает, что способен справиться с ним?

— Чего Зорану бояться какого-то Авузла? Да я уверен, что Зоран считает его обычной перекормленной креветкой! Авузл некогда был великим богом Равновесия, но после того, как его поглотила Бездна, это — полуразумное чудовище, растерявшее свою личность, все мысли которого направлены на разрушение.

— Что такое Бездна?

— Бездна — один из хаотических миров, но в отличие от Геенны Огненной, это — полностью водный мир, и там обитают демоны воды. Бездна — один из источников Хаоса. После того, как Авузл обратился к ней, Бездна поглотила его душу — и изменила его тело, превратив в гигантское морское чудовище. А Зоран был магом. Он закончил аспирантуру на Ситтарасе — и почти умудрился войти в Совет Двенадцати. Зоран — очень сильная и волевая личность.

— Значит, он не боится Авузла?

— Что за глупые вопросы?! Скорее всего, он попытается подчинить Авузла своей воле. Запрячь непокорное хаотическое создание — и заставить работать в нужном ему, Зорану, русле. Я уверен, что даже моих сил хватило бы на подчинение Авузла. Даже маги смертных рас в принципе могут подчинить себе титана, утратившего личность. Не говоря уже о его приспешниках, Эшхарготов. С подобными тварями я уже сражался в твоём возрасте, и они очень слабы для нас, хотя и жрут мозг.

— Да, в Эрте был маг Азиз Шакир, собиравшийся подчинить погибшего титана Карерона.

— Согласно слухам, за долгие тысячи лет до безумного монаха аль-Хазари, написавшего книгу "Некрофиликон" ещё немало человек. услышало Зов Авузла. Некто, возможно даже живший в Эквитании до затопления, написал следующую книгу — "Сила Авузла". В ней по слухам и содержится способ подчинить Авузла своей воле.

Если бы я сейчас был жив, то справился бы с Зораном и его прихвостнями, используя в том числе и окольные пути. Но увы, я пятнадцать лет, как существую в виде клатхического призрака — а взросления твоих детей ждать ещё долго.

— Что происходит! — удивлённо воскликнул я. Я испытал чувство, похожее на боль — и непонятное ощущение, будто бы кто-то потянул меня за астральную нить. Фантомный мир поплыл перед глазами.

— Я ощущаю в тебе колебания клатхи, — услышал я отдаляющийся голос отца, но вскоре его сменил другой голос, кардинала Светозара:

— Разряд! — и я ощутил электрическую вспышку.

— Громобой, давай ещё разряд! — продолжил голос инквизитора. — Во мне уже кончаются силы поддерживать в нём жизнь!

В мою сущность впряглись нити, и я ощутил, что это — астральные нити, сшивающие дух Истинного Мага и его тело воедино. Затем я услышал шипение электрической дуги, и равномерные громкие удары. Вскоре я понял, что это — биение моего собственного сердца. Затем меня сдавила великая сила, назвать которую болью не повернулся бы и язык — ни одна боль ещё не стояла рядом с тем, что ощутил тогда я. Чувствовался ушиб. Ушиб всего тела. Я скорее догадался, чем ощутил, что застонал — и тут же закашлялся.

— Ты жив, святой Апион. — раздался голос инквизитора. — Поздравляю! Рождаясь, человек велением Искупителя выпадает из Небытия — и с крика начинается его жизнь. Так что можно сказать, ты заново родился. Ещё никому не удавалось выжить после ушиба мозга, за которым последовала пятиминутная остановка сердца. Но учитывая то, что рассказывали про твою выносливость, я уже ничему не удивляюсь, святой Апион.

Я попытался встать. Подкатывала тошнота, весь мир дрожал перед глазами. Невероятно! Недооценивал я в своё время отца Светозара. Он смог достать меня даже из фантомного мира! Похоже, пока моя сущность развоплотилась, моё тело пережило явление, называемое в Эрте клинической смертью.

Я оглядел присутствующих: Громобой и Светозар стояли утомлёнными, и их уже ничем было нельзя прошибить. Джумаш — и двое инквизиторов тоже стояли слишком потрясёнными, чтобы что либо сказать. Слишком много все пережили за этот день. Нам всем необходим отдых...

* * *

Шесть часов прошло с того момента, как я вернулся из Фантомного Мира. Моё состояние можно было оценить, как относительно нормальное, но всё равно я туго соображал. Двое инквизиторов, прибывших со Светозаром, своим ходом направились домой, в Гаурдак. А ставшая уже родной повозка Джумаша колесила на запад. Вместе с нами ехал отец Светозар.

— Я сильно извиняюсь за все трения произошедшие между нами, — кающимся тоном произнёс инквизитор, — за этот суд и травлю...

— Да полно тебе, святой отец, — ответил я. — Ты ни в чём не виноват. Это всё Зоран и его приспешники... устроившие целую кампанию... против меня, потому что... лишь я способен справиться с ним.

— И я ему этого так не оставлю! — не менее фанатично, чем раньше, прокричал Светозар. — Подставлять святого! Зоран поплатится за это!

— И как же? — поинтересовался Громобой.

— Я объявляю ему священную войну! Как кардинал Гэнни-Джунский, я поведу войска в крестовый поход на Айрос — и на Зорана. И я выступлю в Марите — сообщу Папе, чтобы объявил всеобщий крестовый поход против Айроса — ведь Зоран есть земное воплощение Дьявола!

— А как насчёт Мойренской церкви? — спросил я.

— Когда прибудем в Солнцеград, я поговорю и с отцом Велимиром, кардиналом Мойренским. Уверен, что он согласится объявить крестовый поход нашим врагам! Помимо армий Мойрении к войне против Зорана присоединятся и монашествующие ордена.

Отлично! — отметил про себя я. — Всё складывается гораздо лучше, чем я ожидал. Вся Мойрения с нами, Гэнни-Джун — тоже, а скоро к нам присоединятся и войска Священного Престола. Все союзники встретятся в Солнцеграде. А на границе к нам присоединятся гэнни-джунцы.

* * *

За последнее время я несколько раз терял сознание в карете Джумаша — и опять приходил в себя, взывая к резервам клатхи, чтобы они меня исцелили. Всё-таки, меня контузило. Ушиб мозга — вещь серьёзная, даже если ты Истинный Маг. Побывав несколько минут в относительно вменяемом состоянии, я снова отрубался. Хотя и замечал, что есть положительные сдвиги. И вот я снова проснулся, ощутив резкий стук колёс и шум дождя. Ушиб мозга прошёл, острота чувств возвращалась ко мне, и я ощутил, что становлюсь сильнее: наконец-то сказалось продвижение к седьмому уровню магии. Колёса стучали со страшной скоростью: похоже, Громобой с Джумашом наложили на карету заклятие ускорения. Как это я раньше умудрялся не заметить этого?

— Вижу, святой Апион, тебе стало лучше? — раздался голос отца Светозара. Похоже, инквизитор заметил в моих глазах полностью вменяемый взгляд. — Твои друзья ускорили лошадей, так что мы доберёмся до Солнцеграда значительно быстрее, чем планировалось.

— И по пути мы возглавим все гэнни-джунские войска, осевшие у границы.

— Не все, святой Апион! Ещё есть войска, подчиняющиеся Церкви, крестоносцы. По пути мы заглянем в Джум-Балл. Там я прикажу епископам послать гонцов по всей стране с требованием собраться всем крестоносцам в Солнцеграде! Также мы должны будем поговорить насчёт объявления священной войны и с Велимиром, кардиналом Мойренским, проживающим в Солнцеграде, чтобы организовал мойренских крестоносцев! И послать гонцов в Марит, чтобы Папа объявил общий крестовый поход! Как жалко, что даже со всеми ускоряющими заклятьями мы не доберёмся до вашей столицы быстрее, чем за неделю. Мне бы хотелось поскорее пообщаться с кардиналом Велимиром.

— Святой отец, а что, если я побыстрее сгоняю в Солнцеград — и сам поговорю с Велимиром?

— Как ты можешь добраться туда быстрее нас?

— Не забывай, отец Светозар, что у меня есть фамильяр — летающее животное. Я быстро доберусь до Солнцеграда!

— Что же, действуй, Святой Апион! Ступай с благословением Искупителя! — Инквизитор перекрестил воздух передо мной.

Я приоткрыл дверцу кареты. Дождь оказался гораздо сильнее, чем я представлял: как будто тонкая плёнка небес сдерживала целый океан воды, и эту плёнку прорвало. Я мысленно воззвал к заклятью водоотталкивающего щита, а затем призвал фамильяра. Марта материализовалась на крыше кареты, куда я тут же вскочил. Я дотронулся до пантеры, и она тоже покрылась тоненькой светящейся серебристой плёнкой водоотталкивающего щита.

— Здр-равствуй, хозяин! Р-рада тебя видеть, — жизнерадостно муркнула Марта, закрутив хвост колечком.

— Что же, Марта, я тоже рад тебя видеть. Вижу, ты вместе со мной стала сильнее, и это не может не радовать. Теперь полетим на запад, к мойренской границе!

— Хор-рошо, хозяин! А ты дашь мне жр-рать?

— В пути наловишь себе в полёте птичек... Хотя, учитывая, какая сейчас в воздухе влажность, могут попасться и рыбки...

Глава 19.

Нашла коса на камень

Я вновь летел на спине фамильяра. Вот оно, старое доброе ощущение полёта, с которым больше ничего не сравнится! Марта со свистом пролетала под облаками, и мы обгоняли стаи грозовых туч.

Через некоторое время мы подлетели поближе к Мойрении. Климат похолодал: чем больше мы удалялись от Гэнни-Джунского моря, тем меньше до нас доходило тёплых океанических течений. Вскоре плоскогорные степи сменились равнинными, а за ними наметилась узкая полоса границы. Перед ней стояли, выстроившись в десятки рядов, бесчисленные войска гэнни-джунцев, преображённых после моих махинаций с пророчеством и сердцем Сканды. Конных воинов набирались тысячи: здесь собрались как кочевники в кожаных доспехах, с длинными луками и катанами за спиной, так и городские стражники в кольчугах с палашами и стальными луками. Я потянул Марту за уши, и она ринулась вниз. После того, как мой фамильяр спустился, я предстал возле гэнни-джунских воителей, подняв вверх левую руку с браслетом-"Молнией".

— Ура! — раздались крики солдат степной страны. — Да здравствует Бареш-хан! Славься, Великий Хан, Избавитель, спасший наш народ! Мы пойдём за тобой и на край света!

— Воины! — выкрикнул я, прибегнув к изученному у отца заклятию усиления голоса. — Я, Избавитель, Бареш-хан возрождённый, воин-молния, приказываю вам: следовать в Солнцеград. Там вы ступите под моё командование! А я улетаю впереди вас, — я вскочил на спину Марты, и мы двинулись дальше.

— Да здравствует Великий Хан! — удаляясь, я услышал продолжающиеся крики гэнни-джунцев и нарастающий топот копыт.

* * *

Наконец-то! Наконец-то показались красные черепицы и оранжевые башни, ставшие ещё более яркими под закатным солнцем теперь уже родного мне города. Солнцеград! Здесь, в апреле вовсю распускались оранжево-чёрные полосатые цветы тигрянки, используемой для создания противоядий, цветковая пихта; показались под землёй твёрдые корнеплоды черепашьей капусты. Раскрыли свои серые ворсистые лепестки цветки мышанки. Уже появились фиолетовые ягоды на стеблях чёртового ландыша, которые используют для зелий трансмогрификации. В общем, запах стоял бодрящий, а к аромату флоры южной Мойрении присоединился другой запах — свежей морской воды.

Мы перешли в Тень Абсолюта, и Марта пролетела над городскими стенами Солнцеграда. Фамильяр, плавно спустившись, приземлился перед вратами замка. Я приказал Марте развоплотиться, и она исчезла. После этого я скинул с себя кокон Тени Абсолюта и предстал перед дворцовыми стражниками.

— Рад видеть тебя, князь Апион, — Поклонился один из них. — Великий князь Драгомир и Снежана ожидают тебя.

Я зашёл во внутренний двор, и, пройдя его, в сам замок. Пройдясь по коридору, я добрался до тронного зала, где сидел князь Драгомир. Он радостно вскочил, едва заметив моё присутствие:

— Апион! Ты вернулся! Как я рад тебя видеть! Громобой уже прибывал в Солнцеград — и доложил, что ты убедил хана Акжара выслать нам на подмогу городские гарнизоны. А что с кочевыми племенами?

— Всё отлично, отче, — поклонился я. — Все крупные племена на нашей стороне. Правда, путешествие по Гэнни-Джуну стоило мне конфликта с инквизицией: меня чуть не казнили.

— О, Боги! — воскликнул Драгомир. — В смысле, Искупитель Всемогущий! — поправился он. Да, как ни натягивай князь маску верующего азариэльца, язычество из него не вытравить.

— Но всё закончилось гораздо лучше, чем мы предполагали, — продолжил я, не обращая внимания на оговорку тестя. — Я исполнил пророчество о спасении расы гэнни-джунцев...

— Да! Посмотрев на кочевников, имеющих наше подданство, я понял это: они изменились, и теперь выглядят, как обычные люди.

— ... Покончил с гнездом магов Хаоса в Гэнни-Джуне, уничтожил Земидара, возрождённого Зораном в виде морозного лича, и подружился со своим заклятым врагом — Светозаром, кардиналом гэнни-джунским, который не просто амнистировал меня, но и причислил к лику святых, объявив крестовый поход против Айроса.

— Ничего себе! — князь задумался, переваривая всё сказанное. — Да ты — настоящий герой, Апион! К нам уже пришли гонцы из прочих княжеств Мойрении: через несколько дней все мойренские воины соберутся в Солнцеграде, и когда прибудут все союзники, можно будет отправляться на войну.

— А по поводу войны я хочу пообщаться с кардиналом мойренским.

— Можешь попытаться поговорить с ним, Апион. Но я не уверен, что тебя к нему пустят...

Внезапно дверь отворилась и в тронный зал ворвалась Снежана:

— Апион! Ты уже вернулся! Я не могла жить без тебя! — княжна бросилась ко мне в объятия. — Как твоя миссия?

— Увенчалась полным успехом, — ответил я, обнимая Снежану. — Вскоре я отправлюсь на войну с приспешниками Зорана. Но пока... Я давно тебя не видел. — Я ещё крепче обнял свою жену и только сейчас обратил внимание на то, какой у неё крупный живот. — Когда может родиться ребёнок, Снежана?

— Месяца через четыре.

— Уже знаешь, родиться ли мальчик или девочка?

— Да, знаю. Я говорила на эту тему с архимагом Артемием — и он заглянув в недалёкое будущее, увидел, что будет мальчик.

— А ты не решила, как его назовёшь?

— По нашей традиции отец должен давать ребёнку имя. Выбирай ты.

— Хм... Думаю, надо назвать его Иллиндилом — в честь моего отца, то есть его дедушки...

— Это отличное имя, Апион! Сейчас наши повара устроят великолепный ужин в честь твоего возвращения!

— Давненько я не ужинал нормально! В последние недели я питался, как кочевники. А сейчас готов слона съесть!

— Только наши повара и официанты в обморок упадут, если заметят тебя в таком виде. Ты выглядишь, как степной разбойник, и в столовой замка тебе не место! Ну-ка, иди в гардероб!

Я двинулся в гардероб. Там я снял одежду кочевника, в которой прибыл в Солнцеград, и переоделся в костюм мойренского аристократа: фиолетовый камзол, вышитый золотыми нитями, фиолетовые же вычурные штаны, и красный плащ с вышитым на спине солнцем. Я положил в шкаф катану и лук, оставив на поясе только меч из Небесной Стали. Я подозвал парикмахера, и он состриг мою косичку.