Наследник Звёзд

Когда с обликом степняка было покончено, я пошёл в столовую. Снежана и Драгомир уже ждали меня за столом. В общем, ужин выдался на славу. Нам подали кальмара, пойманного в Синем Море, апельсины, древесный батат и выведенную магами Академии четвероногую курицу.

— Не начали ли маги в моё отсутствие разрабатывать такую науку, как паленгенезия, позволяющую создавать и изменять живую природу? — спросил я у Снежаны.

— Нет, — ответила она. — Просто наши алхимики забыли слить отходы после экспериментов, и курицы, скакавшие возле свалки, наглотались этой дряни, и у некоторых из них повылуплялись цыплята о четырёх лапах. И маги, применив половой отбор, сделали четвероногих куриц большинством.

— С отходами алхимии шутки плохи, — сморщился я. — В катакомбах моего родного города они превратили крыс в разумную и агрессивную расу.

— Что же, надеюсь, в Эламе такого не будет, — улыбнулась Снежана.

Под конец ужина подали десерт — грандиозный торт, почти такого же размера, как был на нашей свадьбе, а затем — чёрный чай, собранный на лучших плантациях Солнцеградья. Поев торта и выпив сладкого чая, я понял, что жизнь прекрасна, и, дойдя до спальни, счастливо заснул.

* * *

Я встал вместе с солнцем. Впереди предстояла большая работа. Я вышел из замка во внутренний двор, потом — за врата, покинул территорию замка. Пройдя мимо торгового квартала и миновав квартал зажиточных горожан, я двинулся к собору Святого Даниила, главной вотчине азариэльства в Мойрении, цитадели Велимира, кардинала мойренского. Собор грандиозно возвышался над городом: выше его оказался лишь княжеский замок. Церковь увенчали пять золотых куполов: один — самый крупный, в центре, а по бокам — четыре купола поменьше. Они блестели под утренним солнцем так ярко, что я невольно зажмурился, глядя на них. На каждом куполе красовался громадный крест, под котором виднелся барельеф в виде солнца. На центральном куполе я заметил скульптуры крылатых львов и ангелов с пылающими мечами. Знали бы святоши, лепившие эти скульптуры, что они запечатлели магическую, а значит, сатанинскую в их представлении расу Перворождённых, и крылатых львов-херубов, состоящих в дальнем родстве с моим фамильяром, а значит, с позиции Церкви являющихся нечистью. Я в душе посмеялся над скульпторами, и мой взгляд остановился на барельефе, красовавшемся перед входом — над колоннами, выполненными в илунийском стиле. На нём был изображён воитель в кольчуге, плаще, с мечом и с ореолом на голове, явно Искупитель, ведший армию против приспешников Дьявола, обычных чертей с копытами, рожками и свиными рыльцами. Только сам Дьявол оказался уж больно антропоморфным: нормальные руки и ноги, длинные волнистые волосы, прямой нос, немного потусторонний окосевший взгляд, как у гэнни-джунского шамана, обкурившегося трав, вводящих в транс, бородатое лицо, увенчанное изогнутыми рогами. Более всего он мне напоминал Зорана. Похоже, создатель барельефа, как и многие азариэльцы, отождествлял Дьявола и Бога Хаоса. Что же, надеюсь, это поможет мне убедить кардинала объявить крестовый поход против империи Айрос.

Я открыл грандиозную дубовую дверь и под звучное эхо собственных шагов зашёл в собор. В нос мне ударили запахи мирра и ладана, шедшие от алтаря. Справа находился орган, на котором молодой священник играл какую-то церковную симфонию. У входа висело распятие, а возле стен собора стояли скульптуры ангелов. В храме ощущалась жара: горело множество свечей, а рядом с алтарём полыхал вечный огонь, взятый из собора святого Ильи в Марите, который, в свою очередь, пришёл из Бейт-Кадиша, где, согласно Священному Писанию, его зажёг сам Искупитель: "Пока горит огонь мой, нерушимым стоять будет мир сей". На стенах висело стояло множество икон, а в окнах виднелись двенадцать витражей с изображением всех апостолов. Сверху же находилось самое грандиозное и величавое из изображений: в окружении ангелов с небес смотрел смуглый бородатый мужчина в белом хитоне и красном плаще, голова которого была окружена солнечным ореолом. Вне всякого сомнения, сам Искупитель, Азариэль, вознёсшийся на небо.

Подле алтаря в окружении инквизиторов стоял и Велимир, кардинал мойренский собственной персоной. Судя по лицу, ему недавно перевалило за шестьдесят лет, он полностью облысел, но в его голубых глазах огонь жизни далеко не потух. Он носил такую же чёрную рясу, как и отец Светозар. На груди кардинала висел огромный крест, а на поясе — Молот Апостола.

Я подошёл к инквизитору и поклонился:

— Приветствую тебя, святой отец Велимир. Я — князь Апион, зять князя Драгомира. И я пришёл с посланием от кардинала Светозара. Церковь Гэнни-Джуна объявила крестовый поход против империи Айрос — и отец Светозар предлагает церкви Мойрении присоединиться к священной войне.

— Передай отцу Светозару, князь Апион, что я не доверяю в таких вопросах посланникам, какого бы знатного происхождения они не были, — строго ответил Велимир. — Я буду говорить только с самим кардиналом. Можешь быть свободен!

Кардинал уже собирался махнуть рукой, мол, уходи, Апион, как вдруг резко сунул руку в карман — и выхватил оттуда белый кристалл:

— О, Искупитель! Он горячий! Ты — колдун! Созерцающий камень нельзя обмануть! Убирайся из нашего собора, пока мы тебя не схватили!

— Я требую выслушать меня!

— Проваливай, колдун! Мы не будем тебя выслушивать! Светские правители не имеют власти над нами! Только священный престол в Марите! Живо убирайся из собора!

Я развернулся, покинул собор и направился в замок Драгомира. Что же, я потерпел неудачу. Придётся ждать приезда Светозара. Проходя мимо торговой площади, я услышал слова глашатая:

— Без вести пропал трёхмесячный ребёнок, сын герцога Велигора и герцогини Адалины. В краже подозревают представителей тёмных сект. Возможно похищение с целью ритуального убийства. Согласно слухам, кровь младенцев и зародышей обладает великой силой. Настоятельно рекомендуется не оставлять без присмотра детей и беременных жён.

Я не обратил особого внимания на это заявление. Кому как не мне, Истинному Магу, немного знакомому с теорией Магии Крови, знать, что ритуальное убиение младенца, ещё не осознающего себя как личность, не несёт сильных выбросов энергии Хаоса. Только взрослые люди (и нелюди) при пытках и ритуальном убийстве выделяют мощные хаотические энергии. Наиболее сильной является кровь магов. А уж о крови Истинных Магов, являющейся, в сущности, жидкой клатхой, и говорить нечего.

* * *

Последующие три дня я сидел в замке и штудировал книги по теории магии, предназначенные аспирантам. Я взял их в библиотеке академии. Похоже, домой, в Эрту, мне путь заказан, но если я одержу победу над Зораном, и выживу, надо будет найти своё предназначение в этом мире. И я решил поступать в аспирантуру к профессору Артемию — и стать преподавателем аргомантии. Возможно, после аспирантуры я смогу преподавать на вторую ставку теорию магии. Конечно, я престолонаследник; но надо и сейчас найти себе занятие, пока я не стал правителем Солнцеграда.а

Внезапно моё чтение прервал голос лакея:

— Князь Апион! Князь Апион! Все глашатаи разносят новость! Найден труп пропавшего ребёнка!

Я, забросив книги, выскочил из комнаты и помчался к выходу из замка. Глашатай перед вратами зачитывал новость:

— Под башней магов, находящейся в купеческом квартале, найден зверски истерзанный труп младенца. Герцог Велигор и его супруга опознали в нём своего пропавшего сына. На трупе обнаружены следы ритуального мучительства: двадцать три колотые и тридцать две режущие раны. На груди трупа выцарапана пентаграмма с глазом. БСльшие подробности могут повергнуть вас в ужас. Подозрение пало на магов. Отныне указом кардинала Велимира крещёному населению запрещаются всяческие контакты с магами.

— Враньё! — крикнул я. — Кровь младенцев не обладает силой. Это не ритуальное убийство! Это — провокация!

— А откуда ты знаешь о силе крови? — подозрительно спросил глашатай. — Ты — тёмный колдун?!

Вся площадь перевела взгляд на меня. Я не хотел рассказывать о магии крови, известной от отца, но молчать было нельзя. Внезапно пришло спасение: на горизонте появился гонец на белом коне. Тотчас же внимание толпы перешло на него. Он подскакал к глашатаю и вручил запечатанный свиток. Глашатай сорвал печати и зачитал новость:

— Свежие подробности! Найден человек, виновный в ритуальном убиении ребёнка. Как и предполагал кардинал, это — колдун. А именно, колдун, подчиняющий себе адское пламя, пиромант! Пойманный колдун — студент первого курса из Академии. Его зовут Красномир...

Ничего себе! Красномира, моего лучшего друга за полгода учёбы в академии, поймали по нелепому обвинению в ритуальном убийстве! Конечно, Красномир иногда мог съехидничать или хитро подшутить, но в целом это добрый парень...

— ...казнь состоится немедленно на рыночной площади, — мои размышления оказались прерваны словами глашатая.

Нет! Я не должен допустить этой казни, как Громобой с Джумашом не допустили моей!

Народ хлынул к рыночной площади. И туда же последовал я. Хорошо, что воровская юность подарила мне умение лавировать в толпе! Я дошёл до площади раньше остальных зевак, болтавшихся у замка. Но там уже собралась целая куча народа. На эшафоте торчал крест, а на нём висел Красномир, чьи руки и ноги оказались связаны лентами с церковными письменами, а во рту торчал кляп. Рядом с ним стоял кардинал Велимир и какой-то епископ. Народ жаждал зрелищ, а именно, медленной и мучительной казни. Но сквозь толпу начали пробиваться маги, и Велимир понял, что если он затянет казнь, ненавистные ему колдуны могут попытаться спасти осуждённого, что испортит всё зрелище.

В толпе магов я услышал голоса Балиора и Артемия, обращённые, очевидно, к магам:

— Назад! Все назад! Это провокация!

Но маги оказались разъярены предстоящей казнью невинно осуждённого коллеги. Сквозь толпу пробились Ярополк, старший брат Красномира, и архимаг Огнезар, самый главный из пиромантов Академии. А за ними и остальные маги.

— Мой брат невиновен! — крикнул Ярополк. — Он оказался возле башни, поскольку назначил свидание одной девушке. Маги же пользуются популярностью у девушек...

— Молчать! — рявкнул Велимир.

— Немедленно отпустите мага! — повелительным голосом произнес Огнезар. — Иначе познаете гнев Хорса!

— Не познаем! — Велимир достал из-за пазухи зелёный шар и потёр его, затем положив на пол эшафота. Это оказался гаситель клатхи. Какое счастье, что я научился противостоять этим штукам! — Теперь вы не страшны нам без магии! А ты, колдун Красномир, встречай свою смерть!

Второй инквизитор достал серебряный кол и приготовил его для удара в сердце Красномиру. Я метнул молнию в сторону эшафота, но эманации гасителя клатхи уничтожили её. Тогда я сжал руку в кулак, концентрируя силу вокруг гасителя. За долю секунды он рассыпался в щебень. Но время уже было проиграно. Велимир успел ударить Молотом Апостола по серебряному колу, который пронзил сердце Красномира. Толпа восторженно вскрикнула.

— О, боги! Они убили Красномира! — гневно выкрикнул архимаг Огнезар.

— Сволочи! — рявкнул Ярополк, кидая огнешар в Велимира.

Кардинал взмахнул рукой, и его окружил переливающийся серебристый кокон, судя по тому, как он отразил огнешар, дающий неуязвимость ко многим чарам. Огнезар же пустил целую волну огня во второго инквизитора, похоже, епископа. Тот упал, испепелённый огнём Хорса.

— Так! — произнёс Велимир, и его глаза загорелись. — Враги рода человеческого найдены! Это — колдуны! Колдуны всегда служили Дьяволу! Мы полагали, что только один из них свершил богомерзкое убийство, а они организованными бандами атакуют наместников Божиих! Не выйдет!

Отныне я, Велимир, кардинал мойренский, объявляю крестовый поход против колдунов! Увидите колдуна — убейте его! Очистите нашу землю от дьявольской мрази! Убиение неверного не есть грех! Это — путь на небеса! Бей колдунов, спасай свою душу! Все ваши грехи будут отпущены за убиение колдуна! Уничтожьте этих порождений Дьявола, во имя Азариэля! Все беды Мойрении от колдунов!

Я воззвал к силам клатхи, и меня окружил щит шаровых молний. Огнезар и Ярополк вызвали огненные щиты. Половина толпы, состоящая из язычников, не захотела нападать на магов, собственных жрецов. А что касается азариэльцев, то большая их часть попросту побоялась атаковать могущественных чародеев. Но один из солдат ополчения кинул топор прямо в Огнезара. Тот пустил в ответ силовой шар, и топор отбило в землю.

— Народ! — разгневался Огнезар. — Время действовать — и скинуть бремя азариэльства с нашей Родины! Мы терпели священников Искупителя, но настало время нанести удар! Нечего адептам чуждой веры, пришедшей с Востока, отравлять душу нашему народу! Мы терпели их бредни о Едином Боге, но, напав на нас, эти вероотступники зашли слишком далеко! Очистительный огонь Хорса да поглотит иноверцев! Да покарает их Перун — и заберёт их Мара! Убивай азариэльских жрецов, братья! Нечего им топтать нашу мойренскую землю — и хозяйничать на ней! Мойренские боги нанесут ответный удар!

И другой солдат городского ополчения выстрелил из лука в Велимира. Но серебристый щит инквизитора не позволял навредить не только магии, но и стрелам.

— Братья-азариэльцы! — крикнул Велимир. — Выходит, не только колдуны — наши враги, но и все язычники! Я объявляю крестовый поход против всех неверных — как колдунов, так и простых язычников! Помните: если язычник может покаяться, он не виноват! Его душу испоганили колдуны, наши главные враги. Но если язычник не согласится принять веру в Искупителя, можете смело убивать его: ибо это — не грех, а святое деяние!

— Люди! Братья! — огласил площадь Огнезар. — Сторонники Азариэля -враги наших богов! Убивайте священников! Но и не забывайте выбивать азариэльскую дурь из сердца наших братьев, павших под влияние этих жрецов ложного бога! Если дурь засела глубоко, можете убить их!

Тут же рыночная площадь превратилась в место битвы всех со всеми. Горожане поломали лавки торговцев и вооружились палками. И тут же язычники набросились на азариэльцев, а азариэльцы — на язычников. Я почти вышел из себя, но самоконтроль, приобретённый после тренировок у Ларратоса, позволил мне слегка успокоиться. И я не стал нападать на азариэльцев. Мне не хотелось оказаться втянутым в войну, поскольку убиение невинных граждан — страшный грех. Я вошёл в Тень Абсолюта и ринулся к замку князя. Но по мере удаления от площади битва не стихала, напротив, разгоралась и набирала силу. Внутренним зрением я ощущал, что Балиор и Артемий покинули поле боя. Они решили действовать так же, как и я.

Похоже, в Солнцеграде началась гражданская война. Ни азариэльцы, ни язычники не отпускали своих позиций. Да, нашла коса на камень. Но князь старше и мудрее меня, он должен подсказать, что делать...

Глава 20.

Война разгорается

Я домчался до замка Драгомира и скинул кокон Тени Абсолюта. Стражи, отобранные из горожан, далёких от вопросов религии, проявляли нейтралитет к конфликту. Это были профессиональные гвардейцы, и у них имелся приказ: не пускать в замок посторонних. Но штурмовать твердыню князя пока никто не собирался, поэтому они не заперлись во внутреннем дворе.