— Ага! Мы воюем совсем не в шкурах! — поддержала сестру Листик. Хоть это был не её родной мир, но ей тоже стало обидно. А Тайша, заулыбавшись, похвалила:
— Как раз в этой области у вас успехи выше всяких похвал. Пошив одежды и обуви у вас на высшем уровне, по крайней мере, в Венисийи!
Девушка посмотрела на свой костюм, а потом вытянула ногу и повертела ей, любуясь своим сапожком. Как только с зелёным драконом было покончено, Милисента принесла одежду. И Тайша была одета, хоть и скромно, но по последней моде Венисийи. Инед задумчиво проследил взглядом за последним действием пепельноволосой девушки и, почему-то вздохнув, спросил:
— Что ж там такого выдающегося? Тайша, ты же была в разных мирах, много одежды видела, вот там где преобладают эльфы, одежда и обувь должны быть лучше.
— Да, я побывала в разных мирах, где ходят и в одежде и совсем без. А дивный народ, сам по себе настолько дивный, что в особых изысках не нуждается, поэтому там, где преобладают эльфы, простота, доведена до аскетизма. А так называемый "эльфийский стиль", это там где эльфам стараются подражать другие, настолько вычурный... Там и сами эльфы так же одеваются, как говорится — положение обязывает. А у вас... Всё очень элегантно: и роскошь, и простота! Функционально, красиво и, повторюсь, элегантно!
Тайша снова полюбовалась своим сапожком, Инед задумчиво кивнул:
— Надо будет побывать в Гелле, посмотреть на ваших хвалёных венисийских мастеров.
Листик и Милисента, проследив его взгляд, захихикали, а Инед, притворно рассердившись, заявил:
— И нечего хихикать! Я могучий владыка, а не сапожник!
— Ну, одно другому не мешает, — прыснула Милисента, — вторая специальность никогда не помешает, нет, я ни на что не намекаю, но мало ли что...
— Что? — Грозно сдвинул брови Владыка Айсгора, потом, глянув на хихикающую девочку, строго спросил: — Ты тоже так думаешь? Маленький дракончик!
— Ага! — ответила Листик.
— Тогда вот что! — ещё более грозно начал Инед, сдвинув брови, девушки перестали хихикать, а он, подтащив вазочку с мороженым, подсунул её Листику. — Вот, с вишнёвым сиропом! Чтоб всё съела!
— Ага, — благодарно кивнула Листик. Некоторое время грозный владыка с умилением наблюдал, как девочка ест мороженое, потом вздохнул:
— Всё-таки это никуда не годится, новый вид драконов, и чуть не погибли. Моя недоработка!
Девушек окутало белое сияние, Листика тоже, но она не перестала есть мороженое. Через несколько секунд сияние пропало, а Инед удовлетворённо кивнул:
— Вот так! Так будет лучше.
Тайша первым делом оглядела свою одежду и обувь, не испортил ли чего грозный владыка, ведь он не сапожник и тем более не портной, а потом начала прислушиваться к своим внутренним ощущениям. С удивлением она произнесла:
— Мой амулет перемещения! Вы вернули его! Спасибо! Но как вам это удалось? И где он? Я чувствую, что могу им снова пользоваться, но не могу понять, где он?
— Ты стала амулетом сама, то же самое Инед проделал с Самантой и Раманой, — кивнула Милисента, прислушиваясь к себе, она в недоумении спросила у Инеда: — Но я ничего не чувствую, что ты сделал?
— Сами разбирайтесь. А то так неинтересно, — усмехнулся ледяной Владыка, обращаясь к Листику, спросил: — Так, маленький дракончик?
— Ага! — ответила девочка, подтаскивая к себе взглядом ещё одну вазочку с мороженым.
Дон Марантен с трудом поднял голову, он, как и все его товарищи, знатно вчера надрался, видно сказалась нервозность ожидания. Перед ним стояла пепельноволосая девушка, она осуждающе покачала головой и щёлкнула пальцами. Голова у Марантена прояснилось, тошнота пропала. Он, чтоб в этом убедиться, слегка потряс головой, она не взорвалась привычной болью, возникающей после таких грандиозных пьянок. Марантен с некоторым сожалением посмотрел на огромное количество везде валявшихся пустых бутылок:
— Эх, столько вина пропало! Столько выпил и ни в одном глазу!
— Зато можешь снова начинать, — ехидно сказала девушка. Заметив, что один из капитанов, притворяясь пьяным, это как раз был самый сильный маг в окружении Марантена, её внимательно слушает, сообщила: — Ваш бывший наниматель к вам претензий не имеет, так что можете оставить те деньги, что он вам дал в виде аванса, себе.
— В каком смысле — претензий не имеет? — спросил, поднимая голову, капитан-маг.
— По причине вообще невозможности что-либо иметь, — усмехнулась девушка. Она не стала рассказывать, как она, Листик и Милисента, после того как принесли в жертву старейшего старейшину Инеду, полетели по следу его перемещения. Как оказалось, это умение было очередным подарком Ледяного Владыки. После посиделок с Инедом золотистые дракончики и Тайша — пепельный дракон вышли из межмирового пространства над убежищем старейшины. Защита того места пропала вместе с уничтожением "Большого Защитного Амулета", видно была на него завязана или имела от него подпитку. Старейшина этого не почувствовал потому, как спешил к своему артефакту, а может, не обратил внимания, по той же причине. А может, луввоки просто не успели на него напасть. А вот драклан, оставшийся в убежище, потерявшем защиту, ощутил это на своей шкуре, которая свисала клочьями с обглоданного до скелета дракона.
— Вполне заслуженно, — прокомментировала тогда увиденное Тайша, — не рой другому яму...
В полдень, несмотря на зной, всё населения города, расположенного на Большой Черепахе, глазело, как из бухты величественно уходил невиданный корабль. По мере продвижения по проливу, на корабле поднимали всё больше и больше парусов. В море красавец корабль вышел под всеми парусами и с невиданной скоростью. Обитатели города долго стояли и смотрели вслед стремительно удаляющейся "Колдунье" не в силах оторваться от завораживающего зрелища.
Глава пятнадцатая. Не очень славное царство Эпир.
— Вот всего за два золотых полная раскладка дел в славном царстве Эпир и не надо никаких аудиенций у местного наместника. — Тайша потрясла тоненькой пачкой бумаг.
— Интересная такса, — усмехнулась Милисента, — чтоб попасть на приём к этому самому наместнику, надо было бы заплатить в канцелярию эти же два золотых, да ещё в качестве взяток раздать не меньше десяти.
— Ну так все хотят заработать, приходится делиться, вот отсюда и такие цены, но если кому-нибудь намекнуть, что кроме него никто больше не получит, или получит, но не он, то цена сразу падает, — усмехнулась Тайша и протянула бумаги Милисенте, та стала читать, время от времени хмыкая, потом усмехнувшись, сообщила:
— Эпир-то начинает разваливаться, там уже два царства и, похоже, вот-вот появится третье.
— Это как? — удивилась Листик. — Наверное, этот тряситель так трясёт основы, что его царство не выдержало и стало разваливаться.
— Нет, Листик, тут гораздо проще — экономика. Этот царь довёл своё царство до полного банкротства, вот провинции и начали откалываться. Но если наместник западных провинций ничем не отличается от своего бывшего царя... — начала объяснять Милисента.
— Как же ему удалось отделиться, если он такой же? Получается, что те, кто его поддержал, сменяли шило на мыло, — удивилась Листик.
— Листик, не перебивай! Каким образом это ему удалось, этот вопрос меня мало интересует, а вот то, что написано про наместника восточных провинций — вселяет надежду, по крайней мере, этот чиновник дал ему довольно лестную характеристику.
— Так он уже отделился? — спросила Ирэн.
— Неизвестно, — пожала плечами Милисента, у Черепаховых островов с метрополией крайне не регулярная связь, видно местные власти тоже не очень горят желанием общаться со своим царём. Миларимо, ты же из Эпира? Что можешь добавить?
— Ну, Милисента, я же очень давно не была дома, больше пяти лет, с тех пор как меня... — Девушка шмыгнула носом, и на её глаза навернулись слёзы. Листик обняла её и стала тихонько успокаивать.
— Может не стоит идти в столицу Эпира? Раз там такой царь? Может надо сразу идти к отделившемуся наместнику? — высказала свои сомнения Киламина.
— А куда? Каратто говорил, что Гертамар самый большой город и там есть магическая академия... — начала Милисента, но потом поправилась: — Ну не академия, что-то подобное, а значит, мы сможем связаться с их магами, думаю, с ними мы быстрее найдём общий язык, чем с этими правителями.
Тайша хотела что-то сказать, но вошедший Грентон объявил:
— Земля на горизонте, Каратто говорит — это город Гертамар.
Ненотарм третий, царь царей, повелитель вселенной, потрясатель основ мироздания, а по совместительству и правитель Эпира, сидел на троне и слушал своего министра министров, так называлась должность первого министра царства Эпир. Министр делал обязательный подробный еженедельный доклад. Кроме этого были ещё два еженедельных, неподробных. Первый министр красиво говорил, но уж очень долго и подробно, у царя царей от трёхчасового неподвижного сидения на троне затекла и чесалась спина, затекли ноги, ещё хотелось поковыряться в носу, но приходилось неподвижно сидеть, изображая величие. Одно радовало — придворные неподвижно стояли, изображая верноподданичество. А министр всё говорил и говорил, можно подумать, что никто из присутствующих не знал, как идут дела в Эпире. А дела шли не очень, ещё и месяца не прошло, как откололись восточные провинции, их наместник объявил себя царём царей, повелителем вселенной, ну и так далее. Он уже был третьим, то же самое сделал почти пять лет назад наместник западных провинций, так что у вселенной уже было три потрясателя. Чтение еженедельного доклада, хоть и сопровождавшееся красивыми жестами и цветистыми выражениями, раздражало, но ещё сильнее раздражал один из придворных, он не попал в число особо приближённых, поэтому ему не досталось места, ни у трона, ни рядом с министром министров. Он, вызывая зависть у остальных, в том числе и у царя царей, стоял у открытого окна. Мало того что там стоял, так он ещё нахально в это окно смотрел. Вернее посматривал украдкой, но всё равно делал это уж очень нагло. Некоторое время царь царей развлекался тем, что придумывал этому наглецу казни, одна замысловатей другой. Только вот казнить было, вроде, не за что. Ненотарм, хоть и слыл грозным правителем, но был справедлив — без причины не казнил, а причину он мог найти всегда.
— ...таким образом, положение наших финансов не позволяет собрать ещё одну армию и строго покарать отступника и самозванца, — закончил монотонным голосом министр министров, видно положение финансов не располагало к красивым жестам и ораторским изыскам.
— Какое такое положение финансов? Кто это их так положил, что они уже ничего не позволяют? Найти виноватых и строго наказать! А армию для наказания этого недостойного правителя восточных провинций собрать немедля! И ничего не хочу знать! Собрать и наказать! Эээ... Наоборот, сначала наказать, а потом собрать! А с той, что уже собрали, выступить в поход! Выступить в поход на запад! — Строго сдвинул брови обрадованный окончанию длинного доклада царь царей, он оглядел притихших придворных, как бы думая — кого бы назначить виноватым за лежачие финансы. Тут его осенила гениальная мысль: — Можно той армией, что собрали сначала наказать одного, а потом другого, так сказать, в порядке очереди. Таким образом, мы сэкономим на целой армии!
Министр министров хотел возразить, что та армия, которую собрали, не гарантирует успеха в противостоянии с армией западных провинций, силы получаются, примерно, равными. Где ж тут ещё и с восточными провинциями тягаться. Но царю, как видно понравилась эта идея и он наморщил лоб в раздумьях, собираясь выдать ещё что-нибудь не менее гениальное. Но тут его раздумья прервал придворный, стоящий у окна, он громко закричал:
— Корабль! Смотрите, какой корабль!
— О! — Ещё больше обрадовался Ненотарм третий, никаких умных мыслей ему в голову так и не пришло, а тут такая возможность — прервать утомительные раздумья, — министр наказаний! Отрубите ему голову!
— Кому? Кораблю? — удивился министр, он тоже стоял у окна, поэтому, когда придворный закричал, министр повернулся, чтоб посмотреть что там такое.
— Да нет же, ему! — Царь царей указал на придворного, смотревшего во время доклада в окно, но тот уже понял, чем чревато такое внимание царя, и отступил в сторону, спрятавшись за спинами других придворных. Ненотарм ткнул своим перстом в то место, где тот стоял, то есть в окно. Министр наказаний, а попросту — министр пыток и казней, посмотрел туда, куда указывал перст его повелителя, то есть в окно, и с поклоном возразил:
— Прошу меня извинить, ваше величайшество, но у этого корабля голова явно не обозначена, я бы попросил вас, ваше величайшество, более точно обозначить ту часть оного корабля, которую вы желаете, чтоб я отрубил. Но, думаю, что отрубить что-то этому кораблю будет крайне затруднительно, он слишком большой, да и жалко, уж очень он красив!
Царь царей обрадовался, что появилась причина покинуть это пыточное кресло, именуемое троном, встал с него, спустился с возвышения, на котором этот трон стоял и пошёл к окну. Ненотарм улыбался, потому как неподвижно сидеть надоело, да и затёкшие ноги размять не мешало бы. Придворные в ужасе замерли, уж очень счастливо улыбался царь, видно решил не рубить голову, а придумал нечто более замысловатое и за отсутствием того, кому хотел отрубить голову, выбрал кого-то другого и может не одного. А Ненотарм третий подошёл к окну и замер. В гавань входил величественный корабль. По-другому назвать нельзя было, именно величественный и невиданный. Он напоминал большое белое облако, спустившееся к самой воде. С высоты расположения дворца мелких деталей рассмотреть было нельзя, но и так было видно, что этот корабль больше любого другого находящегося в гавани.
— Мы бы хотели посетить этот корабль, — кивнул царь царей министру распорядителю церемоний.
— Ваше величайшество, — поклонился министр наказаний, — рубить голову или то, что вы укажете взамен головы, до вашего посещения или после?
Ненотарм третий с недоумением посмотрел на своего министра, тот выкатил глаза и пожирал ими начальство, царь задумался и вспомнил, кому он хотел отрубить голову, но ушлый придворный затерялся в толпе, находящейся в тронном зале, а может и вообще сбежал. Ненотарм сокрушённо покачал головой:
— Безобразие! Как такими людьми можно править? Мы уже повелели, наверное, с десятку головы отрубить и подумайте только! Ни один! Ни один не пошёл к палачу сам! Все сбежали! Пришлось искать, кого-то нашли, а некоторые до сих пор в бегах. Пришлось рубить тем, кого поймали за тех, кто сбежал. А это так скучно, когда одну и ту же голову рубят три раза!
Министр наказаний вздохнул, а что поделаешь, пришлось рубить три раза, или делать вид, что рубишь второй и третий раз уже отрубленную голову. Не свою же подставлять?
"Колдунья" входила в порт столицы Эпира. Город чем-то напоминал Гельвению. Тоже расположенный у подножья скалистых гор, он уступами взбирался на одну из них от порта до королевского дворца, расположенного на скале, венчающей эту гору. Дворец на этой скале был похож на нарядную корону, надетую на мрачного, закутанного в плащ человека. Вся команда корабля была на палубе, а на шканцах расположились офицеры и пассажиры.
