Наследник Звёзд

— Ты здесь — пахан? — спросил я у типа с гасителем клатхи.

— Ну я, — пренебрежительно ответил тот.

— Сидеть! — твёрдым, но спокойным тоном произнёс я, взмахнув рукой, и великая сила приподняла главаря, а затем резко опустила на стул. Бандит попытался привстать, но я пустил на него молнию, которая его слегка парализовала. — Я сказал, сидеть, фраер!

— Ты совсем отморозок, легавый?! Не вкурил, на кого батон крошишь?

— Фильтруй базар, бабан, — ответил я. — Мне по боку, кто ты, но тебе пора вкурить, кто я такой. А базарить так со мной — не по понятиям. Или у тебя начнутся большие проблемы! Сейчас ты соберёшь своё бакланье, и вы свалитесь в тюрягу на посадку. Я понятно изъясняюсь?

Один из бандитов попытался двинуться ко мне, но я сделал небрежный жест правой рукой, и между нами материализовалась Марта.

— Жр-рать давай! — начала она старую песню.

Бандиты вскрикнули, ибо они никогда ранее не видели подобного существа.

— Значит, хочешь жрать? — хитро улыбнулся я и подмигнул фамильяру. — Вот тебе ответственное задание, Марта: проводи этих фраеров до тюряги. А если будут рыпаться, можешь сожрать любого из них!

Всё это был спектакль, поскольку фамильяры никогда не едят людей, но Марта хищно оскалила зубы, облизнулась и промурлыкала:

— Мар-рш за мной! — и двинулась вниз по лестнице. Банда пошла следом за ней.

— Где ты научился так разговаривать с бандитами? — изумился Даромир.

— Поверь мне, тебе совершенно не хочется этого узнать, — ответил я.

— Ладно уж. Что же ты собираешься делать дальше, агент Барс?

— Надо подумать, — я выглянул из окна маяка. Бои уже приближались к портовому району. — Как хорошо, что владелец маяка по совместительству был алхимиком и оставил кучу колбочек, пробирок и реагентов! Можно сварить успокаивающее зелье.

Около двадцати минут я варил зелье успокоение, которое можно было сублимировать в газ, способный успокоить воюющие стороны. Вскипятив зелье, я открыл колбу, и, сделав пас руками, призвал поток воздуха, развеявший лиловый газ по воздуху.

И воины стали более вялыми, но биться не прекратили.

— Магик! — крикнул один из инквизиторов, показав пальцем на меня, и в мою сторону полетело несколько стрел. Я увернулся. А воины всё прибывали и прибывали в портовый район. Чувство опасности нарастало. На всех успокаивающего газа не хватало. Надо было срочно что-то делать.

И тут у подножия башни приземлилось самое настоящее горящее каменное ядро! Высунувшись в противоположное окно, выглядывающее на Синее Море, я обомлел! На горизонте виднелись десятки линкоров под чёрными парусами. Но это были не пиратские корабли! От них веяло Хаосом. А на флагах вместо обычных черепов и костей виднелись изображения скорпионов.

Вторжение Айроса!

А многие солнцеградцы впали в полусонное состояние! По моей вине!

В башню полетело следующее горящее ядро. Я выставил руку и пустил в него молнию. Оно разлетелось, упав в десятке метров перед башней. А с кораблей спускались морские десантники: пехотинцы в чёрных кожаных доспехах. Солнцеградцы тотчас же позабыли о гражданской войне и плечом к плечу бросились биться против пехотинцев Айроса. Правда, у многих это не особо получалось, поскольку они буквально падали с ног.

Я ощутил ещё одну надвигающуюся к Солнцеграду опасность: с кораблей веяло смертью! Там некроманты! Кто-то из них готовился использовать очень сильное заклинание. Мой мозг быстро перехватил его по фрагментам. Я условно окрестил новую чару "волной смерти". Я, произнеся заклятие, пустил его по тем же кораблям. Некроманты и солдаты неприятеля, попав под расходящиеся кольцеобразные волны, сразу попадали замертво.

Как хорошо, что сейчас никто из инквизиторов не видел, что я практикую некромантию, а не то, даже в случае победы, скандала было бы не избежать. Только вот дальше я не представлял, что делать: пехотинцы Айроса, вступившие в бой с солнцеградцами, перемешались с ними, и использование "волн смерти" погубило бы многих наших солдат. Придётся лично поучаствовать в бою!

Я выскочил из башни, применив заклятие замедления падения, и оказался в самой гуще битвы. Я обратил свои потоки клатхи к небесам, и вызвал грозу, приказав ей испепелить всех воинов Айроса, задав установку, что это — образ врага. Но с флагманского корабля неприятеля спрыгнул маг в чёрном плаще, и, призвав непонятное заклятие, окружил клатхическими щитами всех своих солдат. В нём ощущалась великая сила, побольше моей. Но не сверхъестественная. Значит, это не Зоран. И уровень его магии тогда должен быть восьмым.

— Здравствуй, Апион, — ухмыльнулся он, говоря с неизвестным мне акцентом, должно быть, айросским. — Зоран, мой господин, много рассказывал о тебе. Я — Эдгар, один из тринадцати верховных магов Хаоса. Ты давно был занозой в руке Зорана. И он послал меня чтобы убить тебя — и завоевать эту страну. Как говорит Зоран, "Разделяй и властвуй". Это я похитил и убил ребёнка, чем посеял крупный конфликт в вашем городе! И теперь, когда вы ослабли, вас можно взять голыми руками!

— Не дождёшься, — ответил я и пустил в неприятеля молнию. Но с тем ничего не случилось из-за крепкого клатхического щита, опиравшегося явно на Хаос. Тогда я пустил в неприятеля целый пучок светлых энергий клатхи, света Ситтари. Вражеский маг отступал к морю. И тут из морских пучин вышла новая сторона, участия которой в бою я никак не ожидал. Трое кальмароголовых существ, называемых эшхарготами, выскочили из моря, и, напав со спины, пронзили Эдгару шею странным трёхлепестковым оружием, похожим одновременно на кинжал, топор и якорь:

— Мы с-слыш-шали с-сов Авус-ла, маг! Он чуял с-квозь паутину Хаос-са, ш-што С-соран сслоумыш-шляет против него! Смерть прис-спешникам С-сорана! Ваш-ш план провален!

Эдгар не был Истинным Магом, поэтому не успел ощутить атаку или увернуться от неё. Содрав с головы кожу и проломив череп посланца Зорана пальцами, кальмароголовые с жадностью набросились на его мозг. Даже я, с детства привыкший к различным ужасам, зажмурился.

Но внутренним зрением я ощутил, что клатхические щиты перестали покрывать солдат империи Айрос. Тогда я вновь взял под свой контроль грозу. Через минуту от армии неприятеля не осталось и следа. Кальмароголовые же спешно скрылись под водой, поскольку солнцеградцы не стали бы встречать их хлебом-солью даже после помощи в бою.

— Планы Зорана насчёт Авузла начинают терпеть крах, — услышал я в голове голос Иллиндила. — Сквозь призму Хаоса Зоран видит Авузла и ощущает его импульсы. Но и Авузл ощутил во сне эманции, исходящие от Зорана — и готовит своих приспешников к войне.

Я осмотрел портовый район. Народ стоял, утомлённый боями, и довольный победой и в то же время пребывал в состоянии страшного стыда. Единицы кричали что-то вроде "Ура!", но большинство молчало, опустив глаза. От толпы язычников отделился ректор Балиор, а от азариэльцев — кардинал Велимир. Они подошли друг к другу и на протяжении почти что минуту молчали, смотря друг на друга одновременно с чувством вины и подозрительностью.

— Ну что, мир? — опустив глаза, спросил кардинал.

— Мир, — нехотя ответил ему ректор. И они пожали друг другу руки.

Вслед за Велимиром, нервно дрожа, последовал и другой кардинал, Светозар:

— Святой Апион... я рад... что война закончилась, — заплетающимися губами пролепетал кардинал гэнни-джунский. — Но я... имею важную весть... вечный огонь... в храме святого Даниила... Он погас!

— "Пока горит огонь мой, нерушимым стоять будет мир сей" — я процитировал Священное писание азариэльцев. — Вечный огонь потух! Да и оживились эшхарготы, дети Авузла... Скоро и Авузл проснётся... Значит... Значит, скоро наступит апокалипсис!

* * *

В замке мы долго обсуждали с ректоратом академии, двумя кардиналами, князем Драгомиром, Снежаной, Ирвэном, и моими вечными спутниками Громобоем и Джумашем, что же следует делать в сложившейся ситуации. Наконец постановили, что до Зорана надо справиться с Авузлом. А точнее, мы не должны допустить того, чтобы Авузл проснулся. Поскольку он сам по себе очень опасен, а подчини его Зоран, Авузл превратится в грозное оружие возмездие, поэтому Авузла надо уничтожить. Боги Хаоса Авузл и Зоран видят весь мир сквозь призму клатхи, поскольку клатха есть всемирное информационное поле. А сквозь призму тёмной клатхи, она же — Хаос, они могут чувствовать друг друга. Авузл даже сквозь сон ощущает, что Зоран пытается его подчинить. Мы — не хаотические создания, поэтому Авузл не может на расстоянии ощущать наши намерения. И это радует. Скорее всего, уничтожением Зорана придётся заняться мне.

Я имел небольшой опыт с титанами Хаоса: я читал книгу Шакира, посвящённую вызову Карерона. К несчастью, она написана на мизрахийском языке, которым я владею очень слабо, поэтому я не смог полностью вникнуть в заклятия. Но общий смысл мне понятен, поэтому я высказал теорию, что тело Авузла можно уничтожить, используя способности Хаоса к саморазрушению.

Решено было направить экспедицию к берегам Эквитании, где нашёл свой покой Авузл, и не допустить, чтобы этот покой был прерван.

— Но Эквитания окружена барьером хаотических энергий! — сказал архимаг Артемий. — Уже шесть тысяч лет как туда не ступала нога человека из-за пределов этого барьера! Только кальмароголовые эшхарготы могут преодолевать барьер под водой, на большой глубине. Но мы даже не знаем, что за существа обитают там, кроме этих кальмароголовых...

— Учитель, я уверен, что, используя свои знания магии Ситтари, я смогу если не разрушить барьер, то хотя бы сделать в нём дыру, позволяющую проникнуть внутрь. И также я уверен, что как только мы покончим с Авузлом, барьер исчезнет навсегда!

— Ты хочешь туда сплавать?!

— Да, учитель. Захватчики с Айроса любезно подарили нам свои корабли, и грех не воспользоваться их флагманом "Жало Скорпиона" для визита в неизвестность! Чем раньше мы отправимся в путь, тем лучше! Вскоре прибудут войска других княжеств — и конники Гэнни-Джуна. Но мы можем отправиться сейчас же, не дожидаясь, пока в Солнцеграде соберутся все союзники.

— Что же, смелость твоя велика, Апион! И мне нравится ход твоих мыслей. Кто ещё хочет поплыть с ним?

Руки подняли Снежана, кардинал Светозар, Ирвэн, и, в чём я не сомневался, Громобой и Джумаш.

— Громобой, твоя помощь нам сильно понадобится, — произнёс я, когда совет разошёлся. — Насколько помню, ты был морским офицером.

— Да, Апион! Сначала я был офицером Мойрении. А потом... Я был пиратским капитаном!

Все присутствующие разинули рты.

— Да! — продолжал боевой маг, доставая из-за пазухи треуголку. — В четырёх странах слышали про пирата Громобоя, грозу пяти морей! Включая империю Айрос! Лишь затем я ушёл на покой — и стал преподавателем! Флот Айроса и сам Зоран забыли, что значит настоящий пират?! А мы им напомним!

Глава 21

Враг из глубин

Ночь распахнула свои крылья над морем Кораллов. Волны горделиво рассекали наш флагман, "Жало Скорпиона". Но в паре вёрст от нас воды просто бушевали: отчётливо виднелся барьер хаотических энергий, оградивший Эквитанские острова. Барьер напоминал громадный стеклянный колпак, только состоял он из переливающихся красных молний. Под этим колпаком вздымались огромные воды, и бушевали ураганные ветра. Похоже, один из ветров подхватил наш флагман и потянул его к барьеру.

— Нас убьёт! — взвизгнула Снежана.

— Успокойся, — хладнокровно ответил я. Уж я-то знал, что если в смертельно опасной ситуации начнёшь паниковать, или впадёшь в ступор, это ничем хорошим не кончится. Я обратил свою волю к водам, и волны возле барьера притихли. Затем я взмахнул руками, повелительно произнеся:

— Хаос, расступись! — и в колпаке тёмных энергий образовалась внушительная дыра: полоса красных энергий расступилась, как две занавески под порывами ветра. Через эту дыру наше судно и проплыло. Чтобы её поддерживать, требовались колоссальные усилия воли, и я приказал волнам, чтобы толкали корабль далее быстрее. Когда мы миновали дыру, я с облегчением расслабился.

— Именно из этой страны, Эквитании, пошла мифология Элама, — произнёс Ирвэн. Похоже он хвалился своей начитанностью и знаниями местной мифологии. — Закон Триады гласит: Зевс творит мир, Аид разрушает его, а Посейдон сохраняет. Ибо Аид — бог Абсолютного зла, Зевс — Абсолютного добра, а Посейдон, главный бог Эквитании, покровитель воды — бог Равновесия. Ибо Эламу всегда покровительствовали три бога: созидающий, разрушающий и сохраняющий. Авузл, предыдущий бог Воды, впал в Хаос и заснул, Сканда и Гашман погибли — и люди выбрали новую Триаду — не из наших исконных эламских богов, а из небесных. Только у разных народов этих богов зовут по-разному.

— Тысяча каракатиц! Мы одолели барьер! — радостно воскликнул Громобой. — Далее надо отправить кого-нибудь на разведку на острова, чтобы мы знали, что делать дальше!

— На разведку, говоришь? — улыбнулся я. — Выходит, как главному разведчику и обладателю летучей животины, отправляться придётся мне. Ну-ка, Марта, иди сюда!

— А жр-рать дашь? — поинтересовался фамильяр.

— В море наловишь, — ответил я, залезая на спину пантеры. — Полетели!

И Марта, с бешеной скоростью рассекая небеса Элама, полетела на юг. Через пять часов перед нами предстал городок, у входа в который висел плакат. Я глянул на плакат, прочитав надпись: "??????, ??? ????? ??????". О, Абсолют! Очень похоже на язык Илунии, который я начал изучать недавно у отца Светозара! В таком случае, фраза должна переводиться "Лэндис, столица острова Наксос".

Сам же городок напоминал типичные античные поселения: рыночная площадь, храмы со множеством колонн, крылатые статуи богов — то есть статуи Перворождённых. Я спустился на площадь и развоплотил Марту.

Ко мне подошёл солдат городской стражи, патрулировавший город, он явно был навеселе. Его серебристый нагрудник поблескивал под лучами луны, медная каска съехала набекрень, а на копьё он опирался, как старик на посох.

— Над-до чего, парен-нь? — спросил он на чистом илунийском языке. Правда, акцент был не такой, как у инквизиторов, обучавшихся в Марите, но язык был таким же. — Ты, брат, арг-гомант, служитель Зев-вса?

Так и знал. Тут, как и в древней Илунии, аргоманты называют своего покровителя Зевсом.

— Я ищу колдуна, разбирающегося в демонологии и истории древних богов, — ответил я. — Нет ли такого в этом городе?

— Теб-бе повез-зло, брат! В город-де колдун-на нет, но извес-стный колд-дун, гидроман-нт и демоннолог живёт в лес-су, к вос-стоку от города.

Что же, делать нечего. Мой путь лежал через кипарисовый лес. Ночной запах кипарисов Эквитании сильно отличен от запаха кипарисов южной Мойрении. Наверное, мы обязаны этим странной магии самих островов. Несмотря на недавнее весеннее равноденствие, уже расплодились вредоносные москиты. Идя по тёмной лесной дороге, я ступил в лужу, и чуть не запачкал мантию аргоманта. Надо смотреть повнимательнее!

Внезапно я ощутил могущественные колебания клатхи. И это были не простые колебания клатхи. А тёмные! Хаос! Лучше здесь не останавливаться! Я ускорил шаг. Хаотические энергии всё прибывали и прибывали. Через полчаса я наткнулся на реку шириной в десять саженей, пересекающую тропу. Что за демонщина?! Внутреннее зрение показывало, что сами воды реки опираются на хаотическую магию. Если попробую переплыть, могу и утонуть! Я ощутил, что магия создателя этой реки значительно сильнее, чем моя: очевидно, её зачаровывало несколько магов. Расколдовать реку, приказав водам плыть обратно, не удастся. Придётся её обойти! Я пошёл по другой тропинке, на север.