Унесенный ветром. Книга десятая - Без масок

— Может, потому, что по крови она ближе мне? — спросил он иронично.

Тут он прав. Кровь у меня... Короче, Отои более близкий родственник Рейке, чем я.

— А по закону — ко мне, — ответил я.

По японскому закону. Там, на самом деле, достаточно пунктов, определяющих, кто должен стать её опекуном, но в целом, даже если забыть, что я Аматэру, а судебные разбирательства будут проходить в Японии, закон всё равно на моей стороне.

— Я готов сразиться с тобой в суде, — кивнул он. — Даже если суд будет на стороне Аматэру.

— Это бессмысленно, Отои-кун, — произнёс я вкрадчиво. — Твой адвокат не мог не просветить тебя, что и без моей фамилии у вас почти нет шансов.

— Почти, — заметил он. — Я не собираюсь отдавать Рейку без боя. Лучше подумай, что о тебе люди говорить будут. Аматэру настолько благородны, что не желают отдавать брату его сестру.

— Ты бредишь, — покачал я головой. — Не будут такого говорить.

— Если я буду молчать, то да, — согласился он. — Но, как и было сказано выше — без боя я Рейку не отдам. К тому же нехорошие разговоры и без меня пойдут. У тебя что, неприятелей нет? Не верю, — усмехнулся он.

— Приемлемая цена за сестру, — пожал я плечами.

— Тебе решать, — вздохнул он. — Это всё, о чём ты хотел спросить?

Нагловато он себя ведёт. Нам, конечно, не быть друзьями, но всё равно... полегче надо с Аматэру.

— Не понимаю, на что ты рассчитываешь, — произнёс я, якобы задумавшись. — У тебя ведь нет шансов.

— Почти нет, — уточнил он. — Просто я из тех, кто сражается до последнего. М-м-м... Правда, и в конфликты стараюсь не влезать.

— Это намёк? — приподнял я бровь. — Типа готов торговаться?

— Пока война не объявлена — почему бы и нет? — пожал он плечами.

— Я сестру не отдам, да и нечего тебе предложить, — произнёс я, теряя интерес к разговору.

— О, не будь столь уверен, — усмехнулся он. — Всё-таки для Сакурай Этсу я был не последним человеком.

Это что же у него должно остаться от Этсу, что он решился подкупить Аматэру?

— Мне начинает казаться, что ты живёшь в каком-то своём мирке, — произнёс я, изобразив лёгкое удивление. — У тебя в принципе нет и не может быть ничего, за что я отдал бы тебе сестру.

— Возможно, так и есть, — улыбнулся он. — Сначала повоюем с тобой в суде, а там видно будет.

Я совсем запутался. Если у него что-то есть, зачем ждать судебных разбирательств? Только если он действительно надеется победить там, а уж если не получится, предложить мне взятку. Но шансов у него нет. Тут я даже не боюсь сглазить. В Японии ему не победить Аматэру. Тогда что? Просто тянет время? Зачем? Стоп... Так может, дело и не в Рейке вовсе? Может, она обычный отвлекающий манёвр? Причём, вполне возможно, даже не для меня. Реально такое? Запросто. Мир не крутится вокруг моей персоны. Отои мог приехать сюда по своим личным делам, и дабы его враги ничего не поняли, решил использовать Аматэру в качестве ширмы. То есть он банально воспользовался имеющимся у него поводом? Что-то как-то... Я строю теории на пустом месте. Без понятия, что тут за история, но вполне может быть, что мы с Рейкой лишь небольшая её часть.

Надо копать глубже. Или не надо? Не пофиг ли?

— Делай что хочешь, Отои-кун, — вздохнул я, активируя волну сканирования, чтобы проверить установленную метку. — Главное, палку не перегни.

— О, Аматэру угрожают своему гостю? — вскинул он брови.

— Вот об этом я и говорю, — нахмурился я. — Не перегибай палку. И не заставляй меня пояснять на практике разницу между предупреждением и угрозой.

— Молчу, молчу, — поднял он руки с улыбкой. — Я так полагаю, разговор окончен.

— Знакомство, Отои-кун, — произнёс я. — Закончили мы со знакомством, а разговор ещё и не начинался.

— Что ж, — поднялся он из кресла. — В таком случае, до встречи, братишка. Надеюсь, мы все же не станем врагами.

— В таких случаях надо не надеяться, — произнёс я. — А продумывать каждое слово.

* * *

После ужина я сидел в главной гостиной с планшетом в руках и просматривал отчёт отдела технического обеспечения. Именно они во главе с Боковым занимались приведением в рабочее состояние техники из схрона Дориных. Сидел я там не один, а вместе с Атарашики и, с недавних пор, Эрной. Это что-то вроде традиции. Просто если мы все разом окунёмся в дела, то фактически не будем видеться. Разве что с утра и на приёмах пищи. Вот как-то так и сложилось, что после ужина мы с Атарашики сидим в гостиной и занимаемся разной мелочью. Параллельно и поболтать можно, а частенько, если языками зацепимся, то, в общем-то, только и болтаем. Это всё не значит, что мы редко видимся. Сейчас. Просто был у нас такой момент, когда общаться мы могли только в такие моменты, уж больно много работы было. А потом... В общем, как я и сказал, это просто традиция.

— Это был мой хэдшот! Мой! Мой! — кричала Рейка, носясь вокруг идущего мимо гостиной Казуки.

— Как скажешь, твой, значит твой, — ответил Казуки устало.

— Да! — вскинула она руки.

— Но первым выстрелил я.

— Казуки — дурак!

— Эрна, — вошёл в гостиную Казуки. — Оторвись ты уже от этих бумажек. Айда с нами в спортзал.

Медленно подняв голову, девушка наградила его очень выразительным взглядом, на что Казуки поднял руки и молча стал пятиться.

— Казуки — подкаблучник! — радостно воскликнула Рейка.

Проводив взглядом удаляющуюся парочку, Эрна со вздохом вернулась к работе.

— Атарашики, — окликнул я её. — Вот скажи мне, тупому мужлану, разве это нормально, что беременная женщина вкалывает как проклятая?

— Беременной женщине лучше знать, что делать и сколько вкалывать, — ответила Атарашики, даже не оторвавшись от чтения газеты. — Но время от времени она должна быть с женихом и трепать его нервы, чтобы тот не расслаблялся.

Ещё один вздох со стороны Эрны, после чего она поднялась из-за стола и пошла на выход из гостиной.

— Ты бы поговорила с ней, — произнёс я, когда звуки шагов девушки стихли. — Нельзя столько работать.

На этот раз Атарашики оторвалась от газеты и глянув на меня поверх очков, произнесла:

— Синдзи, не лезь в душу беременной девушки, на которую свалилось слишком много. Она просто боится и пытается спрятаться за работой.

— Не понял, — нахмурился я. — Чего боится?

— Вот когда забеременеешь — поймёшь! — отрезала она, после чего проворчала: — Не волнуйся, я слежу за ней.

Оу, туплю. Роды и правда не самая лёгкая вещь на свете, естественно, многие женщины их боятся.

— Что б мы без тебя делали? — покачал я головой, возвращаясь к планшету.

— Вот и я тоже не знаю, — продолжала она ворчать. — Кстати, ты смотрел, как народ на то интервью реагирует?

— Нет ещё, — пожал я плечами. — Гляну через пару дней.

— Ты сейчас глянь, — усмехнулась она.

Вновь оторвавшись от планшета, посмотрел на Атарашики.

— Там что-то интересное? — спросил я.

— Просто введи в поисковике "Хейг" и "интервью". Будет интересно, поверь, — ответила она ухмыляясь.

Ну я и ввёл. Нет, поднятой волне я не удивился, даже скорости её появления. Размах, вот что меня впечатлило. Размах и... агрессивность, скажем так. Полчаса, конечно, мало, чтобы увидеть всё, но даже так, количество агрессивных срачей было запредельным. Фактически любой спор на эту тему превращался в войну. Причём темой для спора могло быть чуть ли не что угодно. Да и менялись эти темы влёт. Начать могли с вопроса, убить или запытать Флеминга, а уже через тройку страниц форума перейти к выяснению, мученик он или нет. Про крупные международные баталии я вообще молчу. Там на личности переходят по счёту раз. А ведь это только форумы и посты в соцсетях, а были ещё новостные сайты, аналитические, государственные. На "Анамадо", моём видеохостинге, в тренде практически только ролики, связанные с Флемингом.

— Так... — отложил я планшет и потёр глаза. — Чувствую себя дебилом.

— Ты о чём? — приподняла Атарашики брови.

— Вот скажи, нафига я морочился с патриаршеством Казуки? — спросил я устало. — Наложницу обществу представил. Видео с моим боем в Малайзии. Какого хрена я сразу не разыграл карту с Флемингом? Я ведь теперь могу несколько месяцев минимально поддерживать хайп.

— А-а-а, вот ты о чём, — встряхнула Атарашики газету, после чего вернулась к чтению. — Ну да, ты дебил. Я тебе об этом не первый год говорю.

— Вообще-то ты тоже могла...

— Только ты, Синдзи, — произнесла она, не отвлекаясь от чтения. — Только ты.

А ещё через семь минут в гостиную влетела Норико.

— Синдзи! — воскликнула она, после чего подбежала ко мне и сунула под нос свой мобильник. — Ты просто обязан вычислить этого урода по айпи!

— Ну что там у тебя ещё? — взял я протянутый девайс. Оу, очередной форум. Точнее, комментарии под постом в "Майничи". — И кто здесь ты?

— Вот, — потыкала она в экран пальчиком.

— "Princess1127"? — уточнил я.

— Да, — подтвердила Норико.

— Хм, — прочитал я несколько комментариев. — Понимаешь, милая, это интернет, здесь не все слова означают то же, что и в реальности. Слово "мамка" в данном случае имеет метафорический смысл, означающий...

— Ты ведь это сейчас не серьёзно? — оборвала она меня, причём выражение лица у неё было, словно она с дебилом разговаривает.

— Норико-тян, — подала голос Атарашики. — Это суровые интернет-джунгли со своими суровыми законами. И там не принято вычислять по айпи. Либо у тебя логин "Аматэру Норико", либо кто-то имеет твою мамку. Не можешь ответить — сиди дома и подтирай сопли.

Я же в этот момент крутил страницу вверх, ища то, с чего у Норико всё началось.

— Милая, вот скажи, что это? — протянул я ей смартфон.

— Эм, — чуть склонилась она, читая то, что я ей показывал. — Ну-у-у... Как бы это... Суровые интернет-джунгли?

Срач начала Норико, жёстко обматерив своего оппонента. И это не метафора, она реально матом его крыла.

— Держи, — отдал я ей телефон.

— Так что там с этим "Лупером"? — спросила она, беря мобильник в руки. — Его определённо нужно наказать.

— Атарашики всё правильно сказала, — произнёс я, беря отложенный в сторону планшет. — Либо ты "Аматэру Норико", либо "Princess1127". Во втором случае, "мамка" имеет метафорический смысл.

— Блин, вы как мои родители! — рассердилась она.

— Ох, — поднялась из кресла Атарашики. — Пойдём, Норико-тян, покажу тебе пару приёмов в споре.

— Атарашики-сан? — немного растерялась Норико.

— Запомни, девочка — для двух благородных дам в суровых интернет джунглях нет ничего невозможного, — произнесла она, направляясь в сторону выхода из гостиной. — Мы с сестрой и не таких ломали. Синдзи тому свидетель.

— Синдзи? — догнала её Норико.

— Мы с Митико как-то выловили его в интернете, — поделилась с ней Атарашики. — После чего на практике объяснили смысл фразы "суровая правда жизни в условиях маленького роста".

Что Атарашики, что жена Императора, две старые, уродливые, гадские, мерзкие, дряхлые, сиськовислые... генетические недоразумения. Бесят!

* * *

Кагами проиграла кулинарную дуэль. Если бы мне об этом сказали постфактум, я бы сильно удивился — Кагами, и проиграла? Но эту дуэль я видел собственными глазами, и по её завершении мне было как-то не до удивления. Слишком уж потерянной она выглядела. Нет, для постороннего всё было в порядке, но те, кто Кагами знает, видели её неестественное состояние. Серьёзно, никогда не видел, чтобы она так выглядела. Вроде улыбается, а чувство, что сейчас заплачет. У меня даже, грешным делом, мелькнула мысль Молнию в Чакри послать.

Сама дуэль была организована с размахом. И дело не в том, что она проходила на первом этаже крупного торгового центра, предоставленного кланом Кояма, и не в техническом обеспечении. Нет, дело в освещении события. Чакри, как я и сказал, подошёл к этому делу с размахом. Сотни гостей из разных стран заполняли в тот день торговый центр, и все они были аристократами. Причём аристократами... высшей категории, скажем так. Кояма выглядели довольно бледно на их фоне. Не по силе. По силе им там мало кто ровней был, хоть и таких хватало. А вот по возрасту и положению в своих странах чуть ли не все поголовно делали Кояма с разгромным счётом. Да что уж там, на дуэль прибыли восемь представителей Родов, которые правят в своих странах. В том числе и принц Оама — третий сын Императора. Помимо него, прибыли родственники правителей России, Франции, Германии, Китая, Кореи, Сукотая и Персии. Не настолько близкие родственники, как принц Оама, но всё ж таки. Кстати, индийцев не было совсем. Зато все Роды, исключая индийские, входящие в десяток древнейших, на дуэли присутствовали.

На готовку участникам давалось четыре часа, за которые они должны были приготовить первое, второе и десерт. Судьи, которые должны оценивать готовку Наронга и Кагами, представляли собой известных дегустаторов... ну или как их там называют, в общем, обычные простолюдины, прославившиеся своими блогами, мельканием на телевидении и тому подобное. Насколько я понял, в определённой среде эти люди весьма авторитетны, но лично я никого из них не знал. Оценивали готовку участников поэтапно. Сначала первое блюдо — оценка, потом второе блюдо — оценка, ну и десерт, со своей отдельной оценкой.

Кагами проиграла все этапы. Отрыв у Наронга был небольшим, но, думаю, женщине от этого не слишком легче было. После первого этапа она выглядела слегка удивлённой и раздосадованной. После второго — откровенно шокированной. После третьего — потерянной. Лучший повар в стране по мнению очень многих не выиграл вообще ничего.

Какого-то ажиотажа среди зрителей не было. Скорее всего, им вообще было плевать на результат дуэли, гораздо важнее то, что они находятся в помещении с теми людьми, с которыми, если бы не Чакри, они никогда не познакомились. И я не про японцев, я про всех без исключения гостей. Так что да, во время дуэли народ больше друг с другом общался, а после дуэли так и вовсе началось броуновское движение. Кагами, как я и говорил, неплохо держала лицо, поклонившись победителю. А после недолгого диалога направилась в нашу сторону. Я и Норико находились в компании Акено, Кенты, Шины и Мизуки. Стояли мы чуть в стороне от основной массы гостей, заняв данную позицию ещё до начала дуэли.

Подойдя к нам, Кагами с сожалением вздохнула.

— Вы уж простите, — произнесла она с улыбкой. — Победа всегда была близкой, но так ни разу и не попала ко мне в руки.

Если уж даже я чувствовал, насколько ей сейчас нехорошо, то её семья тем более. А она ещё и пыталась иронизировать над собой, а когда встревоженные Мизуки и Шина начали её неуклюже успокаивать... Успокаивать начала сама Кагами. Проигрыш проигрышем, а видеть семью в таком состоянии она не желала. Акено и Кента в разговор женщин не лезли. Выразили сочувствие проигрышу в начале, а в дальнейшем максимум молча кивали. Мне же состояние Кагами не нравилось и видеть её такой я не желал.

— Ой, да ладно вам, — произнёс я, после того как Шина предположила, что у Кагами просто продукты были хуже. Типа Чакри мухлевал. — Кагами-сан сама виновата. Лучше прикиньте, как организовать реванш.